С истошным криком я расправлю крылья

            Джек Кроуфорд вошел в просторную аудиторию без окон, волнорезом проходя через поток торопящихся студентов, которые прекрасно знали, кто он такой. Он заметил интересующую его фигуру еще в проходе. Уилл Грэм — преподаватель углубленного изучения поведенческого анализа в Академии ФБР — тот, кто был нужен ему, чтобы поймать психопата, терроризирующего Балтимор. Джек чувствовал это своим охотничьим нутром. Такие, как Грэм, однажды попав в поле зрения таких, как Кроуфорд — уже никогда не будут оставлены в покое до конца. Несколько колких комментариев на открытии Музея Злого Гения в присутствии главы отдела Бихевиористики ФБР, которые сгубили его.       Мистер Грэм стоял спиной к аудитории, чуть сгорбившись, очевидно, негромко разговаривая с кем-то по телефону. Разговор совсем не был светским, судя по напряжённым плечам и горячему шепоту.       — Ведь никто не пострадал. Я понимаю. Послушайте, если она сделала это — значит на то были причины. Нет. Я не говорил этого. Хорошо. Я поговорю с ней, — Грэм напряженно тер рукой лоб и жмурил глаза до тех пор, пока не повесил трубку. Когда он обернулся, чтобы забрать с преподавательского стола вещи, его лицо все еще несло на себе тень задумчивости и беспокойства, но на смену им быстро пришло удивление, когда Кроуфорд оказался в поле зрения мужчины. — Чем могу помочь?       — Мистер Грэм, вы вероятно не помните меня. Специальный Агент Джек Кроуфорд, — Джек протянул руку для рукопожатия, но Уилл сделал вид, что слишком занят застегиванием сумки. Большая сильная рука медленно опустилась. — Мы встречались с вами на открытии музея. У нас были разногласия насчет его названия. Я глава Отдела Бихевиористики.       — Я знаю, кто вы, — буркнул Грэм совсем не приветливо.       — Значит, знаете почему я здесь? — Джек бесцеремонно положил руки на кафедру, от чего Уилл инстинктивно отстранился на шаг, прервав сборы.       — Очевидно не ради лекции, — заметил Грэм, добавляя в свой голос больше колкости. Он поправил очки, стараясь держать взгляд где-то на уровне строгого галстука агента.       Джек обвел взглядом аудиторию.       — Вы преподаете, хотя я знаю, что некоторые аспекты социального взаимодействия могут быть трудны для вас.       — Я лишь читаю лекции. Это далеко от социального взаимодействия.       — Какого рода, — Джек поддался ближе и бесцеремонно снял очки с Уилла, чтобы поймать его взгляд. Тому пришлось сдаться. — у вас расстройство?       — Меня скорее прибило к берегу синдрома Аспергера и аутизма, нежели к нарциссизму и социопатии, — ответил Уилл, снова отводя взгляд в сторону. Он уже понял к чему все идет задолго до того, как Кроуфорд открыл рот.       — Но вы можете сочувствовать и нарциссам и социопатам?       — Я могу понимать любого. В большей степени благодаря активному воображению, нежели личностному расстройству. — Уилл нетерпеливо накинул сумку на плечо и глубоко вдохнул. Вот сейчас это и произойдет.       — Могу я одолжить ваше воображение?       Уилл пробежался взглядом по пустому столу, как будто в поисках ответа. Ему нужно было отказать. Он не мог себе позволить согласиться. Это было бы безответственно. Но Джек истолковал молчание в своих интересах и продолжил:       — Вероятно, вы слышали о Чесапикском Потрошителе?       Брови Уилла сдвинулись к переносице. Слышал? Не только слышал, но и читал, смотрел и внимательно изучал. Чесапикский Потрошитель — лучшая тема для его лекций, потому что он просто огромное поле для профилирования и психоанализа.       — Ваш белый кит. Верно, Джек?       Кроуфорд усмехнулся и убрал руки в карманы. Он уловил, как на долю секунды у Грэма блеснули глаза. Это значило лишь одно: приманка сделала свое дело, и крючок вот-вот проткнет кожу.       — Два дня назад мы обнаружили тело: жертва выставлена, не обнажена, изъяты органы. Мы думаем, что это Чесапикский Потрошитель.       — Думаете? — Уилл считал неуверенность на лице Кроуфорда.       — Потрошитель не объявлялся три года. Мы должны быть уверены.       — Все просто, Джек: если это он, то будут еще две жертвы, — Уилл пожал плечами и красноречиво посмотрел в сторону выхода.       — Или их будет больше. Ты мог бы взглянуть, Уилл.       — Почему я? У вас есть Блум в Джорджтауне, — он махнул рукой, как будто указывая в сторону, где находится Доктор Блум. — И я слышал, что Кац хорошо справляется.       — Она лучшая, — перебил Джек.       — В таком случае зачем вам я? Они работают лучше меня, — Уилл уже направился к выходу, стараясь сбежать от общества Кроуфорда как можно быстрее.       — Ты знаешь, что это не так. У тебя необычный образ мышления. Как и у Чесапикского Потрошителя. Если ты не сможешь понять, как он действует — мы никогда его не поймаем.       Уилл обернулся и замер, размышляя. Потрошитель безжалостен и методичен, как и все психопаты, но его образ мышления совершенно другой.       — Ты можешь вернуться домой к своей семье, — продолжил Джек давить. — И тогда ты будешь читать в новостях о новых жертвах Потрошителя и, я надеюсь, не будешь думать, что ты мог бы помочь их спасти.       Уилл потер костяшкой большого пальца лоб, уже чувствуя, как проклятые слова срываются с его губ.       — Хорошо. Я взгляну на фотографии.

***

      Нож рассек красный перец, как масло — легко и плавно. Алана внимательно следила за своими пальцами, чтобы он не рассек и их. Она прервалась на глоток превосходного домашнего пива, которое ей подал Ганнибал. Сегодня он услышал на подруге необычное сочетание ароматов: стойкий запах собачьей шерсти, сквозь который пробиралась мокрая листва лесных деревьев и совсем тонкий аромат ее собственных духов.       — В твоей жизни появились собаки, Алана? — спросил Ганнибал прямо, не отрываясь от готовки. Краем глаза он отметил, как на секунду замерли руки девушки.       — Так и есть, — после небольшой заминки сказала Алана, тяжело вздохнув. — Ты и секреты — несовместимые вещи, так ведь?       — Секреты делают нашу жизнь целостной и наполненной. Жить с душой на распашку — может быть вредно для психики, — Ганнибал взглянул на подругу и легко улыбнулся.       — Иногда секреты могут быть губительны, — заметила Алана, пожав плечами.       — Какого рода твой секрет?       Алана смущенно закусила губу и опустила взгляд, раздумывая над ответом. Было странно говорить об этом Ганнибалу, и, тем не менее, она знала, что он никогда ее не осудит и всегда поддержит.       — Думаю, сейчас я на той стадии, когда боюсь, что секрет, перестав быть секретом, разрушит всю магию.       — В таком случае, — Ганнибал взял томат, чтобы вырезать из него розочку. — Я обещаю быть деликатным.       Алана мягко улыбнулась.       — Я превратила дружеские отношения в романтические и теперь разбираюсь с причинами, по которым я так поступила, — сказала она, стараясь звучать расслабленно, но от Ганнибала не укрылось напряжение ее плеч. Алана неловко посмотрела на него.       Лектер не скрыл своего удивления. Он не отрывал задумчивый взгляд от томата, пока не позволил дружелюбной улыбке коснуться своих губ.       — Это была хорошая дружба?       — Я старалась, чтобы она таковой была.       Не то чтобы Лектера интересовала эта сторона жизни подруги. Разумеется, Алана была дорога ему и беседовать с такой умной женщиной было потрясающим удовольствием, но его не волновало с кем она спит. Разве что крошечное любопытство скребло где-то под грудью. Алана Блум удивительная женщина и, без сомнения, ее выбор должен быть таким же. Ганнибал осторожно взял бокал за тонкую ножку, чтобы не испачкать его, и пригубил вино. Слизав языком остатки вина с губ, он сказал:       — Тебе следует привести его ко мне на ужин.       — Ты хочешь познакомиться с ним? — Алана недоверчиво выгнула бровь.       — Если только ты не против, конечно же.       — Уилл будет против, — необдуманно сказала Блум, сбитая предложением с толку.       — Значит у него есть имя? Замечательно, — Ганнибал весело улыбнулся.       Разоблаченной, Алане оставалось только сдаться. Она притворно-оскорблённо посмотрела на друга и коллегу, но ничего не сказала, вместо этого продолжив нарезать овощи.

***

      Уилл устало потирал затекшую шею одной рукой, пока в другой держал небольшую фотографию. Он был не в силах отвести от нее взгляд. На фотографии был запечатлен мертвый мужчина с подсолнухами вместо глаз, а его живот был вскрыт и на месте внутренностей ползали всевозможные личинки и насекомые. Труп с фотографии лежал прямо перед Уиллом на столе, но уже приведенный в порядок, оставшийся без жутких украшений, оставленных убийцей.       Профайлер смотрел на фотографию, которая шептала ему свою историю. Личинки пришли в движение и как будто подсолнухи стали ярче. Ты был красивым мальчишкой, верно? Но абсолютно гнилым внутри.       Громкий звук пробудил Уилла, который, как будто вырванный из сна, вздрогнул всем телом, озираясь по сторонам. Зеллер смотрел на него, как обычно смотрят на что-то не вписывающееся в рутинную картину дня. Громким звуком была баночка с насекомыми, которых собирал Джимми и случайно уронил. Теперь он принялся извиняться перед каждым многоножьим созданием.       — Как я говорил, — начал Зеллер намеренно громче, чтобы перебить своего друга. — Мы смогли опознать убитого по отпечаткам пальцев: его зовут Джонатан Грейс — модель местных модных журналов в Балтиморе. Потрошитель следит за миром мод?       — Это не Потрошитель, — раздраженно сказал Уилл хриплым голосом, впервые, как зашел в лабораторию.       — Объясни, — приказал Джек, переводя на него угрюмый взгляд.       Уилл тяжело вздохнул и потер глаза.       — Тот, кто убил Джонатана Грейса, хотел, чтобы все увидели его истинную сущность. Для этого он должен был близко знать его.       — У жертвы изъяли органы, — начал перечислять Прайс, явно задетый. — Жертва одета и выставлена. Что еще тебе нужно, чтобы признать, что это Потрошитель?       Уилл посмотрел на Прайса нечитаемым взглядом, явно уставший от его болтовни. Джек подошел к Грэму и, положив руку на его плечо, отвел в сторону.       — Почему ты думаешь, что это не Потрошитель? — спросил он тихо и спокойно, но явно разочарованный.       — Здесь много личного, — сказал Уилл, тяжело вздохнув. — Потрошитель выбирает жертв, которые никак не связаны с ним. Он мог встретить их в магазине или на парковке и что-то в них говорит ему, что они не заслуживают жизни, а здесь… Убийца точно знал Мистера Грейса. Он задушил его собственными руками, а это, знаешь ли, достаточно интимно. Для Потрошителя его жертвы ничего не значат. Для нашего парня — Джонатан значил слишком много.       — Значит, мы у старой доброй дороги под названием «Мотив-возможности»?       — Выходит, что так, — ответил Уилл и кивнул, скрестив руки на груди.       — Ты уверен?       — Жертвы Потрошителя всегда умирали от болевого шока, Джек, пока он забирал у них органы.       Джек тихо выругался и вернулся к своим ребятам. Уилл почувствовал, как в его голове нарастает ноющая боль. Почему-то на языке он почувствовал едва уловимый вкус разочарования. Потрошитель все также был «в спячке» и, кажется, не спешил просыпаться.

***

      Недалеко от студенческого городка располагалась небольшая кофейня, где можно было хорошо пообедать. Алана грела руки о стаканчик кофе, и Уилл потерялся в ее пронзительных голубых глазах, смотрящих в окно. Он до сих пор не мог поверить, что это случилось. Алана Блум, в которую он был влюблен долгое время, ответила на его чувства. И теперь, в перерывах между лекциями, они сидят вдвоем в кофейне как обычная пара.       — Мой друг хочет познакомиться с тобой, — начала Алана, заглядывая в глаза напротив, как она обычно делала, чтобы прочитать, что Уилл чувствует. Профессиональная деформация.       — Твой друг? Мы уже рассказываем о нас нашим друзьям? — удивился мужчина и сделал глоток горячего кофе, чтобы не прозвучать испуганным или слишком надеющимся.       — Ты не обязан, если не хочешь, — как всегда тактична, боящаяся ранить его чувства.       Уилл долго смотрел на нее, ведя внутреннюю борьбу с собой. Для здоровых продолжительных отношений это нормально — знакомиться с друзьями друг друга. Только у Уилла не было друзей. А у Аланы было столько, сколько нормально иметь для взрослого человека. Если он хочет показать ей свои намерения, значит, он должен согласиться.       — Твой друг из тех друзей, что пьют пиво и предпочитают не говорить о работе? — с надеждой спросил Уилл.       — Что ж, он пьет вино, — сказала Алана уклончиво и посмотрела в сторону.       — О нет, он психиатр, — Уилл устало потер лицо руками.       — Я тоже психиатр, если ты забыл, — мягко поддела Алана. — Обещаю, Ганнибал настолько же профессионален, насколько и я.       — Замечательно. Его имя «Ганнибал», — саркастически заметил Уилл, отнимая ладони от лица и перекладывая их на руки своей девушки. — Уверен, он настолько же вычурен, насколько и его имя.       Алана была такой приятной, цветущей и нежной, но в то же время чертовски сильной и храброй. Она заслуживала того, кто не будет бояться, что ее коллеги залезут ему в голову, чтобы посмотреть, как работают его зеркальные нейроны.       — Я скажу ему, что ты занят, — сдалась девушка. Она старалась сохранять прежнюю улыбку, но уголки ее губ почти незаметно опустились.       — Нет, — Уилл сам не верил, что соглашается на это. — Все в порядке. Я смогу вынести это.       Алана радостно улыбнулась и сжала ладони Уилла своими. Она потянулась и быстро поцеловала его в щеку. Они оба не любили показывать физическую близость на людях. Когда пара уже возвращалась обратно в академию, Алана, собравшись с силами, сказала:       — Джек Кроуфорд разговаривал со мной насчет тебя.       Уилл зажмурил глаза на секунду. Он надеялся, что эта тема не всплывет еще какое-то время, но, разумеется, Алана работала с Джеком — что-то она точно уже знала.       — Он просил меня изучать тебя, — продолжила девушка.       — И ты сказала..? — Уилл посмотрел на Блум, понимая, что она отказалась, но все еще сомневаясь.       — Разумеется я отказалась.       Уилл шуточно приложил руку к сердцу и облегченно вздохнул.       — Теперь это было бы не этично. Даже когда мы были друзьями, это бы все еще выходило за рамки, — Алана остановилась и прямо посмотрела на Уилла. — Джек сказал, что хочет привлечь тебя к делу Потрошителя. Спросил, как это может отразиться на тебе.       Уилл закусил внутреннюю сторону щеки. Если бы они не встречались, Алана бы в первую очередь пришла к нему, чтобы убедиться, что он не влезет в это. Теперь же она старалась дать ему пространство, старалась быть еще аккуратней. Существовала большая вероятность того, что Алана может перехватить управление в их отношениях, и именно этого она не хотела. Тогда они станут губительны для них обоих.       — Я посоветовала ему оставить тебя в покое, но… — Алана тяжело вздохнула.       — Джек был очень настойчив, Алана.       — Поэтому я взяла с него обещание не подпускать тебя слишком близко. Ты не знаешь, как это может отразиться на тебе и Агате.       — Я просто посмотрел фотографии, — Уилл пожал плечами и продолжил идти. — И это не Потрошитель.       — Ты уверен? — Алана действительно была удивлена. — Выглядело очень похоже на него.       — Я вижу Потрошителя, но не чувствую его, — Уилл посмотрел под ноги и нахмурился, вспоминая нахлынувшее на него разочарование.       — Подражатель?       Уилл замер. Почему ему не пришло это в голову? Несмотря на внешнее сходство, действительная причина убийства отличалась от оригинала слишком сильно. Чувства убийцы к своей жертве были такими оглушающе сильными, что профайлер не заметил за ними другие, направленные на кого-то еще.       Грэм несколько раз кивнул и сказал:       — Возможно.

***

      Уилл стоял в коридоре с многочисленными кабинетами и лабораториями. Он бездумно помешивал кофе из автомата деревянной палочкой и смотрел на черный вихрь, который образовался под его влиянием. Если Подражатель действительно был Подражателем — значит, он хотел привлечь внимание Потрошителя. И, разумеется, тот не сможет устоять от соблазна ответить.       — Ты в порядке? — раздался женский голос совсем рядом.       Уилл вздрогнул, чуть не пролив свой кофе. К нему подошла Беверли Кац. Вернее, она подошла к автомату с кофе, а Уилл просто оказался рядом.       — Выглядишь немного… усталым, — заметила азиатка и продолжила нажимать на кнопки.       — Мало спал, — хрипло ответил Уилл и попытался улыбнуться, но вышло криво и совсем неубедительно.       — Я читала твою монографию о времени смерти по активности насекомых.       Уилл пожал плечами. Это было давно. Беверли взяла горячий стаканчик двумя пальцами и развернулась к нему. Она подула на кофе и пар полетел в сторону профайлера.       — Значит, ты не из ФБР? — спросила Кац, лукаво улыбаясь.       — Нет, я специальный следователь, — Уилл опустил взгляд на ее пластиковый пропуск, прикрепленный к блузке.       — Никогда не был агентом ФБР?       — Строгие процедуры проверки, — тихо ответил он.       — Обычно они обнаруживают нестабильность. Ты нестабилен?       Уилл не успел ответить, потому что по коридору быстрым тяжелым шагом к ним шел Джек. Он указал пальцем сначала на Беверли, а затем на Уилла.       — Вы оба — в машину. У нас новое тело.       — Джек, я сказал, что не буду, — начал отнекиваться Грэм, совсем не радуясь перспективе смотреть на чей-то труп.       — В машину. Быстро! — громко приказал Джек.       — У меня назначена встреча сегодня вечером.       — Сегодня у тебя назначена встреча только с Потрошителем.       Уилл тяжело вздохнул.

***

      Алана зашла на большую кухню, сжимая телефон в руке. Ганнибал уже снимал фартук, закончив с приготовлениями. Его волосы, как всегда были идеально уложены, а бордовая рубашка замечательно выделяла красные узоры пейсли на галстуке. Доктор Лектер, как всегда, выглядел безупречно.       — Уилл сказал, чтобы мы начинали без него. Его задержали на работе, — Алана не говорила Ганнибалу, где работает ее партнер, решив оставить это Уиллу, чтобы он мог рассказать столько, сколько ему будет комфортно.       Улыбка Ганнибала почти незаметно погасла. Он разочарованно поджал губы, смотря на уже готовые к подаче закуски.       — Боюсь, что к приходу Уилла мясо остынет.       — Не страшно, если он пропустит закуски. Уверена, к основному блюду он успеет.       Ганнибал не спешил делать выводы о людях. По крайней мере до личного знакомства. Он снова приятно улыбнулся и пригласил подругу к столу.       Когда Уилл все-таки доехал до дома Лектера, основное блюдо уже было подано. Вычурность фасада не произвела на него впечатление. Что-то подобное он и ожидал от друзей-коллег Аланы, хотя ее дом, конечно же, был скромнее и, на вкус Грэма, гораздо приятнее. Уилл сжимал в руках вино, которое купил по дороге в первом попавшемся супермаркете. Выглядел он, как всегда — неряшливо и слишком уставшим. Отличный вариант для первого впечатления, хотя Уилл не был намерен повторять эту встречу когда-либо в жизни.       Массивная дверь отворилась и перед Уиллом предстал высокий мужчина в идеально подогнанном костюме, который стоил дороже, чем весь гардероб самого Уилла. Хозяин дома мягко улыбался и по его глазам невозможно было прочесть, какая мысль пронеслась в его голове при виде Мистера Грэма.       — Добрый вечер? — он позволил легкому любопытству проскользнуть в глазах.       — Доктор Лектер, полагаю? — спросил Уилл, крепче вцепившись в бутылку вина.       — Просто Ганнибал, — его голос был похож на крепкий виски.       — Тогда просто Уилл, — хрипло сказал профайлер и даже предпринял попытку улыбнуться.       — Пожалуйста, проходи, Уилл, — Ганнибал пропустил его в дом.       Уилл отметил, что Лектер не разменивается на пустые любезности. Он неловко опустил взгляд куда-то в область яркого галстука и протянул вино.       — Я принес вам вино, — скомкано сказал он, не слишком понимая, как себя вести на официальном ужине.       — Замечательно, — Ганнибал взглянул на этикетку и довольно улыбнулся, чего, пожалуй, никто другой его статуса не смог бы сделать для вина из супермаркета. — Спасибо, Уилл. Оно прекрасно подойдет к рыбе.       Уилл повесил куртку, оказавшись ближе к Лектеру, чем ему было комфортно, и Ганнибал смог уловить очень знакомый запах мертвого тела. В его глазах блеснуло любопытство.       — Ах да, — спохватился Уилл, снова отходя от Ганнибала на два шага. — Прошу прощения за опоздание.       — Не страшно. Пожалуй, мясо еще не холодное.       На пути в столовую Уилл заметил несколько дорогих китайских ваз, картин эпохи Возрождения и классицизма и абсолютно убедился, что представляет из себя Ганнибал Лектер, когда увидел на большом обеденном столе оленьи рога и птичье гнездо.       — Здравствуй, Алана, — Уилл сел напротив девушки, по правую руку от места хозяина дома. Перед ним уже стояла его порция.       Благодаря вину в бокале девушки, она не выглядела слишком расстроенной опозданием Уилла. Ее губы были растянуты в приятной улыбке.       Ганнибал, садясь во главе стола и расстегнув пиджак ловким движением пальцев, спросил у нового гостя, задумчиво:       — Уилл… Сокращение от Уильям или, быть может, Уиллсон?       Уилл усмехнулся возможности быть названным Уиллсон.       — Просто Уилл. Уилл Грэм, если быть точным, — он сделал сразу несколько глотков вина, запивая едва теплый кусочек мяса. — Мясо очень вкусное, — сказал он, стараясь сменить тему.       Ганнибал благодарно кивнул. Ужин плавно обтекал неприятные для Уилла темы, вроде его работы или знакомства с Аланой. На самом деле он почти не слушал и не участвовал в разговоре, но не намеренно. В голове постепенно занимала все больше места мысль о Подражателе. Сегодня они обнаружили девушку без рук, как обычно бывает на древних скульптурах, у которых со временем отломились руки. Она была одета в легкую ткань, подобную тоге и снова Подражатель лишил свою жертву глаз. Возможно, он создал собственную Афродиту — прекрасную и совершенную. Тогда почему он ее убил? Почему снова глаза?       — Ты не видела меня, — прошептал Уилл, не осознавая, что говорит вслух.       — Прошу прощения? — Ганнибал внимательно посмотрел на него, обрывая разговор с Аланой.       Уилл как будто проснулся. Он понял, что вышел за рамки нормальности и почувствовал, как злость на самого себя разлилась в груди. И, наверное, растерянность и злость отразились на его лице, потому что Алана чуть подалась вперед, с беспокойством смотря на своего партнера.       — Уилл? Все в порядке?       — Да. Я просто задумался, — Уилл попытался улыбнуться, но его взгляд зацепился за Лектера, который смотрел на него с нескрываемым любопытством. Вот и приехали.       — Кто не видел тебя, Уилл? — прямо спросил Ганнибал. Он взял бокал вина и сделал пару глотков, полностью сосредотачиваясь на его вкусе, чтобы дать гостю немного пространства. То, как Лектер пил вино, пусть даже и очень хорошее, с головой выдавало его сущность, если потрясающий ужин, достойный лучших ресторанов, еще не сделал этого. Ганнибал наслаждался каждой минутой своей жизни и был абсолютно ей доволен.       Уилл потер шею, размышляя над ответом. Он бросил взгляд на Алану, которая также ждала его ответа. Она переживала. Переживала за его стабильность.       — Я работаю на ФБР, — на выдохе сказал Уилл и откинулся на спинку стула, стараясь не смотреть ни на кого. — Специальный следователь.       — Ищите того, кто убил Джонатана Грейса? — спокойно спросил Ганнибал, откладывая приборы. Его средний палец задержался на серебряном ноже и коротко подвигал его по столовой салфетке вперед-назад.       — Сегодня нашли вторую жертву, — Уилл пожал плечами. Имя первой жертвы уже несколько дней во всех новостях. — У нее тоже не было глаз, как и у первой. Пожалуй, это уже есть на TattlerCrime.com.       — Ты думаешь, что глаза здесь ключевой фактор?       — Глаза могли вызывать чувство вины у убийцы, особенно, если он знал своих жертв, — сказала Алана профессиональным тоном.       — Ох, у него нет чувства вины, — Уилл мрачно усмехнулся. Он сложил ладони лодочкой и закрыл ими нос и рот на секунду, чтобы сделать глубокий вдох. На выдохе он отнял руки от лица и они замерли над столом. — Он ненавидел каждую свою жертву и считает, что они заслужили это. Возможно, как и Потрошитель, наш парень не считает их достойными своих глаз.       — Разве эти убийства не дело рук Потрошителя? — спросил Ганнибал, вскинув брови.       — Газетчики так повышают продажи. Нет. Это определенно не Потрошитель, — Уилл усмехнулся этой мысли.       — Почему ты так считаешь?       — Потому что для Потрошителя его жертвы вроде свиней. У него нет эмоционального контакта со свиньями, в отличие от новенького парня. Потрошитель убивает потому что что-то в его жертвах низвело их до свиней, которые заслуживают стать частью его перфоманса. Потому что нам не грустно, когда свинина попадает к нам на стол, — Уилл указал на остатки своей порции. — Свинью зарезали потому что она свинья. Только и всего. В тоже время убийца, которого мы ищем, убивает, потому что ненавидит их.       — Мы ненавидим тех, кого хорошо знаем. Мы не ненавидим свиней, потому что это бессмысленно. Значит ты увидел ненависть в недавних убийствах и это помогло тебе понять, кого на самом деле вы ищите? Любой другой на твоем месте приписал бы авторство Потрошителю и следствие навсегда бы погрязло в терниях невежества. Но ты мыслишь совершенно по-другому и то, что ты видишь и узнаешь прикасается ко всему в твоем разуме. Ассоциации, рожденные в твоей голове пугают тебя, плодясь в твоих снах.       Дрожь прошлась по всему телу Грэма. Ганнибал с легкостью проник под его уязвимую оболочку и прочитал его, как открытую книгу. Но Уилл не собирался удостаивать Лектера удовольствием знать это. Он ощетинился.       — Вы психоанализируете меня или Потрошителя?       — Прошу прощения, Уилл. Наблюдение — наш хлеб. Я не могу закрыть свой разум также, как и вы не можете закрыть свой.       — Не психоанализируйте меня, иначе я стану очень неприятным, — прошипел Уилл. Он поднялся с места. — Мне пора домой.       — Уилл, — Алана тоже подскочила, намереваясь остановить его. Ганнибал остановил ее, мягко положив на ее руку свою ладонь.       — Спасибо за ужин, — почти выплюнул Уилл, выходя из-за стола.       Алана возмущенно посмотрела на Ганнибала, требуя объяснений, когда в коридоре хлопнула дверь.       — Уилл волен уйти, если больше не считает место безопасным для себя.       — Ты намеренно это сделал, Ганнибал.       — Ты не сказала мне о его высокой степени эмпатии, — спокойно сказал Ганнибал, внимательно всматриваясь в остатки вина. — Образ мышления Уилла удивителен настолько же, насколько и опасен для него самого. Прошу прощения. Я не смог противостоять своему любопытству. Ты никогда не рассказывала мне о нем.       — Я никому не рассказывала. Потому что хотела защитить его от этого.       Ганнибал поднял бокал в воздух и слегка покрутил его, вынуждая вино бегать по кругу и облизывать прозрачные стенки. Он увидел собственное отражение в нем. Уилл Грэм — удивительное открытие, которое Алана скрывала от него, подсознательно боясь того, что получится. Уголок рта Ганнибала дрогнул в попытке улыбнуться, но он быстро вернул мышцам лица контроль.

***

      Уилл смотрел на две фотографии, на которых был изображен один символ в виде двух палочек, как если бы кто-то хотел написать букву «К» но забыл про нижнюю черточку. Зеллер и Прайс обнаружили этот знак на телах обеих жертв. У мужчины он был спрятан под языком, а у женщины во влагалище. Зрелище было не самым приятным. Профайлер сидел в своей аудитории в перерывах между парами. На столе рядом с фотографиями стоял остывший кофе и нетронутый сэндвич. Вдруг он услышал чьи-то шаги и поднял взгляд. К нему шел сам Доктор Лектер.       — Что ты здесь делаешь? — нахмурился Уилл вместо приветствия.       — Здравствуй, Уилл. Я здесь, чтобы извиниться за аналитическую засаду, которой ты подвергся на ужине, но я знаю, что буду вынужден извиняться снова, так что я рассматриваю возможность прибегать к извинениям с осторожностью.       Уилл осмотрел более простой костюм, который надел Лектер в этот раз. Никакой клетки на пиджаке и вместо жилетки приятный джемпер. Было даже забавно, как искренне он пытался казаться милым.       — Просто забудем об этом, — он махнул рукой, возвращая свой взгляд на фотографии.       — Или мы можем взаимодействовать, как взрослые, и, бог знает, может быть даже подружиться, — остро заметил Ганнибал, останавливаясь в шаге от стола. Он наклонил голову, как любопытная кошка и посмотрел на фотографии, держа руки в карманах.       Уилл коротко рассмеялся, снова поднимая взгляд на Ганнибала.       — Ты не обязан это делать, чтобы угодить Алане. Скажи ей, что мы мило побеседовали и я подтвержу твои слова. Этого достаточно.       — Я здесь не из-за Аланы.       — Вот как? — Уилл был в замешательстве. Тогда на кой черт он притащился так далеко?       — Алана Блум очень оберегает тебя. Излишне, я бы сказал, — он сделал паузу, возвращая взгляд на Грэма. — Читаешь лекцию о славянских рунах? — Ганнибал указал на фотографии кивком головы.       — Нет. Славянские? Ты уверен? — Уилл взял в руки одну фотографию и внимательно вгляделся в нее, как будто видел впервые.       — Это руна «Крада» — символизирует огонь, истину и очищение, которые он приносит с собой. Различные народы также часто придавали огню символ перерождения, если ты помнишь миф о Фениксе. Это относится к делу, которое ты расследуешь?       Уилл отстраненно кивнул, полностью уйдя в свои мысли. Ганнибал продолжил:       — Часто древние славяне изображали «Краду» на местах жертвоприношений, где разжигали ритуальный огонь.       — Кажется, ты много знаешь о культуре славян, — Уилл снял очки и устало потер лицо рукой.       — Культура моей страны имеет много общих страниц истории со славянской. Помимо прочего, мои интересы довольно обширны, — Ганнибал весело улыбнулся и пожал плечами.       Уилл не заметил, как ответил его улыбке. Он поспешил вернуться к теме разговора.       — Значит наш Подражатель жаждет перерождения и, кажется, Потрошитель здесь играет ключевую роль.       Ганнибал внимательно посмотрел на Уилла, обдумывая его слова.       — Думаешь, он выманивает Потрошителя?       — Ох, еще как, — Уилл сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, прямо смотря на собеседника. — Только пока он не смог предложить ему что-то интересное. Потрошитель достаточно умен, чтобы выждать и посмотреть к чему все приведет.       — Почему ты уверен, что они еще не связались друг с другом?       — Потому что Потрошитель убьет его при первой возможности. Или, если нам повезет, Подражатель сделает это первым и эволюционирует. Тогда я увижу это в его преступлениях.       Уилл всмотрелся в лицо Ганнибала и нахмурился.       — Ты наслаждаешься этим, — сказал он с удивлением.       — Заглядываю за занавес. Любопытно, как ФБР работает, когда не вышибает двери.       — Я не ФБР, — Уилл усмехнулся.       — К счастью для нас обоих.       Возможно, быть дружелюбным с Ганнибалом Лектером — не самое плохое решение, которое Уилл может принять в своей жизни.

***

      Из радио на камине лилась какая-то спокойная песня, не обязывающая слушателя понимать слова. Собаки мирно спали у огня, периодически подергивая хвостами. Уилл задремал прямо на диване, запустив руку в жесткую шерсть Уинстона, чья морда лежала на его коленях, а другой рукой он сжимал пустой стакан из-под виски. Его веки беспокойно шевелились, свидетельствуя о том, что мужчине снится сон. Капли пота медленно стекали по его шее вниз к серой футболке, делая ее мокрой и липкой. Иногда Уилл вздрагивал во сне, но не просыпался. Его пальцы сильно напряглись и сжали собачью шерсть так, что Уинстон взвыл и поднялся с места, высвобождаясь от хватки. Это разбудило Грэма, который быстро подскочил на диване. Стакан выпал из его руки прямо на ковер, но, к счастью, не разбился. Уилл мотал головой из стороны в сторону, оглядывая дом в теплом освещении, пока его сердце бешено билось. Он моментально забыл, что ему снилось, как только открыл глаза, но это определенно был кошмар. Немного успокоившись, Уилл опустил голову на спинку дивана, когда услышал громкий плач из комнаты наверху. Он устало провел ладонью по лицу и посмотрел время на наручных часах. Уже далеко за полночь. Уилл тяжело поднялся с дивана и пошел на источник звука.       Открыв дверь в небольшую комнату, украшенную святящимися в темноте звездами, Уилл увидел ребенка, заливающегося слезами, сидя в кровати с бортиками уже меньше походившую на люльку для новорожденных. Совсем недавно Грэм сам сделал новую кровать, подходящую для трехлетнего ребенка. Он подхватил дочь на руки, шепча успокаивающие слова. Она уткнулась в потную шею и перестала плакать, вместо этого издавая тихий протяжный стон. Уилл раскачивал ее на руках и поцеловал в лобик, касаясь потных волос — черта, которую девочка унаследовала от отца.       — Это был всего лишь сон, дорогая, — прошептал он, всматриваясь в темный пейзаж за окном. Ему показалось, что среди черных деревьев в лесу мелькнули оленьи рога.