All or nothing

Ночь. Развилки гоночных трасс, самый лучший трак, небезопасный конечно, но разве это должно волновать человека, у кого на сердце рана кровоточит? У Чонгука сердце рвётся на жалкие кусочки, до леденящего холода тело обдает, что желание получить чёртов адреналин от экстрима на здешнем траке только растёт в геометрической прогрессии. Его душа жаждит одного: вернуться на несколько часов обратно и остановить то, что свернуло его жизнь на резкий поворот на охуительной скорости; объяснить всё нормально, но нет же она его слушать не желала, не то чтобы видеть – это Сои просто не могла, обида жгучая внутри колошматила не по-детски, сжирала подобно стаи пираний. Это можно было бы избежать, дай она всё рассказать, но нет же, её гордость, обида просто не дала. А с глупой злости та тоже дров в костер разлуки бросила, зацепила и до того огорчённого Чона. Оба чёртовы молодцы. Ветер немного ласкает тёмные волосы парня, который стоит возле своей тачки, дожидаясь гонки. Гук определённо любит гонки, но эта гонка – для отпущения эмоций, тем более, здесь будет ОН. / flashback / — Сои! Да стой же ты... — парень голос повышает, хочет достучаться до сознания особы, которая к тому же ещё и бежит от него, слушать не собирается. Ведь верит лишь в свою правду. — Со, послушай! — Гук бежит за ней, аккуратно хватает за тонкую изящную кисть девушки, притянув к себе, — Послушай меня, пожалуйста... Ты не правильно поняла. — Что я не правильно поняла?! Что? Чонгук, нет, отпусти живо, — та смотрит на него глазами-безднами и он начинает чувствовать себя полным мудаком, что произошла такая непредвиденная ситуация. Чон руку её нежно сжимает, чувствует, как сердце заходится в безумном ритме, что словно умрёт, если она сейчас уйдёт и не выслушает. Но видеть в её глубоких красивых медовых омутах буквальное разочарование – бьёт по нему как удар боксёра, хотя чего уж там... Это ещё мелочи, здесь удар прямиком в самую душу, в самое сердце. Похоронный удар. — Нет, ты должна знать правду, а не то, что тебе наплели, Сои!. — парень руку её отпускает, берёт за плечи, немного сжимает, поглаживая еле заметно, он так всегда делал, когда у возлюбленной была очередная паническая атака. Он сейчас ощущает, как её потрясывает, стена холодной леди сейчас спадёт и его милая чувствительная девочка заплачет, Чон этого не выдержит, слёзы Со, как соль на кровоточащую рану, как спирт на изодранную кожу. Парень сам нервничать начинает, а особенно за свою ранимую малышку: — Ничего не было, я просто подвёз дочь маминой подруги, — объясняет Чон, хотя у самого от волнения, не дай Бог, голос осипнет. — Я просто подвёз, она меня поблагодарила как любая культ.. Но Со его перебивает, выплевывая: — Отсосала?. Дала? — нижняя губа дрожит, а внутри особы настоящая буря. Сердце бьётся через раз, колит под рёбрами, кажется, что она сейчас потеряет сознание от душевной боли. Глаза на мокром месте, но она из-за ебаной гордости не станет сейчас плакать. Плакать перед ним. У Чона сейчас чуть глаза на лоб от её предположений не вылезли: — Нет, Сои, просто сказала «спасибо». Я бы никогда.. — Лжешь... — Да нет, чёрт возьми! Очнись, — легонько за плечи потрясывает свою девушку, надеясь привести её к здравой мысли. Но Сои устала, она сейчас сломается и не сдержит себя заплачет, покажет слабость, а сейчас желание её показать не имеется. Дрожь пробежала по телу, нижнюю губу та поджала и, не понимая что произошло, её рука поднялась, дав Гуку отрезвляющую пощёчину, с которой оба были в шоке и расстеренности. Женская рука дрогнула, а мужская хватка приослабла, пока тот немного зажмурился, прикусив нижнюю губу до боли, а после вновь взглянул на свою любовь, которая сразу отошла от него, скинув сначала руки и с сожалением в глазах и в сердце, рванула прочь за угол квартала. — Прости... — прошептала зачем-то, убегая она, а когда Чонгук хотел её догнать, то было поздно, она ушла... — Блять, — рычит Чон, пока желваки в злости на самого себя заходили на челюсти. — Со... Почему ты так просто поверила кому-то, а не мне?. * * * Звонки в пустую, словить её около дома – провал. Видимо, что мистер Чхве, её отец, понял причину состояния дочери и немного разочаровался в Гуке, не желая подпускать его к дому. Чонгука это убивало, всё-таки быть мудаком в глазах мужчины, который тебя начал воспринимать, как сына, точнее зятя, над чем часто шутил, самое хуевое, ведь это ему ставит барьер на тот нюанс, что он запросто может залезть через окно в спальню к Чхве Сои. На перемене в университете, Чонгук сидел в столовой, понурив голову, чуть сжав волосы в руках. Он просто себя теперь терпеть не может. — Чонгук, твоя идёт, — раздаётся голос друга сбоку, который с сочувствием наблюдал за больной разлукой этих обоих. — С Пак Чимином... Чонгук, услышав данное заявление, голову поднимает, сразу найдя свою малышку за крайним столиком, да ещё и вместе с Паком, который что-то ей говорил, и она чему-то улыбнулась. Сердце сжалось до такой степени, что парню показалось, что оно перестало биться вообще. — Эй.. Спокойно, друг, не думаю, что он представляет опасность и окончательную точку в ваших отношениях.. — Мне похуй... Если он к ней как-нибудь прикоснется, я его убью, на месте. / end of flashback. / «А вот и он...» — пронеслось в голове Чона, когда среди разных машин и толпы народа (зрителей), он увидел именно его синий Lamborghini, от чего кровь забурлила. — Привет, Чон Чонгук, — слегка усмехнулся Пак, выйдя из машины. — Решил принять участие в заезде, который для тебя невозможен? — Тебя это не должно волновать, Пак Чимин, — брезгливо усмехается Чон, а в голове тот момент, как Чхве сидела с ним за одним столом мило беседуя. «Сука!» — в ярости бьётся судорожно мысль в чоновой голове. — Всё-таки выиграть тебя будет довольно учтиво, ты сейчас не в том состоянии, чтоб гонять, парнишка. — Не в твоей компетенции об этом задумываться. Закрой свои губешки и участвуй молча. Машины пиздежа не любят, — криво улыбнулся Гук, замечая злобу в глазах Пака за свои слова. Зацепил. Определённо зацепил его самолюбие, ну и прекрасно. Он его размажет, заставит соскребать тело с дороги, а синюю дорогую тачку перевернуться множество количество раз. Машины на старте, все готовятся к заезду, тачки проверяют, некоторые зрители делают ставки в своём личном кругу, что не заботит Гука вообще. Его мозг сейчас проворачивает счастливые моменты с Со, вспоминает её взгляд, взгляд, с которым она на него смотрела, когда он участвовал в гонках. У парня сердце заныло неистово, ведь даже когда воспоминания кончились, ощущение этих глубоких глаз, наполненных беспокойством сейчас коснулись его спины и затылка, после проверки Чоном машины. «Сои?» — он сглатывает, ведь думает, что уже его крыша решила съехать, но когда оборачивается туда, откуда взор этот шёл, то столкнулся с бездной медовых глаз, которые выражали те же эмоции, что и всегда. Но и то, Со поспешно их опустила и прикусила нижнюю губу. Чонгуково сердце сейчас просто рассыпалось, ведь он не понимал многого: что она здесь делает? откуда узнала о гонке? кому этот взгляд беспокойства был отправлен? А она готова смотреть лишь на одного человека таким взглядом сейчас, на расстерянного по глазам Чона, который в замешательстве, а ещё... Он так же разбит как она.