Hard to get

Прошло уже полтора месяца с тех пор, как Йеджи и Рюджин впервые встретились. Между ними ничего не изменилось, но они определенно стали ближе друг к другу, и Йеджи начала считать Шин своим другом. Что она больше всего ценила в Рюджин, так это то, что, даже если последняя была без ума от нее, она никогда не заставляла ее любить в ответ. Она понимала точку зрения Йеджи и уважала ее. Это правда, что взгляд Йеджи на любовь постепенно менялся по мере того, как она проводила больше времени с Рюджин, но она по-прежнему думала, что ее главной заботой была учеба. Йеджи также была счастлива иметь еще двух друзей, о которых она никогда не думала, поскольку она почти никогда не пыталась познакомиться с новыми людьми. Как будто сейчас она и другие девушки были группой лучших друзей, которые всегда могли довериться друг другу и повеселиться вместе, когда им казалось, что их мир рушится. Было приятно иметь такую ​​группу друзей, иметь кого-то, кто поддерживает тебя, независимо от того, через что ты проходишь. Это сделало ее сильнее. Ей нужно было быть сильной, особенно из-за того, через что ей пришлось пройти со своей семьей. Теперь ситуация была лучше, она была менее запутанной, чем в начале. Сначала ее отец возвращался домой без приглашения, ожидая, что его дочь будет относиться к нему так же, как раньше, но она больше не могла смотреть на него так, как раньше. В тот день, когда он впервые пришел домой, прежде чем она уехала учиться с Лией, он пришел поговорить с ее мамой.Он хотел иметь возможность проводить время со своей дочерью по крайней мере два раза в неделю, но Йеджи не хотела. Она не хотела проводить время с кем-то, кто сильно обидел ее маму. Однако ее мать настояла на том, чтобы она проводила с ним хотя бы один день в неделю. Так что теперь она даже была вынуждена проводить все свои субботы в новом доме своего отца, который был просто маленькой квартирой, так как он жил там один. – Что ты хочешь на ужин, дорогая? – ее отец заговорил, когда Йеджи удобно сидела на диване в его квартире, занятая просмотром телешоу. Это прозвище заставило ее кровь закипеть, как он мог до сих пор так ее называть? Он не чувствовал себя виноватым? – Можешь, пожалуйста, не называть меня так? – умоляюще вздохнула Йеджи. – Я твой отец, Йеджи. Ты не можешь указывать мне, что я могу, а что нет. Ты должна уважать меня, – строго сказал он, бросив на нее взгляд, от которого у нее по спине побежали мурашки. Она никогда не видела своего отца таким. Она заметила, что после развода мужчина начал проявлять признаки гнева. Она не знала, было ли это вызвано стрессом, вызванным ситуацией или тем фактом, что уровень терпения людей снижается с возрастом. – Это именно то, чего ты не можешь делать. – пробормотала она, глядя на свои руки, лежащие на коленях. Йеджи боялась, что, если она скажет эту мысль слишком громко, ее отец набросится на нее. Но в то же время она устала пытаться уважать кого-то, кто не мог уважать ее с самого начала. –Что ты сказала? – спросил мужчина более глубоким голосом, чем обычно. – Я сказала: это именно то, чего ты не можешь делать.— повторила она, поднимая глаза, чтобы встретиться взглядом с отцом, и вставая с дивана, чтобы соответствовать его росту. Он был ненамного выше ее, ее гены высокого роста достались ей от мамы. Может быть, было неправильно возражать ему таким образом, она это знала. Она никогда раньше не возражала родителям, она не знала, почему вдруг почувствовала необходимость это сделать. Ее отец никогда не обращался с ней плохо, он всегда заботился; но что-то изменилось после развода. Он изменился, и она тоже. – Это то, что твоя мать говорит тебе? А? – Черноволосый мужчина повысил голос, и с течением времени его лицо становилось все более устрашающим. – Она говорит тебе обо мне плохо, поэтому ты не хочешь меня видеть?! – Мама не имеет к этому никакого отношения. Это все твоя вина! – рыкнула Йеджи, разозлившись на заявление отца. Ее мама не имела ничего общего с ненавистью, которую она испытывала к мужчине. Она ненавидела то, как он обвинял ее во всем, хотя именно он устроил весь этот беспорядок. — Раньше ты не была такой. Ты была таким милым ребенком. Она изменяет тебя, разве ты не видишь? – Замолчи! – закричала Йеджи, вскинув руки. – Она не изменяет меня! Разве ты не понимаешь, что ты причина всего этого? Это была твоя гребаная вина! – Она снова закричала, чувствуя, как будто груз свалился с ее груди. Она больше не могла контролировать свои слова. – Язык! – Ее отец закричал в ответ, его голос был намного громче, чем у младшей девочки, потому что он был ниже. Йеджи вздрогнула и заткнула уши от громкого звука. — Не говори со мной так! – услышав эти слова, Йеджи почувствовала жгучую боль в левой щеке. Он ударил её. – Не трогай меня. – сказала Йеджи, на этот раз ее голос был просто шепотом. Она была потрясена поступком отца, она не могла поверить, что он осмелился ее ударить. – Неудивительно, что мама тебя, блять, презирает, – Она с отвращением сморщила нос и посмотрела отцу прямо в глаза. Она была ему противна. Все, что она могла почувствовать, это еще один удар по левой щеке, заставивший ее вздрогнуть от боли. – Это все, что ты можешь сделать? Это все, что ты можешь ответить?! – Она закричала, чувствуя, как кровь закипает в жилах. – Не испытывай меня, Йеджи, – он предупредил ее, выражение его глаз было неописуемо. – Пошел ты, я ухожу! – Хван бросилась к своему рюкзаку, подняла его и повесила себе на плечи. Прежде чем она успела открыть дверь, отец толкнул ее на пол. Ей повезло, что она не сильно ударилась головой, но чувствовала, как кровоточит нижняя губа. – Что, черт возьми, с тобой не так? – Она пробормотала, пытаясь встать, но ее толкнули обратно. Теперь она сидела, ее лицо скривилось от боли. – Не говори об этом своей матери, – Он указал на нее пальцем с пугающим выражением лица. После этого он ушел на кухню, оставив младшую девушку одну в гостиной. У нее даже не было возможности ответить ему. Она пыталась выглядеть сильной во время их ссоры и после всей боли, которую отец причинил ей своими действиями, но ее сердце было полностью разбито. Несколько минут она сидела на полу в гостиной, из глаз ее катилась одинокая слеза. Почему все шло так чертовски неправильно? Она чувствовала себя побежденной. Через несколько мгновений она встала с пола и вышла из квартиры. Ее нижняя губа все еще кровоточила, она не знала, что делать и куда идти. Она точно знала, что если ее мама увидит ее в таком состоянии, она взбесится и, возможно, убьет отца. Синяки на ее теле, вызванные ударом об пол, ощущались еще более болезненными в холодную погоду. Она решила опереться спиной о стену за пределами многоквартирного дома, пытаясь успокоиться. Слезы продолжали течь по ее лицу, а она даже не замечала, все болело. – Что я сейчас делаю? – спрашивала она себя, доставая телефон и набирая номер единственного человека, который, как она знала, мог помочь ей здраво мыслить в такие моменты. К счастью, через несколько мгновений человек взял трубку. – Привет? Йеддеон~и, ты в порядке? – обеспокоенно спросила Рюджин на другом конце провода. Йеджи никогда не звонила ей, обычно ей всегда звонила Шин. Поэтому для нее было странно получить телефонный звонок из ниоткуда. – Н-нет. – она захныкала, мысленно проклиная себя за это. –Эй, успокойся. Что случилось? – спросила Рюджин, и Йеджи почувствовала беспокойство в ее голосе. – Можешь меня забрать? – Йеджи заговорила, ее голос звучал слабо из-за сильного плача. У нее не было много сил, чтобы говорить. – Конечно, пришли мне свое местоположение, я буду прямо там, – Рюджин поспешно ответила и закончила разговор, вероятно, готовясь спасти другую девушку. Было не так уж и поздно, почти время ужина, так что снаружи было не слишком темно. Уличные фонари уже горели, освещая улицы возле жилого комплекса. Это обнадеживало. Йеджи медленно вдыхала и выдыхала, пытаясь успокоить свой плач, но не могла. Она не могла это контролировать. Ей стало утомительно справляться со всей этой болью. Она никогда не ожидала, что окажется в такой ситуации, она никогда не думала, что ее отец способен на такое. Но, в конце концов, действительно ли она знала этого человека? Он больше не был похож на себя, как будто разговаривала с совершенно незнакомым человеком. Он делал вещи, которые никогда не делал в прошлом. Раскрыл ли он свое истинное «я» или произошло что-то еще? Были ли у него другие проблемы, кроме семьи? Было ли это тем же, что заставило его изменить ее маме? Что он скрывал от них? Ход ее мыслей прервал кто-то, окликнувший ее по имени. – Йеджи! – закричала Рюджин, вылезая из машины и подбегая к девушке, ожидающей у стены. Рюджин была так рада, что Хван все еще ждет ее, что она в безопасности. Ну, почти. – Что, черт возьми, с тобой случилось? – спросила она, нахмурив брови при виде другой девушки.Она обхватила щеки, глядя на лицо Йеджи, чтобы увидеть, есть ли еще повреждения, кроме кровоточащей губы. – М-мой папа, – она только успела это сказать, прежде чем полностью сломалась перед младшей девочкой. Она всхлипнула за всхлипом, а другая просто обняла ее руками и нежно погладила по голове. – Все в порядке. Я здесь, хорошо? – прошептала Рюджин ей на ухо, мягко поцеловав ее в голову, чтобы успокоить. – Давай отвезем тебя домой, – добавила она, ведя старшую девочку к своей машине. Некоторое время поездка была тихой, прерываемой только рыданиями Йеджи, которые она изо всех сил пыталась скрыть. Она сообщила младшей, что не может пойти к ней домой, потому что боится реакции матери. Она не хотела ни злить ее, ни грустить. То, что сделал ее отец, было уже достаточно. Им обеим. Она была благодарна за то, что рядом с ней были такие заботливые друзья, как Рюджин. Она знала, что если бы она сказала Лие, Чэрён или даже Юне, они бы сделали то же самое, что и Шин. Йеджи чувствовала, что Рюджин был тем, кто больше всего мог ее успокоить и помочь разобраться, поэтому она решила позвонить ей. Казалось, что у девочки были магические силы, которые заставляли ее чувствовать себя лучше каждый раз, когда что-то шло не так. Это было странно, и она никогда раньше ни с кем не чувствовала ничего подобного, но ей казалось, что это приятное чувство. Машина остановилась возле дома Рюджин. Свет был выключен, поэтому Йеджи решила, что они будут одни, и это было хорошо, поскольку она не хотела ничего объяснять.Не то чтобы она не хотела, просто было трудно объяснить, чтобы она не сломалась. И, честно говоря, это было утомительно. – Будь здесь. – сказала Рюджин, повернувшись, чтобы слегка улыбнуться ей, а затем продолжила вылезать из машины, чтобы помочь Йеджи. – Сейчас дома никого нет, думаю, папа вернется через час, мама на работе, а Юна с друзьями из хоккейной команды, – на объяснила, открывая дверь своего дома. Ощущение дома Рюджин было другим. Это действительно было похоже на дом. Было тепло и гостеприимно. Теплые тона мебели помогли передать это ощущение. Посреди гостиной стоял большой диван, а перед ним — телевизор. Затем были различные полки, заполненные книгами. Неудивительно, что она гений. Йеджи подумала про себя, увидев все эти энциклопедии и романы. Ее взгляд привлекли картины, висящие на стене. Это были семейные фотографии, на которых все выглядели очень счастливыми. У нее болело сердце, но она была рада, что у Рюджин хорошая семья. – Ты хочешь есть что-нибудь? – спросила Рюджин, она еще ничего не ела с тех пор, как Йеджи позвонила ей прямо перед тем, как она собиралась обедать. Йеджи просто покачала головой, бормоча: «Я не голодна». Рюджин кивнула, взяв ее за руку, чтобы провести в свою комнату. Она заставила ее сесть на кровать и сказала ей подождать ее, потому что она собиралась принести аптечку, чтобы вылечить кровоточащую губу. Как только младшая девочка начала прижимать губу ватой, Йеджи вздрогнула от боли из-за внезапного прикосновения, заставившего другую девушку убрать свою руку. – Сильно болит? – спросила она с обеспокоенным видом. – Совсем немного, – Йеджи кивнула, ее голос все еще звучал хрипло. – Но я могу справиться. – успокоила она, изо всех сил стараясь улыбнуться. – Хорошо, – Рюджин ответила и вернулась лечить губу. Время от времени Йеджи дышала сквозь зубы от боли, но это было ничто по сравнению с тем, через что проходило ее сердце. Это было определенно более терпимо. Прошло несколько мгновений, Йеджи, наконец, перестала плакать, но она знала, что, когда Рюджин попросит ее объяснить, что произошло, она снова начнет плакать. Ей хотелось, чтобы ее мозг перестал заставлять ее думать об этом так много, она не хотела больше вспоминать об этом. Она хотела забыть, потому что воспоминание причиняло ей столько боли. – Не волнуйся, тебе не нужно рассказывать мне, что произошло. Я знаю, что сейчас это тяжело, ты можешь объяснить мне это, когда захочешь. Я не против, – Рюджин говорила правду, лаская большим пальцем щеку Йеджи, чтобы помочь ей успокоиться. Это всегда работало. Йеджи наклонилась от прикосновения, чувствуя, как наступает успокоение. Она почувствовала сонливость, потому что плач истощил всю ее энергию. Между тем, Рюджин не чувствовала себя действительно сонливой, но если другая хотела, то кто она такая, чтобы отказать? Она никогда не могла отказать ей. Две девушки лежали на кровати, Йеджи обняла младшую за талию, а ее лицо спряталось в изгибе ее шеи, вдыхая ее запах. Рюджин осторожно гладил ее по голове, время от времени играя с ее волосами. Йеджи подумала, что это самое утешительное чувство. Она была так рада, что Рюджин появилась в ее жизни.