Недосягаемость

«А внутри меня всё так же только пустота» — FACE, ты и сигареты.

      Томми выбрал собаку.       Что-то от английского кокер-спаниеля и ирландского сеттера, но больше от дворняжки, с тёмно-каштановой шерстью и очень умными, человечными глазами сразу привлекла внимание молодой пары.       В питомнике сказали, что его совсем недавно выловили на улице, и вроде он был спутником какого-то бездомного, но уже получил все прививки и имел все справки о хорошем здоровье, хотя родословной не отличался. Он даже умел давать лапу и знал несколько простых команд вроде «лежать», «сидеть» и «апорт»! Проходя мимо его вольера, Томми случайно зацепился взглядом и с первой секунды понял. Вот он.       Его он искал всю жизнь.       Милый молодой человек, с бейджиком «просто Карл» и ярким цветным лаком на ногтях, тут же заметил интерес и начал рассказывать, какой это замечательный пёс. Впрочем, это Томми оставил своему спутнику, сам же он пропустил мимо ушей весь рассказ об активности собаки. Он просто смотрел на это животное, которое отвечало печальным и знакомым взглядом.       Когда они подписывали договор, Карл продолжал рассказывать об уходе.       Пёс оказался очень спокойным, что само по себе должно вызывать вопросы, учитывая игривость породы, но Карл успокоил их, что он может казаться таким, пока не привыкнет к новым хозяевам и не почувствует себя в безопасности.       Томми почему-то мысленно поклялся сделать для этого всё возможное.       Пёс, которому пока не выбрали имя, не сопротивлялся, когда Карл вывел его из вольера. Пока муж Томми разбирался с макулатурой и очень разговорчивым волонтёром, сам Иннит опустился на корточки перед собакой.       Животное косилось на него недоверчиво, прижав уши. Отдалённо пёс выглядел так, будто успел нашкодничать и знал, что сейчас на него будут орать или что хуже.       А потом пёс посмотрел новому хозяину в глаза.       Томми ещё раз убедился, что готов сделать всё, чтобы живая душа перед ним была счастлива. Взгляд был знакомым и отдавался распускающейся болью за рёбрами. Иннит даже не понимал в чём дело, но его моментально охватило какое-то странное, очень странное, печальное чувство. Томми тяжело вздохнул и улыбнулся, пытаясь спрятать дискомфорт.       Перед тем, как подняться, он погладил пса почёсывающими движениями между кудрявых ушей. И неожиданно, собака отреагировала.       Пёс раскрыл пасть, наподобие улыбки, и радостно завыл, вскочив за рукой. Он ударил руку Томми лапой, стараясь вернуть её назад. Собака подскочила, резко засуетилась и начала запрыгивать на Томми.       — Вы ему явно нравитесь, — сказал Карл, наблюдая за картиной.       — Видимо, это взаимно, — сказал жених Томми, наблюдая как тот с детским весельем гладит собаку.       — Они уже нашли общий язык, — вторил Карл, отвлекаясь, чтобы убрать все документы в файлик и протянуть его молодому человеку перед ним. — Вы пока не определились с именем, я там оставил пустые места. Как только придумаете, то обязательно впишите.       Томми начал слушать только под конец и был немного удивлён таким отношением, но больше чем был уверен, что его жених как-то поспособствовал этому, воспользовавшись своим длинным языком и очарованием.       В любом случае, пёс охотно пошёл за Томми, прямиком к выходу из приюта, а потом к машине. Собака максимально игнорировала присутствие ещё одного человека. Видимо, он выбрал своим хозяином именно Томми.       Впрочем, Иннит всё равно был за рулём, поэтому собаке придётся ехать с его женихом на задних сидениях.       Пёс доверчиво прыгнул в машину, как ему сказал Томми. Он явно не знал, куда себя деть, поэтому вжался в стену, осиротевши смотря на севшего за ним в салон человека.       — Чё он сидит в ногах, Билл? — Томми застегнул ремень безопасности, оборачиваясь на своего жениха.       — Не знаю, — Билл пожал плечами.       Он похлопал по сидению рядом с собой, сопровождая это причмокивающим звуками. Пёс покосился на него с сомнением, но всё-таки запрыгнул. Он не сел сразу рядом с Биллом, но смотрелись они рядом хорошо. Томми улыбнулся, почувствовав прилив нежности.       Томми и Билл были знакомы со старшей школы, когда их познакомил общий друг, но встречались они относительно не долго, года два, с третьих курсов колледжей. В любом случае, они пришли к тому, что хотят узаконить отношения, создать семью и завести собаку-сына. Из-за внешних обстоятельств пришлось немного напутать с порядком, но Томми всё равно был рад.       Билл счастливо улыбался, как и он, рядом с ним сидела их общая собака, у которой сверкали глаза, через мгновение раздастся рёв мотора, и они поедут в их общий дом. Разве можно было мечтать ещё о чём-то в таком плане?       Одновременно оба юноши потянулись друг к другу, чтобы подарить другому быстрый поцелуй. А затем Томми повернул ключ и нажал на педаль, параллельно плавно поворачивая руль, чтобы выехать со стоянки.       Первая часть поездки проходила в тишине. Потом Билл задумчиво сказал:       — Интересно, кому дружок в прошлой жизни пообещал встретиться в этой?       Томми по непонятной причине прошиб холодный пот. Он подавил в себе желание обернуться и продолжил следить за дорогой.       — О чём ты? — всё, что мог сделать Иннит, это бросить быстрый взгляд в зеркало.       — У него на лапке родинка, — ответил Билл.       Он поймал взгляд Томми в зеркале и улыбнулся ему. Периферийным зрением Иннит заметил, что его жених гладит пса.       — Ты веришь в перерождение? — отстранённо поинтересовался Томми. Они разговаривали об этом когда-то давно, настолько, что все чужие слова уже вылетели из головы.       — Ну, надеюсь, что после смерти точно что-то есть, — не весело хмыкнул Билл, но с улыбкой на лице, и увёл взгляд в окно. Пёс тихо заскулил. — Ну ты же веришь в призраков, почему я не могу верить в перерождение?       Резко Томми окатила волна дрожи и спёрло дыхание. Казалось, что даже в глазах потемнело. Из-за этого пришлось небрежно вырулить на обочину и затормозить, опустившись лицом на руль. Несколько секунд он чувствовал только то, как грудь сжимается, не давая ему вздохнуть, а потом на спине появились лапы. Безымянный пёс скулил, но запрыгивать на него не спешил. Вместо этого животное просто пыталось привлечь внимание, словно знало, что надо делать в таких ситуациях. Как только Томми отстранился от руля и едва ли выпрямился, пёс ловко прыгнул ему на колени. Передние лапы он опустил ему на плечи, а язык начал лизать лицо.       В эту же секунду дверь со стороны водительского сидения распахнулась, и взволнованный Билл наклонился так, чтобы тёмно-русая макушка упиралась в резиновую прокладку.       — Прям служба экстренного реагирования, — дрожащим голосом попытался пошутить Томми, паралельно он пытался отвести морду собаки от своего лица, заняв её методичным почёсыванием.       — Что случилось? — спросил Билл.       Молодой человек поставил одно колено так, чтобы упереться головой уже в потолок салона. Билл осторожно обхватил лицо Томми, зная, что тому нужен физический контакт, чтобы успокоится.       — Я просто… просто вспомнил, ну знаешь, о призраках.       Томми тяжело вздохнул, а Билл понимающе поджал губы.       В последний раз Иннит рассказывал об этом очень давно, а в начале их отношений сам себе клялся никогда не заводить о нём речь снова, хотя на протяжение нескольких лет его гложило желание поделиться всем, что с ним приключилось однажды.       Уилбур давно не был именем, которое он называл в разговорах. Он стал тоскливым взглядом и кратким «он», когда кто-то лез в прошлое. Никто так и не узнал всю правду, Томми говорил о нём, как об одном умершем знакомом, которого когда-то очень любил. Если не придираться к фактам, то так оно и было.       Впрочем, с того времени много воды утекло. Томми продолжал двигаться вперёд, превозмог себя и доказал, что клятва «я никого больше не полюблю как тебя, а после тебя так вообще никого» может не сдержаться. Он повзрослел, поумнел и жил дальше, но хранил в себе каждый день девяти месяцев, что был знаком с одним очень грустным призраком.       В коробках, которые стояли в недавно купленной квартире, даже сохранились фотографии, которые Томми достал из-под доски в полу. Мягкая игрушка из синего фетра в форме овцы давно вернулась к создательнице, которая даже не помнила о своём творении. И всё равно Иннит даже спустя долгое время мог ощутить под пальцами шероховатость материи, которую выучил, когда часами крутил её в руках.       Ещё в углу шкафа, подальше от глаз, стояла гитара, которую никогда не касались руки живого Уилбура, но она полноправно принадлежала уже мёртвому.       Несколько листов, которые ему отдала Вена, из самых разных блокнотов: в линейку, в клетку, в точку, пожелтевших, белоснежных, плотных, тонких, на кольцах, с принтами фей и животных в углах, — они все лежали заламинированные рядом с документами. Как и клочки бумаг, которые Томми смог отыскать и не выбросил. На них были какие-то маленькие записки от Уилбура, вроде милого признания, которое он положил ему когда-то между страниц учебника, и просто предупреждения, что он ушёл куда-то.       Одной из самых драгоценных вещей, по мнению Томми, была фотография Уилбура в зале для боулинга, к которой он прифотошопил самого себя и подарил призраку на Новый год. Оригинал, заламинированный, лежал со всеми остальными, но отксерокопированная и уменьшенная версия была и у Иннита в бумажнике. В одном из нескольких карманов, которые всегда пустые и лезть в них незачем. Он не видел её полгода, но всегда знал, что она есть. Что-то вроде его личного талисмана удачи.       От призрака осталось не так много вещей, но их все Томми пытался сохранить. Просто на память о том, что когда-то был знаком с невозможным, что это не привиделось ему, и что Уилбур был его шизой, но не галлюцинацией.       Билл поцеловал его в хрящик на носу.       — Хочешь, чтобы я что-нибудь сказал?       Томми покачал головой.       Пёс всё ещё суетился на нём. Он постоянно запрыгивал на плечи и скатывался по бокам рук, как будто…       Знакомые мурашки пробежали по спине Томми, но он отмахнулся и улыбнулся Биллу.       — Нет-нет, я просто подумал кое о чём глупом. Не важно, давай просто поедем домой?       Билл посмотрел на него с сомнением. Он видел, что Томми ещё дрожал.       — Думаешь, сможешь?       — Да тут всего два квартала.       Билл не стал возвращаться на пассажирское сидение сзади. Вместо этого он обошёл машину и сел сбоку от Томми, мягко улыбаясь ему.       Пса пришлось отрывать от Томми и удерживать, так как тот уж слишком сильно рвался к нему. Собака предположительно ещё не была взрослой особью, но всё равно была увесистой, поэтому Билл периодически шипел, когда лапы давили на худощавые бёдра. Иннит, сосредоточенный на дороге, хихикал над этим, лишь краем глаз наблюдая за тем, как его жених гримасничал.       Припарковавшись, молодая семья вышла из машины. К ошейнику пса прицепили поводок и повели к подъезду.       По пути встретилась женщина с ребёнком, которые жили по соседству с парой. Светловолосый мальчик лет пяти завизжал, увидев собаку, и начал дергать за подол свободной юбки своей мамы, тыкая пальцем. Она погладила его по макушке и, кажись, сделала замечание, что пальцем не показывают.       Томми остановился, разрешая мальчику погладить пса, который был совсем не против лишней ласки. Билл тем временем разговорился с его мамой, которая в шутку спрашивала, не будет ли никто так же громко выть по ночам, как они, а потом поздравила их с пополнением в семье.       Иннит улыбался, смотря на пса, который млел и слушая как их называют семьёй.       — А как его зовут? — спросил мальчик.       Томми и Билл переглянулись.       — Мне нравится вариант с Уилби, — смотря на жениха, предложил Иннит.       Билл рассеяно улыбнулся, но всё равно кивнул.       У Томми начали выступать слёзы на глазах, когда он посмотрел на Уилби, который счастливо улыбался и махал хвостом.       Несколько лет назад, Томми и Уилбур встретились в тот день, когда Иннит впервые не кинул рюкзак у двери в новом доме.       Сейчас, входя в квартиру, где ещё не были разобраны коробки, и заводя с собой пса Уилби, Иннит бросил сумку прямо у порога.