Подорожник

      Лариса Пальцева в общем и целом была женщиной образованной и начитанной. Свободно говорила на трех языках, соответственно и матом могла обложить на них же. Но глядя на притихших участников группы, пытающихся спрятаться за своими инструментами, и на бледную как мел солистку, изображающую цаплю, она поняла, что никаких слов просто не осталось.       За время ее сотрудничества с рок-группой «Ночные Снайперы» бывало, конечно, многое: запои, загулы, мордобои, погромы номеров, забытые инструменты, просранные самолеты и поезда, скандалы, лазанье по ограждениям и балконам, сигание в толпу… Но обычно из всего этого бедлама фронтвумен группы выходила, как говорится, на коне и в белом. Только вот как предполагала Лариса, удачливость той рано или поздно должна была закончиться. Но почему она закончилась именно сейчас — прямо посередине тура?!       … — У меня ничего не болит! — видя побагровевшее лицо директора, пролепетала Арбенина, ещё не отдышавшаяся после концерта, и попыталась полностью опереться на вторую ногу, но тут же побледнела сильнее и сжала зубы.       — Я видела как ты летела с динамика… — процедила женщина, — Показывай!       — Правда не болит…       — Арбенина, не беси меня, снимай кеды!       Диана обреченно вздохнула, огляделась в поисках поверхности, на которую можно бы приземлиться, и попрыгала в сторону ударной установки. Парни тем временем незаметно куда-то испарились. Морщась и шипя, солистка «Ночных снайперов» стянула ботинок и носок, и взору директора предстала распухшая, сине-фиолетовая лодыжка, к тому же покрытая уже опухшими пятнами ожогов, щедро обмазанная йодом.       — Твою мать, Арбенина… — простонала директор, — Допрыгалась?! Как ты вообще до финала дотянула, мазохистка хренова? Ещё и обжечься где-то умудрилась! — приглядевшись, удивленно уточнила она,       Диана потупилась и пробормотала:       — Утром, кружку с кофе уронила…       Пальцева, прекрасно зная какую раскалённую жижу пьет ее подопечная, вцепилась свою в короткую шевелюру, словно это могло помочь, и застонала.       — И это именно сейчас! Ну что, дорогая моя, надо в больничку, иначе на следующем концерте ты будешь петь сидя на стульчике.       При одном только упоминании больницы, Арбенина округлила глаза и настолько интенсивно замотала головой, что едва не свалилась со своего насеста.       — Не надо! — взмолилась она, — Все будет нормально, я ещё йодом помажу, потуже перебинтую и все пройдет!       Пальцева закатила глаза — непонятно откуда у ее дурной подопечной взялась нелюбовь к медицине, но выхода не было. Отбуксировать Арбенину в травму необходимо было просто срочно, даже если для этого придется приводить ту в бессознательное состояние. И Лариса уже готова была это обеспечить.       — Не рыпаться! Жопу в горсть и мелкими прыжками! Так, все вернулись сюда! — услышав злобное рычание директора, остальные участники группы и техсостав, мелко подрагивая, подтянулись обратно. — Чтобы через пять минут эта… Короче, пять минут на всё! Все поняли?       Травмпункт в этом городе как две капли воды походил на прочие. Крашеные зелёной масляной краской стены, запах кварца, очереди из страждущих, машины «скорой помощи» у приемника.       В нужный кабинет с табличкой «Врач-травматолог Сурганова С. Я.», очередь состояла только из Арбениной с Ларисой и мужичка лет сорока. Тот баюкал левой рукой правую, перевязанную грязноватым бинтом. Они все трое сидели на узкой кушетке. И если Пальцева пялилась в планшет, прикидывая что и куда можно перенести, то остальные двое — на всех пробегающих мимо медичек.       Арбенина, известная на всю страну как абсолютно гетеросексуальная рок-звезда, провожала каждую оценивающим взглядом, облизываясь на наиболее привлекательных. Лариса только хмыкала, но не отвлекала ее от этого занятия: чем бы дитя не тешилось, лишь бы не ныло.       Но когда Диана с шумом втянула воздух, ее директор вскинула голову для уточния причины. Причина же в коротеньком медицинском халатне торопливо удалялась вдаль по коридору, гордо перемещая длинные, от ушей, ноги.       «Клёвая…» — подумала Лариса про себя, а Диана с мужиком озвучили вслух.       — Динка, прекрати… — ткнула она свою подопечную в бок.       — А че, пацан не прав штоль? — подал голос мужик. — Ты, Димка, видать пацан правильный, не то что щас некоторые… — и обменялся крепким рукопожатием с Арбениной.       Лариса тихо захрюкала в кулак: худая, с коротким ёжиком волос на голове, в спортивном костюме «а-ля 90-е», низким сипловатым голосом, и постоянным интересом к женскому полу, ее подопечная действительно смахивала на пацанчика с района — не хватало только сигаретки за ухом. Обсуждение уже исчезнувшей в глубине коридора прелестницы прервала открывшаяся дверь в кабинет, откуда на каталке вывезли довольного дедка с загипсованной ногой.       — Следующий!       Опираясь на плечо Пальцевой, Диана запрыгала на одной ноге в кабинет. Женщина, лет тридцати с небольшим, в голубом врачебном костюме, сидящая за столом, закрыла карточку предыдущего посетителя и поднялась.       — Ложитесь… — указала она на кушетку громко клацающей зубами Диане. — Что у вас?       — Ничего… Я это… Можно я пойду? — певица попыталась развернуться на одной ноге и слинять, но Лариса уверенно подцепила ее под руку, направляя к кушетке. Кое-как уложив сопротивляющуюся и жалобно скулящую Арбенину, она рявкнула:       — Будешь дёргаться — попрошу ремни и усмирительную рубашку! И я не шучу!       Рок-звезда, шмыгая носом, тут же вытянулась по струнке.       — Строго вы с ней… — подала голос врач. — Показывайте что случилось.       — В нашем дурдоме по другому нельзя, — проворчала Лариса, стягивая носок и разматывая бинт.       Травматолог повернулась лицом к пострадавшей конечности и со скрытым смешком уставилась на синеватую опухшую лодыжку, густо намазанную йодом, под которым краснели волдыри от ожога. Ткань костюма обтянула спину женщины и то, что ниже, и Диана, сглатывая слюни, с вожделением уставилась на аппетитную задницу.       — Что это? — до затуманенного мозга фронтвумен «Ночных снайперов» донёсся голос докторши, и она с неимоверным трудом отвела взгляд в сторону.       — Э? — откашлялась Арбенина, — Где?       — На голеностопе… Кроме, полагаю, вывиха…- отозвалась травматолог, разворачиваясь к ней лицом. И Диана, неожиданно, поняла, что ей нужна ещё, как минимум, консультация кардиолога, потому что при виде серых туманных глаз сердце заколотилось с такой сумасшедшей силой, словно готово было выскочить наружу прямо сию секунду.       — Я утром кофе горячий пролила, ну и намазала. В инете прочитала… — виновато пробормотала Арбенина, не отводя влюбленного взгляда от лица женщины. — А потом вот, подвернула… Нечаянно…       — Нечаянно… — передразнила ее Лариса. — Скакала эта идиотка как коза! Нам же на сцене места мало, нам же куда повыше!       Обладательница колдовских глаз кашлянула и хмыкнула:       — А подорожник прикладывать не пробовали? Говорят, тоже помогает!       — А где его взять? — совершенно искренне изумилась рок-звезда. — Зима же…       — Понятно… — кивнула головой травматолог, закатив глаза.       Повернувшись к Ларисе, произнесла. — Я бы посоветовала еще крапиву, или ивовые ветки?       Диана оживилась, приподнялась на локтях.       — А че, их тоже можно?       — А их прикладывают к другому месту, повыше… — доктор снова развернулась к ноге, как можно осторожнее пропальпировала опухший голеностоп. Снова уставившись на ее пятую точку, Диана даже забыла как ойкать и дёргаться.       Лариса, с лёгкой усмешкой проследив за направлением взгляда певицы, тоже склонилась.       — И что там?       — Предположительно, подвывих. Но более точно покажет рентген и КТ голеностопного сустава. Вот сейчас и поскачете туда. Кабинет в конце коридора.       — А потом? — вздохнула Лариса, догадываясь, что вторая половина тура накрылась медным тазом.       Травматолог пожала плечами: — Сейчас пока рано говорить. В зависимости от степени тяжести — возможно, лангет или гипс. Соответственно, ограничение подвижности, физиотерапия.       Услышав про ограничении подвижности, Арбенина недовольно замычала, дрыгая здоровой ногой.       — Молчи! — рыкнула на нее Пальцева. — Сама, дура, виновата! Доктор, а можно ещё и МРТ головы сделать? — неожиданно поинтересовалась она.       — Она и ею ударилась? — заинтересовалась врач.       — По моему, еще при рождении… Хочу проверить на наличие мозгов! — съехидничала директор, проигнорировав недовольное шипение Дианы…       … — Ну вот и все, — Света закрепила бинт на лангете и улыбнулась. — Я выпишу Вам обезболивающие и рекомендую обратиться к врачу по месту жительства для наблюдения.       — Спасибо, доктор! — искренне поблагодарила Пальцева.       Диана же во время всех манипуляций не отрывала взгляд от рук травматолога, уже представляя, как они скользят по ее телу.       — Доктор, вы любите музыку? — Арбенина, как можно очаровательнее, улыбнулась. Лариса закатила глаза и вышла из кабинета на поиски костылей — кажется ее подопечная пришла в себя.       — Смотря какую… — травматолог поднялась с кушетки, зашла за ширму, вымыть руки.       — Рок-н-ролл, к примеру… — садясь на кушетке, продолжила певица.       — Диана Сергеевна, я прекрасно знаю кто вы, но к сожалению, предпочитаю классику, — совершенно не реагируя на строящую глазки Диану, женщина протянула ей пачку бумажек. — Вот, пожалуйста, выписка и рецепт. Выздоравливайте и больше выше пола не прыгайте. До свидания…       Пальцева с трудом удержалась от ехидного смешка, при виде выползающей из кабинета Арбениной. На лице у той была написана целая гамма чувств: от разочарования до обиды.       — Что, не срослось? — хмыкнула Лариса, вручая своей подопечной самые обычные деревянные костыли.       — Пока не срослось! — губы рок-звезды сжались, она поудобнее перехватила костыли и шустро перебирая ими поскакала по коридору, в уме планируя дальнейшие действия по завоеванию прекрасной докторши.       То что фронтвумен «Ночных снайперов» стукнутая на всю голову, Пальцева за годы работы с группой изучила прекрасно. И знала, что если в эту стриженую голову что-то пало — то Диана узлом завяжется сама, завернет остальных, но своего добьется. Но кажется, уровень пиздеца в этот раз достиг критической точки. Пропустив пару городов тура, остальные Арбенина самоотверженно проскакала на одной ноге, а когда возник перерыв принялась за дело.       В первую очередь, она вытрясла со своего директора телефон и домашний адрес доктора Сургановой, рабочий и так был известен. А так как Диана никогда не отличалась терпением, то в наступление она бросила все свои силы. Она закидывала женщину цветами и подарками: от милых безделушек до дорогих ювелирных изделий. Но к ее огромному разочарованию — все возвращалось обратно, даже букеты. На сообщения и звонки неприступная докторша тоже не отвечала. Диана с каждым днем становилась все мрачнее и меланхоличнее, что заставляло Пальцеву нервничать сильнее. Она боялась даже предполагать, что может прийти в дурную голову отвергнутой солистке «НС», и потому решила взять ситуацию под свой контроль. И в первую очередь, собрать полное досье на доктора Сурганову.       Несколько звонков нужным людям, хорошее денежное вознаграждение и уже через несколько дней она знала все, что можно было узнать из официальных источников, а также непродолжительной слежки.       — Итак, что мы имеем в сухом остатке? — бормотала себе под нос Пальцева, словно гадалка — карты раскладывая на столе полученную информацию. — Во-первых совершенно рехнувшуюся по этой докторше Арбенину. Во-вторых… А что во-вторых? Дамочка у нас тоже не без греха. До недавних пор жила с подругой, якобы снимали на двоих квартиру, сейчас съехала в комнату. Как травматолог, по отзывам, очень хороший, можно сказать даже первоклассный. Медакадемия в Питере, мать живет там же. Ого, красный диплом, интернатура и аспирантура с отличием, кандидатская, и не хухры-мухры какая. Многочисленные публикации в специализированных изданиях. И какого хрена такого спеца занесло в этот Псков, в обычную захудалую травму? Хммм, теперь понятно. Ладно, пора навестить эту Свету свет Яковлевну, пока моя идиотка глупостей не наделала.       Подписав Диану вместе с недовольным Макаровым, в качестве надсмотрщика, на два интервью и фотосессию в Москве, она отправилась в Псков.       — Светлана Яковлевна? — Пальцева перехватила Сурганову после окончания ночного дежурства у служебного входа больницы. — Может быть помните меня? — она протянула женщине высокий стакан с кофе, — Латте на растительном молоке без сахара, верно?       Травматолог нахмурилась, приняла напиток и пробормотала: — Помню, вы директор «Ночных Снайперов».       — Да. И как раз о своей солистке я и хотела поговорить. Пойдемте, я Вас до дома довезу, — Лариса видела, что у женщины нет желания куда-либо с ней ехать, но после короткого замешательства та все-таки кивнула. До комнаты, в которой сейчас проживала Сурганова, от больницы было минут пять на машине, поэтому Пальцева решила не ходить кругами, и стоило «Х5» тронуться, как она сразу же выдала:       — Я знаю, что Вы должны были работать в «Исследовательском центре травматологии и ортопедии имени Вредена», но у вас возник конфликт с главврачом, и Вы оказались здесь… — краем глаза, Лариса заметила, как пальцы Сургановой чуть сжались на стакане с кофе. Тихо хмыкнув, она продолжила: — А так как этот самый главврач оказался злопамятным, и с хорошими связами, Вы до сих пор тут… Мое предложение заключается в следующем: Вы соглашаетесь на одно-два свидания с моей подопечной, а я обеспечиваю место хирурга-травматолога в «Скандинавии». Машина остановилась возле нужного дома, и Лариса полностью повернулась к женщине. Та молча потягивала кофе и смотрела вперед.       — Ваша подопечная настолько не привыкла, когда ей отказывают что отправила парламентера? — наконец, холодно и сухо поинтересовалась она.       — Диана не в курсе, что я здесь. Я работаю с ней очень давно, с самого основания группы и знаю Диану как облупленную. Она, конечно, не подарок. Да, она дурная и взбалмошная, и очень часто ведет себя, как эгоистичный подросток. И да, она не любит проигрывать. Но в общем и целом, Динка не такой уж и плохой человек. Вот только уж слишком увлекающаяся и непостоянная. Поэтому можете не беспокоиться — пара встреч и она сама переключится на кого-нибудь другого.       — Спасибо за кофе, а над Вашим предложением я подумаю… — пообещала Света и выбралась из машины. Проводив ее взглядом, Пальцева вздохнула и двинулась обратно в Питер.       Через три дня Арбенина с радостными воплями ввалилась в ее кабинет на студии. Света не только приняла цветы, но и сама написала, что согласна встретиться. Понимая, что никакой репетиции уже не будет, Пальцева скинула в общий чат парням отбой, и повернулась к нервно скачущей по кабинету Диане.       — Ну и куда планируешь пригласить своего прекрасного травматолога на первое свидание?       — В ресторан? Нет, слишком банально! В театр, во! Света говорила, что любит классику. Слушай, что там у нас в Мариинке?       Пальцева с трудом сдержалась, чтобы не заржать, зная отношение Арбениной к балету и опере, и уже представляя себе каким фиаско будет это свидание.       — Не «Щелкунчик», слава Богу, — усмехнулась она, открывая на планшете официальный сайт. Арбенина подлетела к ней и нависла, щурясь.       — А на вечер закажи столик в «Профессоре Фрейде!» — взбудоражено добавила она. — На «Евгения Онегина» на завтра пойдет?       — Пойдет… Я хоть приблизительно буду понимать о чем речь… — отмахнулась певица рукой, быстро набивая сообщение. Посияв счастливой мордой в кабинете еще немного, Арбенина снова подорвалась и умчалась. Пальцева покачала головой и покосилась на телефон, где висело сообщение от Сургановой. Что ж, доктор подумала и приняла решение, теперь очередь за ней. Покопавшись в контактах, она нажала дозвон.       — Привет, дорогая, ну что же, мне все-таки понадобится твое содействие и помощь… Да, отлично, тогда до вечера…