Иллюзии.

Ольга недоуменно смотрела на закрывшуюся дверь. Лязгнул засов. Подруга вздрогнула и ошарашено перевела взгляд на меня, я подхватила её под локоть и потащила прочь от школы. — Да, и ключи! Пойдем со мной, их сегодня нужно вернуть Евгении Викторовне. — добавила она хмуря брови и прибавив шаг. —Хорошо, можем прямо сейчас и зайти. А я тебя просто провожу. — Да, обязательно. — она как-то странно взглянула на меня — Ведь мы должны были ещё и позаниматься. У тебя ещё есть силы? Я задумалась: — Если поискать, то найду… только нужен пирожок! — Будет тебе пирожок! — засмеялась подруга, с видом фокусника доставая коробку для завтрака рюкзака. Я потёрла ладошки. — Мне Андрей как раз парочку вручил. Говорит, что, раз мы остались без присмотра, то его мама будет нас с дедом подкармливать. Я радостно взвизгнула и схватила пирог. Город неспешно укутывался голубым покрывалом. В узких переулках между зданиями, в арках дворов, в зарослях кустов уже притаилась темнота, чтобы очень скоро завоевать город. Но город не собирался сдаваться: весело сияли вывески магазинов, зазывая посетителей, золотистыми квадратами поблескивали окна в домах. Мы прошли пару кварталов в наступающих сумерках, дыша полной грудью и радуясь прохладе, подставляя лица летящим с неба снежинкам. После мрачных и пыльных коридоров, из которых нам удалось вырваться, я не могла не радоваться открытому пространству. Свобода! А по проспекту обгоняя нас, уже катилась светлая волна загорающихся фонарей, распугивая тьму, заставляя её спрятаться подальше в глубины дворов. Мы шли по вечерним улицам, а снежинки кружились и падали: на мостовую, на одежду, шапки, забивались за шиворот, пытались залепить глаза. Казалось, все заботы отошли на второй план и остались позади. Остался только снег. Оля звонко смеялась, а я дурачилась, пыталась поймать языком падающие снежинки, громко отфыркиваясь, когда они падали на нос. Сумерки как-то очень быстро сменились темнотой. Ветер прекратился, а снег пошёл сильнее. Снежинки, кружась и сверкая при свете фонарей в танце, укутывали ветви деревьев и дорожки пушистым покрывалом, засыпая следы прохожих. Просто сказочное настроение! Мы нырнули в арку, свернули за угол, прошли ещё немного и молча, наслаждаясь тишиной, остановились посреди Ольгиного двора. Сколько с ним связано воспоминаний! Я так люблю этот уютный старый двор, затерявшийся среди множества закоулков и тупичков, которых так много в старой части города! Никогда, на моей памяти сюда чужие не забредали, только мы с ребятами, да те немногие кто знали, что за углом одного из старых облезлых домов существует невысокая арка, ведущая к нашему чудо-дворику перед старинным домом в три этажа… Я улыбнулась своим мыслям. Это самое настоящее тайное место! Деревья во дворе старого дома замерли, создав волшебный шатёр, а кусты под пушистым снегом напоминали уснувших животных. Всё было покрыто белым ковром. Где-то там далеко ехали автомобили, спешили люди, а здесь было спокойно и таинственно-тихо, как в сказочной, снежной стране. Очарование разрушил молодой человек, в распахнутой куртке, который быстро преодолев нашу арку, направился к нам. Вторжение чужака рождало странное чувство опасности. Не пожелав сталкиваться с незнакомцем, мы дружно развернувшись, поспешно направились к дому. Но незнакомец, явно не собирался просто так сдаваться. — Девушки, подождите! Извините меня, пожалуйста! Мне нужна Ваша помощь! Это восклицание за спиной, произнесенное негромко приятным баритоном, заставило замедлить движение. Может у человека проблема? Не отказывать же ему в помощи! Сильнейшее желание поскорее нырнуть в подъезд, притупилось, и я оглянулась, и вздрогнула от неожиданности. Высокий парень неожиданно оказался совсем рядом. Пришлось даже попятиться: мне не нравится, когда незнакомые люди нарушают моё личное пространство. Тем более что парень меня напрягал, что-то во мне говорило – «Держись от него подальше!». Оля же хмуро взглянула на высокого красавца и мрачно спросила: — Что случилось? — Еще раз прошу прощения, я ищу своего приятеля. Он заходил сюда, сказал, что здесь живет его знакомый, но я жду уже давно, а он не возвращается. Незнакомец развёл руками и оглядел тёмный двор. Словно из-за чужого присутствия всё очарование старого двора исчезло под быстрым, но внимательным взглядом незнакомца. Двор стал тёмным и неуютным, словно насупился. Промозглая сырость проникла сквозь куртки и коснулась холодными щупальцами шеи, прокатилась липкой волной вдоль позвоночника. Я нерешительно оглянулась на подругу. — Так позвоните ему! — Оля отступила к спасительному подъезду и достала ключи. — У него телефон не отвечает. — парень, словно извиняясь, развёл руками — Может вы видели его? Он ростом примерно с меня, в плечах, правда, пошире будет. — А зовут его знакомого как? — Александр. Может знаете? — Нет, такой здесь не проживает. — задумчиво ответила Ольга, открывая дверь и намереваясь нырнуть в парадную. Я собралась воспользоваться случаем и нырнуть в подъезд. — Ну, может он у родственников остановился, а вы просто ещё не встречались? Тогда это можно исправить, познакомимся? — его голос стал вкрадчивым, — Я бы с удовольствием с вами познакомился! Такие очаровательные девушки… Парень улыбнулся, показывая ямочки на щеках, сделал несколько шагов вперёд и приобнял меня за плечи, остановив моё перемещение к двери. Я замерла, не понимая, что происходит, стояла, уставившись на него, подсознание билось в истерике, что в поведении парня что-то не так, неправильно, но словно кролик при виде удава не могла пошевелиться. Мир подернулся лёгкой дымкой, и слова парня звучали приглушенно, издалека… — Меня Дар зовут. А вас как? — парень ещё немного приблизился к Оле, а я уже очутилась где-то у него подмышкой. — Вы же здесь живёте? Он протянул к Оле руку и взял под локоть. Она смущенно улыбнулась и непроизвольно подалась к Дару, кивнула: — Да… я здесь живу. Меня Оля зовут… — На улице прохладно, мы могли бы посидеть, поболтать у вас, в тепле... Оля вы меня пригласите погреться? Подруга как завороженная подалась к нам, глядя поверх меня на неизвестного. Вдруг из-за приоткрытой двери донёсся дикий кошачий вой. Этот вой словно плеткой хлестнул по мозгу, прогоняя туман и слабость. Из парадной на парня, выгибая спину подвывая и шипя, бросился рыжий котяра. В первое мгновенье кот показался огромным. Размером, наверно, с хорошую рысь. Он с невероятной ловкостью вцепился когтями парню в штанину, потом, взвыв сиреной, подпрыгнул и вонзил когти и зубы в районе ширинки. Не ожидавший такой подставы, Дар зашипел и согнулся пополам, отпустив меня и подругу. Кот отпрыгнул в сторону. Из уст парня вылился такой поток брани, что меня словно в кипяток макнули. Я раскрыла рот, подавившись криком. Первым желанием было помочь атакованному безумным котом парню, но тот поднял голову вверх и ... желание ему помогать тут же испарилось. Перекошенное злобой лицо, налитые кровью глаза, не предвещали ничего хорошего. Рука со скрюченными пальцами тянулись не к кошаку, а ко мне, к сумке болтающейся сгибе моей руки. Пока я пыталась справиться с эмоциями и хлопала глазами, Дан резко дёрнул за сумку и я, не удержавшись на ногах, полетела на обледенелый тротуар. Парень, ещё не будучи в силах разогнуться, видимо кот попал туда куда метил, тянул сумку и меня вместе с ней к себе. Ольга метнулась к парадной и уже оттуда наблюдала за нами. Я же не собиралась отдавать наши, точнее Евгешины, с таким трудом добытые коробки и изо всех сил двинула нападающему ботинком по ноге. От удара тот упал, но успел схватить меня за ногу. Я, даже не пытаясь подняться на ноги, ткнула каблуком "на удачу" и прямо на четвереньках с авоськой в руках рванула к подъезду. Парень несмотря ни на что сдаваться не собирался, он рванулся ко мне, пытаясь поймать. И ему это почти удалось, но котик снова вмешался. Наш защитник поднялся на задние лапы и лихо бросился в атаку: подбежав к противнику, он подпрыгнул и хлесткими ударами передних лап дотянулся до лица, оставив на нём несколько полос, моментально наполнившихся кровью. Я заехала парню по голове сумкой с коробками, чудом увернулась с ловкостью заправского дзюдоиста толкнула в грудь рюкзаком и бросилась следом за подругой в подъезд. Кот змеёй успел прошмыгнуть впереди меня и тяжёлая дверь захлопнулась. Тяжело дыша, мы навалились спинами на дверь. Ольга приподнялась и резко задвинула засов, оставшийся на дверях со времён лихих девяностых. Нас тогда и в планах-то ещё не было, а вот немногочисленные жильцы подъезда сложились и поставили солидные железные двери и предпочитали закрывать их на мощный гаражный замок. Девяностые прошли, появились электронные домофоны с изящными ключами-брелками, но и старый замок остался. Ну, и слава богу. Пригодился, значит. Кот окинул нас высокомерным взглядом стоя на лестничной площадке первого этажа, чихнул и убежал наверх. — Вот и что это сейчас было? — спросила я потолок, и невольно втянула голову в плечи, услышав пару сильных глухих ударов и явно непечатные слова, донесшиеся с улицы из-за толстой двери. Дверь даже не шелохнулась, и Оля с облегчением выдохнула, пожав плечами: — Точно ничего хорошего. Маньяк какой-то! Пойдём лучше ко мне, мы тебя с дедом потом, попозже, до дома проводим. — Спасибо, давай только сначала к Евгеше? Мы же к ней собирались — предложила я с неприязнью оглянулась, и поправила многострадальную авоську. Какое счастье, что ещё пока мы выбирались из запертой лаборантской, я догадалась положить Евгешины склянки в Ольгин рюкзак, аккуратно завернув каждую в бумагу, чтобы не разбить. Иначе хрупкое стекло непременно пострадало бы драке. Удар повторился. Но дверь у Ольки в подъезд стояла хорошая. Прочная такая дверь. Я не удержалась и, усмехнувшись, погладила деревянную обшивку: — Всё-таки, классная у вас дверь тут стоит, крепкая! И главное — замок-то какой надёжный! Сумрак подъезда успокаивал, все тревоги отступили на задний план. Дверь надежно укрывала от непонятного чужака, слегка пахло кошками и какой-то выпечкой. Стряхнув с себя снег, мы поднялись по неровным каменным ступеням широкой лестницы со старинными коваными ограждением в виде переплетенных веточек с листьями и цветами и деревянными перилами. Кое-где листики погнулись, а перила были поцарапаны, но всё равно я считала, лестницу в Ольгином доме настоящим произведением искусства. Мы поднялись на самый верх и остановились перед входом в квартиру Евгении Викторовны. Дверь в квартиру была новая и красивая. Я, наклонив голову, стояла и любовалась. Не удержавшись, едко поинтересовалась: — Вот, скажи мне, Олька, пожалуйста, как ты думаешь, зачем они поставили такую дверь? Нет, я всё понимаю, да, она красивая, но зачем им она? Железная, тяжелая, с замком – защелкой, такую и в банке ставить не стыдно. Однако, несмотря на свою монументальность защищать своих владельцев от вторжения она не могла. А всё потому, что была приоткрыта, и на площадку приветливо падал тоненький лучик света из прихожей. Оля потянулась к звонку, собираясь уже предупредить хозяев о своем визите, но я её остановила, приложив палец к губам, призывая подругу к молчанию. Не знаю, что на меня нашло. Возможно, во всём виноват тяжелый день и происшествие перед подъездом, а может мне стало обидно за все двери сразу, которые нам попадались этим нелегким днём и которые нам пришлось рассматривать, но я тихонько потянула подругу внутрь помещения и она сдалась. В квартире разговаривали несколько человек, слышны были мужские голоса и Евгешин. Осторожно заглянув в щель, я тихонько перешагнула порог и попала в просторную прихожую. Продолжая держать Ольгу за руку, крадучись сделала еще несколько шажков, в сторону отходящего от прихожей коридора, пытаясь разобрать, о чём же спор. Почему-то мне казалось крайне важным услышать, о чём может говорить Евгеша. В начале я не могла разобрать почти не одного слова, но чем дольше я вслушивалась, тем лучше разбирала речь говоривших, тем больше я слышала и тем сильнее меня разбирало любопытство. Разговор был очень странный. — Проклятье! Вы разобрались, почему наша защита не сработала, и сигнал пришел позже? — Я проверил следы. Судя по всему, кто-то из темных работал над взломом охранных плетений не один день, дела слепки. Это значит, взломщик прятался неподалёку, когда мы приходили. Внешний охранный контур был разрушен очень умело, мы получили сигнал, когда был задет внутренний дополнительный... — Да, и не надо на меня так смотреть, Савр! Я наложила его по привычке оставшейся ещё со времён моей работы в Академии. Очень полезная привычка, и если бы к нему не прибыл кто-то из высших на помощь, мы бы его поймали. Эти плетения можно разрушить только извне, если не знаешь ключ… Сил это съедает не мало, так что и взломщик и его сообщник сейчас практически на нуле… ну или вынуждены задействовать накопители. Я не знаю ни кого кому бы это просто так сошло с рук… — раздался голос Евгеши. — Разве что императору или кому-то из его семьи — возразил приятный мужской голос. — Что успели украсть? — Пропали все запасы ликаруса и огнявки. Остальное не так страшно, вот список. — Император будет в ярости. Они же не могут не понимать, что мы будем искать вора, хотя похищенного конечно могло быть и больше. — Не знаю, возможно, их кто-то спугнул или предупредил. — Наверняка это был кто-то из демонов! — Ты не прав, Леа. Это могли быть и эльфы… если мы не сможем найти похищенное то именно они сорвут куш подняв цены. Раздался какой-то шум и шипение, заглушившие голоса, я не выдержала и сделала ещё пару шагов, практически высунувшись в коридор, ведущий вглубь квартиры. Какие ещё демоны и эльфы? Чуть не рассмеявшись в голос я, зажала нос ладошкой. Неужели наша Евгеша ещё и с ролевиками спелась? Тогда становятся понятны её книжки про алхимию, только нас-то зачем к этому подключать? Мы что, дети малые? Я покосилась на Ольку: ее лицо с расширенными глазами изображало явное беспокойство. Подруга отчаянно махала руками, пытаясь вывести меня из квартиры. Я упёрлась плечом в косяк. — Рок, я, конечно, могу понять твои чувства, но нужны доказательства. Мы не смогли никого поймать, и не имеем права бросаться перед Императором голословными обвинениями. Империя должна объединять и регулировать. Нельзя допускать открытого противостояния ни с демонами, ни кем-либо ещё. Это повлечет разрыв всех ранее достигнутых договоренностей. — Прекрати, Рок, мы всегда неплохо ладили с Дивом. И да, я не верю, что он в этом замешан! Скорее я попрошу его найти вора, чем побегу с обвинениями. Да и Назграхт, и Виттераиль крепко держат своих подданных в руках. — Да настолько неплохо, что они выбивают себе всё больше и больше преференций от Императора, а мы в основном занимаемся поставкой деликатесов ко двору, все чаще отдавая наше места за откуп. Я почувствовала, как подруга тянет меня за руку пытаясь вытащить из коридора, в который я пробралась, обратно в прихожую. Но подслушанный разговор был настолько необычен и интересен, что я дополнительно ухватилась свободной рукой уже за дверной проем и упиралась изо всех сил. Мне очень хотелось послушать про Императора. Ольга по всей видимости тоже не хотела шуметь, поэтому несмотря на борьбу я продолжала стоять практически в коридоре, где могла всё слышать. — Будь честен, Савр, ты ведь не ребёнок. Император заранее распределяет наши квоты между своими любимчиками, награждая их направо и налево. Ольгерду пришлось надавить и использовать своё имя, чтобы добиться согласия для Катерины. Ему напевают, что в Империи достаточно своих людей, чтобы тащить их от сюда и обучать в Академии… В ход идут все приемы: это и завышенные требования Вестников к кандидатам, и отсутствие мест давно перераспределенных между знатью и другими кланами, и якобы отсутствие финансирования. Просто это устраивает его приближенных, а Император не интересуется делами академии. Он считает, что возиться с местными, готовя кандидатов к собеседованию — пустой труд из-за проблем адаптации! — Прекрати брюзжать Леа, неужели ты считаешь, что раньше было лучше? Соглашение примирило высших и защитило от явного произвола людей и переселенцев, дало им шанс, это не мало, я сам понимаю, что равенство это иллюзии, а высшие это высшие! —Я в чем-то согласна с Роком. Тащить здешнюю девчонку туда, когда она ничего не знает, не в состоянии понять и не желает учиться! Ради чего? Ей и здесь будет неплохо! Неужели нельзя будет найти компаньонку для дочери на месте? — Посвятите её, тогда будет намного проще. Не обязательно ждать восемнадцати, ведь это формальность. Это позволит вести полноценное обучение и адаптация пройдет легче. Ты прекрасно понимаешь, что у девочки наверняка хороший потенциал. — Да, Леа, потенциал у неё может и есть, но всё равно с таким подходом ей никогда не сравниться с местными. Выбирай любого. Да и сообразительность с послушанием оставляют желать лучшего... — она презрительно фыркнула. — Евгени, не будь жестока. Девочки подруги и привыкли помогать друг другу. Тем более Ольгерд готов обеспечить её деньгами и присмотреть в будущем. И вообще, ты многого не понимаешь… это ведь женская дружба… Раздалось раздраженное шипение — Это я-то не понимаю?! Подруги? Не смеш-ш-шите меня! Дружиттть можжно только с-с-с равными. Ольгерд слиш-ш-шком потакает дочери, не понимая пос-с-следс-с-ствий. Ольга быстро выскочит замуж, а эта девчонка с-с-совершенно не приспособлена, она не продержится долго. Ольгерд вс-с-сё это затеял только ради нас-с-следницы. Я кажется перестала дышать и забыла где нахожусь. Они что, обсуждают нас с Олькой? Это что она меня в идиотки записала… Хотя я и правда ничего не понимаю. Что здесь происходит? Я осторожно посмотрела на подругу, стараясь при этом не упустить ни слова из разговора. Ольга, пылая красными щеками на белом лице, снова отчаянно замахала руками. Но я покрутила головой не желая уходить и сжала губы. Ольга изобразила на лице отчаяние, но я с упрямством осла решила остаться и послушать ещё. А чего, всё равно меня уже обозвали упрямой дурой, хуже уже и быть-то не может! — Поэтому я и склонен согласится с предложением посвятить её. Это даст Кате стимул и веру, а тебе будет легче обучить её азам. — А если она кому-нибудь расскажет? Это может повлечь за собой неприятности, а всё из-за излишней мягкотелости Ольгерда в отношении дочери. Кто-то из мужчин расхохотался. — Ты этого не говорила, а я ничего не слышал! Это его дочь, не нам решать, что ему делать. А по поводу рассказать… наложим магический запрет. — Все-то у тебя просто! — Признайся Евгении, ты просто ревнуешь и завидуешь! — Много ты понимаешь, Леа! Я рада за него! Просто Катерина не желает знакомиться даже с азами, не понимает, как всё серьёзно! Ну же, Савр, скажи что-нибудь! — Ну, если только это тебя беспокоит, то не стоит так волноваться. Я попробую помочь. Когда можно её увидеть? — Да хоть сегодня можете познакомиться. Они должны принести ингредиенты… Я почувствовала сильный рывок, Ольга втащила меня в прихожую: — Я всё объясню… — отчаянно шептала она. — Кстати, странно что они ещё не пришли, — сказала Евгения Викторовна. Звякнула чашка, и послышался звук отодвигаемого стула. Я дёрнулись к выходу, но зацепились ногой за стоящую в прихожей разлапистую деревянную вешалку. Вешалка начала заваливаться, я в отчаянии потянулась к ней, пытаясь поймать и удержать, но это не удалось. Как назло, помешала сумка с коробками, которая всё ещё была в моих руках и про которую я уже и забыла! Проклятая рогатина выскользнула, и я с ужасом застыла с протянутой рукой, наблюдая, как тяжеленная вешалка, качнувшись пару раз вправо-влево, с грохотом упала, захлопнув входную дверь и отрезав путь к бегству.