Горсть васильков

1199 год. Вид большого зимнего озера, величественно застывшего во льдах до наступления весны, вдруг нарушил топот копыт и шум разговоров. На одном из его берегов копошились люди, крошечные в окружающих масштабах. Торопливо ставился временный шатёр, разворачивали полотно, а основная масса вооружённых людей напоминала тот короткий миг разжатой пружины, когда импульс затухает и она застывает на месте. Через них к шатру пробирался почти подросток, пошатываясь после долгого нахождения в седле. Несмотря на возраст, он был одет так, как положено воину. — Почему встали? — Андрей(1)* вопросительно смотрит на Ладу(2)*, охранявшую вход в наспех поставленный шатёр. Она смерила его насмешливым взглядом, как бы говоря “а ты сам как думаешь?”. — Замирять пришли. — коротко пояснила она. Андрей кивнул и, не спуская с неё глаз, осторожно проскользнул внутрь. Потолкавшись немного с людьми в проходе, он, наконец, добирается до центра шатра. Нахмурившись, он сначала проморгался, а затем, не веря своим глазам, удивлённо застыл. В центре стоял сундук, служивший временным сиденьем. На его крышке сидел Иван, находясь в глубоких раздумьях, плечи подняты, выпрямленные руки уперлись в крышку. Ясно, лучше его пока не трогать. Слева от него возвышался Геннадий(3)* - руки скрещены на груди, взгляд хмурый… недоволен. Андрей перевел взгляд на чудо, стоявшее напротив них и покачал головой. Да, ему явно не кажется. Это была редкой красоты девочка. Бледная кожа, чуть задетая румянцем от холода, средней длины волосы, заплетённые в косы и покрытые платком, почти горой выглядящая на ней лисья шуба, явно пережившая не один сезон на её плечах. Такой девочке бы цветы собирать да котят гладить, но тем не менее она здесь - в сердце объединённого войска. Андрей бросает короткий взгляд на Ивана и досадливо хмыкает. Непонятно, его щеки розовые от мороза или же… от других причин. И не пошутить, получается. — Чего уставился? — она подала голос, ясный взгляд устремляется к нему, выжигая в нём всё до последней отмазки, словно луч солнца, остальные тоже встрепенулись от раздумий. Андрей выпрямляется, показно одергивает свою овечью шубу, и, расправив плечи, неспешно шагает вперёд, чтобы встать справа от Ивана. — А я тоже с ними! - находится он наконец для ответа и останавливается, скрещивая руки на груди. Иван тяжело вздыхает и все умолкают. Сложив ладони лодочкой, он медленно поднимает взгляд на Наташу: — Что ж, рассказывай. Девочка одёргивает свою шубку, сжимая пальцы в кулак. — Я пришла уговорить вас всех не идти ко мне домой! - выпаливает она, ни на мгновение не теряя собственного достоинства. — Одна? — поднимает бровь Гена. — А где остальные? Вопрос туманом повисает в воздухе своим скрытым намеком. Почему за Полоцк, такое обширное, такое могучее княжество, за свой главный город в этом княжестве пришла просить она, а не те, кто по идее защищал её и занимался всеми этими вопросами? Что за чертовщина происходит? Обманный манёвр? Иван снова опускает взгляд. Наталья хмурится, выражение её лица становится почти свирепым: — Когда угроза грозит тебе, негоже прятаться за спинами других. — почти вызывающе отвечает она. — Это понятно, — кивает Иван. — Но зачем нужно было обижать Луку(4)*? Мне кажется, мы не о том пробовали договориться несколько лет назад. — Первоначальное желание принадлежало не нам. — обороняется Наташа. — Я лишь позволила им пройти моими дорогами через мой город. Гена неверяще качает головой, переступая с ноги на ногу. Лука всегда был в сфере его интересов. Лада согласилась помочь тоже не просто так. Иван это понимает. И потому вынесение решения становится очень трудным делом. — Ну, не надо забывать, что значит “пройти через город”. — пробует ослабить Псков её точку зрения. — Это значит и “пополнить запасы”, и “подлатать”. — Наташа вдруг фыркает. — Если есть товар, то будет и купец! — она скрещивает руки на груди, насколько позволяет пальто. — Тем более, у меня сейчас не слишком хорошо с этим в более мирном смысле, — звучит неохотное признание. Иван поднимает на неё взгляд и Андрей внутренне морщится. Это был тот самый пронизывающий взгляд, которым тот частенько одаривал всех, с кем у него случались разногласия. Проницательный. Изучающий. Запоминающий. Вот и Наташа его не выдерживает. — Ну, а что я могла сделать? — она разводит руками. — Литва мне помогает не подпускать этого противного немца на мои земли, когда все остальные отказались… я думала, что у меня получится немного прийти в себя и снова справляться самой, но все зациклены на себе и не замечают того, что происходит! — она с немым укором смотрит на них троих. Те с виду не очень впечатлены её объяснением. — И как я могу ему отказать? У меня и денег немного, и сил немного, придёте вы - я совсем могу не вытянуть! — Литовцев своих проси! — усмехается Гена, отворачиваясь в сторону. — Чтобы они совсем меня без крошки хлеба оставили? — возмущённо парирует она в пылу эмоций. — Или вы хотите, чтобы он совсем забрал меня себе и был к вам ещё ближе? Снова становится тихо. Наташа с ожиданием смотрит на всех по очереди, ища того, от кого можно было бы оттолкнуться в новом кураже слов и эмоций. Но все молчат. Иван наконец поднимается на ноги. Гена успевает поймать его взгляд и с разочарованных возгласом устремляется в другой край шатра, не желая слышать его решения. Андрей с любопытством остается наблюдать. С несколько мгновений Иван просто стоит, будто подбирая слова. Хмурое выражение Наташи вдруг подергивается рябью, словно под его взглядом лёд идет трещинами, обнажая глубокие воды. — Показывай, что привезла. — коротко требует он. Там и решим, хватит ли этого для прощения…