Морфей

      Сара глубоко вздохнула и медленно выдохнула. То, что они соорудили из соломы и палок на скорую руку, лишь издалека и с большой натяжкой можно было назвать человеческой фигурой. Кто ж знал, что сделать куклу в полный рост намного сложнее, чем сплести малышку? Она думала, раз принцип одинаковый, особых проблем возникнуть не должно, а вот поди ж ты…       Но вот перед ними кривое-косое, но всё же чучело, обряженное в светлое платье, украшенное яркими бусами и серьгами, на голове которого закреплён парик с длинными чёрными прямыми волосами, который притащил Бобби для большего сходства, накрытый на скорую руку стол, заготовка для костра. И осталось решить лишь одну небольшую проблему.       — Так… а что мы петь будем?       — Может, Битлз? All you need is love? — Поправил очки Бобби, — и вообще, так ли важно, что исполнять? Мне казалось, главное просто петь. Тем более, что голосом ни один из присутствующих не обладает.       Сара переглянулась с Кэнди и пожала плечами. Подруга тоже не выглядела убеждённой. Если в книге такое внимание уделялось цвету платья, то скорей всего текст песен тоже были немаловажными. Очень может быть, что без правильных слов ритуал просто не сработает.       Она потёрла лоб. Надо ж было так облажаться. Продумать всё и забыть про основное.       — Давайте один из нас быстро сбегает к миссис Хилл и возьмёт книгу? Или спросит, где её можно найти?       — А почему один? — Тут же всполошился парень, — бродить одному по полупустому городу как-то…       Он передёрнул плечами и зябко поёжился. Сара медленно изогнула бровь, но не успела и рта открыть, как голос подала Кэнди.       — То есть, ты предлагаешь оставить одну из нас в лесу, пока вторая будет держать тебя за руку?       Сара покосилась на блондинку. Не то, чтобы она была с ней не согласна, но столь резкая отповедь от достаточно дружелюбной девушки… Видимо, она уже тоже потихоньку подходит к краю.       Бобби непримиримо сложил на груди руки, всем своим видом показывая, что один он и с места не двинется.       — Нет, я, конечно, знал, что ты трус, но не думал, что ты сможешь опуститься до такого.       Трое друзей резко обернулись к вышедшему из-за деревьев Дереку, небрежно держащему под мышкой увесистый томик.       — Вы так быстро убежали из магазина, — пояснил он своё присутствие, отвечая на молчаливые вопросы, — что забыли немаловажную вещь.       И с этими словами он перебросил книгу Саре, которая поймала её около своего лица.       — Спасибо.       Она многое хотела ему сказать. И как её бесит, что он снова им, ей, не поверил. И как её злит эта его самодовольная усмешка. И как она рада, что он всё-таки пришёл им, ей, на помощь. И как она счастлива, что в их компании появился кто-то, способный её защитить, если что-то пойдёт не так — насчет Бобби она не обольщалась, он, конечно, поможет, но только после того, как его замотивировать ором и пинком.       Поэтому она решила ограничиться простым «спасибо», вкладывая в столь короткое слово все чувства, что её обуревали в тот момент. И судя по мимолётной тёплой улыбке, коснувшейся губ Дерека, он прекрасно всё понял, что именно она хотела ему сказать.       Открыв книгу, пока Бобби переругивался с вновь прибывшим, Сара углубилась в чтение, чтобы буквально через пару минут громко выругаться, обрывая зарождающийся спор.       — Тексты-то у нас, конечно, есть, но… Я не знаю, на какую мелодию это петь и…. Многие слова не очень понятны, не уверена насчёт их произношения. Не знаю, насколько это критично.       — Покажи, — Кэнди заглянула ей через плечо и присвистнула, — ого! А чего их так много? Их всех надо исполнить?       Сара беспомощно пожала плечами и развернула книгу к подошедшим мальчикам.       — Мне кажется, — задумчиво сказал Дерек, пробегая глазами по стихам, — нам надо что-то про сжигание или проводы. Еда-то нам, наверное, не очень нужна?       — Может всё-таки одну-две песни про блины? — Неуверенно спросил Бобби, нервным жестом поправив очки, — зря что ль их тащили?       — Но у нас же не совсем блины…       — Ну так и мы не в России.       — А вдруг мара на это не клюнет?       — Ну вот если не клюнет, тогда и будем думать.       — Тогда договорились, — подвела итог обсуждению Сара, — давайте каждый выберет по два стиха, про себя подготовится, а потом пока остальные будут… — она поджала губы и закатила глаза на недовольную гримасу Дерека, — танцевать вокруг костра, попытается пропеть.       Остальные решительно кивнули, и вот четыре головы склонились над книгой, сталкиваясь лбами, губы беззвучно шептали слова, непривычные для их языка и манеры речи, не обращая ни на что внимания. А вокруг постепенно смолкали все звуки — исчез шорох ветра в листьях, скрип деревьев, пение птиц. Словно сам лес замер, стараясь не отвлекать сосредоточенных ребят от их миссии.       — Ну что ж, все готовы? — Сара внимательно осмотрела друзей. Бледные, с решительно горящими глазами и упрямо сжатыми губами, как будто не обряд собрались проводить, а на войну отправлялись.       Они кивнули, и она скомандовала.       — Тогда поджигай!       Дерек шагнул к сложенным дровам, доставая из кармана коробок спичек. Короткий звук, и пламя заплясало на бумаге для розжига, постепенно перекидываясь на поленья.       Кэнди, читающая первая, глубоко вздохнула, облизала губы и неуверенным голосом, постепенно разгоняясь и привыкая к словам, затянула: Масленица, обманщица, Обманула, провела, За заулочек завела, Дала редьки хвост На великий пост. Пошли по миру С кузовами на боку, — Всякий фиг казал: Ничего не ели До святой недели. Масленица-блиноедка, Масленица-жироедка, Масленица-обируха, Масленица-обмануха, Обманула, провела, До поста довела, Все ежи взяла, Дала редьки хвост На великий пост. Мы его поели — Брюха заболели. Масленица, масленица, До чего ты довела: До великого поста, Нет хлеба ни куска, Дала редьки хвост На великий пост.       При первых же словах Сара подхватила бобби и Дерека под руки и потянула кружиться вокруг костра. Сначала нехотя, неуверенно, спотыкаясь на каждом движении, словно в школе на уроках танцев — из-под палки — но чем четче и громче становился голос Кэнди, тем уверенней и раскрепощенней становились движения танцующих. Всё быстрее и быстрее. Ритм отбивался ногами и хлопками ладоней о тела, пульсировал кровью в венах, задавался бешено колотящимся сердцем. Перед глазами мелькали искры костра, кроны деревьев, не отрывающаяся от книги Кэнди, притоптывающая ногой, чучело мары, сидящее в кресле и неотрывно смотрящее на них. И так по кругу: пламя, лес, Кэнди, мара, пламя.       Голова кружилась, лёгкие горели от нехватки воздуха и дыма от костра, но остановиться было невозможно — неудержимая сила рвалась изнутри, заставляя кружиться и хохотать, как сумасшедшая. Парни не отставали. С дикими взглядами, растрёпанными волосами. Мимолётно Саре подумалось, что сама она выглядит не лучше, но эта мысль тут же испарилась.       — Следующий! — Крикнула Кэнди. От кружащихся по поляне мгновенно отделился Бобби, чтобы подхватить у Кэнди книгу, а саму её толкнуть в объятия Дерека, который тут же закружил девушку вокруг своей оси.       Манера исполнения парня была не столь быстрая и резкая, как у Кэнди, поэтому танцующие слегка замедлились, давая отдых гудящим с непривычки ногам и пытаясь отдышаться, однако передышка была недолгой. И сменившая Бобби Сара, а после неё и Дерек снова задали быстрый темп.       — Переходим к сожжению! — Крикнула Сара, когда Дерек вернул книгу Кэнди, — и ни в коем случае не смотрите на неё! Она будет заманивать и пугать, обещать несбыточное и угрожать расправой! Ни при каких обстоятельствах не смотрите на неё!       Кэнди отрывисто кивнула, откинула мокрые волосы со вспотевшего лба и хриплым сорванным голосом от долгого смеха вновь запела, уже куда уверенней, громче и злей. Ты прощай, прощай, Наша широкая, Ты не в среду пришла И не в пятницу. Ты пришла в воскресенье, Всю недельку веселье, С хмельным пивом и вином, С блинами, пирогами Да с оладьями. Блины масленые, Шаньги мазаные. Мы каталися с горы От зари и до зари. А сегодня, в воскресенье, Наше кончилось веселье. Прощай, прощай, Наша масленица!       На последних словах парни подхватили чучело и кинули в костёр, тут же отскакивая, когда пламя взвилось столбом.       Бобби схватил книгу. Шла сторонкою к нам По заулочкам, закоулочкам, Несла блинов чугуны;       Внезапно он прервался и завопил не своим голосом:       — Она смотрит на меня!       Все резко остановились, словно одновременно споткнулись.       — Бобби! Заткнись и допой!       Но он не унимался, с ужасом глядя на корчащуюся в огне фигуру, словно та пыталась выползти из костра, глядя наполовину обгоревшим лицом прямо на него, кривя рот в навечно застывшей ухмылке.       — Господи! Она… она живая! Она сейчас вырвется!       — БОББИ! — Рявкнул Дерек, стоя спиной к костру и с яростью глядя на трясущегося парня, — если ты сейчас же не закончишь, нам всем каюк! ЗАКОНЧИ! ЭТУ! ГРЁБАННУЮ! ПЕСНЮ!       Тёрнер судорожно хватал воздух, а Сара физически чувствовала, как истончается магия танца, как ещё чуть-чуть, два удара сердца и она исчезнет без следа. И тогда мара, не сдерживаемая ничем, развернётся в полную силу.       Но Бобби прикрыв глаза ладонью, чтобы точно не видеть ничего кроме книге во второй руке, вновь затянул слегка подрагивающим голосом песню. Н-надорвала животы, Блинов напекла, Сама все пожрала, А нам редьки хвост Дала на пост, Весело гуляла, Песни играла, Протянула до поста, Гори, сатана!       Этого хватило, чтобы пламя костра вспыхнуло с новой силой, ещё более яростной чем прежде.       Последние два куплета Сара и Дерек пели хором, подстраиваясь один под другого. Масленица загорела, Всему миру надоела, Обманула, провела, Годика не дожила, — До поста довела, Ах, масленица, обманщица. Довела до поста, — Сама удрала. Масленица, воротись, В Новый год покажись!       Прокричав последнюю строчку, они резко замолчали, а Кэнди и Бобби прекратили танцевать. Костёр, вспыхнув в последний раз, погас окончательно. На поляну опустилась непроглядная ночь.       — Как думаете, у нас получилось? — Дрожащим голосом едва слышно спросила Кэнди.       Раздался шорох, потом щелчок и поляну прорезал тонкий луч фонарика. Дерек подошёл ближе к слабо тлеющим углям и осветил, что осталось от костра.       — Сгорело полностью. Даже украшения расплавились.       — Есть только один способ это проверить, — хриплло отозвался Бобби, доставая из кармана ингалятор и прыская себе в горло, — надеюсь, завтра утром я проснусь.       — Ну надо же каким храбрым ты внезапно стал, — скривился Дерек с отвращением глядя на друга, — где ж это всё было полчаса назад?       Бобби поджал губы и отвёл взгляд, стыдливо взъерошив волосы на затылке. Сара устало выдохнула и успокаивающе положила руку Дереку на плечо.       — Оставь его. Он справился, преодолел свой страх. Пойдёмте лучше домой. Нам надо всем отдохнуть. Ведь мы избавились только от одного демона…       И друзья покинули поляну, старательно не замечая, что остатки чучела лежат чуть дальше того места, куда его кинули. Ближе к танцующим. В позе ползущего человека. ***       Они молча брели по пустынной улице. Сил, да и желания, разговаривать не было ни у одного. Бешеная пляска у костра, пение незнакомых песен, истерика Бобби… Эмоций было слишком много для одного вечера, ребята были вымотаны и морально и физически.       Внезапно Дерек резко остановился, а потом не говоря ни слова, подхватив остальных под руки нырнул за живую изгородь участка, мимо которого они проходили.       — Что… — начала было возмущённо Кэнди, но парень зажал ей рот, глазами указав на показавшуюся вдалеке патрульную машину.       — Комендантский час. Забыли?       Остальные встревоженно переглянулись. Если их заметят, будет крайне сложно объяснить шерифу и родителям, что они делали на улице в запрещённое время да ещё и в таком виде.       Они напряжённо смотрели на медленно приближающуюся машину. Увидели ли их полицейские или нет? С одной стороны, на город вновь опустился туман, к тому же они были достаточно далеко, с другой же — одеты они достаточно ярко и могли привлечь внимание своим паническим прыжком в кусты. Сара давно заметила, если ты делаешь что-то быстро, стремительно, суетишься и нервничаешь — на тебя точно обратят внимание, а вот если ты наоборот — спокоен как удав, уверен в себе и делаешь вид, что находишься именно там, где должен, — все воспримут это как должное, мимолётно отметив это разумом и тут же выкинув из головы.       Внезапно Сара почувствовала на себе чей-то взгляд. Она повела плечами и обернулась к дому, смотрящему на них тёмными провалами окон. Дом как дом. Белые стены, голубая дверь, на окнах второго этажа весёленькая герань в длинных кадках, на одном окне правда поскрипывал ставень, но это не был какой-то зловещий или пугающий звук. Откуда же… Девушка всмотрелась внимательнее в темноту второго этажа с неисправным ставнем. А, собственно говоря, почему он слабо качался? Ветра же не было.       Фонарь возле дома мигнул и внезапно вспыхнул куда как ярче, осветив высокую худощавую фигуру, стоящую в комнате и смотрящую на них, на секунду свет попал на её лицо, и смертельно побледневшая Сара с силой вцепилась в первую попавшуюся руку, давя в себе дикий крик ужаса.       — Ты что делаешь? — Прошипел Бобби, чью руку она сжала, стараясь не заорать от боли. Не дождавшись ответа, он проследил за её взглядом, и едва не заорал, распугав всю округу и выдав копам их местоположение.       Кэнди и Дерек, бросившись на него и повалив на траву, обхватили его с двух сторон и зажали рот, но в этом не было нужды — всё, что Бобби мог, это хрипеть и сипло натужно дышать, шаря по карманам в поисках ингалятора. Дерек, не глядя, выудил из его куртки искомое и всунул ему в руку. Сделав пару пшиков в горло и нормализовав дыхание, Тёрнер затих, лежа на земле придавленный двумя и изогнув шею под неудобным углом, глядя наверх.       Четверо подростков, замерев как кролики перед удавом, смотрели на существо, находящееся, по видимому, в чьей-то спальне. Которое равнодушно-изучающим и немного насмешливым взглядом смотрело на них. Над улицей повисла гробовая тишина. Даже еле слышимый звук работающего мотора приближающейся машины и тот исчез, словно не было никакой машины и в помине.       — Знаете что, — едва шевеля побелевшими губами, прошептала смертельно перепуганная Кэнди, не отрывая широко распахнутых глаз от окна, — если выбирать между этим и нотацией от мамы, я предпочту второе.       — Да погоди ты, — хрипло отозвался Дерек, — оно пока просто смотрит.       — Я не хочу ждать, когда оно набросится на нас!       — Да успокойся ты! Пока же оно не набрасывается!       — Умеешь ты успокоить!       Вся эта перебранка громким шёпотом, отмечалась Сарой автоматически, даже не вслушиваясь в неё. Взгляд девушки, как и её друзей, не отрывался от долговязой фигуры за окном, которая, она это чувствовала, сосредоточила своё внимание на ней. Внезапно фигура обернулась, словно прислушиваясь к чему-то, происходящему в доме, отступила от окна и растворилась в темноте.       Только ребята облегчённо выдохнули, перевели дух и немного расслабились, Бобби даже принял сидячее положение, а Кэнди отряхнула налипшую на него траву, как с другой стороны дома послышался хлопок оконной рамы и из-за угла, насвистывая и держа руки в карманах, вышел молодой человек в форменной одежде разносчика пиццы. Подростки снова замерли, стараясь не шевелиться и даже громко не дышать, наблюдая за приближающимся… человеком ли?       Поравнявшись с ними, разносчик остановился и, повернувшись всем телом к застывшим подросткам, вскинул на них взгляд. И медленно улыбнулся широченной улыбкой, разрезавшей его лицо ровно пополам. Бобби вновь захрипел и обмяк, завалившись на Кэнди и опрокинув её на траву.       Сара гулко сглотнула глядя на пасть, иначе она это назвать и не смогла бы, ощеривщуюся заострёнными треугольными зубами, предназначенными для того, чтобы рвать и терзать плоть. Рядом медленно выдохнул Дерек, в отличие от Сары обративший внимание на чёрные провалы глаз. Ни зрачков, ни радужки, ни белков — одна лишь бездна, смотрящая из личины человека. Через несколько секунд, пока они играли в гляделки, Дерек почувствовал, как его с силой толкают в бок, наваливаются сверху и закрывают глаза ладонью, разрывая зрительный контакт.       — С ума что ль сошла? — Невнятно, но с раздражением прошипел он, спихивая с себя Сару, — что на тебя нашло?       — На меня? — Возмутилась девушка, откидывая волосы с лица, — что на тебя нашло? Ты уставился на него и не реагировал ни на что, даже после того, как он ушёл!       Дерек хлопнул пару раз глазами и неверяще воззрился на неё.       — О чём ты? Вот же он… — парень обернулся и увидел пустую улицу. — Куда он делся?!       Сара недовольно поджала губы и независимо дёрнула плечом.       — Я уж не стала спрашивать, куда он направился. Свалил и слава богам, — и тут же с интересом спросила, — а что ты видел-то?       Дерек покачал головой.       — В том-то и дело, что ничего. Для меня прошло пару секунд, не больше. Помню только темноту и… и всё.       Тон, которым было произнесено последнее слово, сказал Саре больше, чем следует. Это и горечь несбывшегося и отчаянная решимость сохранить свой секрет, каким бы он ни был.       — Ладно, — она приподнялась с колен, — давай приводить в себя этих двоих и двигать по домам. Для одного дня событий явно предостаточно.       Парень согласно кивнул и потянулся похлопать по щекам Бобби, пока Сара аккуратно трясла Кэнди, сетуя на то, что не положила в сумочку нашатырь. А ведь мелькнула такая идея. Мелькнула и тут же исчезла.       — Что? Мам, нет, я не хочу, — невнятно пробормотала блондинка, морщась от тряски.       — Надо, Кэнди, надо.       — Что? Са-Сара?! — Девушка распахнула глаза и рывком села, едва не сталкиваясь с подругой лбами, — Ой, извини. Что ты тут де… — она оглянулась и скривилась, — так это был не сон… — едва слышно пробормотала она.       Сара с мрачным видом отрицательно покачала головой, с сочувствием глядя на подругу. Рядом Дерек привычно переругивался с Бобби, приводя того в сознание.       — Ну что, все готовы? — Негромко спросила Сара, — идём?       — И куда это вы направились? — Раздался позади ледяной голос.       Все четверо синхронно подпрыгнули, обернулись, прикрыв глаза от слепящего света направленных на них фар, и нос к носу столкнулись с разъярённым шерифом.       — Па-папа?!       Сара щурясь смотрела на стоящего напротив мужчину. Кажется, мистер Никсон не на шутку зол.       — Ладно, вы нарушаете распоряжение мэра, распоряжение полиции и плюёте на волнение родителей! Но можно хотя бы демонстрировать это не так открыто и презрительно! Спрятались хотя бы, для соблюдения мало-мальских приличий!       — Но мы же… — начала было Сара и резко замолчала.       Расширившимися глазами, не обращая внимание на гневную проповедь шерифа, ребята огляделись. Они больше не находились под защитой живой изгороди на чужом участке.       Они стояли посреди дороги.       — Но как?!       Как по команде они обернулись на дом, в котором ранее видели — а видели ли? Или же это была массовая галлюцинация? — разносчика пиццы. Дом выглядел мирным. Ранее скрипевший ставень сейчас был неотличим от остальных. Однако тьма в окне спальни, где была зловещая фигура, отличалась от темноты других окон. Более глубокая. Более вязкая. Засасывающая, если долго в неё смотреть, как болото.       И они физически чувствовали, не отводя взгляда от окна, пока их тащили к машине и запихивали в салон, насмешку того, кто прятался в этой темноте, кто был этой темнотой.