Переплетённые алой лентой сердца

Серые стены привычно окружали её, как и раньше. Снова те самые трещинки в стене, шершавость облезшей бежевой краски под пальцами и одиночество. Ванда лежала на кровати в своей палате клиники, бездумно смотря на потолок и прокручивая в голове события вчерашнего дня. После того, как её привезли на «скорой», Палмер лично проследила за Максимофф, чтобы та тщательно помылась, сытно поела и в конце выдала ей новое белое платьице. Только вот Ванде оно было непривычным, чем то чёрное вечернее платье, выбранное для неё Пеппер. В комнату неслышно зашла Кристина, кто, кажется, больше всех здесь волновалась за девушку, ставшая ей, как младшая сестра, которой у Палмер никогда не было. Женщина взглянула на стол, где лежал поднос с нетронутой кашей и остывшим давно чаем. Она покачала головой и подошла к кровати, присев на корточки около девушки. — Хей, мышка, — полушёпотом позвала она её, поглаживая по распутанным волосам до этого изящно уложенные в косу. — Ты должна поесть. — А он придёт? — хриплым после долгого молчания голосом спросила Ванда, не глядя на Палмер. Женщина поджала губы, не зная, что и ответить. Не хотелось ещё больше печалить бедняжку после тревожных событий вчерашнего дня. — Не сегодня, — уклончиво ответила она, исподлобья взглянув на девушка. Ванда тяжело вздохнула и повернулась набок к стенке, достав из-под подушки что-то белое. Это оказался тот самый билет из автобуса с дыркой, протянутый ей Стивом. Медсестра не решилась говорить что-то ещё и молча встала, взяв поднос с собой, понимая, что девушка не будет есть. Когда она подошла к двери, то услышала тихий плач Ванды, и сердце Кристины ещё сильнее сжалось от сочувствия к ней.

***

Роджерс сидел за столом в комнате полицейской конторы, где осуждённые и их близкие родственники или друзья могли увидеться на определённое время. Вот и сейчас кто-то ждал встречи с ним и как оказалось это был никто иной как Тони, на этот раз одетый в простую куртку, бейсбольную кепку и солнцезащитные тёмные очки, дабы другие его не узнали. — М-да, здесь приятное общество, — задумчиво протянул Старк, оглядываясь. Стивен на его замечание лишь закатил глаза и поправил пиджак, оставшийся у него с праздника. — Поверь, не я тебя упрятал, — тихим серьёзным голосом сказал Энтони, сцепив перед собой руки в замок. — Я вообще должен сейчас отдыхать на озере с Пеппер. — Чего ты хочешь? — спросил блондин, скрестив руки на груди. — В общем, я внёс за тебя залог. Сейчас, как ты знаешь, на тебе висит судебное определение, — он заметил, как в глазах Стивена промелькнуло на долю минуты удивление. — И тем не менее я хочу встретиться с тобой и обсудить вопрос, насчёт работы. Может, когда-нибудь тебе удастся отблагодарить меня за эту помощь. — Зачем ты это делаешь? — нахмурил брови Роджерс. — Наверное для того, чтобы показать, что я думаю о других и не боюсь тратить деньги только на себя-единственного, — горько усмехнулся Тони, поправив кепку. — Думаешь, я не жалею о том, что сделал? Когда я узнал об этом, то тут же отдал указание всем компаниям, что мы больше не будем продавать оружие на мировом рынке с другими странами. Теперь специализируюсь на гаджетах, пылесосах и тостерах. Стивен ничего не сказал в ответ, но был приятно удивлён о таком выборе. Выходит он не такой уж и циничный козёл, как думал о нём раньше мужчина. Тони увидел заминку в поведение нового друга и, взглянув на наручные часы, встал изо стола. — Ах да, — вспомнил он на полдороги отсюда. — Костюм можешь оставить себе. Считай подарок, — и ушёл, насвистывая задорную песенку под нос. На завтра Стивена отпустили и он теперь смог вернуться в привычную до всего этого жизнь, где было место вечным увольнениям, болезненным воспоминаниям о Пегги и недовольный ор старого соседа с этажа немного выше. И вот он шёл по вытоптанной тропинке к местному кладбищу, где была похоронена Картер. Вокруг не было ни одной живой души, не считая бродившего здесь могильщика и могильных плит, с которых на живых смотрели призраки давно умерших людей. — Привет, Пегги, — Стив присел около могилы, положив белые розы возле плиты, с который на него смотрела слегка улыбающиеся девушка с уверенностью в глазах. — Прости, что не навестил тебя раньше, — слегка улыбнулся он. — Столько за эти несколько дней произошло, что ты не поверишь, хотя, наверное, где-то там ты всё видишь. В листьях деревьев, растущие здесь, затерялся ветер, шурша листьями, а в траве заскрежетал кузнечик. — Недавно я встретил одну девушку. Она из клиники душевнобольных, куда я устроился работать уборщиком, но меня оттуда же выгнали за то, что я оставил тележку с моющими средствами без присмотра, — это воспоминание слегка развеселило его. — Её зовут Ванда. Она сирота, родом из Заковии, тётя от неё отказалась, ну и вот всё сказалось на слабой психике, где она впоследствии лечилась в клинике. Представляешь, она смогла оттуда сбежать и найти, где я живу. Он искренне рассмеялся с этих воспоминаний, продолжая рассказывать о их приключении, как они катались на аттракционах, ели сахарную вату, танцевали рядом с придорожным кафе, нечаянно сломали офис владельца одного авторынка, и пока Стив и дальше вспоминал об этом, на душе было печально, осознавая, что в последний момент, когда она полностью доверяла ему, он ушёл, а ей соврал и не успел помочь. — Я обещал, что больше никогда не буду делать глупых решений, но, как оказалось, я всё же сделал это, — Стив взглянул на фотографию. — И, знаешь, моей ошибкой было не не впустить её в свою квартиру, а оставить на том вокзале одну. Он встал с земли, отряхнул джинсы и на прощание улыбнулся. — И сделаю всё, чтобы встретиться с ней снова, — уходя, ветер крепчал и ему показалось, что среди шелеста травы прозвучали едва слышно те слова, сказанные им когда-то Пегги. «Ты никогда не будешь один»

***

Стивен подошёл к ржавому, покрытой лозами растений, ограждению клиники, наблюдая за тем как во внутреннем дворе играют пациенты больницы в футбол, веселятся как дети и радуются очередному провальному голу, пока охранники по периметру следят за порядком. Но Ванды среди них не было. Палмер, что сидела до этого на скамейке неподалёку, закутавшись в клетчатый плед и отдыхая от своей смены, заметила Стива и подошла к нему, озираясь по сторонам. — Что вы здесь делаете? — спросила она, прекрасно зная ответ. — Хочу увидеть Ванду. — Если доктор узнает, она позовёт полицию, — предупредила Палмер, поправив краешек пледа на плече. — Вам известно судебное решение. — Вы можете ей кое-что передать? — сказал Стив, понимая, что увидеть девушку он больше не сможет. — Смотря, что именно, — хмыкнула Кристина. — Скажите ей, что… — он замолчал, так боясь проронить те заветные три слова, что не давали ему покоя, но Стив не смог. — Передайте ей, что мне жаль. Женщина кивнула, наблюдая за тем, как он уходит и поняла, что между ним и Вандой случилось намного больше за эти несколько дней, чем кажется на первый взгляд; одно безумное чувство промелькнуло между ними из-за которого даже здоровый человек становится безумцем.

***

Максимофф захлопнула чемодан и поставила его на столик, а сама взяла в руки пояс от банного халата и пошла на то место, где встретила Стива. Она, обходя камеры, прошла в женский туалет и, взяв тот самый деревянный неровный стул, поставила его над трубой, к которой туго привязала верёвку, чтобы она выдержала даже самый тяжёлый вес. Зачем жить, если рядом нет того, кто стал тебе родным, думала Максимофф, залезая на стул. Как только она вернулась сюда всё вернулось в прежнее русло, в замкнутый круг с нотациями Хоцварк, уколами и таблетка. А ей всего лишь хотелось увидеть Стива, с которым они будут опять танцевать и есть сахарную вату, чей сладкий привкус до сих пор ощущался на искусанных губах. Завязав вокруг шеи прочно верёвку, она прикрыла глаза, решаясь на отчаянный поступок. Вот, подумала снова Ванда, он должен быть сейчас здесь, взять меня за талию и прокричать в лицо, что я творю. Закрыв глаза, она глубоко вздохнула, чувствуя как потеют ладони. Была не была. Палмер между тем искала сбежавшую девушку в каждом пустом коридоре и этаже, кричала её имя, сохраняя в памяти сказанное Роджерса. «Лишь бы успеть», — думала она, забегая в женский туалет, лавирую между каменных колон и стен, пока взгляд не наткнулся на пустой стул и висевшую верёвку на трубе. Кристина облегчённо выдохнула и услышала неподалёку от себя тихий плач. Зайдя в душевую кабинку, где сидела Максимофф, прижимаясь к стене и плакала. — Ванда, — окликнула медсестра, подойдя к девушке, ласково поглаживая ту по плечу. — Что ты тут делаешь? Максимофф неразборчиво пробормотала что-то, укладывая макушку на колени подруги, пока та растерянно обняла её, покачивая, как младенца. — Ты не должна этого делать. Слышишь? — женщина взяла Ванду за руку, мягко похлопав по коже в такт словам. — Никогда-никогда-никогда. — Я хочу к нему, — призналась Ванда, вытирая слёзы руками. — Не хочу убегать, хочу только быть с ним, вот и всё. — Он был здесь, — обнадёживающе улыбнулась Кристина, поцеловав её в макушку. — Он…был здесь? — изумлённо переспросила Ванда, хлопая глазами, пытаясь поверить в услышанное. — Да, — женщина взяла в руки её ладони. — Вы ещё встретитесь. Я уверена. Максимофф хихикнула, благодарно обнимая Палмер и так они просидели в тишине, пока не услышали стук каблуков из коридора. — Что здесь происходит? — строго спросила Хоцварк, уперев руки в бёдра. — Я хочу к нему, — заявила Ванда, успокоившись. — К кому? — всё ещё не понимала женщина, изогнув бровь. Она взглянула на Палмер. — Она про уборщика, — оповестила медсестра, прислонившись затылком к стене, продолжая обнимать девушку. — Невероятно, — покачала головой Хоцварк, когда она поняла, что здесь случилось. — Ванда, что это значит, а? — Я-я люблю его, — неуверенно призналась в этом Максимофф, потирая щёки, почувствовав румянец. — Ну что за вздор, — усмехнулась Элеонора. — Не вздор, — возразила девушка, нахмурив брови. — Скажи, а ты когда-нибудь любила? — Н-нет. — Ну вот видишь, — усмехнулась женщина, присев около неё. — Тогда как ты можешь знать, что любишь его? — Мы вместе с ним танцевали, и знаю, что люблю, — слёзы вновь застилали взгляд. — Я знаю это. Чувствую. Оно во м-мне. Вы так говорите, потому что у вас нет друга, а у меня есть! — и чуть промолчав добавила: — Потому что вы старая корова. Кристина еле слышно засмеялась, прикрыв рукой рот, а Хоцварк так и продолжала стоять около неё, слушая это душещипательное признание. — Мы танцевали, покупали билеты и ели мороженое, спали в одной кровати. Любовались Луной и я слышала как бьётся его сердце. Элеонора наблюдала за ней, постепенно меняясь в лице. Что-то внутри женщины щёлкнуло и пришло осознание того, что девочка не врёт, потому что она не способна на такое. А она с самого начала оказалась не права. Ванде и вправду нужна была человеческая забота и любовь, а не таблетки.

***

Стив ехал на лимузине вместе со Старком, пока тот был занят увлекательной перепиской с кем-то по телефону. Вот и всё, осознал Роджерс, больше он не увидит Ванды и сегодня началась прежняя жизнь. Энтони внимательно наблюдал за переменой настроения друга, но говорить что-либо он не стал, сделал бы только хуже. Лимузин довёз их до красивого многоэтажного дома около пруда, где собрались многие владельцы фирм, предприниматели и сам организатор этой встречи — Шэрон Картер, владеющая одной из крупных благотворительных компаний США. Удивительно, но сюда приехали даже Сэм, которому до сих пор было стыдно за тот инцидент на вилле, и Баки, коротко кивнув Стиву, заметив того. Пеппер стояла около входа, одетая в бирюзовый деловый костюм с конским хвостом на макушке, дожидаясь мужа. — Подожди, — окликнул его Тони, поправив Стивену костюм. — Мы должны произвести хорошее впечатление на них и тогда, возможно, кто-нибудь и возьмёт тебя к себе на работу. Чёрт, твой пиджак весь помялся. — Пойдём, — только и сказал блондин, не обращая внимание на суету Тони. — Привет, Стив, — кивнула ему Пеппер, приобняв. Она и многие другие из верхушки общества наблюдали, как эффектно приехала Картер на своей машине, щеголяя в новом сексапильном деловом костюме. — Вот это у неё пышные прибыли, — восхищённо пробормотал Сэм, пока Баки не отвесил ему подзатыльник. — Стив, — сладко протянула Шэрон, пожав цепко руку мужчины. — Я так рада, что ты сюда пришёл, хотя недавно ты поступил со мной, как в плохом кино. Но мы на это благополучно закроем глаза, в конце-концов у всех есть свой скелет в шкафу, — её рука юрко поправила галстук и та шепнула ему на ухо: — Такие глупости не должны мешать слиянию наших фирм. Я уже предвкушаю удовольствие от умелого слияния, — Стив, слушая это, терпел из последних сил, чтобы её не оттолкнуть. — И постараюсь, чтобы оно было весьма…хм, тесным. Картер отошла от него, сохраняя перед другими равнодушную маску и доброжелательным голосом пригласила всех следовать за ней в обеденный зал. — Ты сидишь напротив Шэрон, — подмигнув, предупредила Вирджиния, взяв мужа за руку. Роджерс, раздражённо вздохнув, зашёл внутрь. Званый ужин начинается.

***

Зал был просто огромным с величественными позолоченными колоннами, дорогими антиквариатами искусства и картинами известных художников прошлого, а длинный стол так и ломался от множества блюд и напитков, приготовленные одними из лучших поваров в мире, с которыми лично была знакома Шэрон, что рассказывала в это время всем собравшимся о своих достижениях в бизнесе. — И я предложила ему компенсацию в четыреста с половиной миллиона, а он сказал мне, что его это, видите ли, не устраивает и тогда говорю ему, а как насчёт четырёх миллионов? — усмехнулась Картер и все мужчины-предприниматели закивали головой. — Он сглотнул, я показала, куда он должен поставить подпись и — бац! — враг был мгновенно повержен! Уилсон негромко засмеялся от этой истории, Баки мочла ел блюда на столе, не вслушиваясь в пустую болтовню, а Тони время от времени сидел в телефоне, пока Пеппер слушала рассказ блондинки. — Нам, конечно же, пришлось провести сокращение, фирма была очень раздута. Пять тысяч человек уволили сразу, но как говорит пословица — лес рубят, щепки летят. Все предприниматели, как болванчики, закивали, отмечая острый ум красавицы и оценивая её формы. — Правда с этой фирмой связываться было довольно рискованно, ведь никто никому не доверяет полностью, — тон из игривого стал в мгновение серьёзным и жёстким. — И отсюда какой следует вывод? Мы должны всегда полагаться на собственный инстинкт. В моей работе всегда нужно чётко знать, чего ты хочешь, и того же самого я жду и от вас! Смелость и храбрость в случае непопулярных решений, — она поднесла к коралловым губам ложку с кусочком бисквитного торта, причмокивая. — Как вам десерт? Пока все говорили между собой о работе или хотели немного пофлиртовать с Картер, Роджерс понял, что это его единственный шанс принять верное решение. Постукивая едва слышно пальцами по столу и нетронутым ложкам, делая вид, что ему жарко, а то и холодно, рвано дыша, шатаясь на стуле из стороны в сторону, и это всё для того, чтобы кто-нибудь заметил странность в поведении. Дыхание участилось, дышать словно было тяжело; вспоминалось как Ванда кричала, когда к ней кто-то надолго прикасался. — Стив, — окликнула Картер мужчину, заметив перемену в его поведении, не на шутку пугаясь. — Что с тобой? И, когда все с раскрытыми ртами посмотрели на него, Стивен закричал, что есть сил. Так громко, что все моментально прикрывать уши руками (кроме Баки, который только поморщился), а для пущего эффекта упал на пол, закрыв глаза. Кто-то вызвал скорую, и он позволил себе слабо улыбнуться.

***

Хоцварк, уже ничем не удивлённая за эти несколько дней, откинулась на спинку кожаного кресла, равнодушно наблюдая за блондином, за бывшим уборщиком, с котором возни оказалось больше, чем с пациентами. — Стивен Роджерс, — назвала она его по полному имени, читая медицинскую карту на столе. — Почему вы здесь? — Вы же врач, — только и ответил он, делая вид, что нервничает, как душевнобольной. Но доктор давно раскусила его. — Вы симулируете, — сделала вывод женщина, сжав губы в тонкую линию. — Вы и правда идиот, но при этом совершенно здоровый. — Я слышу голоса, — пробормотал он. Если идти, то идти до конца и в конце пути его ждала Ванда. — Ах, да? — не удержалась от смешка женщина. — И что же они говорят? — Мы должны быть с Вандой, — признался Стив. — Вместе. — Вы что, вообразили, что сможете прикинуться больным и весело проводить время с пациенткой?! — прошипела она, чувствуя как от нервов дёргается правый глаз. Пора бы взять отпуск. — Я хочу помочь ей, — ответил блондин. — А вы не думаете, что достаточно помогли ей? — не сдавалась и доктор, барабаня пальцами по столу. — Вы таскали за собой девушку, притворялись перед ней влюблённым, а потом бросили по какой-то своей прихоти! — Я не притворялся перед ней, — покачал головой Роджерс. — Вы понимаете, что пробудили в ней? — Я ей необходим. — Здесь? — Элеонора изогнула бровь и покачала головой. — Сомневаюсь. — Я люблю её, — вот и признался он. — Когда я увидел её впервые, она хотела повеситься. Потом пошла за мной. Сначала она жутко раздражала меня, проблем и без неё у меня было достаточно, но те три дня, что я провёл с ней, были лучшими, что выпало мне в жизни, — мужчина почувствовал, как по щеке катиться маленькая слеза и он быстро стёр её. Хоцварк едва улыбнулась, выбив у него это признание. Она поняла, что его слова и этот поступок — всё это было искренне и, когда в голове выстроилась целая картина, женщина вздохнула, понимая, что иного выбора нет. — Вы правда пойдёте на это ради неё? — задала последний вопрос Элеонора, чтобы поставить окончательную точку. Кивок — тому доказательство. — И я должна вам помочь? — Пожалуйста, — слабым голосом ответил блондин, уже не надеясь на чудо. Элеонора долго смотрела ему в лицо, видела его бессилие и крохотную надежду где-то в душе. Женщина поняла, что впервые крупно сглупила, но сглупила с чистой совестью. — Ладно.

***

В коридорах было пусто и тихо, все пациенты давно уже спали, забываясь в своих фантазиях и вымышленных мирах, которые никто другой, кроме них, не видел. Роджерс, одетый в выданную ему больницей пижаму, шёл по проходу, ступая по холодному полу босыми ногами, остановившись у приоткрытой двери комнаты Ванды. Максимофф крепко спала, оставив включённым ночник на столе, чтобы он всегда мог найти дорогу к ней. Стивен присел на край кровати, любуясь спокойным лицом девушки, её слабой полуулыбкой и время от времени дрожащими веками с пышными ресницами. — Ванда, — прошептал он ей на ухо и та открыла глаза, радостно улыбнувшись. — Я знала, что ты придёшь, — произнесла она тихо, обнимая его, незаметно смахивая слезинку, а затем отстранилась, разглядывая одежду на нём. — А почему на тебе пижама? — Скажем так, я переселился сюда, — он кивком указал на свободную часть кровати. — Можно? Ванда кивнула и отодвинулась к стене, пока рядом с ней лёг Стив, обнимая ту за плечи, пока та положила ему голову на плечо, прикрыв глаза и ощущая приятное прикосновения его рук, чувствуя себя снова нужной и не одинокой. — Ты будешь тут, со мной? — Да. — Всё время? — она взглянула ему в глаза и он улыбнулся. — Навсегда, — Ванда с облегчением вздохнула и прикрыла глаза, улыбаясь. — Сегодня мне снились мои родители и Пьетро, — ненароком рассказала она, и Стив слушал её, зарываясь пальцами в тёмно-русых волосах, поглаживая макушку. — И что они сказали? — Они сказали мне, что им пора уходить, — спокойно ответила Ванда, не печалясь, хотя в душе оставалась лёгкая грусть. — И ещё добавили, что тебе можно доверять. Роджерс усмехнулся, поцеловав девушку в макушку, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете. Не он был её ангелом-хранителем, нет, а она его, именно Ванда Максимофф спасла его. — Гляди, — прошептал он, вглядываясь в окно. — Луна зажгла свой свет. Она посмотрела туда, куда и он, и тихонько рассмеялась, понимая, что теперь она не будет одна, ведь в её жизни появилися Стив и теперь ничто не сможет их разлучить никогда. А Пегги в первый и последний раз за столько месяцев улыбнулась во сне Стиву.

***

Прошло восемь месяцев…

Тележка неторопливо катилась по полу среди корзинок и ящиков с фруктами и овощами, которую держал Стивен, ища необходимые им продукты, а рядом с ним босиком шагала Ванда, одетая в лёгкое кремовое платье и джинсовую куртку, слегка улыбаясь прохожим. За эти восемь месяцев, пролетевшие в миг, они стали ещё ближе, узнавали о себе всё больше нового, а их связь становилась день ото дня крепче. Максимофф пошла на поправку, привыкла к прикосновениям людей и всё больше стала общаться с другими. Они сняли новую квартиру, вместе её обустроили и выбрали интерьер, а девушка понемногу начала пользоваться косметикой, наносить лёгкий макияж на лицо, пополнила шкаф другими платьями и одеждой, но то белое платья всё равно хранится, как память об их первой встречи. А Роджерс наконец-то устроился на престижную работу, благодаря чему они могли позволить себе купить что-то новое или куда-нибудь уехать отдохнуть. — Вон там хлебные изделия, — указал он на полки с пирожными и пончиками. — А здесь земляника. — Угу, — кивнула она, рассматривая всё с большим интересом. — Мы толкаем тележку перед собой, — объяснил Стив. — Небрежно, расслабленно, плавно, смотрим вокруг и, если видим то, что нам нравится, мы останавливаемся, — тележка притормозила около ящиков с картофелем. — Вот так. Ванда понимающе кивнула, поправив на плече сумочку и наблюдала за тем, что будет дальше. Роджерс взял наугад картошку в руки. — Например, мне нравится эта картошка. А тебе как? — Красивая, — наивно ответила она, а Стив не смог сдержать тёплой улыбки. Что-то не меняется. — Мы делаем покупки, — мужчина ловко кинул картошку в тележку, и та с глухим звуком упала. — Так легко? — продолжала удивляться Максимофф, наблюдая как вокруг них ходили дети вместе с родителями, что-то выбирали, советовались и все были довольны таким будничным времяпровождением. — Да, — он передал тележку ей. — Попробуй. Ванда смущённо повела тележку вперёд, остановилась около корзинки и достала оттуда имбирь. — Мне это нравится, а тебе? — Очень красиво, — со смешком ответил Стив, и Ванда кинула растение в тележку. — Попробуй сама. У тебя всё получится. Блондин отошёл чуть в сторону и кивнул ей, а Максимофф, расслабив плечи и сжав в руках тележку, пару раз вдохнула и пошла вперёд, осматривая полки в поисках чего-нибудь подходящего и скоро нашла это в плетёной корзинке, откуда достала обычное куриное яйцо, показав Стиву, но прежде чем тот успел её предупредить не бросать его, как тонкие пальцы разжались и яйцо полетело вниз под весёлый смех Ванды.