Секретный ингредиент

— Силко. Лежащий рядом с тобой мужчина поприветствовал тебя сонным ворчанием. Он едва ли проснулся, свернувшись калачиком в собранные им одеяла. Во все одеяла. Ты дёрнула за угол, и он ослабил хватку, чтобы ты смогла скользнуть поближе. Его голубой глаз едва приоткрылся, а как всегда открытый красный излучал красное сияние, каскадом льющееся по его лицу. Возможно, подсвечивая и твоё собственное. Когда ты вопросительно посмотрела на него, он ответил сонным голосом: — Холодно стало. — Знаю, — ты потянулась вперёд, поцеловала его в лоб и нахмурилась. — Ты стал горячее. Прошлой ночью ты заметила, что он начал излучать тепло после того, как вернулся с обхода. Что он трижды кашлянул в локоть и начал шмыгать носом. Тем не менее, он утверждал, что с ним всё в порядке и ему просто нужно принять ванну. Ту, в которую он затянул тебя, и на этот раз вы оба были обнажёнными. Он усмехнулся, и ты вскрикнула, когда он прикоснулся к тебе. Холодными руками он притянул тебя к себе. Его тело, казалось, одновременно было горячим и холодным. — Я не болен. — Я этого не говорила. — Но намекнула. Ты погладила его по плечу. Горячий на ощупь. — Возможно, немного, — ты поцеловала его в щеку, наслаждаясь тем, что он, казалось, просто намеревался прижимать тебя к себе. — Ты уверен, что не болен? Губы скользнули вдоль твоей шеи. — Я здоров, как лошадь, — а затем он отвернулся от тебя и, уткнувшись лицом в подушку, закашлялся. Закончив, он посмотрел на тебя своим водянистым голубым глазом, сгорбив плечи. Ты бросила на него многозначительный взгляд, и он застонал, отвернув голову в попытке лечь на спину и прижав её прямо к подушке. — Я в порядке. Ты поднесла руку к его лбу, убрав мешающие пряди волос, чтобы можно было прижать к нему ладонь. Горячее, чем раньше. — Нет, ты определённо болен. — Я… — Ты остаёшься в постели, — ответила ты, выползая из неё. — А я схожу за термометром. И заварю тебе чай с мёдом. Он не стал спорить, лишь только несколько раз шмыгнул носом, а после заговорил гнусавым и тихим голосом. — Я не люблю чай, — тебе пришлось сдержать рвущийся наружу смех. Он выглядел таким опечаленным, да ещё и до такой степени, что чуть ли не выпятил нижнюю губу. Ты улыбнулась и накинула халат, чтобы скрыть пижаму. — Я положу тебе побольше мёда, — затем ты склонилась над кроватью, чтобы быстро чмокнуть его в щеку. Он нахмурился, когда ты отстранилась, поэтому ты поцеловала его и в нос. — Я скоро вернусь. — Поторопись. Мужчина явно хотел внимания во время болезни. Он проводил тебя взглядом, а после переместился на твою пустующую сторону кровати, как только ты вышла из комнаты. Ты не ожидала, что Око Зауна будет настолько прилипчивым, но несколько быстро пролетевших недель доказали обратное. Мужчина пытался ухватиться за тебя при любой возможности. От твоих рук до твоей талии, он всегда пытался заключить тебя в свои объятия. По его мнению, он и без того потратил достаточно времени, не делая этого. Как только ты спустилась в кабинет, то остановилась, почувствовав прилив тепла, когда отозвавшиеся эхом те же слова навели тебя на другие мысли. С первого взгляда ты смогла заметить как минимум четыре места, которые он решил окрестить после того, как ваши отношения перешли на физический уровень. Пять, если посчитать дверь, но та была открыта, поэтому возник вопрос, считать ли её коридором или кабинетом. И не то чтобы он не водил тебя на этот балкон, когда все закрылись и разошлись по домам. Губы прижимаются к задней части твоей шеи, руки сжимают бёдра так сильно, что следующие несколько дней ты проходишь с синяками. Он стонет твоё имя… Ты рада, что в Последней Капле сейчас пусто, ведь твоё лицо загорелось при этом воспоминании. На самом деле не так уж и удивительно, что после многих лет одиночества и неприкосновенности этот человек будет… Немного озабоченным. Ты вздрогнула, сделав первый шаг вниз. Ванна, вспомнила ты, точно. Всего несколько часов назад, когда ты попыталась утешить его во время начавшейся лихорадки, у него были другие планы на ванну. Ладно, может быть, он был более озабоченным, чем ты думала изначально. Но, по крайней мере, он занимал этим твоё свободное время. Джинкс начала тренироваться. Пока ничего особенного, она всё ещё делала с тобой уроки. Но теперь она отсутствовала несколько раз в неделю, уходя с Дастином, Ран или даже Севикой. С кем-то надёжным, с тем, кто будет тренировать Джинкс в течение дня. И тебе не оставалось ничего другого, кроме как бездельничать в кабинете своего парня и проводить дополнительное время на кухне. Это заставило тебя задуматься о будущем. Какая польза будет от тебя через несколько лет, когда Джинкс больше не будет учиться под твоим присмотром? В Зауне работу лучше не терять, даже если Силко со своим богатством сможет тебя обеспечивать. Тебе нужно что-то предпринять. Тебе нужно быть полезной. Спуск по лестнице не был таким торопливым, как того хотел бы «чахнущий» наверху мужчина, но, погрузившись в свои мысли, ты не заметила, что добралась до подвала, пока твои ноги не коснулись пола. На всякий случай по всей Капле были разбросаны аптечки первой помощи, но ты всё равно направилась за одной из них на кухню. Ты заметила, что на кухне горит свет, льющийся на пол коридора через щель в двери. Быстро взглянув вниз, ты увидела открытую дверь, ведущую в комнату Джинкс. Осторожно прижав руку к двери, ты заглянула внутрь. Синие и на удивление распущенные волосы привлекли твой взгляд. Ты внезапно осознала, насколько длинными они были, заканчиваясь посередине спины. Девочка стояла на табурете и дёргала ручку ящика, да так сильно, что соседние ручки задрожали. А затем она сделала то, чего ты ну никак не могла от неё ожидать. Она выругалась. Много раз. — Дерьмо. Блядь. Тупой грёбаный ящик. Засранец. Сволочь! — И что же такое сделал тебе ящик? — ты вошла в комнату, плотнее запахивая халат. Девочка тут же обернулась, и ты встретилась взглядом с голубыми и очень уставшими глазами Джинкс, но она не выглядела больной, как её отец. Сжимая пальцами ручку, она скользнула по тебе взглядом, нахмурив свои крошечные брови. И чёлка тоже отросла, заметила ты… — Почему на тебе папин халат? Ты опустила взгляд и недоумённо моргнула. Халат, который ты схватила в спальне в темноте, был бордового цвета с золотой строчкой. Он подарил тебе очень похожий, в твоих любимых цветах, вскоре после того, как ты начала спать в его комнате. — Он одолжил мне его, — ответила ты через мгновение, повернувшись, чтобы посмотреть на Джинкс. — Почему ты не спишь? Она зашаркала ногами, слегка раскачивая табурет. — Я захотела сэндвич. — Ты же знаешь, что тебе нельзя самостоятельно пользоваться ножами, Джинкс, — правило это действовало тогда, когда она помогала тебе на кухне. Больше для безопасности, чем из-за недоверия. После того инцидента Джинкс стала чаще наведываться к тебе или к Силко, когда была расстроена, а не просто разговаривала с Майло. А ещё она разговаривала с Огнемётом — игрушка частенько приводила её к более здоровым решениям, являясь физическим напоминанием о том, что её родители заботятся о ней. Её нижняя губа выпятилась прямо как у её отца. В тот момент ты поняла, что она унаследовала его манеры, даже если не унаследовала его кровь. — Тебя не было в твоей комнате, — она посмотрела на тебя, прищурив глаза и сморщив лицо. — И ты пришла сверху. Ты уставилась на неё, не зная, что сказать. И, вероятно, такой ответ хуже отрицания, учитывая, как широко распахнулись её глаза. На её лице начала появляться улыбка, она практически сияла. Ты попыталась первой вставить слово. — Джинкс… Она завизжала. А затем начала подпрыгивать на своём маленьком табурете. Ты подскочила к ней, чтобы девочка не упала. — Вы делаете то, что делают парочки! — Мы не… — Да! Вот почему ты так много времени проводишь с папой! — она поднесла к щекам руки и растопырила пальцы веером, излучая такое сильное возбуждение, что её всю трясло. — Мы не так давно встречаемся, милая, это всё ещё… — Так значит, вы встречаетесь! — она издала ещё один короткий вскрик, опуская руки. Джинкс посмотрела тебе в лицо, и вдруг вся радость испарилась, сменившись дрожащими губами и сдвинутыми бровями. Она заламывала руки, выглядя такой внезапно расстроенной, что у тебя ёкнуло сердце. — И ты не сказала мне об этом? Ты улыбнулась, пытаясь смягчить выражение своего лица, и наклонилась вперёд, чтобы поцеловать её в лоб и зачесать назад волосы. — Мы собирались обо всём тебе рассказать в ближайшее время, милая. Клянусь, мы просто хотели подождать на случай, если… Молчание затянулось на несколько мгновений, а затем девочка кивнула. — На случай, если вы расстанетесь? Кивнув, ты выдохнула, только сейчас заметив, что задержала дыхание. — Что-то вроде того. Если бы у нас ничего не получилось. Джинкс наклонилась вперёд, хватая тебя за руки. Её глаза широко раскрылись. — И у вас получилось? Ты нежно улыбнулась. — Да, тыковка. Мы с твоим отцом очень заботимся друг о друге. Она нахмурилась, впившись пальцами в рукава халата. Задумалась на несколько мгновений, пока ты расчёсывала пальцами распущенные синие волосы. — Но вы не любите друг друга? Вопрос этот оказался посложнее. Ты моргнула, а затем почувствовала, что чем дольше Джинкс смотрит на тебя, тем горячее становится твоё лицо. Тишина была очень осуждающей. Девочка широко улыбнулась. — Ты любишь его? Ты очень медленно кивнула, а затем закрыла ей рот, чтобы она снова не завизжала, а не то Силко действительно попытается встать с кровати. — Но я ещё не сказала ему об этом. Так что эта информация останется только между нами, — она кивнула, и ты медленно убрала руку, задержав мизинец перед её лицом. — Мне нужно, чтобы ты поклялась в этом. Вздох слетел с её губ. Она что-то проворчала или же пробормотала, и, вероятно, тебе лучше не знать, что именно. Девочка подняла руку, и на короткое мгновение вы сцепили мизинцы, после чего ты притянула её к себе, чтобы поцеловать в лоб. По крайней мере, теперь она хихикала, а не визжала. — А теперь, — начала ты, выпрямляясь во весь рост. Ты улыбнулась, положив руку на бедро, — как насчёт того, чтобы ты помогла мне заварить твоему папе чай, а я приготовлю для всех нас поздние закуски. Всё это привело к тому, что на поиски термометра ушло немного больше времени. Джинкс же убежала за игрушкой, узнав, что её папа простужен («Ему она сейчас нужнее, чем мне»). Ты не удивилась, обнаружив его на диване, свернувшимся под одеялом. Слегка приоткрытым здоровым глазом он смотрел в сторону двери. Плюшевая акула, которую он для тебя выиграл, в настоящее время была расплющена его головой. — Ты мог бы подождать в кровати с подушкой. — Мог бы, — взгляд Силко прищурился, разглядывая фигуру позади тебя. Он моргнул один раз, затем второй. — Тыковка? — Я принесла сэндвичи! И друга, — теперь его было хорошо видно, так как Джинкс очень осторожно положила его рядом со своим папой. Кролик был весь в заплатках и выглядел так, словно видал лучшие дни. — Он старый, так что брать его нужно осторожно. — Я помню его, — Силко погладил уши игрушечного кролика. Он посмотрел на Джинкс слегка смягчившимся взглядом. — Он был у тебя в ту ночь, когда мы впервые встретились. Маленькая девочка начала заламывать руки, слегка кивая. Ты коснулась рукой её макушки, и она посмотрела на тебя снизу вверх. Её голубые глаза были невероятно большими и водянистыми, но девочка лишь шмыгнула носом, после чего прислонилась головой к твоей талии, обхватив руками твои бёдра. Ты снова перебрала пальцами её волосы, а после погладила по спине. Ты повернулась к Силко и бросила на него умоляющий взгляд — нужно отвлечь её. Поэтому ты сказала: — Она уже знает. Он наклонил голову, и ты улыбнулась, слегка кивнув в сторону вашей дочери. Быстрый рывок за его халат, который всё ещё был на тебе, и ты практически услышала щелчок, раздавшийся в его охваченной лихорадкой голове. Он тут же опустил взгляд на Джинкс, которая, как ты смогла почувствовать, повернулась к нему навстречу. Некая связь между отцом и дочерью. — И ты обо всём догадалась? Самостоятельно? Кивок около твоего бедра. Силко снова взглянул на тебя, на мгновение нахмурив брови, прежде чем заговорить более гнусавым, чем раньше, голосом. — Мы собирались рассказать тебе в ближайшее время, — заверил он её, протягивая к ней руки. С небольшой поддержкой с твоей стороны, Джинкс схватила его за руки. Произошёл обмен мягким взглядом, безмолвным разговором, который ты частенько вела с одним из них. Простым знанием того, что вы нередко бываете в обществе друг друга. Силко, кажется, уступил в молчаливом поединке взглядов и вздохнул, откинувшись назад, всё ещё легонько держа её за руки. — Ты хочешь семейную прогулку. Джинкс оказалась на удивление резвой. — Да! Вы оба сходили на рыбацкое дерби. Я тоже хочу сделать что-нибудь весёлое. — Скоро День Прогресса, Джинкс. Мы оба ходили вместе в прошлом году, — он бегло взглянул на тебя, остро улыбнувшись. — Твоя мать, конечно же, тоже пойдёт. — Но до него ещё две недели. Мужчина приподнял свою целую бровь, от удивления или же от любопытства, ты не знала наверняка. — Ты что-то запланировала, — затем он наклонился вперёд, прищурив голубой глаз, но в его взгляде не было ни злобы, ни разочарования. На самом деле, он звучал почти что довольным. — Ты и до сегодняшней ночи всё знала, не так ли? Она зашаркала ногами по полу и оглянулась на тебя, а после снова повернулась к Силко. — Да. Вы оба нравитесь друг другу, это было не так уж и сложно понять. — Но ты поняла, — улыбка Ока Зауна стала теплее, когда он отпустил руки Джинкс, чтобы обнять её. — Ты читаешь людей. Изучаешь их. Девочка на мгновение обняла его в ответ, но затем лицо Силко напряглось, и ему пришлось отпустить её, чтобы кашлянуть в локоть. — Значит, я могу устроить прогулку перед Днём Прогресса? Силко поджал губы и ненадолго задумался, прежде чем ответить: — Полагаю, ты что-то задумала, да, Джинкс? Девочка выдержала паузу, слегка подпрыгивая и на мгновение прикусывая губу, после чего ответила: — Мы могли бы сыграть в пейнтбол? И перекусить? Ты не смогла сдержать улыбку, кладя руку ей на плечо. Рука Силко быстро переплелась с твоей собственной, и три голубых глаза уставились на сцепленные пальцы. — Напоминает нашу первую встречу. Джинкс усмехнулась, снова переводя на тебя взгляд. — Да, папы там не было, так что… Он разжал пальцы и отпустил твою руку, а затем резко отвернул голову и снова закашлялся в локоть. Лицо Джинкс омрачилось. Кусая губы, она смотрела на Силко. Кашлял он не так долго, как тогда в спальне, но он всё ещё выглядел немного уставшим, когда повернул назад голову. Он моргнул, глядя на Джинкс почти извиняющимся взглядом, хотя слова его не отдались эхом. — Думаю, это может подождать. Девочка вздохнула, опустив руки. Хоть она и понимала, что её отец болен, она всё равно разочаровалась. Силко обратил на тебя свой взор, и ты встретилась с ним взглядом. Шестерёнки закрутились в его голове. Он повернулся к Джинкс. — Как насчёт того, чтобы через несколько дней сходить куда-нибудь с мамой? Прогулка матери и дочери, — вы обе уставились на него, и он принял оскорблённый вид. — Что? — Он действительно болен, — прокомментировала Джинкс, и ты согласилась с ней. Если бы Силко был в здравом уме, он вряд ли позволил бы вам обеим выйти из дома без него. — Не в одиночку, конечно же, — добавил он с растущим осознанием. — А с охраной. Джинкс на мгновение задумалась, принимая решение и беря тебя за руку. — А Ран пойти сможет? Она классная. Силко скользнул по тебе взглядом. — Если твоя мать не против. И тут обе пары глаз устремились на тебя, оставляя всё на твоё усмотрение, но идея неплохая. Ты была так увлечена Силко, что хоть и не пренебрегала Джинкс, но, возможно, некоторая связь между матерью и дочерью не помешала бы. — Мне нравится Ран, — ответила ты, сжимая руку Джинкс. — Полагаю, будет весело. Хотя нам будет тебя не хватать. Все приготовления начнутся завтра, когда все проснутся и взбодрятся. Ты отвела Джинкс обратно в постель, поцеловала её и Огнемёта перед сном, а после вернулась наверх. Силко едва проснулся, но как только заметил, что ты пытаешься тихонечко войти в комнату, то поднял руки и развёл ими в стороны. Ты прекрасно вписалась в них, уткнувшись головой ему в грудь, впервые благодарная за его высокий рост: благодаря нему ты находилась на некотором расстоянии от кашляющего и шмыгающего носом мужчины.

***

Дни пролетели быстро. На второй день здоровье Силко ухудшилось. На второй день мужчина оказался прикован к постели, но температура не поднималась, лишь только тело болело от того, что он был вынужден лежать в кровати. Ему просто нужно было отдохнуть, как бы ему не нравилась эта идея. На третий день он смог заняться бумажной работой в постели, хотя ты сразу же предупредила его, чтобы это не входило в привычку. На четвёртый день ты встала рано, чтобы одеться на прогулку. Силко не торопился вставать с кровати, он обнял тебя, как только ты приоделась. Его грудь всё ещё была обнажена, ты заметила это в зеркале, когда он обнимал тебя и смотрел на вас обоих. — Ты выглядишь прекрасно. — Спасибо, дорогой, — твоё лицо потеплело, и ты провела пальцами по его собственному. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше. Сегодня я буду работать в кабинете. — Если снова станет плохо, то возвращайся в постель. — Тебя здесь не будет, чтобы проконтролировать исполнение этого приказа, дорогая, — он обнял тебя крепче. — Будь осторожна. — Я всегда осторожна, — ты повернулась в его объятиях и, увидев, как он хмурится, приподнялась и нежно поцеловала его — мягкий поцелуй, полный нежности, на который он тут же ответил. А после он отпустил тебя, чтобы снять свою пижаму и переодеться. — Ты тоже будь осторожен. Не перенапрягайся. Выпей чаю в обед, пожалуйста. Он вздохнул. — Я обещаю не переутомляться, — затем его глаза опасно заблестели. — Хотя, если ты захочешь проверить мои пределы… Ещё один поцелуй в его щеку, на этот раз со смешком. — Может быть, когда Джинкс уснёт. Ты получила ещё один поцелуй, немного более глубокий, прежде чем смогла избежать его блуждающих прикосновений (озабоченный). Спускаясь вниз, ты тихо попрощалась, а затем ускорила шаг, направляясь за Джинкс. Упомянутая девочка находилась в своей игровой комнате, которая всё больше и больше превращалась в мастерскую. Синяя бумага с белыми ручками валялась на её столе, как и дюжина полузаконченных изобретений (большинство, похоже, представляло собой всевозможные гранаты, хотя было и нечто странное, больше похожее на акулу). Твоя дочь расположилась на диване, до блеска начищая тряпкой свои новые пистолеты. — Ты уже стреляла из них? Голубые глаза поднялись вверх и, прищурившись, остановились на тебе. — Пока нет. Ран сказала, что сегодня устроит стрельбу по мишеням. Твои губы дрогнули. Ты устроилась на диване рядом с ней. — Что, сегодня никаких математических уравнений? — Ни за что, — глаза больше не щурились, а закатились и снова опустились вниз. Девочка продолжила чистить своё оружие. — Учебная стрельба. Ты хмыкнула и немного наклонилась, чтобы взъерошить ей волосы. Чему она позволила случиться всего на мгновение, после чего подняла руку и остановила тебя. Она снова посмотрела на тебя, и ты прочла в её глазах вопрос. На который ты смогла с лёгкостью ответить. — Он в порядке, милая. Ему намного лучше, чем в последние несколько дней. Оружие лежало у неё на коленях, когда она скрестила руки, подняв глаза к потолку и нахмурив лоб. — Ты уверена? — Да, — наклонившись, ты мягко поцеловала её в лоб. Подняв руку, чтобы положить её на плечо девочки, ты выждала мгновение, прежде чем сжать его. — Как ты, милая? Держишься? Ты толком не разговаривала с ней с той самой ночи, позволяя ей впитать информацию о том, что её родители встречаются. И вы обе отвлеклись на Силко, пока тот был болен. Девочка пожала плечами, но, когда твоя рука начала соскальзывать, она быстро её словила. Маленькая рука сжала твою собственную. Теперь она постоянно носила перчатки без пальцев, скрывая под ними отметины, воспоминание о которых заставило тебя нежно сжать её в ответ. Девочка подняла на тебя мягкий взгляд, и на твои кивок и улыбку она ответила тебе тем же, опустив плечи. — Думаю, да. Информации много вывалилось, понимаешь? — она начала постукивать правой ногой по полу, подбрасывая лежащие на ней левую ногу и оружие. — Ты любишь папу, и я практически уверена, что папа тоже любит тебя. — Ты правда так думаешь? — тепло разлилось в твоей груди. И хотя ты могла бы спросить, почему, ты решила пока повременить с этим. — Я точно знаю, что мы оба очень тебя любим. — Я знаю, — её улыбка ещё больше согрела твоё сердце. — Я тоже вас люблю. Вам потребовалось немало времени, чтобы уйти, поскольку несколько следующих мгновений ты обнимала её, пока она не начала высвобождаться, устав от объятий и нетерпеливо сжимая свои пистолеты с ухмылкой на лице. Вскоре после этого вы оказались в карете. Ран сидела напротив тебя, а Джинкс рядом с тобой. Вы ехали до тех пор, пока не наткнулись на несколько заброшенных зданий, которые когда-то считались достаточно безопасными. Вы втроём вышли и зашагали по улице, через какое-то время наткнувшись на дом. Дом был заброшен. Окна разбиты, а дверь распахнута настежь. Быстрая проверка показала, что никого нет дома. Идеальное место для стрельбы из пейнтбольного ружья. Встряхнув баллончик, который дала тебе Джинкс, ты нарисовала красный круг, а внутри него ещё один, поменьше. И большую красную точку в центре. Окинув её взглядом, ты взяла второй баллончик с чёрной крышкой, чтобы нарисовать два злобных глаза. — Окей, малышка, — крикнула ты, улыбаясь своей дочери, сидящей рядом с Ран на крыше. — Целься в злобное лицо. — Сначала поднимись сюда! — раздался голос твоей дочери, настраивающей пистолеты. На них не было прицела, в отличие от предыдущего. Было бы интересно посмотреть, насколько хорошо она справится, но зная свою дочь, скорее всего, всё окончится успехом. Не в силах ей отказать, ты начала лезть наверх. Это напомнило тебе о вашей первой встрече, которая, казалось, произошла целую жизнь назад. За исключением того, что теперь всё сильно отличалось от того, когда вы двое делили бутерброды, пока она целилась в твой старый многоквартирный дом. — Итак, какие цвета ты захватила сегодня? — спросила ты, пытаясь сдержать одышку. От стояния целый день на ногах, погони за Джинкс или Силко, готовки и уборки, ты не нарастила нужные для лазания мышцы. Тем не менее, это не заняло так много времени, как ты предполагала изначально. Джинкс заглянула в принесённый ею рюкзак. — У меня есть синий и розовый… Ран издала звук наподобие сдавленного смешка. Ты вторила за ней, и Джинкс резко повернула голову, чтобы посмотреть на вас обеих. Ты улыбнулась, когда Ран протянула руку, чтобы помочь тебе взобраться наверх. — Тебе действительно очень нравятся эти цвета, милая. В этом нет ничего плохого. Они словно бы твоя визитная карточка, — ты сделала несколько шагов по направлению к Джинкс и села рядом с ней. — Итак, какие ещё цвета у нас есть? Джинкс бросила на тебя ещё один мимолётный взгляд, словно бы пыталась убедиться, что ты её не дразнишь, после чего снова заглянула в рюкзак. — Зелёный, жёлтый и фиолетовый, — затем её живот издал тихий булькающий звук, и её щёки порозовели, соответствуя её фирменным цветам. ¬- Ты ведь принесла обед, мам? — Хороший набор цветов, — ты опустила рядом с собой сумку и уселась поудобнее. — Я тоже кое-что принесла. Я позаботилась о том, чтобы у твоего отца был суп на обед, а затем решила приготовить старое любимое блюдо. Покопавшись в сумке, ты вынула несколько тщательно завёрнутых свёртков. Джинкс тут же выхватила один из них и разорвала упаковку, являя взору бутерброд. Тот самый, который ты готовила так давно, с начинкой из мяса и сыра. А ещё на них тоже было насыпано немного зелени. Девочка вонзила зубы в бутерброд, издав восторженный звук и показав тебе поднятый вверх большой палец. Затем ты передала один Ран, и та взяла его, тоже показав тебе свободной рукой большой палец. Обед в основном прошёл в тишине. Джинкс съела две штуки и принялась подготавливать пистолет. — Осторожнее, дорогая, — напомнила ты ей, когда она встала. — Я всегда осторожна, мама, — и всё же, как только она сказала это, ты заметила охватившую её лёгкую дрожь, когда она ударилась лодыжкой о выступ. Ты инстинктивно схватила её за плечо и бросила на неё такой острый взгляд, что она опустила голову. — Извини, я буду осторожна. — Моя девочка, — ты собиралась сказать ей кое-что ещё, напомнить ей об осторожности, но затем ты что-то услышала. Звук чего-то опрокидывающегося, ударяющегося о землю. Ты повернула голову и встретилась глазами с Ран, то время как Джинкс повернула голову на звук. Молчаливый кивок, и Ран спустилась вниз, достав нож из-за пояса. Наверное, ничего страшного не произошло, но твоя рука не отпускала плечо Джинкс. Хотя она совсем не выглядела испуганной. — Я справлюсь с ними. — Только не с пейнтбольным ружьём, — мягко сказала ты ей и жестом вернула её внимание к нарисованной мишени. — Ран либо же притаившееся подкрепление твоего отца найдут их. Если это нечто большее, чем Сточные ямы, а оно, скорее всего, так и есть. Джинкс, всё ещё дуясь, подняла пистолет. — Всё равно с ними справлюсь. Я защищу тебя. Ты издала смешок. — Защищать тебя — моя работа, а не наоборот. Пистолет выстрелил, и злобные глаза, которые ты нарисовала в центре, вскоре покрылись розовой краской. Ты поймала на себе острый взгляд. — Я справлюсь. Твоя рука медленно соскользнула, и её взгляд смягчился. Ты улыбнулась, но улыбка так и не достигла твоих глаз. — Как проходят твои тренировки? Она пожала плечами. — С Севикой неплохо. Хотя мне нравится работать с Дастином. Он забавный, — она подняла пистолет и сделала два быстрых выстрела синей краской рядом с розовой. — Папа даст мне нож? Ты вспомнила дерби. Тянущегося к тебе мужчину. Нож в твоей руке. Ты представила, как Джинкс держит нож, и от этого образа по твоей спине пробежали мурашки. — Может быть, однажды. — Как думаешь, он отдаст мне нож Вандера? — ещё один выстрел зелёным, чуть ниже розового. — А что? Ты его хочешь? Раздались ещё три выстрела — жёлто-зелёная краска разлилась посреди мишени. К ним прибавилось ещё пять выстрелов синим и розовым, пока не проявилось начало изображения. Ты позвала её по имени, и девочка резко повернулась. — Что? Я просто хочу его. Ты сделала паузу, припоминая всё то, что рассказывали тебе Силко и Джинкс о временах до удочерения. О Вандере и других детях. Собрав информацию об их отношениях по кусочкам, ты заполнила все недостающие пробелы. Ты осторожно обхватила руками её щёки, удерживая на себе её взгляд. — Ты не обязана забывать, дорогая. Тебе разрешено желать кусочки прошлого, чтобы иметь возможность помнить. — Но папа не… — Твой отец, — ты сделала паузу, подбирая нужное слово, после чего вздохнула и отвела взгляд. — Сложный. Особенно когда дело касается прошлого. Джинкс протянула руку и взяла твою, прижав её к своему лицу. Через какое-то время она отпустила её. — Ни хрена. — Джинкс. — Что? Прошлой ночью я похуже выразилась. И ты не разозлилась, — она снова прицелилась, когда ты вздохнула и указала наверх. — Прошлой ночью я пропустила это мимо ушей. В основном потому, что это был ящик, а не твой отец. — Но ты не сказала, что я не права, — ещё несколько выстрелов фиолетовой краской создали красивый массив листьев. Теперь красные линии мишени виднелись лишь сбоку. — Не-а, — и это всё, что ты сказала ей по этому поводу. Ты подняла руку и указала ей на некоторые места, которые, по твоему мнению, нуждались в большем количестве брызг для создания листьев. Только после того, как дерево было закончено и Джинкс спросила, можно ли пойти на другую крышу, чтобы пострелять с другой стороны, ты осознала, что Ран до сих пор не вернулась. Ты очень осторожно встала и двинулась вперёд, чтобы осмотреть переулки рядом со зданием. Пусто. Холод разлился по твоему животу. — Джинкс, иди сюда. — Зачем? — Ран ещё не вернулась. Её голубые глаза распахнулись, но она зарядила пистолет и перекинула рюкзак через плечо. — Я захватила с собой парочку гранат. — Хорошая мысль, — согласилась ты и наклонилась, чтобы поцеловать её в лоб, когда она приблизилась к тебе. Сжав рукой её плечо, ты оглянулась по сторонам. — Мы достаточно близко к променаду. Давай… Снова раздался звук опрокидывания, но на этот раз чего-то более мягкого. Плоти об землю. Ты снова присмотрелась и на этот раз заметила лежащую на земле Ран. Её лицо было в крови, но она всё ещё дышала и старалась подняться. Но удар ногой по туловищу свёл на нет все её попытки. Зелёные глаза встретились с твоими собственными. На спине Ран стоял чёрный грязный кожаный ботинок. Золотая челюсть блеснула, а затем раздался голос: — Нам нужно поговорить. Твоя рука всё ещё покоилась на плече Джинкс, и ты почувствовала, как девочка напряглась и слегка задрожала. Страх раздирал тебя изнутри, ты не позволишь Финну причинить ей боль. — Отпусти Ран, тогда и поговорим. — Зачем мне это делать… умфф! — плечо Финна, на котором, как ты теперь заметила, не было его фирменной жёлтой куртки, стало розовым. А затем ещё один выстрел фиолетовой краской попал ему в грудь, и он упал, ахнув. Ты посмотрела на Джинкс, которая не сводила глаз с Финна. Её пистолет задымился, и девочка подула на него. Она почувствовала на себе твой взгляд и повернулась к тебе, пожав плечами. — Я же говорила. Ты быстро спустилась вниз. Финн всё ещё лежал на спине. Ты двинулась вперёд, чтобы помочь Ран, которая одарила тебя розовой ухмылкой; её зубы были окрашены кровью. Через мгновение она встала и прислонилась к стене, отмахиваясь от твоей помощи быстрым, молчаливым жестом. — Тебе следует обратиться к медику. Или к Синджеду. Но она достала из кармана маленькую фляжку и сделала глоток. Вены на её лице запульсировали один раз, а затем и второй, после чего её радужка засияла розовым оттенком. Она снова выпрямилась, и ты решила не обращать внимание на некую выпитую ею смесь мерцания. Ты спросишь об этом Силко позже, поскольку Ран не увеличилась вдвое и не превратилась в какого-то подпитываемого мерцанием зверя, а просто бездействовала у стены. Затем ты взглянула на Финна, медленно встающего на четвереньки. — Прошу, — взмолился он, поднимая взгляд. Его лицо было мокрым не только от краски. — Они не бьют так сильно, — прокомментировала Джинкс, но ты подняла руку, и она замолкла, не отпустив пистолет, когда ты сделала несколько шагов к Финну. Ты посмотрела на него. На левой стороне его лица виднелся ряд синяков, а краска покрывала правое плечо и грудь. Розовый цвет казался опасным дополнением к чёрному и синему вдоль его лица. — Откуда они у тебя? Он сжал пальцы и опустил взгляд. — Мы можем поговорить в другом месте? Пожалуйста, — его рука потянулась к поясу, но только для того, чтобы провести лезвием по земле. — Это всё, что у меня есть. — Ран, — и она сдвинулась с места. Благодаря струящемуся по венам мерцанию она легко подняла Финна и оттряхнула его. Её брови сошлись вместе. Она жестом показала тебе, что он чист, после чего взяла его клинок и засунула за свой пояс. Финн ещё никогда не выглядел так молодо. Сломленный, потирающий одну из своих обнажённых рук и всхлипывающий. Чёртовы всхлипы. — Я просто хочу поговорить. Джинкс присвистнула и заговорила раньше тебя. Ты услышала ухмылку в её голосе. — Его вышвырнули. Финн ощетинился, красный цвет на его лице слился с чёрным и синим. — Замолчи. Ты подняла руку и взглянула на Джинкс, которая закатила глаза и сделала жест молчания, проведя пальцами по губам. Твой взгляд вернулся к Финну, и на мгновение ты задумалась, заметив его измождённый вид. Это напомнило тебе о том времени, когда ты нашла Джинкс, что, казалось, произошло целую вечность назад. Когда человек перед ней пытался убить её. Ему нельзя доверять. Не после случившегося. Но Силко постоянно твердил, что возможности можно отыскать на каждом шагу. Ты протянула ему руку. — Любишь кексы? И вскоре вы все вместе сидели за столиком на променаде. Здесь имелся небольшой парк, и вы всё ещё были в Зауне и Пилтовере, но именно тут нашёлся столик на четверых. У Джинкс было два кекса, оба шоколадных, но один с карамельной глазурью, а второй с арахисовым маслом. Она мигом расправилась с обоими, откусывая от каждого. Ран взяла со вкусом сахарной ваты, ты со своим любимым, а Финн мятно-шоколадный. Во время еды он выглядел слегка озадаченным. По тому, как быстро он ел, и по его синякам ты поняла, что прошло уже некоторое время с тех пор, как его выгнали. Хотя причина, по которой Анжелика выгнала собственного сына, так и осталась загадкой. И ты понадеялась, что сможешь разгадать её в ближайшее время. — Итак, — начала ты, предлагая Джинкс салфетку и не сводя глаз с Финна. — Твоя мать выгнала тебя? Он покачал головой, проглатывая кусок кекса. — Нет. Я сам ушёл. — Почему? Зелёные глаза метнулись к Ран и Джинкс, после чего встретились с твоими собственными. Он наклонил голову, и ты прищурила глаза. Парень ссутулился под тяжестью твоего взгляда, и ты наконец вздохнула. — Может, тебе лучше поговорить об этом с Силко. Я не… — Ты ведь и сама прекрасно понимаешь. Мы оба пострадали от её приказов, — тут же вмешался Финн, вовсе не желая обрывать разговор. — Не нужно вмешивать в это Силко. Джинкс заговорила, улыбаясь, как кошка, которая только что поймала мышь. — Ты боишься папу, да? Ты взглянула на золотую челюсть. Возможно, частично ты могла понять причину его страха, но Силко тебя больше не пугал. Страшным он, скорее всего, будет, когда узнает, что ты разговаривала с Финном. Повернувшись к Джинкс, ты улыбнулась. — Как насчёт того, чтобы вы с Ран отыскали новое здание, по которому можно пострелять? Джинкс посмотрела на Финна. — Однажды он чуть не убил тебя. — Да, и вот мы посреди променада, — ты указала на область вокруг себя. — А у твоего отца повсюду глаза и уши. Верно, Ран? Она натянуто улыбнулась, но кивнула, схватив Джинкс за плечо. Девочка бросила на тебя встревоженный взгляд, но ты мягко улыбнулась. — Десять минут. И всё. Судя по выражению её лица, девочку не удовлетворил твой ответ, но Ран увела её, указывая на витрины в попытке отвлечь. Возможно, за тобой сейчас присматривает кто-то другой. Ты не лгала, у Силко повсюду глаза, в конце концов, он ведь Око Зауна. Ты устроилась поудобнее, глядя на парня напротив себя. — У тебя осталось где-то девять с половиной минут. Он вздохнул и поднял руку, чтобы коснуться раненой щеки. — Рената сделала это. — Почему? — Потому что моя мать не смогла, — он сжал лежащие на столе пальцы. Кексов больше не осталось. — Она не выгоняла меня. Я… я сам ушёл. Ты наклонила голову набок, и он опустил плечи. Прикусил губу и отвёл взгляд, что заставило тебя слегка наклониться вперёд. — Если ты хочешь, чтобы я помогла тебе, Финн, то мне нужно знать, почему. — Хорошо, хорошо, хорошо, — боги, он ведь и правда не достигший совершеннолетия подросток. Никогда ещё он не был так похож на испуганного ребёнка. — Моя мать не прекращала планировать. Я продолжал рассказывать ей, на что способен Силко, на что, как я знаю, он способен, — пока он говорил, его золотая челюсть двигалась и слегка дрожала. Он поднял руку, чтобы ненадолго коснуться её. — Я устал из-за них мучаться: пытаться убить тебя и носить цветы для Джинкс. — Значит, ты просто согласился на всё это? Зная, что будут последствия? — А как ещё я должен был поступить? — его руки легли на стол, брови нахмурились, глаза прищурились, а щёки напряглись. Он вздохнул, прежде чем добавить: — Если я не буду приносить пользу, меня выставят на улицу. Почему-то это не соответствовало образу Анжелики, которую ты знала. — Ты её сын. Думаешь, она вышвырнет тебя на улицу? — Она уже так делала, — в ответ на твоё молчание он нахмурился, сжав руки на столе. — Когда мне было четырнадцать, я провалил свою первую работу. Она велела мне неделю не возвращаться домой. Хэрроу следовал за мной по пятам и делал доклады обо мне, — его руки сжались в кулаки, костяшки пальцев побелели. — Он смотрел, как я голодаю. Ел, пока у меня самого ничего не было. Когда я попросил о помощи, он даже не засмеялся, просто ничего не сказал. Вообще ничего. Тем не менее, для тебя всё это не имело смысла. — Анжелика слишком опекает тебя, Финн. Не могу поверить, что она… — Всё это лишь показуха! — он встал, сверкнув зелёными глазами и впившись пальцами в дерево с такой силой, что костяшки пальцев побелели. — Ты не знаешь, какая она наедине. Она манипулирует всеми, чтобы добиться своего. Ты не купилась на это. — Однажды я встретила твою мать и Ренату в баре. И она, казалось, разозлилась из-за того, что с тобой сделали. Мать беспокоилась о своём ребёнке. — Она больше беспокоилась о том, что её гордость будет уязвлена. Я получил травму. Я облажался, — он поднял руку, чтобы обхватить ею золотую челюсть. — Она могла бы выбрать более лёгкий металл. Но она захотела такой, из-за которого мне будет трудно разговаривать, и достаточно броский, чтобы выглядеть лучше в глазах семьи. Чтобы всё выглядело так, будто бы я сам его выбрал, — Финн засмеялся холодным и лишённым удовольствия смехом. — Жаль, что я такой болтун, а? Ты не засмеялась вместе с ним, а вместо этого бросила на него ледяной взгляд. Молодой человек, скорее всего, лучше тебя знал, какой горделивой может быть Анжелика. Однако твоё недоверие витало в воздухе. — Разве ты не её наследник? — Пока ещё да. Но скорее всего она сделает наследником одного из моих двоюродных братьев или сестёр, — он снова сел на место и нахмурился. Его глаза заслезились. — Не думаю, что она когда-либо хотела, чтобы я взял на себя управление. — Почему ты так говоришь? — Этот бизнес принадлежал моему отцу. С ним произошёл несчастный случай после моего рождения, и мать переняла бразды правления. Двоюродных братьев и сестёр она выбирает по своей линии. В них нет папиной крови. Наследие по крови не было распространённым явлением в культуре Зауна. А вот усыновление и удочерение было, как в случае с Джинкс. Семьёй становились, пройдя испытания и получив травмы, а не просто родившись в ней. Но некоторые семьи были старше и достаточно долго вели бизнес, успев установить некоторые связи с Пилтовером и сохранив их до сих пор. Семья Финна попадала под эту категорию, судя по тому, что ты о ней знала. Унаследованное богатство и склонность к фанфарам. По крайней мере, именно так ты поняла из разглагольствований Силко, когда он занимался бумажной работой или же возвращался домой с собрания. — Я не хочу возвращаться на улицу, — прервал Финн твои мысли, глядя на тебя чуть ли не умоляюще. — Мне так не выжить. Я уже теряю свою грёбаную голову. Ты посмотрела на один из ослабших болтов на его челюсти. — Прямо как сейчас. — Да, — вздохнул он. — Прямо как сейчас, — выдержав небольшую паузу, он посмотрел на стол, а затем снова поднял взгляд. — Прости. Это всего лишь бизнес, но я… Я должен был знать лучше. Я думал, что могу доверять своей матери, но… Твоё сердце ожесточилось из-за слишком многих воспоминаний о том, как он приказал избить тебя до крови в ту ночь, когда лишился челюсти. Тем не менее, сейчас он не представлял угрозы, даже если ты не полностью поверила в его слезливую историю. — Чего ты хочешь от меня, Финн? Он моргнул, после чего сел прямо. — Я знаю, что у тебя, эм, близкие отношения с Силко, — неудивительно, что после рыбацкого дерби об этом знает чуть ли каждый химбарон. — Как думаешь, ты могла бы уговорить его дать мне работу? В ответ на его слова ты по-совиному моргнула. — Тебе нужна работа? — Да, — челюсть Финна прижалась к его лицу, золотые части впились в плоть. — Я буду разгребать дерьмо, буду помогать выносить тела, я, мать вашу, буду обслуживать столики в Капле. Я просто… я больше не могу оставаться на улице. Ты посмотрела на молодого человека, оценивая его внешний вид. Синяки на щеке, уязвлённая гордость и худощавое тело. Всё это могло бы быть уловкой, по правде говоря, возможно, так оно и есть, но от слов Финна ничего не щёлкнуло в твоём мозгу, как щёлкнуло бы от слов лжеца. Как щёлкнуло от слов Силко давным-давно. — Ладно, — начала ты, подняв руку. — Ты не будешь работать рядом с Последней Каплей. Ты будешь ждать здесь, а я попрошу Севику прислать кого-нибудь за тобой. И тогда уже она разберётся с работой для тебя. К твоему удивлению, его плечи опустились, и он улыбнулся, ну или по крайней мере попытался выдавить из себя некое подобие улыбки. — Хорошо, круто, — он откинулся на спинку стула, наблюдая за тобой. — Я сделаю всё, что угодно. Мне просто нужна работа. Ты сделала паузу, глядя на него. — Почему Силко? Ведь именно он сделал это с тобой. — Потому что Силко — самый пугающий человек во всём Нижнем городе. Он единственный, кого боится моя мать. Пойди я к кому другому, с кем она могла бы заключить сделку, и я бы приполз к ней обратно. Или меня бы передали ей. Или ещё чего похуже, — он сцепил руки вместе и пожал плечами. — Ты моя единственная надежда. Ну, это было… нечто. Ты оглянулась и заметила приближающихся Джинкс и Ран. Бросив несколько монет на стол, ты собрала свою сумку. — Закажи себе что-нибудь на ужин. Но будь за этим столиком через несколько часов. А иначе на этом всё. — Да, мэм, — он собрал монеты и встал. — Я прямо сейчас себе что-нибудь да закажу! И я буду здесь всякий раз, когда твои люди придут меня искать, — зелёные глаза встретились с твоими. Он выглядел почти что обнадёженным. — Я не подведу тебя. Ты встала, развернулась и ушла только после того, как убедилась, что Финн направился к лавке. Ран выглядела немного порозовевшей и одурманенной, слегка отстав от стремительно приближающейся к тебе Джинкс. С обоими пистолетами в руках, девочка уставилась в спину Финна. — Он ведь не причинил тебе вреда, мама? — Нет, милая. Он просто вроде как потерялся, — объяснила ты, обняв её за плечи, хотя она всё ещё выглядела взволнованной. — Я в порядке, видишь? Каким-то образом твоё прикосновение заставило Джинкс всхлипнуть. И снова она превратилась в маленькую девочку, а не в отважную владельцу пистолета, коей была час назад. Оружие выскользнула из её рук, и теперь она смогла обхватить тебя за талию. Рыдания становились всё громче и яростнее, и её всю трясло. Ты продолжала обнимать её обоими руками, бросив взгляд на Ран, которая в ответ лишь пожала плечами, чуть не потеряв равновесие. — Я не хочу тебя потерять, — раздался всхлип возле твоего бедра. — Я люблю тебя. Я не могу тебя потерять. Не могу. Не могу. — Джинкс, всё в порядке, дорогая, — ты медленно опустилась на колени, чтобы она смогла обхватить руками твою спину. — Я в порядке. Мы в порядке, — ты скользнула руками по её спине, и она всхлипнула в твоё плечо. — Всё в порядке, дорогая. Мы с твоим папой никуда не денемся. — Я действительно, — она сделала паузу, чтобы глубоко вдохнуть. Из неё вырвался новый всхлип. Чуть ли не истеричный. — Я действительно не хочу потерять тебя или папу. Я потеряла свою маму, Вандера, Вай… — она подавилась последним именем и разразилась новыми рыданиями. Ты подняла её, крепко прижав к своему плечу. — Всё в порядке, дорогая. Мы никуда не денемся. Твой папа просто немного приболел, и ему уже становится лучше, — ты гладила её по спине, пытаясь успокоить либо же утешить её. Как же тяжело наблюдать за её страданиями. — Я в порядке. Мы все в порядке. — А я — нет, — громко всхлипнула она, а затем закашлялась. Но поток слёз, казалось, уменьшился, когда ты немного прошлась, держа её на руках и игнорируя взгляды незнакомцев ради утешения своей девочки. — Хочешь домой, Джинкс? Мы можем пойти куда захочешь. Девочка шмыгнула носом около твоего плеча, затем кивнула и тихо всхлипнула: «Домой». И ты понесла её, отказываясь отпускать и попросив Ран забрать её оружие перед возвращением домой. Ран оказалась достаточно любезна и сообщила Севике о Финне, пока ты спускалась по лестнице с Джинкс на руках. Весь остаток дня вы провели, обнимаясь на диване и читая различные истории. Большую часть времени ты продержала её за руку. Прикосновение, казалось, помогало ей расслабиться и осознать, что ты реальна. Что ты здесь. Остатки супа, который ты приготовила для приболевшего Силко, превратились в лёгкий ужин после добавления лапши и очень острого соуса для Джинкс. После еды девочка выглядела измученной. Ты помогла ей умыться, позволила выбрать пижаму и убедилась, что она взяла с собой Огнемёта. — Прости за сегодняшнее, Джинкс. — Всё хорошо, — маленькая девочка выглядела измученной, поправляя игрушечного дракона под подбородком. — Мы сможем в следующий раз купить ещё кексов? — Конечно. Когда пожелаешь, Джинкс, — ты оставила ещё один поцелуй на её лбу. На губах девочки заиграла лёгкая улыбка. Вскоре она уснула. Ей даже сказку читать не пришлось. Ты проявила дополнительную заботу и молча прибралась в её комнате, прежде чем уйти. Ужас проник в твой желудок, когда ты поднималась по первому лестничному пролёту. От неуютной тишины волосы у тебя на затылке встали дыбом. Ран, вероятно, сообщила обо всём Севике, а та, скорее всего, рассказала всё Силко. И теперь Последняя Капля, закрывшись рано, пустовала. Ты быстро поднималась по лестнице. Страх сжимал твоё сердце, но уже не из-за резкой перемены, а из-за реакции Силко. Он не будет счастлив, ты знала, что не будет, но… Ты обхватила рукой дверную ручку и замерла. Глядя на дверь, ты сделала глубокий вдох, а после повернула ручку и медленно открыла дверь. Заглянув внутрь, ты не увидела Силко за столом. И на диване тоже. Ты остановилась в дверном проёме, оглядываясь по сторонам. Он всё ещё болен? Ты сделала шаг вперёд и вошла в помещение. В футе от двери ты остановилась, осматривая комнату. Как только ты повернулась, чтобы выглянуть в коридор, дверь громко захлопнулась. Силко прижимал к ней руку, растопырив пальцы и глядя прямо на тебя. То, что он был в ярости — это ещё мягко сказано. — Хорошо провела день, дорогая? — ласковое прозвище слетело с его языка, прозвучав грубо и резанув тебя по ушам. — Я вот слышал, что провела ты его прекрасно. — Силко, я… Он поднял руку, заставляя тебя замолчать. Его плечи были напряжены, и ты практически слышала, как он скрежещет зубами, если судить по едва заметным движениям его челюсти. — Я доверился тебе и отпустил на сегодняшнюю прогулку. Весь день твердил себе, что с вами всё будет в порядке, что я, возможно, был слишком властным. Шаг вперёд, и ты замерла, не в силах ни отступить, ни убежать. Силко злился, но в его взгляде читалась боль, от которой тебе стало только хуже. — Ты хоть представляешь, какой опасности подвергла себя и Джинкс? — Я отослала Джинкс с Ран. — Ах, значит, ты подвергла опасности только себя одну. Ведь, как все мы знаем, прошлая твоя встреча с Финном прошла без сучка, без задоринки, — он выплюнул его имя, не сводя с тебя взгляда. Его глаза горели огнём. Он прищурился, неотрывно глядя на тебя. — О чём ты только думала? — Он не хотел с тобой говорить. И я подумала, что смогу помочь… — Помощь в твои обязанности не входит. — Тогда что входит в мои обязанности? — сама того не желая, ты сорвалась на крик. Твоя рука взлетела ко рту, и ты сжала пальцы, сделав вдох и зажмурив глаза. — Я больше не знаю. На мгновение между вами повисла тишина, сопровождаемая ещё двумя тяжёлыми мгновениями безмолвия. А затем ты услышала шаги. Твоя рука безвольно повисла вдоль тела, но ты так и не открыла глаза. Ты заговорила первой. — Мне жаль. Знаю, что поступила глупо, я просто… я просто хотела помочь. Тишина нависала над вами до тех пор, пока ты не почувствовала прикосновение нескольких пальцев, приподнявших твой подбородок и обхвативших щеку. Другой рукой он обвил твою талию. — Открой глаза. Ты так и сделала. Его взгляд значительно охладел. В глубине его глаз всё ещё виднелся небольшой жар, но, похоже, он больше не был направлен на тебя, скорее всего, он просто злился. Он позволил тебе коснуться его и заговорил только тогда, когда ты протянула к нему руки и скользнула пальцами по его талии, возвращая объятия. Он заговорил медленно и достаточно тихо, побуждая тебя внимательно вслушиваться в его слова. — Моя работа — охранять тебя. Охранять вас обеих. Я могу найти для тебя другое занятие, но я не смогу этого сделать, если ты совершишь что-то опасное, что причинит тебе боль, — он тяжело сглотнул, и дрожь пробежала по его телу. — Или ещё что похуже. Ты сжала пальцами его жилетку. Глаза защипало. Твои губы разошлись, чтобы ещё раз извиниться, но его большой палец уже прижался к твоей нижней губе. — Но, — продолжил он, притянув тебя ближе и прижав твою грудь к своей. — Я могу тебя обучить. Когда ты попыталась возразить, нахмурив брови, он немного сильнее надавил большим пальцем. Ты сомкнула губы, и его палец соскользнул вниз, погладив твой подбородок. — Не бою. Я уже знаю на что ты способна, дорогая, — ласковое прозвище прозвучало тепло, сладко и мягко, а не грубо. И даже немного насмешливо. — Но дипломатия — это навык, который не требует физического пролития крови. Лишь угрозу этого, — его пальцы скользнули от твоей щеки к задней части твоей шеи и обхватили её. Взгляд Силко не только манил, но и пожирал целиком. — Тебе никогда не придётся поднимать клинок. Ты призадумалась, переведя взгляд с его лица на горло. — Дипломатия? — кивок, и твои руки скользнули по его жилету. Мягкое сжатие твоей шеи заставило тебя снова встретиться с ним взглядом. И тогда осознание поразило тебя, словно удар молнии, воспламенивший твой мозг. — Так значит я правильно поступила? С Финном? Он провёл языком по внутренней стороне щеки, ведя внутренний спор в перерывах между прикосновениями. Наконец он заговорил: — И да и нет. Ты великолепно справилась, когда вовлекла Финна в диалог, как и раньше. Как я слышал, ты проявила терпение, пропитанное состраданием. Но ты могла пострадать. — Но не пострадала же. Он сильнее надавил пальцами и повернул твою голову так, чтобы открыть своему взору твою шею. Его пальцы скользнули под воротник твоего платья и стянули его вниз. Прижались к синякам, оставшимся после предыдущих ночей. — Ты могла пострадать. Я-то знаю, как легко у тебя появляются синяки, дорогая. Ты улыбнулась и приподнялась на цыпочки, запрокинув голову, в то время как мужская рука на твоей талии сжалась и крепче прижала тебя к его телу. — И ты единственный человек, который их оставляет. Этого оказалось достаточно, чтобы заставить его поцеловать тебя. Он мягко и тепло чмокнул тебя в губы. — Мне так даже лучше. А теперь, — он опустил вторую руку, двинувшись мимо той, что лежала на твоей талии, и провёл ею по твоей заднице, остановившись чуть ниже неё. Ты подумала, что он решил поддразнить тебя, но затем он поднял тебя и быстрым шагом отнёс к своему столу, позволив тебе сесть на него. — Думаю, мне стоит проверить твои навыки ведения переговоров. — Одного примера было недостаточно? Следующий поцелуй в губы оказался голодным, мужчина словно бы стремился поглотить тебя целиком, отстранившись только для того, чтобы сказать: — Нет. Затем его руки пробрались под юбку и легли на твои мягкие бёдра, но больше не двигались. Когда ты пошевелила ими, он лишь издал глубокий смешок и отстранился от твоего рта. Его дыхание коснулось кожи над твоей губой. — Веди переговоры, дорогая. Заключи со мной сделку. Скажи мне, чего ты хочешь. Ты моргнула и призадумалась. — Что угодно? — Что угодно. Ты отыскала его галстук и накрутила ткань на пальцы. Он выглядел слегка позабавленным, когда ты вытащила галстук из жилета и притянула его ближе. Вместо того, чтобы поцеловать его, ты обдала его кожу своим дыханием, как он поступил с тобой ранее. — Я хочу, чтобы ты съел горячую еду. Силко закатил глаза, но уголки его губ дрогнули. — Что-нибудь ещё? Ты прикусила губу, поразмыслив ещё немного. — Я хочу, чтобы ты взял завтра выходной, расслабился и отдохнул с нами ещё один денёк. — И всё? — Нет, — ты притянула его ещё ближе, твоё сердце затрепетало в груди. — Я буду называть тебя милым зайчиком, когда мы останемся наедине. Его щёки приобрели розовый, а затем и более глубокий оттенок красного. Мужчина покраснел до кончиков ушей. Он выдержал паузу, позволив своему большому пальцу скользнуть по твоему боку. — И что же ты планируешь дать мне в обмен на такие просьбы? Ты улыбнулась и поцеловала его в уголок рта, держа галстук в своих руках и отстраняясь от стола. — Разве это не очевидно, мой дорогой? Я дам тебе именно то, о чём ты просил, — ты повернулась вместе с ним, пока он не прижался к столу. А затем ты отпустила галстук и опустилась на колени. Ты улыбнулась ему, на мгновение заколебавшись, после чего произнесла: — Демонстрацию своим языком. Силко не стал тебя останавливать. Он наблюдал за твоими действиями чуть ли не восторженным взглядом. Расстегнув пуговицы брюк, ты вытащила его наружу и улыбнулась, обнаружив его уже полутвёрдым и заметив, как побелели костяшки его пальцев, когда он обхватил руками край стола. Ты обдала своим дыханием чувствительную кожу, наслаждаясь тем, как он дёрнулся в твоей руке. — Ну что, договорились, Силко? Он облизал свои губы, а затем поднял руку, чтобы полностью развязать галстук. Бросив его на стол, он расстегнул воротник. Ты увидела, как подпрыгнул его кадык, когда он сглотнул. — Договорились. Твои пальцы обхватили его ствол и слегка оттянули крайнюю плоть назад, обнажая кончик. Ты подняла на мужчину взгляд и нежно провела по нему языком. В ответ он издал стон, его руки сильнее вцепились в стол. В твоей груди расцвело некое чувство. Любовь, подумала ты, но смешанная с чем-то ещё. Когда ты обхватила его кончик губами, то поняла, что это за другое чувство. Власть. Силко — самый могущественный человек во всём Зауне. И тем не менее, его бёдра дрожат, и он стонет, пока ты берёшь его ещё глубже в рот. Ты имеешь власть над его удовольствием. И когда его взгляд встречается с твоим, он обладает той же властью над тобой. Пылающее в твоей сердцевине желание поразительно сильное. И его оказалось достаточно, чтобы ты начала качать головой. Ты начинаешь в медленном темпе, проводя губами по его стволу. Водя языком вокруг кончика. Используя свою руку, чтобы доставить удовольствие в тех местах, которых не мог достичь твой рот. Прошло некоторое время с тех пор, как ты делала это в последний раз. А для Силко так вообще впервые. Вероятно, именно поэтому он схватился за стол, а не за твою голову, не зная, сколько ещё ты сможешь вынести. А зная Силко, он схватил бы тебя за голову и трахнул в лицо, если бы представилась такая возможность. Эта мысль послала волну тепла вниз живота, и ты раздвинула колени под предлогом того, чтобы устроиться поудобнее. Ты бы не позволила ему сделать это сейчас, не тогда, когда ты так давно не практиковалась, но, может быть, ещё несколько демонстраций языком, и ты… — Дорогая, — ты скользнула взглядом по его лицу, не в силах заговорить с полным ртом. — Быстрее. В ответ ты лизнула кончик и провела языком по нижней части члена. Быстрее задвигала головой и рукой, наблюдая за выражением его лица. Несколько прядей упали ему на лицо, а уголки губ дрогнули, пока он смотрел на тебя с приоткрытым ртом. — Ты выглядишь так в-великолепно, — он оторвал руку от стола и вытянул её вперёд, но затем тут же отдёрнул назад и хлопнул ладонью по столешнице. Ты наблюдала за его действиями, которые ничуть тебя не напугали, но то, как его пальцы едва не оставили следы на ценной древесине, вызвало у тебя боль: ты вспомнила все те метки, которые он оставил на твоих бёдрах. — Мне следовало предложить тебе подобную работу. Ты бы выполняла её каждый день, позволяя мне трахать твоё прекрасное горло. Ты простонала, быстрее задвигав головой. Твоя свободная рука двинулась от пола к его бедру для опоры. Ты взяла его немного глубже, и твои глаза заслезились, когда он коснулся задней стенки твоего горла. Внезапно от отвёл бёдра назад, и ты последовала за ним, даже когда твой рот оторвался от него. Ты прижалась головой к его бедру, и его рука тут же запуталась в твоих волосах. Он вернул тебя в прежнее положение, а свободной рукой обхватил свой член, двигая запястьем вверх и вниз. — Развяжи платье. Дрожащими руками ты расшнуровала верхнюю часть платья и стянула его вниз, обнажив грудь и обхватив её ладонями. Мужчина застонал, продолжая дрочить себе, в то время как ты жадно наблюдала за ним, пока наконец не почувствовала волну тепла. Попавшая на твою грудь сперма горячими струями стекала вниз. Он тяжело задышал, прислонившись спиной к столу. Ты пробежалась взглядом по оголённым участкам его кожи, обратив внимание и на свою собственную наготу. Челюсть заболела, когда ты скользнула пальцами по своему платью. Ты не нуждалась в помощи Силко, как бы тебе этого ни хотелось. Возможно, ты её даже не заслуживала, но… — Что ты делаешь? Поднимайся, — и ты встала, когда мужчина откинулся назад. Ещё больше пуговиц было расстегнуто на его рубашке. Затем ты помогла ему снять жилет, и он бросил его на диван, после чего взял оба твоих запястья в свои руки. — Ты же не думала, что я… — Нет! Я просто хотела доставить тебе удовольствие. Ты всегда обо мне заботишься, — ты улыбнулась, не жестоко, а с искренним восторгом, после чего добавила: — Милый зайчик. Он сглотнул, и его щёки снова покраснели. Но, по-видимому, прозвище нисколько его не беспокоило, по крайней мере до тех пор, пока ты продолжаешь так ласково произносить его. — Мне нравится заботиться о тебе. Никогда не сомневайся в этом. Ты кивнула и позволила ему развернуть тебя к столу. Его глаза блуждали по тебе, и, хотя жар удовольствия уже остыл, угольки ещё не потухли окончательно. Юбка твоего платья оказалась приподнята, обнажая бёдра. — Ляг на спину, дорогая. Ты так и сделала, не сводя глаз с мужчины. С твоего мужчины. Жанна, как же ты его любишь. Глядя на него снизу-вверх, ты понадеялась, что в скором времени сможешь признаться ему в своих чувствах. Он стоял между твоих ног, отпустив твои запястья. Его пальцы легли на твои бёдра. Поглаживая их, он раздвинул их так широко, как только смог, оставляя тебя полностью распростёртой перед ним. — Красивая, — это слово он выдохнул настолько естественно, словно бы это было чем-то само собой разумеющимся. И, возможно, так оно и есть. Он поцеловал тебя в горло. — Что ты там говорила, дорогая? Ты хотела, чтобы я съел чего-нибудь горячего? — он отстранился, чтобы опуститься на колени. Ты почувствовала лёгкие прикосновения к внутренней стороне твоего бедра. Мягкое касание его губ соответствовало выражению его глаз. Он оставил наполненный обещанием и теплом поцелуй прямо над твоими складками, а затем прижался губами к твоей коже, спускаясь вниз. — Я не могу вообразить себе ничего горячее этого. Прикосновение его языка к твоим складкам заставило твою спину выгнуться над столом, но ты никуда не спешила. Ты позволишь ему поработать над тобой до тех пор, пока не превратишься во всхлипывающий беспорядок. Пока он не будет готов трахнуть тебя снова, так идеально наполнив тебя своим членом, словно он был создан специально для тебя. А пока ты дашь ему насытиться. Твои пальцы запутались в его волосах, и его имя слетело с твоего языка. Все остальные разговоры могут подождать до окончания либо же до утра. И тогда ты сможешь задать свои вопросы. До сих пор всё идёт так хорошо. Не идеально, но хорошо. Так почему же, когда ты лежала ночью без сна с прижавшимся к твоей спине Силко, у тебя возникло ощущение, что вскоре что-то пойдёт не так?