Горсть васильков

— Я сражаюсь за тебя. Николай закатил глаза и отвернулся, хоть в его интересах и было сейчас стать чуть более покладистым. — Только не надо вот этих шуток, — он скривился. — Твоему юристу не составит труда вытащить меня отсюда уже сейчас, — он со скуки легонько пнул ногой ножку стола и уставил взгляд в узкое окошко, разместившееся почти у самого потолка. Эта комната для допросов мало чем отличалась от всех остальных. У Коли за всю его независимую жизнь было полно времени, чтобы зазубрить её обстановку до тошноты. — Окончательное решение всё ещё зависит от меня. И вообще я не об этом, — попытка пресечь своеволие не удалась. Снова. — Тогда говори понятнее, мне твой пафос ни к чему, — несмотря на довольно уверенный вид, Николай понимал, что тяжелее всего сейчас будет сохранить лицо, если он посмотрит в её сторону, поэтому усиленно этого избегал. — Как ты меня так быстро нашла? — Только сюда направляли самых рьяных идиотов, — Наталья скрестила руки на груди и продолжила хмуро сверлить взглядом его голову. — Когда ты уже поймёшь, что дела так не делаются? Мир не изменится за пять минут в ответ на твою истерику! — Коля в несогласии покачал головой. — Ничего быстро не бывает. Если ты хочешь выжить, то всегда приходится подстраиваться и шаг за шагом добиваться нужного. — И это тоже «он» тебе наплёл? Вместе с руководством по разгону толпы? «Это наплела мне жизнь», — просились слова на язык, но важнее было остановить скатывание в плоскость типичных споров на тему Ивана. — Ты даже сейчас не хочешь меня услышать? — Удивительно, что это дошло до тебя только сейчас, — Николай не скрывал язвительного тона. Наташа решила промолчать. В целом какой-то такой реакции она и ожидала. Нелогично было бы надеяться на полное раскаяние. Не с Колей так точно. Их история взаимоотношений полна споров и непонимания. Однажды даже Наполеон не выдержал их бесконечного шипения друг на друга и приказал разделить их территории на две отдельные губернаторства, чтобы хоть границы попытались их сдержать. Чего он не учёл, как и все, кто пытался их завоевать — что их родство было выше любых разногласий. Коля не такой человек, который признал бы все это. Для него правильно защищать жизнь — свою и своих близкий, бороться за землю любыми средствами, никому не доверяя. Но быть «внутренним» государством — не значит понимать тонкостей государства «внешнего». И с этим ничего нельзя было поделать. Вряд ли он понимал все глубинные процессы, которые привели к этим выступлениям. Оставалось лишь понадеяться на то, что он когда-нибудь поймёт. — Ты задумывался когда-нибудь о том, что переживаем мы, когда внутри происходят такие потрясения? — негромко спросила она, не рассчитывая на ответ. Его и не последовало. — Я вот тоже не знала до недавнего времени. Самое страшное, что я не заметила момента, когда все началось. Я просто почувствовала такую свободу, такую эйфорию… Её скорее всего испытывает лисица, впервые в жизни увидев бесконечную долину с высоты холма. Очень хочется петь, танцевать, да даже просто прыгать от восторга, все бурлит внутри, кровь кипит, — взгляд девушки уткнулся в тёмную поверхность стола. — Очень хочется выпустить её наружу, она как будто умоляет об этом. Ты не чувствуешь, как лезвие кухонного ножа скользит по коже. Просто видишь красную полоску на белой коже и тебя переполняет восторг, которое сводит с ума. В какой-то момент от него начинаешь задыхаться. Её ладонь дёрнулась к шее и Коля, выбравший это мгновение, чтобы украдкой посмотреть на Наташу, замечает, что из-под рукава её рубашки выглядывает кусочек бинта. — «Он», — девушка передразнила интонацию парня чуть ранее, — на моё счастье оказался рядом. Я разрешила ему квартироваться у меня, когда по делам его заносит к нам в гости. Оказал первую помощь, помог не потерять голову. Он ведь и сам знает, каково это, — она вздохнула, о чем-то задумавшись. — Оля тоже знает, а я и не понимала. И… мне так жаль, что она прошла через все это. Так жаль, что вместо меня рядом был кто-то другой, кто не остановил процесс, потому что никто не должен это переживать. Речь Арловской прервал стук в дверь. Увидев в проёме голову своего юриста, она поспешила к нему. Коля успел заметить, как она поморщилась от боли, поднимаясь на ноги. Долго ждать не пришлось. Наташа снова показалась в дверях, только уже не заходила внутрь. — Как ты и сказал, мой юрист может вытащить тебя отсюда хоть сейчас, но вместе мы решили, что тебе не помешает побыть наедине с самим собой до завтрашнего утра. — Коля впервые поднял на неё возмущённый взгляд. — И не надо так смотреть, изначально таких ночей у тебя должно было быть пятнадцать. — Наташа, — она собралась уже уйти, но его голос заставил её снова заглянуть к нему. — И я правда сражаюсь за тебя, — решает договорить она. — Не на баррикадах или в окопе, а в скучных обсуждениях договоров и попытках выбить для нас лучшие условия от наших соседей. Все, лишь бы тебе жилось спокойно. — Он тебя заберёт? — вопрос неожиданно вызвал у Наташи лёгкую усмешку. — Он присмотрит за мной, если ты об этом. А завтра мы заедем за тобой, так что не смей уходить. Нужно будет о многом поговорить.