Призрак

— Лань Чжань, пока мы летели на твоём мече и целовались, Бичэнь точно принёс нас на Могильные холмы, а не в рай? Я не узнаю это место, — обнимая любимого за талию, Вэй Ин крутил головой направо и налево. Везде цвела мэйхуа, пахло свежей травой и лотосами, чёрной ци не ощущалось вообще, и не было видно копошащихся на грядках мёртвых Вэней. — Так теперь выглядят холмы, — с неохотой отозвался Лань Чжань, которому хотелось снова припасть к губам Усяня, а еще лучше затащить его в пещеру и заняться любовью. Однако его надеждам не было дано осуществиться, потому что из пещеры Фумо вышел Вэнь Нин и, увидев нежданных гостей, бросился к ним. Причем к вящему неудовольствию Лань Ванцзи, которому Призрачный Генерал только сдержанно поклонился, к Вэй Ину мертвяк полез обниматься. — Как я рад! Как там сестра? Здорова, счастлива? Как прошла свадьба? Глава Цзян ее не обижает? — вопросы полились полноводной рекой, и прилетевшие никак не могли прервать этот поток. Наконец, Лань Чжаню надоело лицезреть любимого в чужих объятьях, поэтому он бесцеремонно, можно даже сказать, грубо выдернув Вэй Ина из кольца рук Призрачного Генерала и прижав к своей груди, кратко бросил: — Вэй Ин — мой. Твоя сестра в порядке. Вэнь Нин пристально посмотрел на лица прилетевших, сложил два и два, заулыбался, поклонился обоим, а потом пригласил их в пещеру, чтобы перекусить и поговорить. Во время трапезы, очень простой — вода, редис, картошка и пара палочек засахаренного барбариса, — Вэй Усянь узнал, что сопутствующими эффектами его лечения явились исчезновение Вэней и очищение ци горы после мощного посыла сюда светлой ци; что Вэнь Нин теперь тут и садовник, и дворник, и сторож, и торговец (продает местному населению плоды Могильных холмов, а на вырученные деньги покупает инвентарь и доски для загона с козами и кроликами). Услышав про кроликов, Вэй Ин, который очень расстроился, узнав про Вэней, оживился, разулыбался и спросил, где же Вэнь Нин раздобыл всю эту живность. Тот пояснил, что двух козлят подарили местные жители после очищения Луаньцзан от темной ци, а трёх кроликов он позаимствовал (читай, украл) возле стены Облачных Глубин, мол, их там всё равно несметное множество расплодилось. Потом уже Вэй Усянь стал рассказывать о свадьбе Вэнь Цин, о том, что у госпожи Цзян теперь вся Пристань Лотосов во главе с мужем ходит по струночке, что она здорова и счастлива, но очень скучает по брату и обязательно навестит его на обратном пути из Гусу, куда через месяц прибудет с супругом и А-Юанем на их с Лань Чжанем свадьбу. — Какая прекрасная новость! — всплеснул руками Вэнь Нин, — за это надо выпить. От четвертого дядюшки осталось два кувшинчика вина, которое я не стал продавать, хоть пить все равно не могу. Хорошо, что сберёг его для вас. — Лань Чжань, можно мне… — обернувшись к Лань Ванцзи, начал Вэй Ин. — Тебе можно всё, что хочешь, — сухо бросил Лань Чжань и, выйдя из пещеры, пошел посмотреть на коз и кроликов, давая возможность двум друзьям нормально побеседовать, не отвлекаясь каждый раз на него. *** На Могильных холмах влюбленные провели три дня, а потом, услышав от Вэнь Нина, что соседнее селение жалуется на какого-то злобного призрака, поспешили проститься и полетели разбираться с возникшей проблемой. А потом были лютые мертвецы в лесной сторожке, водяные гули в старом неочищенном пруду, слетевшая с катушек хули-цзин, опять призраки и лютые мертвецы… — словом, месяц пролетел в занятиях любовью и сражениях. Вэй Ину так понравилась такая жизнь, что он хотел уже наплевать на свадьбу, и только грустный взгляд Лань Чжаня заставил его изменить своё мнение, но Усянь решил оторваться в Гусу по полной, тем более, Лань Чжань выдал ему карт бланш на все проделки и проказы. *** Лань Цижэнь за последние дни сто раз успел пожалеть о своем решении помочь вернуть в мир живых Вэй Усяня, и ещё столько же раз — о том, что не позволил растерзать его праведным заклинателям в Пристани Лотосов. Потому что за три дня своего пребывания в Облачных Глубинах этот мальчишка успел перевернуть все вверх дном. В отсутствие правил, запрещающих бегать и смеяться, молодые адепты орали и носились как угорелые за молодым господином Вэем, который, вместо того, чтобы предаваться уединенной медитации, как того требовали обычаи от благовоспитанного жениха, ловил рыбу в реке в одном исподнем, наколдовал горячий фонтан в холодном источнике и установил на его берегу доску, по которой все желающие с воплями скатывались в воду. Но наибольшим непотребством было то, что он подбил адептов играть с ним в кости и неизменно выигрывал, а проигравшие вынуждены были распить с ним кувшин вина, после чего охотно соглашались сыграть в голые прятки. Лань Цижэню потом долго пришлось объяснять старейшинам сакральный смысл чьей-то голой задницы, красовавшейся на крыше минши… На все претензии по поводу поведения своего будущего супруга Лань Ванцзи неизменно отвечал едва заметной улыбкой Будды и неизменным «Мгм». Радовало лишь одно — старший племянник, глядя на это веселье, тоже немного ожил и перестал походить на бледную тень прежнего себя. Ну и, разумеется, предстоящий отъезд молодоженов из Облачных Глубин сразу после свадьбы тоже не мог не радовать этого учителя. Осталось лишь ночь простоять, да день продержаться. Разумеется, первыми на торжество прибыли представители ордена Юньмэн Цзян во главе с Цзян Ваньинем, на каждой руке которого сидело по ребенку. Юньмэнцев разместили в покоях для самых почетных гостей. Однако старший из детей тут же побежал разыскивать своих богатого гэгэ и Сянь-гэ, а найдя, раскапризничался и отказался уходить из цзинши Лань Чжаня, так что «папам» пришлось его и кормить, и купать, и укладывать спать с ними на одной кровати. Затем прилетели заклинатели из Цинхэ Не. Однако Чифэн-цзюня среди них не оказалось. Видимо, так и не смирился с тем, что младший брат его побратима выбрал себе в спутники на тропе самосовершенствования Старейшину Илина. Вместо него делегацию из Цинхэ возглавлял Не Хуайсан, который в нарушение протокола сразу побежал к Вэй Усяню с радостными криками: «Вэй-сюн, я так и знал, что тебе пойдут на пользу мои весенние книжки!». Лань Ванцзи заалел ушами и предпочел ретироваться в домик своей матери, пока его супруг и младший господин Не обсуждали свои юношеские проделки и вели беседу о предотвращении искажения ци у главы Не. Расставшись с Вэй Усянем молодой господин Не направился к прогуливавшемуся среди гостей вместе с Лань Цижэнем Сичэню и попросил почаще навещать дагэ и играть ему «Песнь очищения сердца». Неизвестно, откуда этот балбес о ней узнал, но идея одновременно занять старшего племянника, отвлекая его от мрачных мыслей, и совершить благое дело пришлась Лань Цижэню по душе, и он ее поддержал. Так что Сичэню в ближайшее время не грозило повторить участь отца, уйдя в затвор, а там, глядишь, и попустит… Время лечит и не такие раны. А тем временем он, Лань Цижэнь, подыщет старшему племяннику достойную невесту, и жизнь наладится. Последними в Облачные Глубины прибыла немногочисленная делегация ордена Ланьлин Цзинь. Возглавлял ее недавно временно избранный в качестве главы советом старейшин ордена ещё один бастард Цзинь Гуаншаня, Мо Сюаньюй. Хрупкий юноша из дальней деревни показался им недалёким и покладистым (они сочли, что таким легко будет управлять). Юноша был красив, как и все дети Гуаншаня, но заклинательскими талантами явно не блистал и на мече держался с трудом (как выяснилось позже, из-за того, что ему пришлось часто спускаться, чтобы отдохнуть и восстановить силы, делегация из Ланьлина и задержалась). *** День свадьбы Лань Чжаня и Вэй Ина был солнечным, в меру теплым, в меру ветренным. Красные одежды несказанно шли обоим, как и то, что они прекрасно смотрелись рядом, словно судьбой ещё до рождения были предназначены друг другу. Лань Чжань выглядел строго и сурово, Вэй Ин солнечно улыбался — инь и ян, плюс и минус, черное и белое, добро и зло — сегодня ещё раз объединялись в поцелуе, кланялись земле и небу, родным и друг другу. А потом был пир, но на вкус гостивших в Пристани Лотосов, чересчур пресный и лишенный изюминки. Однако молодоженам на это было наплевать, потому что как только позволили приличия, они удрали с торжества и уединились в домике матери Лань Чжаня, навесив на стены талисманы поглощающие звуки. Когда утром их пришли будить старейшины, то имели несчастье услышать такие стоны и крики (талисманы истаяли к утру), что поспешили унести ноги от этой «обители разврата» и направились в зал для приема гостей на чаепитие, сочтя, что обойдутся и без угощения чаем из рук этих двух разнузданных обрезанных рукавов. *** Через неделю, покинув гостеприимный домик, молодожены, истерзанные, уставшие, но довольные, словно коты, укравшие хозяйскую сметану, предстали пред светлые очи Лань Цижэня и Лань Сичэня, а также задержавшегося дольше остальных гостей главы Цзян. За совместным завтраком они сообщили, что намереваются путешествовать по миру и помогать людям. Возражений не последовало. Напротив, Лань Цижэнь и старейшины так обрадовались скорому отъезду их вечной головной боли, что даже пообещали вооружить путешественников новыми талисманами и заклинаниями. Лань Сичэнь попросил брата не забывать писать, а Цзян Чэн обрадовал Вэй Ина известием, что через восемь месяцев тот станет дядей. А-Юаня было решено оставить в Облачных Глубинах для обучения. *** Прошли годы… В Пристани Лотосов царили образцовые чистота и порядок, и глава Цзян не мог нарадоваться на жену и двух близняшек — мальчика и девочку, которым дали имена погибших бабушки и дедушки. Ваньинь был так счастлив, что даже перестал угрожать кнутом и обещать сломать ноги каждому встречному и поперечному. В Гусу со дня на день ожидали рождения наследника. Лань Сичэнь, в очередной раз слетав в Нечистую юдоль, чтобы сыграть побратиму «Песнь очищения сердца», познакомился за обедом с двоюродной сестрой дагэ — милой и скромной девушкой, не вышедшей до сих пор замуж по причине любви к фехтованию, обладавшей цепким умом (а мужчины, как правило, не любят таких). Цзэу-цзюнь стал красиво и с соблюдением всех возможных приличий ухаживать за девушкой. Через год в Облачных Глубинах отпраздновали свадьбу главы Лань, на которой ни Лань Чжаня, ни Вэй Ина не было, так как последние, в очередной раз попав в переплёт, набирались сил (а Вэй Ин — ещё и вина) на Луаньцзан под присмотром Вэнь Нина. Вэй Ин и Лань Чжань сделали, как и намеревались, бывшие Погребальные холмы своим местом отдыха после бесконечных сражений. Туда к ним приезжали в гости друзья и родня, там проводили летние каникулы А-Юань и Цзинь Лин, племянники Вэй Ина вместе с Цзян Цин, а позже — и племянники Лань Чжаня (два мальчика-погодка). Возле пещеры Фумо была возведена цзинши, по внешнему виду и интерьеру напоминавшая домик матери Ванзци. Призрачный Генерал же по-прежнему обитал в пещере и занимался садоводством и скотоводством. Нашли свои вторые половинки и дагэ, и его брат. А вот старейшинам и оставшимся в живых приспешникам прежнего главы ордена Ланьлин Цзинь не повезло. Милый мальчик, их ручной котёнок, Мо Сюаньюй, превратился в жесткого барса и навел строгие порядки в клане. Как ни странно, но старая госпожа Цзинь его поддерживала и не уставала нахваливать. Впоследствии под его руководством орден Ланьлин Цзинь переродился и стал хоть и бедным, но честным, однако на статус великого претендовать уже не мог. Потом начался второй виток горя и радости, когда молодое поколение выросло и стало влюбляться друг в друга… Но это уже совсем другая история…