Чем выше любовь

Серёжа целует его так, что подкашиваются колени. Ни капли не фигурально — а ещё отвратительно несолидно — но он ничего не может с этим поделать. Только хвататься за идеально посаженный пиджак, из-под которого сверкает белоснежная, хрустяще-выглаженная сорочка и поблескивает бордовая лента галстука, и послушно открывать рот. Кто бы мог подумать, что характеристика «послушно» вообще когда-нибудь будет про него. С другой стороны, а кто мог подумать, что однажды он будет по утрам целоваться с президентом во дворе особняка с мраморными колоннами? «Из оппозиционного скандалиста в первые лица государства, — хмыкнул на это Миша, — ничего себе карьерный рост». — Мне пора, — говорит Серёжа, отстраняясь так же резко, как наклонился навстречу. — А... — Тш-ш. Напоследок удаётся урвать ещё немного — Серёжа обхватывает его шею ладонями, заставляя запрокинуть голову, поочерёдно целует лоб, щеки, недовольно сморщенный нос. Губы. Не так, как минутой ранее — потому что этот поцелуй о другом. Этот — на удачу, вместо напутствия на продуктивный рабочий день. Вместо обещания продолжить вечером с того момента, на котором нажали паузу. После Кондраша смотрит, как зачарованный, на то, как он делает несколько шагов в сторону ворот и исчезает в салоне автомобиля. Кто бы мог — в самом деле, кто бы? Но подсвеченный балкон и горящие окна резиденции, страшно занятые сотрудники и шорох колес отъезжающего автомобиля слишком реалистичны, чтобы быть плодом больного воображения, а значит, либо он умер и попал в рай, либо все-таки живет эту жизнь, и оба варианта, по-честному говоря, Кондрашу вполне устроят. Наташа подкрадывается сбоку как будто специально по-шпионски тихо — приходится приложить усилия, чтобы не подпрыгнуть на месте: — Завтракать, Ваше Превосходительство? — И ты, Брут, — с деланным недовольством зевает Кондраша. — Ладно… А шампанское будет? — Зажрался, — Наташа ощутимо пихает его в бок. — Будет гватемальский кофе с пашкиного плеча. Прилетал их премьер, привез какое-то невразумительное количество килограммов… Говорит, в благодарность… Суета раннего рабочего утра метр за метром остается позади: он позволяет взять себя под локоть и увести в сторону парадного крыльца под глупый разговор о благодарных гватемальцах и их героической борьбе против экономического кризиса.