Я заберу твою боль

Разговоры с Нилом невероятно успокаивают меня, будто мы знакомы целую вечность, я чувствую, что он также одинок, как и я, нам просто хорошо рядом. Это не какая-то влюблённость и что-то пошлое, вовсе нет, думаю, что это начало новой дружбы, как была у меня с Хло. Точно, я же не рассказала о том, почему мы больше не общаемся. Мы приняли это решение вместе, она просто не смогла бы выдержать всё то, что со мной происходило, и я поняла и приняла это. Никто мне ничего не должен, я отпускаю людей, когда это необходимо, и благодарю за то, что у нас было. В ситуации с Нилом, я чувствую какое-то доверие, думаю, что он будет рядом несмотря ни на что. Ровно также, как и я, будем держаться друг за друга, чтобы не упасть ещё ниже. Вчера у нас был невероятно тёплый и уютный вечер, полный заботы и приятной тишины. Да, каждый из нас надломлен, хранит страшные тайны, но, мы стараемся тянуться к чему-то светлому, даже когда вокруг сплошная тьма. Нет ничего важнее в жизни, чем найти друга, не просто для веселья и времяпровождения, а настоящего соратника, который будет прикрывать твою спину, когда всё выходит из-под контроля. Друга, который будет честен с тобой, и будет готов на всё, чтобы ты дышал свободно, насколько это вообще возможно. Мы будем спасать и поддерживать, да что уж там, просто будем и всё, словно по умолчанию. Когда мы вдоволь наговорились и намолчались вчера, он отвёз меня домой, сказав очень важные, хоть и простые слова. «Я никуда не денусь, и каждый раз, когда воздух покинет твои лёгкие, просто позвони, я буду рядом, буду дышать вместе с тобой». Знаете, я могу сравнить его с ангелом-хранителем, как бы это абсурдно не прозвучало. Сами подумайте, как относиться к тому, что в мою жизнь врывается чёртов криминальный авторитет, который освобождает мою жизнь из клетки, да ещё и ничего не просит взамен. Кому расскажешь – не поверят. Да я и сама не до конца верю. В одно я верю точно, теперь, всё будет налаживаться, пусть долго и трудно, но начало положено. *** Похороны Дина состоятся через сорок минут, придёт колоссальное количество людей, и меня это не удивляет. В чём он действительно преуспел, так это в достижении безупречной репутации. Что ж, пусть так, но маленькое количество людей, всё же, знают истину, мне этого достаточно. Я буду играть свою роль хорошо, никто не узнает, что хранит моё сердце и как оно будет радо, когда закопают гроб. Сегодня я выгляжу более официально, чем когда-либо, единственное радует, что нужно быть в чёрном. Собираю сумку и спускаюсь, где меня уже ждёт Брайан. -Ариана, выглядите прекрасно, хоть и по такому печальному поводу – вставая со стула, говорит Брайан. -Большое спасибо, можешь на «ты», нам всё-таки много времени вместе проводить – отвечаю я и он кивает, направляясь к двери, чтобы открыть её передо мной. Мы садимся в машину, и отправляемся на кладбище. Брайан не нарушает тишину, и я ему очень благодарна за это. Уже представляю, сколько мне сегодня придётся выслушать от кучи незнакомых людей, поддержка бы не помешала. Но, я же сильная, я всё выдержу и после сегодняшнего дня, поставлю прочерк в жизни, за эти 5 лет. Как только мы подъезжаем, я впадаю в ступор от количества людей, их тут не меньше сотни, плюс какие-то журналисты, стальное выражение лица меняется на ужас, и я начинаю паниковать. -Ариана, всё будет хорошо, я просто не мог ничего с этим сделать, прости – извиняется Брайан, когда смотрит на меня в зеркало заднего вида. Я минутку молчу, закрыв глаза, чтобы привести себя в чувства, и снова овладев разумом, выдыхаю. -Все в порядке, ты не виноват, пойдём, чтобы это быстрее закончилось – выровняв тон, отвечаю я, и он кивает. Обойдя машину, он помогает мне выйти, и я сразу же привлекаю внимание всех присутствующих, журналисты бросаются ко мне, но их останавливает охрана, спасибо Брайану, и я направляюсь к подготовленной могиле. Подойдя к ней, вижу закрытый гроб, видимо, всё настолько плохо, раз не открыли, оно и к лучшему, не хочу видеть его лица. Ко мне подходит куча людей, чтобы выразить соболезнования, кто-то даже плачет, и всем я отвечаю одно и тоже, молясь, чтобы это кончилось. Наконец священник начинает говорить всякую чушь, и это помогает избавиться от гула вездесущих голосов. Мы стоим и слушаем о том, как жаль, что он погиб так трагично, и что ему жить и жить ещё, хочется закатить глаза на это всё. Когда эта проповедь подходит к концу, разрешается обратиться с последними словами, я отказываюсь, ссылаясь на слишком тяжёлые эмоции и все понимающе соглашаются с этим, но несколько людей высказываются, описывая, каким он был прекрасным человеком. Сказать честно, я испытываю дичайшую злость на это всё, мне хочется закричать, паника подступает, мысли активизируются с огромной силой, я просто хочу куда-то провалиться, быть, где угодно, но не здесь. И в этот момент, я чувствую, что кто-то аккуратно касается моей руки, что сразу же заставляет меня повернуться, и я вижу – Нила. Он в чёрном костюме и тёмных очках. Не описать, как я рада его видеть, пришёл, ради меня. Когда он замечает всю панику моего взгляда, то ещё раз касается моей руки, и я беру его за руку, сильно сжимая, ища поддержки, потому что, вот-вот упаду. Он тихонько поглаживает её, пытаясь успокоить, и я сосредотачиваюсь на дыхании, считаю про себя, всё ещё сжимая его руку, как спасательный круг. Наконец, эти речи заканчиваются, и я смотрю, как гроб опускают на дно могилы. Слышу первые стуки земли о крышку гроба, и дрожь проходит по телу, как электрический заряд, но мне, определённо, легче, чувствуя тепло и поддержку Нила. Когда всё выравнивают, Нил тянет меня отсюда, за что я очень благодарна, направляясь к машине, не отпуская, будто знает, что я упаду, если он разожмёт руку. Слышу выкрики журналистов, которые замечают нашу маленькую близость и вспышки фотокамер, которые ослепляют, не давая сфокусироваться на дороге. Мы, практически, долетаем до машины, и Нил сразу же сажает меня в неё, закрывая дверь. Обходит машину и садится на водительское место, а я только успеваю понять, что мы в его машине. Он молча заводит её, и мы мчимся прочь, от этого проклятого места. Всю дорогу до моего дома, я чувствую его напряжение, оно нависает над нами, как какое-то клеймо. И я шумно выдыхаю, чем явно привлекаю внимание Нила. -Почему ты не позвонила? Не позвала меня с собой? – спрашивает рыжеволосый, явно злясь. -Я думала, что нет необходимости, что я справлюсь – честно отвечаю, а он ухмыляется. -Она думала, боже, как нелепо. Ты сама то веришь, в то, что говоришь? Ты тут не хомячка только что похоронила – язвит Нил. Я не отвечаю на это, он прав, я знала, что не справлюсь и просто не позвонила, не знаю, наверное, не хотела навязаться. -Извини, просто, не делай так больше – уже спокойно говорит Нил, и я киваю. Мы подъезжаем к дому, и я поворачиваюсь к нему, когда машина останавливается. -Спасибо – тихо говорю я, смотря ему в глаза, и вижу в них печаль вперемешку с нежностью и беспокойством. -Не за что, тебе нужно отдохнуть и поесть, я уверен, что ты вообще нормально не питаешься последние несколько дней – проговаривает рыжеволосый и я понимаю, что ничего не ела толком уже пару дней точно. -Да, так и сделаю – отвечаю я, и он немного улыбается мне. Мы сидим ещё пару минут в тишине. -Тогда топай, и напиши мне вечером – прерывает тишину Нил, а мне так не хочется оставаться сейчас одной. -Послушай, ты не хочешь составить мне компанию? Если не занят конечно – спрашиваю я, и он улыбается ещё шире. -Звучит заманчиво, закажем пиццу – отвечает Нил, и я немного удивляюсь быстроте ответа, но он уже выходит из машины и открывает мою дверь, подавая руку. Пока идём к дому, я вспоминаю, что у меня полный бардак, становится немного неловко, но, пути назад уже нет. Я открываю дверь и зайдя внутрь, сразу же вижу пухлика, который явно спал, пока ждал меня, судя по его примятой шёрстке. Нил заходит и осматривается,замечая пухлика, сразу же присаживается, чтобы с ним поздороваться. Тот времени зря не теряет и сразу же направляется к нему, чтобы обнюхать. Самое странное, что Нил второй чужой человек, которого пухлик сразу же принимает и ластиться. Первым, был Эндрю. -Какой клёвый, мне кажется, что я ему нравлюсь – говорит Нил, вырывая меня из мыслей. -Да, самый лучший мужчина в моей жизни – отвечаю я, пока он чешет мягкий живот пухлика. -Как зовут? – спрашивает Нил. -Сэр Уильямс третий, но для друзей и меня, он просто пухлик – говорю я, и Нил смотрит на меня, подняв бровь. -Бедный кот – отвечает рыжеволосый и я немного смеюсь. -Какую пиццу любишь? – спрашиваю у Нила, и он немного думает, прежде чем ответить. -Пеперони – закончив свой долгий мыслительный процесс, отвечает Нил. -Как банально – бросаю ему я и прохожу в гостиную, чтобы сесть и позвонить для заказа, его мой комментарий явно возмущает, и он идёт за мной. -Что ты вообще имеешь против пеперони? Отличная пицца, сама то, что закажешь? – возмущаясь говорит Нил, а я смеюсь над такой реакцией. -Гавайскую, какую ещё – парирую я, и его лицо искажается в отвращении. -Я может и банален, но хотя бы не извращенец – язвит Нил, а мне совсем смешно. -Ну, никогда не отрицала своей извращённой натуры, я ещё ем суп, закусывая его огурцами, вместо хлеба, люблю макать орео в арахисовую пасту и – Нил не даёт мне договорить. -Хватит, боже мой, я дружу с монстром – изображая тошноту, проговаривает рыжеволосый, а я продолжаю тихо смеяться. Пока я звоню в доставку, Нил ходит по гостиной, рассматривая фотографии, одна ему явно приглянулась, потому что, он смотрит на неё уже несколько минут. -Итак, пицца будет здесь через полчаса, а пока, нам стоит переодеться. На что ты там так уставился? – подходя к нему, спрашиваю я. Заглянув за его плечо, вижу фотографию из Диснейленда с мамой и папой. -Вы здесь такие счастливые – тихо говорит Нил, и его взгляд, он странный, словно зависть. -Да, это было лучшее время в моей жизни – также тихо, отвечаю я, и он поворачивает на меня свои голубые глаза, полные печали. Я знаю, это что-то личное, и не стану лезть не в своё дело, пока он сам не захочет рассказать. Вместо этого, я ему слабо улыбаюсь, пытаясь выразить поддержку. -Ты там что-то говорила про переодеться – нарушает тишину Нил, и я осознаю, что мне не во что его переодеть, не хотелось бы давать вещи мёртвого мудака. -Да, точно, только, я не знаю, что тебе дать из одежды, но я что-то найду, можешь пока присесть, чувствуй себя, как дома – отвечаю я, и его передёргивает на слове «дом». Решаю не заострять на этом внимания, и отправляюсь к себе в комнату. Много ли людей с поломанной психикой? Держу пари, каждый второй. У каждого своя история, свои скелеты в шкафу. Каждый с чем-то или кем-то сталкивается и борется, старается выжить, наладить свою жизнь. Самое страшное, когда это – дети. Недавно пришедшие в мир, ничего не знающие, принимающие всё за чистую монету. Проще всего навредить ребёнку, и этот вред, скажется сильнее, чем какой-либо во взрослом возрасте, такие травмы не уходят, они зарубцовываются на психике и в душе́, не заживая, а лишь меняя интенсивность боли. Открыв шкаф, вспоминаю, что у меня была спрятана папина старая футболка, которую он очень любил, откапываю её в своём беспорядке и попутно достаю свои старые треники, которые были на пару размеров больше меня. Так, с одеждой для Нила разобрались, теперь, моя очередь. Останавливаю свой выбор на плюшевом худи и лосинах, завязываю волосы в хвост, и решаю, что смыть макияж тоже хорошая идея, поэтому, задерживаюсь ещё на пару минут, чтобы умыться, прежде чем направиться к Нилу. Видимо, пока я ходила, он немного задремал, откинувшись назад в кресле, но услышав мои шаги, резко подорвался, пытаясь понять своё местоположение. -Эй, это я, всё нормально, если хочешь, то можешь поспать, как поешь – тихо говорю я, сохраняя дистанцию. Нил смотрит на меня, ещё пару раз моргает и успокаивается. -Нет, всё в порядке, просто забылся, извини – проведя рукой по волосам, проговаривает Нил. -Не извиняйся, всё в порядке, я понимаю, вот, твоя одежда – говорю я, протягивая ему футболку с трениками, и он кивает. -Можешь переодеться в ванной, вторая дверь налево – информирую его, и он направляется туда. Всё-таки, порой, он мне очень напоминает Эндрю. Не успеваю развить эту мысль, как меня отвлекает звонок в дверь, что ж, вот и пицца. Расплатившись с курьером, забираю коробки, и иду в гостиную, встречая Нила. -Хочешь фильм посмотреть? – спрашиваю я, поставив коробки на журнальный столик. -Не очень, если честно. Мы могли бы просто поболтать – отвечает рыжеволосый и я киваю. Вначале, мы едим тишине, каждый явно слишком погружен в собственные мысли. Посмотрев на Нила, я понимаю, что он чем-то озадачен, слишком громко размышляет. -Всё в порядке? – задаю совершенно глупый вопрос я, и этим привлекаю его внимание. -Да, конечно, просто мне немного непривычно, сидеть и просто есть пиццу, в компании друга, и чувствовать себя нормально – как-то скомкано тараторит Нил. -Мне тоже, может, ты что-то хотел бы у меня спросить? – отвечаю я. -Ну, я не то, чтобы сильно любопытный, но мне интересно узнать про Эндрю, всё, что считаешь нужным рассказать – говорит Нил, и я не сильно удивляюсь этому вопросу. -Почему-то знала, что именно о нём спросишь. Хорошо, мы первый раз встретились, когда я ещё жила в Глендейле, куда он переехал из Окленда, я тогда стояла на остановке и курила, ждала подругу, чтобы поехать в школу. Он стрельнул у меня сигаретку и подмигнул, заходя в автобус. Помню, что я тогда удивилась его росту, но эта мысль покинула мою голову, когда я посмотрела ему в глаза. Они у него, знаешь, ореховые такие, очень красивые, платиновые волосы, немного веснушек. Короче говоря, я оценила его красоту, и пыталась понять, почему я не видела его раньше. Уже сидя на уроке литературы, я это поняла, когда директор нам его представил, как нового ученика. Ох и шума тогда из-за него было. Все хотели с ним общаться, самые красивые и популярные девушки подходили знакомиться, но он их всех игнорировал, вообще ноль внимания, словно никого не было вокруг. Единственный человек, которого он не игнорировал, была я. Меня это странно нервировало, потому что я была максимально закрытой личностью, не подпускала никого к себе, кроме одной подруги. И это было странно, хотя бы потому, что я никогда не отличалась красотой или умением заводить друзей. Так вот, в его первый день, на уроке литературы у нас было эссе, которое я написала самая первая и направилась курить на трибунах стадиона. Конечно же, Эндрю пришёл туда, чтобы снова стрельнуть у меня сигарету. Как же он тогда раздражал, хах. Мы тогда обменялись колкостями, в особенности я, и он прозвал меня – ёжиком, потому что, по его мнению, я пыхтела. После школы, меня не смогла подбросить домой подруга и я пошла пешком, в Глендейле у меня было любимое место, крыша многоэтажки. Там я отдыхала от мира, курила и пела. В тот день я направилась, как раз, туда. И, как это может быть уже понятно, Эндрю проследил за мной и тоже оказался там. Я так напугалась и разозлилась, потому что именно там, он услышал, как я пою. Ему понравилось, мы поговорили, не скажу, что он тогда перестал меня раздражать, но что-то явно изменилось в моём отношении к нему. На следующий день, он приехал на Мазерати, боже, у меня тогда чуть челюсть не встретилась с асфальтом, она была великолепна. И он это знал, поэтому, на уроке по биологии, ткнул меня в это, было забавно. Как выяснилось, Эндрю ничегошеньки не понимал в биологии, и я помогла ему с тестом. В тот день, мы снова курили на трибунах, и он предложил прокатиться на его машине, я не смогла отказать, так что, после уроков, мы отправились кататься, он подвёз меня к зданию, где моя крыша, и собирался уехать, но я пригласила его с собой. Тогда, на крыше, я спела ему ещё раз, он всегда смотрел на меня, как-то слишком проникновенно, от чего я смущалась, и улавливала бабочек в животе. В тот день, когда я вернулась домой, и наступила ночь, Дин изнасиловал меня слишком жёстко, и из-за того, что я сопротивлялась, на мне осталась куча синяков. Было больно ходить и сидеть на следующий день, чувствовала себя ужасно. И, как следствие, упала в обморок в туалете. Когда очнулась, уже была в машине Эндрю, он меня тогда притащил туда и отпросил нас с уроков. Я плакала в машине, потому что, он на меня накричал из-за волнения, в этот момент, мы впервые взялись за руки, было очень приятно, такое чувство тепла, безопасности. Он отвёз меня на крышу, но я была слишком слаба, поэтому, Эндрю на руках меня поднял по лестнице. И в этот же день он узнал, что со мной происходит, тогда случился наш первый поцелуй, было волшебно – проговорила я, смотря на Нила, который очень внимательно меня слушал, периодически, выдавая реакцию на какие-то слова. -Звучит прекрасно, ты расцветаешь, каждый раз, как думаешь или говоришь о нём – тихо отвечает Нил. -Да, он был лучшим, что могло со мной случиться – проговариваю я, чувствую невероятную тоску в сердце. -Ри, ты же можешь сейчас его найти и с ним связаться, почему нет? – спрашивает Нил. -Я знаю, просто, мне страшно, не хочу снова причинять ему боль – отвечаю я, чувствуя, что вот-вот слёзы выступят на глазах. -Не думаю, что это будет именно так, ты должна это сделать, я уверен, что он этого ждёт – продолжает рыжеволосый. -Я сделаю это, когда буду готова, сейчас мне тяжеловато – парирую я, и он кивает. -Ты его гуглила хотя бы? – спрашивает Нил, и я отрицательно киваю. -В смысле? Тебе разве неинтересно? – воодушевившись, продолжает сыпать вопросами Нил. -Интересно, но как-то, не знаю, просто не гуглила и всё, какая разница? – отвечаю я, и он расплывается в кошачьей ухмылке. -Давай сделаем это, тем более, я бы хотел посмотреть на этого «мистера секси» - играя бровями, говорит Нил, и я закатываю глаза. -Ладно, давай, ноутбук лежит за тобой – отвечаю я, и он подрывается за ним. Нил усаживается рядом, включая ноутбук, явно кипя от нетерпения, впрочем, как и я. -Итак, его имя полное? – спрашивает рыжеволосый. -Эндрю Джозеф Миньярд – проговариваю я, и он быстро печатает, останавливаясь, перед отправкой поискового запроса. -Готова? – ухмыляется Нил, и я щипаю его за бок. -Ладно-ладно – отвечает он, и нажимает отправить. Перед нами сразу же выскакивает его фотография, с какого-то издательского мероприятия, где он стоит в красивом костюме, как всегда, идеален. Конечно, он выглядит старше, но, по правде говоря, ещё более горячим. -Кто-то там уже возбудился? – ехидничает Нил. -Ой, ну тебя – отмахиваюсь я, и мне еле хватает сил, оторвать свой взгляд от фотографии. -Я даже не думал, что он настолько красив, неплохо, Ри, одобряю – парирует Нил, а я уже продумываю план убийства. -Прекращай уже, и закрой фотку – пытаясь выхватить ноутбук, говорю я, а он ещё больше ухмыляется. -Зачем закрывать? Думаю, что она может понадобиться тебе ночью – издевается надо мной Нил. -Смотри, чтобы тебе ночью врач не понадобился и отдай уже ноутбук – угрожаю я, но Нил уже заливается смехом. -Боюсь-боюсь – отставляя ноутбук, смеётся рыжеволосый, а я кидаю в него подушку с дивана. -Ой, прям убила – проговаривает Нил, ловя её перед своим лицом. Мы перекидываемся подушками ещё какое-то время, прежде чем опуститься на пол, выдохнувшись. -А если серьёзно, то я настаиваю, чтобы ты с ним связалась – пытаясь отдышаться, проговаривает Нил. -Да, сделаю я это, сделаю, просто, в своё время. А сейчас, я иду спать, потому что, завтра у меня первый день в должности главы компании – отвечаю я. -Как всё серьёзно, директор Соул, куда прикажете мне лечь спать? – саркастично выдаёт Нил, и я ещё раз щипаю его за бок. -Если будешь язвить, то поспишь на коврике. Следующая дверь, за ванной, гостевая – отвечаю я, и он, улыбаясь, кивает. Мы прибираем свой беспорядок, и я, забрав ноутбук, направляюсь к лестнице. -Только не шали, Ри, всё-таки гость дома – издевательски проговаривает Нил. -Не пойти бы вам, мистер Веснински, спать – отвечаю я, и он издаёт смешок. -Спокойной ночи – отвечает Нил. -Спокойной – бросаю я в ответ, и, отсалютовав двумя пальцами, отправляюсь наверх.