love to hate me

Алина уже битый час смотрела в экран своего телефона на сообщение, которое она так и не решалась отправить. «Вернись. Я не хотела, чтобы ты терял карьеру из-за меня». Такое короткое и безобидное сообщение, но как же тяжело было его отправить. Загитовой казалось словно в ней боролись две стороны. Одна считала, что ей необходимо извиниться и всеми силами вернуть Даниила Марковича назад в штаб. Но другая сторона твердила ей, что он уже не маленький мальчик, а взрослый тридцатилетний мужчина, который способен самостоятельно мыслить и принимать решения. И если он принял именно такое решение, то что ж, вряд ли сообщение Алины что-то могло исправить. Девушка заблокировала и отложила телефон в сторону. Нет, ей не хватало сил признать и свою ошибку во всей этой ситуации, которая сложилась. Алина встала с кресла и вышла на балкон. Она чувствовала, как сильно ей необходим свежий воздух. На улице уже была глубокая ночь и холодный воздух проникал под тонкую ткань пижамы фигуристки, отчего ее тело покрывалось мурашками. Загитова подняла голову и посмотрела на небо, где сквозь облака просвечивалась полная луна. — И что мне делать? — произнесла девушка вслух, задавая вопрос в пустоту ночного неба.

***

Утро на тренировке выдалось отвратительным для Загитовой. Казалось, что она забыла абсолютно все элементы фигурного катания. За несколько часов, проведённых на льду, она не сделала ни одного элемента чисто и правильно. Половину прыжков она не докручивала, а другую половину срывала, падая в конце. В попытке очередной раз прыгнуть тройной лутц Алина больно упала на правую ногу. Поднявшись после падения, девушка направилась к Этери. — Вы видите, у меня ни черта не получается, — начала фигуристка. — Думаю мне надо взять перерыв. Я не в форме, чтобы выступать на чемпионатах и гран-при. Оставалось ждать ответа тренера. И самое страшное в этом было то, что она не знала, чего можно ожидать от Тутберидзе. — Снимай коньки и пойдём за мной, — ответила тренер. Алина послушно сняла свои коньки и направилась в сторону тренерской. Казалось, что за последнюю неделю она была в этом кабинете чаще, чем за всю свою карьеру. Уже привычно сев на кресло, Алина ждала решения. — Меня не устраивает такое положение дел совершенно, — в голосе Этери слышалось разочарование. — Кто бы мог подумать, что разреши я одному тренеру уйти за ним пойдёт и моя олимпийская чемпионка. — Я не говорю, что собираюсь уходить. Я прошу дать мне отпуск. Пропустить сезон, а может быть и несколько. — Ты хоть представляешь, чем это обернётся для меня? Я готовила тебя для золотой медали в этом чемпионате Европы. Тебя, а не кого-то другого. А теперь мне придётся быстро найти тебе замену ? Думаешь это так легко? Алина не знала, что ответить на эти слова. Она понимала, что на неё были большие надежды и она должна была выиграть. Но сейчас на неё все больше находило осознание, что она не сможет этого сделать. — У нас много талантливых девочек: Алена, Аня, Саша… Этери схватилась за голову, будто Алина предложила ей самую глупую идею из всех. — Значит так, ты выступаешь на этом чемпионате Европы. Мне плевать, как ты это сделаешь, но если хочешь уйти из спорта, то сделай это красиво, с золотом. Олимпийским чемпионкам негоже бросать спорт, чтобы побежать вслед за мужиком. — Но ведь его вы отпустили, хотя тоже говорили, что он должен поработать до окончания чемпионата Европы, — возмутилась девушка. — Он сдал мне все программы, которые должен был доработать и я их одобрила. А уроками хореографии думаю с вами и другой тренер позаниматься может. К тому же, официально он пока что в отпуске и я в любой момент смогу его вызвать, хотя не вижу в этом необходимости. Уволен он будет действительно только после чемпионата. А сейчас пусть ищет новую работу и развлекается. — Но вы же знаете, что без него у меня ничего не выйдет! Этери удивленно приподняла бровь. — Ещё недавно ты молила меня убрать его с поста твоего хореографа, что произошло? — поинтересовалась женщина. — Ничего. То что я просила убрать его с поста моего хореографа — не значит, что я просила убрать его вообще. Нам просто нужен был отдых друг от друга, но он все равно был рядом и я чувствовала бы поддержку. — Знаете как мне надоела ваша Санта Барбара, что я уже сама готова уволиться к чертям собачим лишь бы не слышать всего этого, что одна у меня влюблена в своего хореографа, вторая в чужого, третья вообще в тренера из другого штаба. Господи, дай мне сил. Алине хотелось поинтересоваться про чью это там влюбленность она говорила, но прекрасно понимала, что сейчас не время. — Знаешь, если не можешь без него тренироваться, то иди и сама поговори с ним. Может он согласится приходить индивидуально на твои тренировки. Мне плевать как ты будешь его убеждать в том, что ему стоит вернуться, но сделай так, чтобы завтра ты смогла откатать свою программу чисто, а не провалявшись на льду. Все, а теперь иди. Алина хотела что-то сказать, но Этери жестом остановила ее. — Ничего не хочу слышать, отпускаю тебя с тренировки. Иди ищи своего блудного хореографа по всей Москве.

***

Сидя дома, Алина размышляла над тем, что сказала Этери Георгиевна. Она была права в том, что без Глейха девушка не сможет достичь прежних результатов. Ей нужно было убедить его вернуться хотя бы на время. Но как это сделать, если она сама просила его уйти? «Черт, Алина, у тебя в голове такая каша». Девушка думала набрать и позвонить ему, но потом решила, что это далеко не телефонный разговор. Поэтому, недолго думая, она собралась и вызвала такси до дома Даниила Марковича. Когда она приехала, то был уже поздний вечер. Поблагодарив таксиста за приятную поездку, девушка направилась к подъезду, где жил хореограф. Она была у него дома всего один раз. Когда они отмечали его юбилей, тридцать лет, но дорога к его квартире почему-то четко отпечаталась в памяти фигуристки. Дверь его подъезда была открыта, поэтому девушка беспрепятственно вошла и направилась к лифту. И, как назло, лифт не работал. Алина упорно нажимала кнопку, но она так и не загоралась. «Может, ну его, эту затею? Просто позвонить — это тоже вариант» «Ты спортсменка или кто? Неужели не поднимешься на пятнадцатый этаж?» Алина вздохнула, но выбора не было. Она направилась к лестнице. Уже практически задыхаясь, Алина вползла на пятнадцатый этаж. Ей казалось, что целый день тренировок не мог ее так вымотать, как подъем на пятнадцатый этаж пешком. Десять раз пожалев о своём решении пойти к нему, а не позвонить Алина все же добралась до двери его квартиры. Подойдя к ней, она нажала на звонок и принялась ждать. Казалось, что прошла уже целая вечность, но ей так никто и не открывал. Вдруг за дверью послышались тихие шаги, а затем звук открывающегося замка. Алина приготовилась встретиться лицом к лицу с Даниилом Марковичем, но на пороге ее ожидал совсем не он. Там стояла высокая брюнетка с пронзительными голубыми глазами, которые изучали фигуристку. Алина почувствовала как внутри неё словно что-то оборвалось. Какая-то нить надежды… — Извините, а Даниил Маркович здесь? — почти шёпотом спросила девушка. На лице брюнетки появилась широкая улыбка. — Конечно! — радостно ответила девушка. — Даня, к тебе пришли! Алина не понимала, что так радовало эту женщину. Да и не хотела понимать. Теперь она ещё больше жалела, что заявилась сюда. Неожиданно на пороге возник Даниил. Он был одет в темную футболку и спортивные брюки, волосы на голове торчали в разные стороны, а лицо покрылось щетиной. Он явно никуда не выходил сегодня из дома, да и не собирался. — Алина? — его карие глаза наполнились удивлением. — Насть, не могла бы ты… — Ухожу, ухожу. Позвони мне, если вдруг что. Девушка быстро обулась и, накинув на себя пальто, побежала вниз по лестнице. — Зайдёшь? — спросил хореограф, приглашая девушку в свою квартиру. — Я буквально на пару секунд, думаю мы и здесь сможем это обсудить, — ответила девушка. Ей не хотелось рисковать. Вдруг она сейчас зайдёт и увидит следы сорванного свидания. Она знала, что это причинит ей ещё больше боли. Уже причиняло. — Я хотела попросить вас присутствовать на моих тренировках. Мне нужна ваша помощь, Даниил Маркович. Глейхенгауз удивленно посмотрел на спортсменку. — Ты же хотела, чтобы я ушёл от тебя? Это было твоим условием, что ты подумаешь и простишь меня. Я ушёл. Воцарилось молчание. Алина не решалась посмотреть в глаза мужчине. Но оба ждали пока кто-нибудь из них заговорит. — Я ошибалась. Не стоило мне смешивать личное и спорт. Вы хороший тренер и без вас у меня ничего не получается, — наконец произнесла девушка. Ей далось это очень тяжело. Она не любила признавать свои ошибки, но сейчас у неё не было выбора. — Вот значит как, — Глейх потёр щетину на подбородке. — Хорошо, когда у тебя тренировка? — Завтра в восемь утра, — ответила девушка. — Я буду там. После этих слов они ещё какое-то время стояли молча, пока Даниил не прервал тишину. — Если тебе так не хочется покидать мою компанию, то ты можешь зайти в квартиру там теплее и удобнее, — вновь предложил мужчина. Алина покачала головой. — Нет, я пойду. Извините, что оборвала вообще свидание или чем вы там занимались, но это не мое дело. И спасибо за помощь. После этих слов Алина резко развернулась и хотела убежать вниз по лестнице, но Глейх поймал ее в пролёте между пятнадцатым и четырнадцатым этажом. Он буквально зажал ее в угол своим телом, при этом крепко держа за руку. — Пустите! А то буду кричать! Даниил отпустил руки девушки и поднял свои ладони в знак капитуляции, но сам не отошёл, продолжая зажимать девушку в углу подъезда. — Подожди, ты подумала, что у меня свидание? Поэтому на тебе лица нет? — в голосе мужчины слышалось беспокойство. Он поднёс руку к лицу Алины и поднял за подбородок так, чтобы она смотрела ему в глаза. Впервые за все это время Алина смотрела в его карие глаза. — А разве это не так? Что тогда такая красивая девушка делала у вас в квартире? Алина заметила как на лице Даниила появилась улыбка, а в глазах заблестели искорки азарта. — Ревнуешь? Загитова ощущала, как ее щеки начинают гореть. — Ревную? С чего бы мне это делать. Мы никто друг для друга! — Правда? — вкрадчивый шёпот мужчины проникал в каждую клеточку ее тела. — А я думал, что мы хореограф и его муза. Ведь так ты нас назвала в ту ночь? Алина пыталась бороться с воспоминаниями о той совместной ночи. Она знала, что они принесут ей только боль и ничего больше. — Это было давно, Даниил Маркович. Все изменил ваш поступок, — резко ответила фигуристка. На секунду ей показалось, что в его глазах появилась злость, а затем… Затем она почувствовала, как его губы накрыли ее. Алина не понимала, как это произошло. Ещё секунду назад она смотрела ему в глаза, а теперь целуется с ним в углу лестничной клетки, как глупый подросток. Но и найти в себе сил оторваться от его мягких губ она не могла. Вместо этого девушка крепко обняла его за шею, притягивая ещё ближе к себе. Руки мужчины блуждали по такому любимому им и знакомому телу фигуристки. Алине казалось, словно своими прикосновениями он хотел запомнить все изгибы ее тела. Поцелуй разгорался с каждой секундой. Он уже не походил на тот нежный поцелуй, за которым не следовало бы продолжения. Страсть поглощала их тела с каждой секундой. Даниил оторвался, чтобы вдохнуть побольше кислорода. — Может все-таки пройдём в квартиру? — поинтересовался мужчина, оставляя поцелуи на нежной шее девушки. Алине хотелось крикнуть «да». Хотелось снять с него одежду, целовать каждый уголок его тела, запомнить каждую родинку и каждый шрам. Но желание отомстить ему было сильнее. — Я же сказала, что нет, я обещала Алене, что заеду к ней вечером передать кое-что. Алина почувствовала, как мужчина прикусил кожу у неё на шее, отчего девушка издала тихий стон. — Ты уверена, что не можешь это сделать, например, завтра? — промычал Глейхенгауз ей в шею. — Уверена, — это было тяжело, но Алина стояла на своём. Мужчина выпрямился и отошёл. Его волосы теперь были ещё больше взъерошены от непослушных рук Алины, а губы припухли от поцелуев. — Поцелуемся на прощание? — предложил хореограф и потянулся к девушке. Но Алина увернулась от него. — И не надейся, все, я ухожу. Жду тебя завтра на тренировке в восемь! — крикнула девушка, спускаясь вниз по лестнице. — Какая же вы жестокая женщина, Алина Ильназовна, — прокричал в след Даниил.