Горсть васильков

— Ох, — Наташа шумно вздыхает, окончательно откладывая имеющуюся работу, уголки её губ непроизвольно ползут вверх. — Это трудные вопросы. Думаю, вы прекрасно понимаете, что ответ полностью зависит от того, кому из нас вы их зададите. В моей реальности главной буду я, а в его — разумеется — он. Пользуясь небольшой паузой, пока я перевариваю услышанное, она заглядывает в телефон, быстро что-то набирая на клавиатуре. — Простите, хотела удостовериться, не он ли подослал вас ко мне с таким вопросом. Сам он никогда не хочет говорить на такие темы. Типичный мальчик! — И всё же, выходит, что вы работаете сообща? — На самом деле, очень полезно иметь под боком кого-то, кто будет, грубо говоря, таким же, как и ты, — Наталья положила телефон на стол и задумчиво обвела его контур указательным пальцем. — Какое-то время я пыталась справляться со всеми делами сама. Мне хватило буквально недели чтобы от нагрузки начала пухнуть голова. Так что наличие второй головы, на которую с чистой совестью можно спихнуть, например, внутреннюю политику, самой же переключившись на внешнюю, очень и очень выручает. Разумеется, без моего вмешательства не обходится, но основная масса дел лежит именно на нём. Коля регулярно устраивает совещания с городами — и не говорите, что не знали, что города живут так же, как и мы. Дело ещё осложняется тем, что обычный город можно подмять под себя, а вот когда он успел попробовать вкус самостоятельной жизни — договориться становится немного сложнее. Конечно, их самостоятельность — большой плюс в облегчении головной боли для него, так как ему не приходится кататься по всей стране и вытирать сопельки очередному нерешительному городу. Но, честно говоря, я бы сошла с ума, выслушивая их недовольство и жалобное нытье на постоянной основе. В таких делах точно нужна мужская рука. — А сами вы на совещаниях присутствуете? — Да, если планируются международные контакты между городами, — видя моё непонимание, она поясняет. — Проведение фестивалей, спортивных соревнований, согласование побратимства с иностранным городом — за этим всем прямо ко мне. Честно говоря, мы сами долго разбирались с тем, кто чем будет заниматься. Поначалу он сам рвался во внешнюю политику, потому что хотел общаться с другими странами не только по вопросам ведения хозяйства и прочего, сам хотел находиться в большом доме Российской Империи и выражать собой покорность белорусского народа. Коля же родом из Минского княжества, а если ты был когда-то независим, то эти воспоминания очень непросто успокоить. Но исторически так сложилось, что не он, а я, урождённая полочанка, взяла на себя роль «лица» нашего государства. Со временем, он, конечно, смирился. — Почему, на ваш взгляд? — Не знаю, — она неосознанно дёрнула плечами. — Повзрослел? Возможно, войны его изменили. Он каждый раз старался уйти в партизаны, чтобы иметь возможность помогать своей земле здесь и сейчас. Там, наверное, к этому всему и прикипел. Ну, а зная, что мне и так доставалось от всех, кто пользовался нашей землёй как «воротами в Россию», он скорее всего понял, что и мне на своём месте не так просто и весело сидится. Смартфон вдруг мелодично зазвенел. Взглянув на вспыхнувшее уведомление, Наташа усмехнулась. — Нет, ну ты посмотри! — она протянула мне разблокированный телефон, — Я тут, значит, корячусь для будущего всемирного собрания, а они там пьют! На фото, которое она показала, были запечатлены Аня и Коля в антураже классического бара. В кадр также попали тарелки с закусками и пара высоких бокалов, наполненных янтарной пенной жидкостью. — «Если ты хотела обсудить со мной высокие материи, то давай отложим их до понедельника. Сейчас я занят перевариванием материй попроще и рассказами Брагинской о насущных делах. Как освободишься, напиши», — телефон в её руках завибрировал. — И Минск с ними! Суббота на дворе, пожалели бы хоть! — подняв на меня взгляд, Наташа сосредоточенно замерла. — Так, о чем мы говорили? Впрочем, неважно, — она коротко взглянула на телефон. — Знали бы вы, к слову, как трепетно он относится к Ане! Они однозначно друг друга стоят: один сидит половину вечера, молчит и думает, что бы такого сказать о своих чувствах, чтобы её не оттолкнуть, а вторая так же сидит, молчит и думает, как не обидеть его своим молчанием. Но пара-тройка порций горячительного вместе со вкусной едой и не такие проблемы решали, уж поверьте мне! Так что, — она поднесла телефон ко рту и заговорила: — «Где бы вы ни находились, надеюсь, что вам сейчас хорошо». — А вообще, вы часто общаетесь? — Я так скажу: достаточно, чтобы помнить имена и привычки друг друга. Мы все же привыкли быть сами по себе. Каждый живёт в своей квартире, но на случай непредвиденных обстоятельств, у нас есть дубликаты ключей от жилья друг друга. Наверное, в свободном пространстве между нами и есть секрет того, что мы в целом неплохо ладим. Бок о бок мы бы точно не выжили. Просто представьте: мой характер в квадрате. Это же сущий кошмар! А вот так — с тусовками на выходных, улаживанием рабочих вопросов в будни и вероятностью придя домой найти на кухонном столе половину торта с запиской «Я был силен, но торт оказался сильнее. Съешь, пожалуйста, а то испортится» — нам жить вполне нравится. — Звучит настолько идеально, что даже и не верится. А ссоры бывают? — Ну, обычно тёрки у нас возникают во время каких-то перемен в жизни. Было время, когда мы не могли договориться буквально ни о чем! Однажды мы успели так достать этим Франциска, что его послушался Наполеон и сделал так, что на захваченных территориях мы оказались в разных генерал-губернаторствах. Хоть и поговаривали, что он планировал объединить территории, сделав этим большой комплимент Феликсу. Со временем ссоры в смысле «серьёзные ссоры» практически исчезли. Мы поняли, что если у тебя есть с кем-то адекватные взаимоотношения, то лучше их не разрушать, чтобы в случае проблем не остаться совершенно одному. Печальные мысли прервал звон телефона. — Геометку прислали, — поделилась Наташа. — И пишут: «Заканчивай готовиться к своей встрече, Полоцк подъедет через полчаса», — она нахмурилась, явно пытаясь что-то вспомнить. — «Не каждый же день у Полоцка день рождения». На секунду можно было заметить её замешательство, но моргнув, на ее лице можно было увидеть лишь лёгкую досаду. — Что ж, — она широким жестом закрыла папку, содержимым которой занималась до моего прихода, — мне предстоит много работы… завтра, — хитро прищурившись, она посмотрела на меня. — А с вами мы ещё успеем о многом пообщаться. Сейчас же я предлагаю нашу беседу окончить. Наверняка у вас есть дела получше, чем выслушивание моей болтовни субботним вечером.