Теплота

      Шиндо кажется тёплым. От лёгкой улыбки, от каштановых волос, от смуглой кожи теплом практически веет, и Кёске ощущает это даже на расстоянии. Такуто, такой искренний и нежный, словно обволакивает душу и сердце тихой-тихой мелодией, и становится так спокойно, как никогда раньше.       Не беспокоит уже сбор средств на операцию для брата, не волнует Пятый Сектор, не нервирует исход следующего матча и их будущие противники.       Цуруги прижимается спиной к спине Шиндо, почти наваливаясь, чувствует, как тот открывает для возмущений рот, и приказывает заткнуться. Голос звучит устало и тихо, может, поэтому Такуто слушается и молчит. Кёске прикрывает глаза, чувствуя, как плечи сами расслабляются от эфемерного тепла.       Самому ведь всегда было холодно. А на сердце чувствовалась привычная, но оттого не менее неприятная тяжесть.       А рядом с Шиндо… Рядом с Шиндо всё это перестаёт иметь хоть какое-то значение. Растворяется и исчезает в чужой тихой мелодии.