Под крылом

Лёша сидел на кровати. На плечах теплое, пуховое одеяло, рядом сидит Сергей и аккуратно придерживает чашку с какао. Сладость напитка расслабляла. Оба мужчины старались поддержать атмосферу доверия и некой общности. Показать, что Лёше нечего бояться. У них это получилось. Совсем ненадолго, юноша почувствовал себя хорошо. Он напоследок потёрся щекой о плечо Сергея и отпрянул. После того, что они узнают, вряд-ли эти люди захотят с ним общаться. Он грязный, весь в страхах, с изломанной судьбой и разбитым сердцем. После этого, они отдадут его обратно. Возьмут, кого-то более подходящего. Ребёнка, что позволит себя любить и будет абсолютно нормальным... Олег сел рядом. —Леш, послушай. Ты пережил страшное, потерю всей семьи, мы это понимаем. Позволь нам позаботиться о тебе, хорошо? — рука Олега ласково провела по голове юноши, приглаживая взъерошенные волосы. —Это не всё... Не всё, что случилось. — на глаза навернулись слёзы, но Лёше нужно было рассказать тайну, которая не одну ночь сжигала юношескую душу, — Кирилл, он... Сергей подвинулся ближе, почти с силой прижимая парня к себе. Юноша заикался, не знал, как подобрать нужные слова. Он был готов снова впасть в панику, начиная задыхаться. —Стой, стой. Давай по другому. Я буду говорить, а ты... Кивай, если услышишь правду, — в голову Олега закрадывалась неприятные мысли. Он перевел взгляд на Птицу. Да, сейчас рядом с ними не было Сергея, лишь его альтер-эго, что спасало его самого от боли. Сейчас, он придвинулся, шептал Лёше на ухо нечто утешающее, аккуратно обнимая. Лёша кивнул. —Это случилось после суда? — задал первый вопрос Олег, пытаясь понять, хронологию событий. Лёша кивнул, впиваясь в руку Сергея. Неприятные мысли закрадывалась в голову. Они оплетали юношу, напоминали о слабости и боли. О грубости Кирилла, о том, насколько Лёша стал грязным после случившегося. Именно грязным, не раненным, а будто покрытым толстым слоем неприятной, зловонной слизи. —Тебя избили? — Олег, как бы дико это не звучало, надеялся именно на избиением а не чего похуже, но Лёша отрицательно мотнул головой. —В его действиях присутствовал сексуальный подтекст? Слова ударили как по струнам. Лёша опустил голову, чувствуя стекающие по щекам слезы. Сергей подсадил парня поближе, крепко обнимая плачущего парнишку. —Леш... Он тебя изнасиловал? — Олегу было мучительно больно произносить эти слова, но тут все было понятно без слов. Он сел рядом, утешающе проводя по спине юноши. Совсем ещё ребёнок, Кирилл должно быть совсем ошалел если позволяет себе такое... —Мы должны подать в суд. — твердо произнес Олег, на что Лёша дал такой же твердый, отрицательный ответ. —Нет. Нет, никакого суда, нет! — юноша оттолкнул Олега, прижимаясь к безмолвному Сергею. —Леш послушай, ты должен... —Он тебе ничего не должен. — холодно ответил «Сергей», сжимая в объятиях щуплую фигурку. Олег вскочил с кровати. Он понимал, как больно Лёше, осознавал, что с этой болью ему теперь жить. Но наказать Кирилла следовало, за все что он сделал. А так, он просто уйдёт от ответственности! Нельзя этого допустить! Но Лёша пошел в отказ, даже не выслушав Олега. —Леш, послушай... Если ты этого не сделаешь, то пострадать может кто-то ещё, подумай... —Нет! Нет я не пойду в суд! Не буду стоять там ещё раз как полный кретин ожидая, что этого ублюдка посадят. Не пойду позорясь на всю страну, что меня опустил какой-то урод! Нет! А если его ещё раз отпустят? Ты подумал об этом?! Его наверняка отпустят, сколько бы я не бился, все напрасно! — крик души, заставивший Олега умолкнуть. Ни о каком суде и речи быть не может, когда жертва полностью сдалась. Прогнулась под реалии сурового мира и бьётся в агонии. —Но ты должен, Лёш. Как бы больно тебе ни было ты должен сражаться. Ты... — твердо произнес Олег, но его грубо перебили. —Он ничего не должен. Никакого суда и никаких сражений, пока Лёша не справиться с этой болью. Олег, его полностью сломали, а ты надеешься на какой-то бой? Какое-то сражение? Нет, мальчику нужен покой и только. Лёша почувствовал, как его аккуратно положили на кровать и укрыли толстым одеялом. В волосах оказалась чужая рука, ласково почесывающая голову. Лёша молчал, пока вдруг не открыл глаза, поворачивая голову в сторону Олега. По его виду было ясно, что мужчина зол. Неужели его разочаровало решение мальчика? —Вы... Вы теперь откажитесь от меня? — тихонько спросил Лёша, надеясь на честный ответ. Олег тут же сел рядом с Сергеем, чувствуя будто его оскорбили. —Нет конечно. С чего ты взял это? —Ну... Я же теперь... Я... Вы злитесь. Вам неприятно. Легче избавиться от проблемы... —Не смей даже думать об этом. Я злюсь не на тебя, а на твое окружение. Уродов которые сидят во главе детского дома и допускают такое. Возможно это не первый случай... — Олег осёкся, не с юношей обсуждать предстоящее расследование. Если не получится посадить Кирилла, ничто не мешает провести расследование и начать судебное дело против главы детского дома. Когда в нем жили Олег и Сергей, такого безобразия не было. —Мы со всем справимся. Мы с Олегом были готовы к трудностям, просто сейчас их немного прибавилось... Отдохни, а когда проснешься, мы ещё раз спокойно все обсудим. Олег унес пустую чашку из под какао на кухню и остался там. Он понял, чего испугался Лёша. Боится что приемные родители, поступят так же, как Кирилл. От таких мыслей становилось дурно. В каком же мире жил Лёша, если воспринимает всё в таком свете и его сознание извращает желание позаботиться, в озабоченность? Сергей пришёл через полчаса, уведомив о том, что уложил Лёшу отдохнуть. По боязливому взгляду, Олег понял, что перед ним обыкновенный Сережа. А самое страшное это то, что он не помнил признания Лёши. —Олег, что случилось? — Сергей был озадачен. Он «проснулся» как раз в тот момент, когда Лёша засыпая, поблагодарил его. Слова звучали скомканно, но Сергей понял, что они важны для Лёши. —Наш детский дом уже не тот, что был раньше. Присядь. Сергей сел на барный стул, устремив вопросительный взгляд на Волкова. —В каком смысле? О чем ты говоришь? —Леша, он... Кирилл надругался над ним, но это не самое дикое. Вся верхушка, весь персонал это знал. Выходит, все дети, что находятся там, в опасности! —Стой, стой... Тот самый Кирилл? Бедный мальчик! Что же нам делать? —Не знаю, но их всех надо остановить и... —Нет, Олег, я имею ввиду... Что делать с Лёшей? Олег мыслил более глобально. Лёша вне опасности, он под защитой и здесь ему ничто не угрожает. Но есть еще сотни детей, которых нужно уберечь от опасности. А Сергей сомневался. Не в виновности директора детского дома, нет конечно. В уверенности в том, что Лёше ничего не угрожает. Сейчас он в оцепенении, возможно продолжительный шок, но неизвестно, как он будет реагировать дальше. Изнасилование само по себе травматично, оно оставляет глубокие раны на душе. Но когда ты мужчина, пострадавший от рук другого мужчины, кто-то может расценить это как твою слабость. Всегда найдутся люди, обвиняющие жертву насилия. Сергей боялся, что эти злые языки смогут задеть Лёшу. Он не был уверен в его способности справиться с этим. —Он проснётся и поедем к врачу. Улики уже вряд-ли найдутся, но нужно понять, как сильно смог навредить этот урод. Лёша проснулся довольно скоро. Организм уже был не способен отсыпаться. Юноша не хотел находиться в этом мире и желал погрузиться в вечное состояние сна, граничащее между жизнью и смертью. Но увы, реальность была жестока и ему пришлось открыть глаза. Больше лежать просто не было сил. Умывшись, юноша вспомнил, что рассказал опекунам и что увидел. Выходит, он был идиотом, раз верил в слишком близкую дружбу между мужчинами. Но пугало другое... А вдруг Сергей в таком же положении? Олег не выглядит позитивным человеком, он хмур и скорее пугает, нежели притягивает к себе. От этих мыслей задрожали руки. Ему самому плохо от одного прикосновения Кирилла к себе, а тут, бедному Сергею приходиться терпеть подобный дискомфорт каждый день... Его выдержке можно позавидовать. А может, он зависим от этих отношений? Такое бывает, Лёша читал в интернете. Лёша вышел из комнаты, надеясь застать Сергея в одиночестве и поговорить с ним об этом. Рассказать, что не обязательно терпеть Олега и можно просто его выгнать. Но Олег был как всегда рядом. Лёша бросил на него недовольный взгляд и подошёл к столу, за которым сидел Сергей. Он слегка сгорбился, а когда увидел юношу, бросил на него боязливый взгляд. —Ты проснулся, хорошо. Переоденься, мы едем в клинику. — произнес жёсткий голос Олега. —Что? Куда? Нет, я же сказал, я не буду писать заявление! —Не в заявлении дело. Тебя должен осмотреть врач. Важно в первые часы сдать анализы и пройти осмотр. Время мы благополучно упустили, но ты все равно должен пройти осмотр. Заявление Олега, ударило Лёшу хлыстом. Он мальчик не глупый, сразу понял, что придется раздеваться и не важно, перед женщиной или мужчиной. От мысли об осмотре затошнило, юноша закрыл рот рукой, стараясь усмирить рвотные позывы. —Нет... Я не хочу. Я никуда не поеду! Сергей, скажите ему! — Лёша искал помощи в том, с кем предполагалось иметь общую проблему. Но мужчина в ответ, лишь пожал плечами. —Прости, Лёш, но тут я согласен с Олегом. Ты же не хочешь обнаружить какую-нибудь болячку через месяц, правда? Это будет... Ужасно. Давай мы съездим, а потом закажем пиццу? —То есть, по твоему я гребаный голодный подросток, который душу продаст за сраную пиццу? — Лёша ужаснулся и выбежал прочь из помещения, надеясь спрятаться в своей комнате. Внутренний голос кричал, что он поступает глупо, но страх не давал опомниться. —Ты серьезно предложил ему пиццу? — чуть помолчав, спросил Олег. —Ну... Я любил её в его возрасте... — так же выдержав паузу, ответил Сергей. Лёша чувствовал страх и последний кого он хотел видеть, был Олег. Мужчина церемонился недолго, он вошёл в комнату и сел на кровать, почти рядом с Лёшей. Сам юноша сидел на полу, обнимая себя руками и уткнувшись носом в колени. Вой вырывался из горла, лицо распухло из-за непрекращающейся волны слёз. Он не чувствовал себя в безопасности. Сюда, даже после обещания не врываться, спокойно входил кто угодно. Олег молчал, старался тщательно подобрать слова, которые скажет. Подростки и без того, трудные создания, а тут ещё и такой сильный удар по психике. С ним следовало быть осторожней. —Когда я был в армии, у меня был товарищ. Он был из тех людей, что боятся боли. Не скажу о нем плохо, но порой, я боялся, что он предаст нашу страну, в обмен на свою жизнь. Для солдата, это низко, понимаешь? Ты жертвуешь собой ради Родины, а не наоборот. И однажды, во время службы, он схватил шальную пулю. Не помню деталей, но проблема была в том, что врачи не могли ее сразу вытащить. Она ушла глубоко внутрь и тогда его спросили, что нам делать? Извлечь пулю и спасти тебе жизнь, или не мучить тебя и оставить все как есть? Он выбрал второе. В итоге, не прожил долго, пуля не могла прижиться. Сейчас ты в таком же положении и... Ты ведь не хочешь, что бы твоя пуля тебя убила? История Олега была выдумана вдоль и поперек, он ее придумал, пока шёл сюда. Вряд-ли мальчишка знает, что врачам побоку, что себе под нос скулит пациент, главная задача его спасти. Но история возымела эффект. Юноша поднял голову, уставился на Олега, вытирая слезы. —Но... Он же богатый? Как у него может быть что-то смертельное? — тихонько спросил юноша, все ещё не желая идти к врачу. —Поверь, легко и просто. У него плохая репутация, думаешь, он спрашивает справку о здоровье, перед тем как заняться с кем-то сексом? У тебя спросил? Нет. А если и без защиты то... На глаза Лёши вновь навернулись слезы, воспоминания ударили по струнам души. Он вспомнил «игру», когда должен был молить, чтобы Кирилл надел презерватив. Леша жалел, что купился на такую дешёвую провокацию. Извинился не пойми за что, умолял... Он ведь понимал, что урод тешит свое самолюбие и только. Олег хотел было положить руку на макушку юноши, погладить мягкие волосы, но тот быстро отстранился. —Я знаю, прошло слишком мало времени, чтобы ты мог к нам привыкнуть. Но поверь в одно — мы желаем тебе только добра! —Черт с вами... Лёша все время ёрзал в машине и кажется, жалел о своем выборе. Чем ближе к клинике, тем больше его одолевали сомнения. Ну, не выглядит Кирилл, как больной человек. В смысле на голову то он конечно больной, но в плане физического здоровья... А в сам кабинет, юношу пришлось тащить чуть ли не силком. Оказалось, что выбрать врача он на самом деле не смог. Лёша понимал, почему ему не рассказали об этом дома — он бы просто отказался ехать. Но теперь, бежать было поздно. Сидя на холодной кушетке, Лёша чувствовал, как капельки пота впитываются в футболку. Хуже стало когда врач начал задавать неудобные вопросы. Сергей старался утешить юношу, взяв его за руку, а Олег хмуро осматривал кабинет, старательно делая вид, что не слушает детали. От каждого сказанного юношей слова, в его венах бурлила кровь. А врач тем временем, говорил ровно и даже холодно. В нем эти детали не отражались никак. У Лёши создалось впечатление, что ему все равно, но он покорно продолжал отвечать. Если бы дело закончилось только опросом, Лёша был бы рад. Но спустя немного времени, врач потребовал раздеться и лечь на кушетку. Внутри у Лёши все сжалось, он бросил умоляющий взгляд на Олега. Мужчина пожелал выйти за дверь, чтобы меньше смущать Лёшу. В качестве поддержки оставался Сергей. Это и смущало и радовало одновременно. Ему юноша хоть как-то мог доверять, оставаться наедине с мужчиной, который собирается осматривать тебя, да ещё и голого, Лёша не хотел. В противовес этому выступал Сергей, с которым им ещё вместе жить. Просмотр проходил со сложностями. Лёша всячески препятствовал ему, невольно сводя ноги и хныча. В какой-то момент, он неловко пнул врача коленом. Сергей поспешил извиниться за подростка, но все равно поймал осуждающий взгляд врача. Холодные прикосновения к коже, адекватное желание оценить принесённый ущерб, всего этого Лёша старался избежать. Он понимал, что делает себе только хуже, задерживая врача. Но обеспокоенный лепет Сергея не мог ему помочь. В какой-то момент, лепет сменился на уверенный ровный голос. Сергей повернул голову Лёши к себе, заглядывая в глаза. —Я не позволю причинить тебе вред. Лёша опешил. Сказанное было произнесено, как простая истина, которую дети получают ещё в младенчестве. Оно было сравнимо со знанием, что вода мокрая, а огонь горячий. Минуту назад, Сергей не был так уверен в себе, а сейчас, спокойно концентрирует внимание юноши на своей фигуре, убеждая в том, что все хорошо. И Лёша верил. Сжимая руку Сергея, в неприятные моменты щурился от смущения, но верил, позволяя врачу делать свою работу. Слово «Всё», прозвучало как прерывание казни. Будто Лёшу посадили на электрический стул, но в последний момент оправдали. Юноша остервенело одевался, спеша избавиться от фантомного чувства прикосновения и скрыть свои ноги под тканью джинс. Сергей отпустил руку, сказал врачу, что они обсудят итог осмотра, когда Лёша выйдет и подождёт за дверью. Сергей так же позвал Олега. Выставив юношу за дверь, мужчины собирались услышать ответ врача. Лёша сидел на скамье и старательно пытался избавиться от желания расчесать кожу до крови. Неуютно, в колени пришла дрожь. На глаза навернулись слезы от собственной слабости и Лёша тихо заплакал. В коридоре благо никого не было и он мог себе это позволить, не сгорая от стыда. В какой-то момент, Лёша почувствовал, что ничего как раньше уже не будет. Он навсегда останется слабым и раненным, а новые опекуны, будут бесконечно испытывать к нему жалость. Сергей будет вечно виновато отводить взгляд, а Олег, наверняка побрезгует даже руку ему пожать. Не по мужски это, тонуть в своей слабости. Лёша подошёл к окну и взглянул вниз. Высоко, четвертый этаж. Если упасть головой вниз, то уже точно ничего не спасёт. Этот ход мыслей, заставил Лёшу ужаснуться. Он отошел от окна и вновь взглянул на пустой коридор. Его ведь... Никто не остановит? Лёша вновь повернул голову к окну.