Преимущества общения в реальности

Бакуго нервно покручивал в руках небольшую коробочку. Он не был уверен, правильно ли выглядел маленький презент для Тодороки по поводу его приезда, но думать об этом было уже поздно. Бакуго стоял в аэропорту и ждал своего лучшего друга, к которому он испытывал далеко не дружеские чувства. Это было волнительно, настолько, что кончики его пальцев подрагивали, а сердце непривычно ухало в груди, но, на удивление, он ощущал спокойствие вместо назойливых бабочек в животе. Его скорее волновала реакция на подарок — фигурку любимого персонажа Шото, — чем сама встреча. Бакуго был уверен, что все пройдет идеально, это же его Половинчатый придурок (дурацкое прозвище прижилось в последнюю неделю и никак не хотело отлипать). Шото прилетал рано утром, чтобы провести как можно больше времени вместе, а сам концерт был запланирован на понедельник. Бакуго предчувствовал, что это будут лучшие три дня в его жизни, даже если Шото потеряет по пути билеты. Он кинул взгляд на часы, висящие на стене, а потом на экран смартфона. Он успел написать Шото всего пару строчек до того, как из его рук наглейшим образом вырвали единственное средство связи с его недоразумением, которое, наверняка улетело в другом направлении, иначе как объяснить его отсутствие. Бакуго повернулся с самым пугающим лицом из своего репертуара и замер, смущенный и схвативший удар радости в самую голову. Перед ним стоял чертов Тодороки Шото собственной персоной с дьявольской ухмылкой на бледных тонких губах и чертями в разноцветных глазах. Он потянулся за объятиями, но Бакуго и так был крайне обескуражен его живой красотой и приятным запахом корицы, поэтому вместо ласки тому в руки всунули маленькую симпатичную коробочку синего цвета, перевязанную красной лентой. — А в жизни ты не такой стремный, Половинчатый, — прейдя в себя, едко протянул Бакуго и легонько стукнул его кулаком в плечо в знак приветствия. — Не могу сказать о тебе того же, да и вообще, я думал, что ты выше. — Бакуго снова ударил его, но чуть сильнее, не переходя границу шутки, но и показывая свое недовольство. Выше его представлял этот ублюдок, пусть и катится к какой-нибудь дылде, а не насмехается над его приемлемым для японца ростом. — Да пошел ты. — Тихий смех заставил Бакуго прикрыть рот в попытке сдержать свое веселье. Он был уверен, что их встреча начнется с чего-то такого, только возлагал эту роль на себя, но Шото тоже довольно неплохо справлялся с созданием комфортной обстановки. — Придурок. Пошли отсюда. Шото согласно кивнул, он убрал подарок в рюкзак и приобнял Бакуго за плечи. Он вел себя так, словно знал, куда идти и был тут не впервые. — Нас ждет такси, — все же пояснил он, наслаждаясь большими удивленными глазами. У Бакуго явно были проблемы с доверием, потому что он не переставал дергаться и перед тем, как сесть в машину неуверенно оглянулся, разыскивая пути отступления. — Эй, ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда? — Шото смотрел с надеждой, и Бакуго не смог сдержать недовольного фырчания. — Конечно, засранец. Мне никто не причинит вреда, я не позволю. — Они сели в машину, и тогда он тише добавил, касаясь плечом плеча Шото. — Я тебе доверяю. Они ехали в отель заселяться, точнее разместить вещи Шото и немного отдохнуть перед экскурсией по городу. Дорога заняла всего двадцать минут, но каждый ощущал усталость и желание просто посмотреть какой-нибудь легкий бессмысленный фильм, поэтому в номер они вошли с четким намерением поваляться перед ноутбуком, как минимум час, после распаковки одежды, конечно. — О, черт, Половинчатый, какого хрена твое жилье выглядит, как номер в отеле любви! И действительно, комната отличалась обилием красных цветов, посередине стояла огромная двуспальная кровать с шестью подушками, плавно уменьшающимися по размеру. Даже небольшие белые диванчики по углам, перед которыми стояли столы не спасали картину. На них также лежали красные подушки, а под неуклюжими толстыми ножками лежали бордовые ковры, на них не видна была грязь и пыль. — Ну хотя бы презервативов и смазки нет, и на том спасибо, — недовольно буркнул Бакуго. Ему нравилось смотреть, как усмехался Шото, правильно понимая беззлобную издевку. — Черт, жрать хочу ужасно. Закажи что-нибудь острое. Шото уже тянулся к телефону для вызова персонала. Он стоял задом к ранее упомянутой огромной кровати, на которой развалился Бакуго, имеющий возможность спокойно оценить чувство стиля Шото. Его одежда не была чересчур броской, как у самого Бакуго, но был в ней особый шарм: светло- коричневый оверсайз пиджак в цвет брюк и черная водолазка. Он выглядел утонченно, а дорогие часы на запястье кричали о его достатке. Жаль, что картинка была противоположна тому, что творилось внутри этого парня с изысканным образом. — Принесут через двадцать минут. — Шото лег рядом, захватив с собой ноутбук. У них было время, чтобы выбрать наилучший вариант для просмотра. Но кино было последним, о чем думал Бакуго. Шото находился так непривычно близко, что у него захватывало дыхание. Он не удержался, протягивая руку к идеальному лицу, чтобы убедиться, что самый счастливый день в его жизни и дорогой человек были реальны. Щека Шото была гладкой и прохладной на ощупь, а сам он немного обескуражен неожиданным касанием, но все сомнения и тревоги развеялись, Бакуго даже не заострял внимание на том, насколько одинока его жизнь, раз всего один человек имел в ней смысл, и то он бòльшую часть времени был болезненно далеко — Кацуки, ты в порядке? — Бакуго сглотнул и резко отпрянул от Шото, забивая в поисковик какую-то старую комедию. — Все заебись, что за тупой вопрос, Половинчатый? — Он нажал на плэй, поставил ноут на колени и прижался ближе к чужому холодному телу. Его мизинец касался ребра ладони Шото. "Как у мертвеца," — подумал он и попытался заглушить биение сердца громкостью звука динамика. Веселые голоса и незатейливый сюжет прервал стук в дверь. — Персонал, наверное, я открою, — выпалил Шото и резво соскочил с кровати. Когда он появился спустя минуту, в его руках были два подноса: один с собой, второй с мясом, щедро приправленным специями. Он отдал один Бакуго, а второй взял себе. — Соба, серьезно? — немного скептически спросил Бакуго и потрогал тарелку. — Черт, она еще и холодная? Долбанный извращенец. — Шото хохотнул, набив рот едой и снял фильм с паузы. Его близость была немного неловкой, потому что подушечки пальцев покалывало от желания провести ими по запястью Шото, получить ответное тепло и, о боже, увидеть его чертову улыбку. Он, кажется, ни разу не наблюдал ее, но был уверен, что она прекрасна. Как и смех Шото. Он аккуратно прикрывал рот рукой, но звуки, вылетающие из него на каждом забавном моменте были прекрасны. Их хотелось слышать не переставая, поэтому следующий фильм в плане Бакуго тоже был комедийного жанра. Они будут смотреть только такие, чтобы Шото было хорошо, весело, чтобы он забыл о своих проблемах и был сейчас рядом с Бакуго и, возможно, по чистой случайности, положил свою руку на его. Он чувствовал, как горели щеки. И поэтому поспешил сделать недовольный вид, когда Шото повернулся к нему во время титров, ожидая смены фильма. — Есть предпочтения? Может, любишь какую-нибудь безвкусную фигню? — Шото пожал плечами. — На твое усмотрение. И Бакуго выбрал. Комедия с самым высоким рейтингом, только вот незадача, она была романтической. Шото это нисколько не смутило, и он поглощал все происходящее на экране с детским восторгом, а Бакуго каждый раз, когда главные герои обменивались слюнями, он не мог пересилить себя и назвать эти отвратительные действия поцелуями, тоскливо поглядывал на утонченную ладонь Шото, с его пальцами бы на пианино играть, но пока он играл ими только на нервах Бакуго. Как бы он не отодвигал руку, кисти Шото неизменно оказывались рядом, слегка дотрагиваясь до чужих напряженных пальцев. Это была самая сладостная пытка за жизнь Бакуго, и он бы все отдал за ее продолжение, но Шото был слишком деловым мальчиком, чтобы тратить на отдых более трех часов. Он шустро принялся за багаж, теребя впавшего в прострацию Бакуго за плечо. — Эй, мистер ленивая задница, может поможешь, а? — Шото был явно в хорошем расположении духа после недавнего марафона шуток и сахара. И Бакуго не смог отказать, он перекладывал футболки, рубашки и пластинки в шкаф, пока не наткнулся на черный пакет. Там тоже лежала одежда, но она была более специфической. Пара футболок с логотипом их любимой группы, бандана и... — Какого черта, Двумордый, это же гребаная футболка с моим лицом! — Шото суетливо расправился с нижним бельем, кинув его на самую высокую полку и почесал затылок, не найдясь с ответом на столь компрометирующую находку. — Подруга детства подарила. Она вечно подшучивает надо мной, на этом наше общение заканчивается. — Последняя фраза была неуместной, но она подавила задатки ревности при упоминании человека из жизни Шото. Конечно. У него была своя жизнь, окружение и локальные приколы, кто-то мог знать о существовании Бакуго, но только как о далеком друге из интернета. Этой девушке безумно повезло общаться с Шото каждый день вживую. — Я слишком много о тебе говорю, так что она так выразила свое недовольство. Рассказать о ней? — Бакуго покачал головой. Последнее что он хотел бы знать, так это эмоциональный портрет человека, каждый день вдыхающего запах корицы и находящигося к Шото вплотную. — Лучше расскажи что-нибудь о себе, — "а то я начинаю думать, что ты сбежал из какого-то волшебного леса. Ну не может быть человек таким, сука, охуенным." — Что опровергнет твою дебильную асоциальность. — Ну, — Шото задумчиво закусил губу, — я типа лучший на курсе, постоянно общаюсь с преподами и другими сильными студентами. Верчусь, как могу. Но у меня проблемы с доверием, так что ты, — он замялся, — избранный. Вообще не думал, что все так далеко зайдет, но я, честно, очень рад, что ты появился в моей жизни, так что дай мне, наконец, тебя обнять, пока в твоих руках нет никаких коробочек, чтобы остановить меня. — Да отъебись со своими объятиями, не хочу я. — Бакуго боялся, что погрязнет окончательно и не сможет выбраться из омута под названием Тодороки Шото, не сможет жить без него. — Терпеть не могу тактильность. — Как скажешь. Просто мне казалось, что друзья обнимаются, сестра всегда обнимала подруг, одногруппники тоже для совместных селфи или когда рады друг другу. — Шото кинул последнюю майку в бездонный шкаф и сел на кровать. Такой наивный и открытый в своих желаниях, он был очарователен, и его доверие было наиценнейшим даром. — Так какой у нас план на сегодня? — Прогулка по городу, зайдем сначала в мой любимый парк, потом просто пошляемся по улицам. — Бакуго не придумывал ничего необычного, он просто хотел поговорить с Шото, помолчать с ним и посидеть в местной кафешке. — Неплохо. — Телефон Шото завибрировал, и тот нахмурился, пялясь в экран. — Черт, я перепутал, концерт завтра. Там в инстаграме они проводят трансляцию вечером, посмотрим? — Шото с надеждой пихнул Бакуго свой телефон. — Хорошо. Мы еще успеем нагуляться, они чет припозднились. — Наверное, к нашему режиму еще не привыкли. — Шото схватил несколько вещиц и скрылся за дверью ванной. — Я переоденусь и пойдем на экскурсию, — крикнул он. Бакуго закатил глаза. Ему нравилась и та одежда, в которой Шото приехал, и он не до конца понимал прелесть ее смены, пока тот не вышел. Большая футболка, спортивные штаны и барсетка. Черт, они же реально собрались пешком обойти немалую территорию. Не все Токио, но то, до куда донесут ноги. — Я готов, пошли? — Бакуго кивнул и встал с насиженного места. У него была цель — показать Токио во всей красе и провести с Шото самые лучшие выходные. Что ж, у него были все шансы. *** Парк был окутан безмятежностью, в его тиши, прерываемой редким смехом и тихим шепотом, легко поддерживалось комфортное молчание. Слова казались лишними, они заменялись частым переглядыванием и музыкой в одном наушнике. Шото настоял на своем плейлисте, и он был хорош для Бакуго, что доказывало схожесть их вкуса. Пару раз он спрашивал названия песен и качал на свой телефон. Из расслабленного, непривычно спокойного состояния его выдернул голос Шото и его движение по направлению к ларьку с разными вкусностями для проголодавшихся посетителей парка. — Черт, это яблоки в карамели? Никогда не пробовал. А ты будешь? — Бакуго не успел ответить, потому что через несколько секунд в его руке уже находилась деревянная палочка с сочным фруктом на конце. Шото принялся есть лакомство с таким аппетитом, что внутри у Бакуго что-то невольно сжалось. Ребенок без ласки, тепла и простых радостей лишь в девятнадцать добрался до чертового яблока в карамели, которые сам Бакуго ел каждые выходные до того, как стал слишком смышленым для манипуляций и запугивания со стороны родителей. — Почему не ешь? — невнятно спросил Шото, склонив голову в бок из-за чего его щеки, набитые яблоком выглядели еще более очаровательно. — Утром позавтракал. — Бакуго все же откусил кусок, как дань уважения к Шото и его отвратительному детству. Сладкая тягучая карамель идеально дополняла кислый сок и твердость зеленого яблока. Это на вкус было так знакомо, что Бакуго невольно прикрыл глаза, давая волю фантазии и теплым воспоминаниям, слегка омраченным событиями следующих лет, но безумно родным и притягательныи, таким же противоречивым, как и эти яблоки в карамели. Его плеча неловко коснулись, выводя из состояния неуместного транса. Бакуго вздрогнул и перевел взгляд из иллюзий сначала на лицо Шото, а потом на его руку, так правильно лежащую на его плече. — Мое яблоко закончилось, мы можем продолжить экскурсию или ты хочешь доесть здесь? — Он интересовался, как комфортнее будет Бакуго, вместо того, чтобы просто двинуться вперед, тот бы последовал, хотя бы с подачи банальной реакции организма. — Не будь таким нудным, Половинчатый. Конечно идем. Ты хоть представляешь сколько мест у меня запланировано к осмотру? В основном это яркие тематические и не очень места, но я все равно выполню весь план, даже если придется нести тебя на руках. — Шото усмехнулся. — Все настолько серьезно? — со смешинкой в глазах спросил он. — О, поверь, ты даже не представляешь насколько. — Бакуго заглянул в телефон, сверяясь с намеченным маршрутом. — Мы можем зайти в любое заведение, которое тебе понравится внешне. Поехали, найдем прикольную хуйню. — Шото послушно кивнул, плохо ориентируясь в незнакомом городе. У него самого не было пожеланий, кроме длительной прогулки, обязательно с Бакуго, а его вкусу он доверял и был уверен, что тот обязательно что-нибудь придумает. Они мигом оказались в метро, отвлекшись на разговор. Поездка до нужной станции оказалась такой же быстрой, они были слишком увлечены и счастливы в данный момент, чтобы обратить внимание на дорогу или время. — А теперь пешком до Гинзы. Давай, шевелись, Половинчатый, иначе наше путешествие закончится на полпути к этому охуенному месту в ужасной помойной яме. Давай-давай. — Бакуго хлопнул Шото по спине, подгоняя, но это больше было похоже на поглаживание с нажимом. Тот вздохнул и чуть притормозил, возвращаясь на один уровень с Бакуго. — Долго? — лениво протянул он и схватился за его легкую рубашку, она была накинута поверх черной майки и выглядела довольно уютно. — Зависит от тебя. — Шото опять вздохнул и опустил голову, но в следующую секунду он уже в приподнятом настроении шел вперед, отвлекая от тяжести ходьбы своей болтовней. — Мы же потребуем автографы у группы? — с вызовом поинтересоваться Шото, как будто обсуждал не обычные взаимоотношения между исполнителями и фанатами, а угон дорогой тачки. Бакуго рассмеялся, тут же отвечая: — Они раздают их даже бомжам, мы точно прорвемся, если ты не включишь режим улитки, снова. — Шото обижено скривился, готовый отрицать все, что сейчас прилетит ему в спину, как нож, а может и несколько ножей, ведь слова ранили, а Бакуго был очень важен. Но тот лишь вновь беззлобно рассмеялся, взлохмачивая разноцветные пряди огрубевшей ладонью и немного теряя связь с реальностью от шарма недовольного Шото, который все еще находился в зоне комфорта. — Вообще-то сейчас ты отстаешь, Кацуки, и тебе следует избавиться от режима улитки. — Шото закусил губу и резко рванул вперед, быстро разгоняясь. Бакуго не сразу понял, что вытворил Шото, но когда до него все-таки дошло, он принял правила игры. Они несколько раз догоняли друг друга, менялись ролями и изворотливо обманывали того, кто выходил вперед, под несдержанный смех и смачные прикосновения, вызывающие мурашки. Так было даже быстрее до Гинзы, но преимущество перекрывалось аккуратностью. Цель — никого не поранить была в приоритете, увы, превосходя обычные эмоции и развлечение. Они дурачились до усталости и приглушенного пыхтения в огнях Гинзы. — Ладно. Это того стоило, мне нравится, — протянул Шото. Какое-то время он шел, не смотря на дорогу, плененный витринами магазинов и Бакуго, с ним привычные вещи становились ярче и хотелось узнать мир, почувствовать его. — Ты сомневался? Кретин, я оскорблен. — Они шли, и это не помешало Бакуго отвернуться с таким видом, что Шото споткнулся о гладкий асфальт, переводя на него взгляд. — Я сомневался в себе, в том, что могу что-то почувствовать от красивых мест, в которых я часто бываю. Пожалуйста, не принимай это на свой счет. — Он был действительно взволнован. И это было неправильное волнение, не от восторга или предвкушения. — Черт. Ты не так понял. Дерьмо. Забудь об этом. Пошли в ебучие магазины и рестораны, где мы не сможем ничего купить.— Бакуго резко поменял тему и направление. Они не смотрели на ценники, позволяя себе чудить в пиджаках, стоящих больше, чем весь гардероб Бакуго. Продавцы были приветливы, а глаза Шото слишком сверкали всякий раз, когда бутик погружался в шуточную импровизируемую сценку с забавным сюжетом и роскошным реквизитом. Пару раз их выгоняли за подобные выходки, но это не омрачало веселья. Шото купил себе ремень и туалетную воду, которую Бакуго разбил, как только они вышли из магазина. "Потому что сейчас ты пахнешь лучше, Двумордый." — И он показательно всплеснул руками. Ремень прошел контроль на стиль, и был убран в рюкзак. — Пошли поедим? — предложил Шото после седьмой жертвы в лице неопытной консультантки. Девушка не знала, что сделать, как тактично выгнать их из бутика или втюхать товар. — Я отдал дань праздной и богатой жизни, которой предавался, даже, можно сказать, осквернил ее, так что погнали в кафе, ресторан, что тут есть. — С этим возникнут проблемы. Но если у тебя остались деньги с кредитки отца, то все охуенно. — Шото кивнул и усмехнулся. Он выглядел так, словно у него в барсетке, причина, по которой его покупки отправились к Бакуго, хранились все деньги мира. — Мне пришлось долго снимать их с его карты, если ты понимаешь о чем я. — Намек на наличие средств был встречен закатанными глазами. Бакуго не впечатляли деньги, он был удивлен раскованностью Шото, в переписке и рассказах о жизни он представлялся совершенно другим, и, чтобы не ломать голову, Бакуго озвучил свои размышления. С Шото он действовал прямо, во избежание недопонимания. — Я перерос половину своих заморочек, как личность. Я могу дурачиться, хотя в шестнадцать не мог, но все равно не люблю показывать эмоции. И знаешь, ты тоже менее агрессивный, чем в сети. Так что я могу нас только поздравить: в жизни мы не такое дерьмо. Но проверка на выносливость консультантов была настоящим ужасом, хотя и показала, как люди будут вести себя в неординарной ситуации. Мне понравилась девушка, которая всеми силами сдерживала смех и перепуганный парень, они так глупо себя вели. — Только не говори, что мы будем обсуждать это дерьмо. — Шото пожал плечами. Он воспринимал этот кошмар, как эксперимент, а Бакуго начинал жалеть, что повелся на минутное веселье и обаяние Шото. — Если ты не хочешь — не будем. — Приятный голос и учет желаний Бакуго подействовали безотказно. Уже через несколько минут он забыл о сожалениях и пошел в самый дешевый из самых дорогих ресторанов этой части Гинзы. Интерьер и цены заставляли съежиться и потупить взгляд в пол. Бакуго не мог справиться и с сутулостью. Наверное, он выглядел жалко, но его сейчас это мало волновало. Впечатления и ощущение полнейшего дискомфорта были на первом месте. С одной стороны такой опыт, Бакуго ел одно из самых дорогущих блюд, интересовал и захватывал, но он все равно ощущал невероятное отторжение: людей, цифр, даже стульев. Только Шото оставался таким же правильным и приятным по ощущениям. — Так на кого ты учишься? — спросил он, словно в сотый раз, настолько его лицо было замученным, хотя на деле это была лишь четвертая попытка за все время знакомства. — Да хуй его знает, мои цели сбились прямо перед самым поступлением, и теперь я вообще нихрена не понимаю. — Шото крепко сжал в руке вилку. Он видел в Бакуго сильного человека, контролирующего свою жизнь, но этот ответ заставил усомниться во всех выводах, сделанных ранее. — Стремился стать спасателем, героем, сука. Готовился к этому, но не получилось. — Бакуго не объяснял, что это было связано с его ментальным здоровьем, он вообще не хотел, чтобы Шото считал его психом на подобии своей матери или боялся, потому что Бакуго сильнее, и он в норме. — Не верю, чтобы у тебя что-то не получилось, и ты так просто сдался. — Шото уперся подбородком в сложенные на столе руки. — Это не обо мне. Да и не сдавался я, просто отложил ненадолго, все равно стану лучшим спасателем, но уже когда буду готов. Все, закрыли эту тему и пошли отсюда. — Бакуго подозвал официантку и позволил Шото заплатить за себя, ведь это были не его деньги, а ублюдка-папаши. Считай, пир на костях его былого величия. Они вышли из этого ужасного места, наконец вдыхая полной грудью грязный воздух без примеси гуччи. Это уже облегчало жизнь, которая заиграла новыми красками, когда Бакуго с Шото добрались до остановки и запрыгнули в первый попавшийся автобус. — Слушай, — позвал Шото спустя десять минут поездки, где шум дороги заглушался разговором и смехом, — а он что-то в другую сторону едет. — Он разлегся на заднем сидении и плече Бакуго, такой теплый и уютный, что согнать его было бы преступлением. — Ага. В душе не ебу, куда он едет. — Шото встрепенулся и поднял свою голову с чужого плеча. — Бакуго, черт, я думал ты знаешь. — Шото начал нервно покусывать губы. — Я тебе доверял. — Вышло немного обиженно. — Да не кипишуй так, королева драмы. Доберемся обратно по навигатору, а пока прокатимся до конечной. — Шото скептически приподнял бровь. — Да не смотри же ты так, — страдальчески простонал Бакуго и уткнулся лбом Шото в висок, пока появилась возможность притронуться, хотя бы таким странным, капризным способом. А Шото, засранец, подлил масла в огонь поглаживаниями по светлым блондинистым волосам и розоватому ушку. — Ладно. — Шото снова пожал плечами, как будто не знал других движений для показа соглашения. Его мимика не говорила ни о чем, а тело было деревянным. — У меня, кстати, вкусняшки есть. Будешь? — Шото достал из своей барсетки несколько ярких упаковок чего-то кислого, сладкого, кисло-сладкого и острого. Причем острого было больше всего, а Бакуго тихо удивлялся, как это все поместилось в такой крошечной барсетке. Он взял всего понемногу, в своеобразной форме поблагодарив Шото. "Не плохо,"— и этого было достаточно, чтобы вызвать у Шото незаметную улыбку. — Только неплохо? — Это охуенно, Половинчатый. — Бакуго не стоило усилий произнести похвалу, но вот не лыбиться, как идиот, когда глаза человека, в которого он влюблен, сияли подобно драгоценным камням, было уже сложнее. — Я рад. Столько мест избèгал, чтобы достать что-то острое и необычное. — Шото старался, и он хотел, чтобы об этом узнал Бакуго, чтобы тот понял, насколько дорог. И обычная подробность действительно помогла в этом. Они ехали до конечной станции еще час, и когда вышли почти не чувствовали ног из-за неудобного положения. Но это было не проблемой и никак не мешало наслаждаться прогулкой. — Ты тут когда-нибудь был раньше? — тихо спросил Шото. — Нет, конечно. — Но Бакуго был не против пройтись здесь. Тем более улица выглядела интересно и располагала к обсуждению предстоящего концерта. Но не тут-то было. — Это уличные музыканты? Пошли посмотрим. — Шото не спрашивал, он настаивал и тянул за собой Бакуго, переплетая пальцы в прочный замок. Четверо человек, явно завороженные своим делом, исполняли последние новинки из топ чартов. Они расположились на фоне огромного граффити, где были изображены сломанные инструменты в ярком исполнении с дополнительными деталями и обводкой. Иронично, но они полностью совпадали с оборудованием музыкантов: барабаны, электрогитара и синтезатор. Перед ними лежал красный чехол из-под гитары, туда зрители складывали деньги или просто смотрели, чтобы узнать, сколько уличные артисты зарабатывали за устраивание беспорядка на улице. Но Бакуго заострил внимание не на этом. — Какого хрена ваш барабанщик такой бездарный? — резко спросил он под осуждающий взгляд Шото, прерывая своеобразный концерт. Палочки мерзко прошлись по тарелке крэш, соскользая в последний момент, остальные инструменты и солист тоже умолкли. — Это было слишком грубо, — отозвался Шото, предвещающий разборки. Он инстинктивно встал перед Бакуго, чтобы защитить его, если кому-то взбредет в голову полезть в драку, но тот мгновенно вышел вперед, становясь прямо напротив барабанщика. — Ммм, покажешь, как надо? — приподняв брови спросил он. Это было похоже на издевку, но Бакуго вытянул руку вперед, почти прикасаясь к барабанщику. — Палочки, — требовательно и своевольно. Бакуго творил безумие. Его совершенно не останавливали ни обстоятельства, ни Шото, ни яростные взгляды, он был уверен, что шоу стоило того. — Палочки. — Барабанщик усмехнулся и протянул их ему, смачно сплюнув на землю. "Наверняка представлял меня, урод,"— пронеслось в голове у Бакуго прежде чем он сел за установку с самым гордым видом, на какой был способен. Все же это спектакль для Шото, в обычных условиях Бакуго бы не занимался подобной чепухой, но сейчас покрасоваться хотелось, как никогда. — Что исполняете? — немного грубо спросил он, и приятно удивился, услышав название любимой группы. Он мог сыграть любую их песню, но выбирать не приходилось. У Бакуго получалось гораздо лучше, чем у предыдущего барабанщика и уже через двадцать секунд втянулись все, недовольства отошли на второй план, и музыка захватила разум каждого человека, находящегося достаточно близко. Это звучало превосходно, даже обиженный барабанщик неловко двигал телом и одобряюще кивал, позволяя исполнить и вторую песню. Но он все еще смотрел с недовольством, когда другие участники окончательно погрузились. А потом, после особенно сложного для вокалиста момента в песне, появился Шото с лаконичным замечанием: "Он не дотягивает." И история повторилась, только на этот раз с криками и сломанным укулеле. Никто так и не сказал, откуда оно взялось. Но это перестало быть важным, как только Шото запел. Бакуго был зачарован и очарован одновременно, а еще очень горд. Он и представить не мог, что Шото умел так петь, и собственная игра на барабанах казалась заурядной и посредственной, но Бакуго старался опровергнуть это и выкладывался еще сильнее, утопая в приятном голосе, словно в теплом, мягком одеялке. После того, как их все-таки пинками выгнали с мини концерта, Бакуго хотел сказать: " Ты нечто." Но хватило его только на: — Ты умеешь петь? — произнесенное одновременно с "Ты играешь на барабанах ?" от Шото. — В музыкалке учился, иногда сам практикую, чтобы не потерять навык. А тебя как угораздило в пение? — Да так получилось. — Шото смущенно отвел взгляд. — Поехали домой? — он резко перевел тему. — Уже заказал такси. Напишу карге, что останусь у тебя, пусть побесится. — Машина подъехала быстро: Бакуго успел только настрочить и отправить сообщение матери. — У меня в номере есть для тебя сюрприз. — Они сидели на заднем сидении и могли смотреть друг другу в глаза. И Бакуго был безмерно этому рад, потому что сейчас там было что-то новое, дающее надежду на взаимность чувств. Но "сюрприз" Бакуго получил не скоро, а только спустя несколько часов просмотра разных концертов «devilish freaks», трансляции и полного разбора личности каждого участника, его роли в группе, а также других аспектов, которые Бакуго обсуждал из последних сил, не зная, как намекнуть на ожидание того самого "сюрприза". В итоге Бакуго надоело ждать, и он прямо сказал о своих желаниях, веселя Шото. Тот нарочно медленно достал из чемодана что-то в упаковочной бумаге и протянул Бакуго, чье терпение было уже на исходе. — Романтическая манга? — он был возмущен и благодарен, потому что это было именно то коллекционное издание, о котором он давно грезил. — Черт, ты совсем спятил? Кто ж такое дарит? — Румянец и перекошенный из-за скрываемой улыбки рот выдавали его истинное состояние. Бакуго проебался. Он абсолютно точно влюблен в этого парня.