amnesia: sun&moon

1 сентября, 2011 год В такое неблагоприятное, дождливое время, когда холодный ветер срывает с деревьев пожелтевшие листья, и солнце незаметно начинает скрываться за заполонившими голубое небо тучами, Минхён с трепетом в своём маленьком сердце дожидается поездки в новую школу, и душа его ликует, радуется, потому что Ли уже заранее знает, что в совершенно незнакомом ему месте, в пугающей неизвестности его будет ждать Донхёк. Донхёк, с которым Минхён с самых пелёнок бок о бок; Донхёк, с которым Минхён вместе учился держать ложку в руках; Донхёк, с которым Минхён дрался за новую машинку на пульте управления; Донхёк, с которым Минхён с самого детства познаёт этот огромный, наполненный разными секретами и тайнами мир, творит пакости, за которые они потом вместе не боятся получить по заднице. Донхёк, с которым Минхён плакал после падения с велосипеда, и младшему пришлось его успокаивать. Донхёк, с которым они вместе придумали друг другу вторые имена, украв те из своих любимых игр, и с тех же пор Минхён — Марк, а Донхёк — Хэчан. Донхёк, с которым Минхён в первом классе лепил большого снеговика на заднем дворе школы, а потом они вместе его разрушили, смеясь до упаду. Донхёк, с которым Минхён сейчас идёт в пятый класс. Донхёк, с которым у Минхёна всё впервые. Месяц назад семья Ли переехала в новый район Сеула, где недавно закончили строительство последнего многоэтажного дома. Их задачей являлось лишь накопление средств, а после их жизнь изменится навсегда. Таков был план, благополучно завершённый второго августа, в день рождения Минхёна, когда родители поставили в его комнате новый компьютер. И, наверное, сильнее Марка этому подарку радовался только Донхёк, который осматривал крутую, как он сам говорил, клавиатуру округлёнными глазами, мечтательно взвывая, как Минхёну повезло, на что тот лишь отвечал, что Донхёк всегда, в любое время может придти к нему и сыграть во что угодно, ведь они — лучшие друзья. «Всё моё— твоё тоже, а твоё — моё». Машина трогается с места, Минхён крепко сжимает свои холодные руки в кулак, будучи нетерпеливым и слегка растерянным: новая жизнь, новые люди. Он смотрит то в окно, то на свой школьный костюм, чуть не пострадавший сегодня утром из-за почти пролитого на него йогуртного напитка, про себя спрашивая: «а как будет одет Хэчан-и?» Зная его родителей, Минхён готов поспорить, что костюм Донхёка ничем не будет отличаться от его собственного, лишь цветом галстука, или же его размером. И вперемешку с мыслями о своём лучшем друге, которого Минхён желает обнять при встрече, он думает о том, сколько времени ему понадобится для освоения новой местности и нового учебного заведения. Ли достаточно самостоятельный, чтобы изучать округу в одиночку, но, конечно же, он бы предпочёл сделать это с Хэчаном, который знает об этом районе чуть больше, так как раньше сюда переехал. За свои двенадцать лет Минхён осознал лишь то, что весь остаток своей жизни он мечтает провести с Донхёком: его необъяснимая тяга к парню и постоянное желание находиться рядом только подталкивали на это, и Ли знает, что Донхёк не будет против. Их бесконечные обещания о том, что они вместе пойдут в один институт, вместе пойдут на одну работу, вместе облетят весь мир прорисовываются в голове Минхёна, как некий план с пунктами, возле которых после их выполнения появляется галочка, и таких пунктов около тысячи, а, может, даже — им нет конца. Марк не считал, но так он и предполагает. Его уверенность в том, что они с Донхёком навсегда берёт с выше, и эта же уверенность заставляет улыбаться Минхёна шире прежнего, и рядом сидящая мама в удивлении скорчила вопросительное лицо. По приезде на место, волнения внутри становится ещё больше, но Минхён старается взять себя в руки, так как понимает, что сейчас ему предстоит познакомиться со своей новой классной руководительницей (или руководителем), а уже потом всё остальное. Выходя из машины, Ли осматривается, пытаясь найти на парковке ту, на которой приехал Донхёк, но тщётно. Он вместе с родителями проходит на территорию школы, стараясь держать лицо, пока его глаза активно изучают местность, бегая от одного места в другое. Всё по-другому. Всё новое. Кругом бегают ребята поменьше возрастом, а где-то подальше стоят будущие выпускники. Для подростков отделена специальная часть, куда Минхён прямо сейчас и направляется, завидев там табличку с цифрой 5, означающей его класс. Всё ещё находясь на некотором расстоянии, Ли замечает своих новых одноклассников, и он ускоряет шаг, говоря родителям, что будет здесь. — Здравствуй, ты к нам? — спрашивает тёмноволосая женщина, мило смотрящая на подошедшего мальчика с растерянным видом. Минхён скромно кивает в ответ, спрятав руки за спину. — Отлично, вставай вот сюда, — учительница указывает за себя, и Марк послушно двигается назад, оказавшись за её спиной. — А это твои родители? Я познакомлюсь с ними, хорошо? — и вновь Ли кивает, провожая молодую женщину довольным взглядом. Никто из уже присутствующих здесь учеников не стремится подойти к новенькому и разузнать что-либо, но и сам Минхён не решается на отважный, как казалось, поступок, оставаясь в тени, под деревом сакуры, грустно опустившую свои ветви вниз. Марк встаёт на цыпочки и старательно оглядывает территорию школы повторно, пытаясь найти Донхёка. Выходит. На мгновенье сердце замирает, Минхён чувствует, как его щёки обливаются горячим жаром, и ощущение это, будоражещее внутри вовсе необъяснимо: радость и счастье — то, что он испытывает прямо сейчас. Донхёк стоит рядом со своими родителями около входа, и взгляд его кажется довольно пугливым. Эта школа для него тоже новая, и всё вокруг, соответственно, тоже, Ли пытается ухватиться рукой за мамину, прячась за отцовской спиной. И пока Минхёна изнутри съедает что-то непонятное, щекочущее, он успевает осмотреть младшего. Марк оказался прав, потому что костюм Хэчана такой же, только галстук Минхёна красный, а Донхёка — зелёный, с белыми полосами. Его золотисто-коричневые волосы завиты, кудри спадают на лицо, и Ли смешно машет руками перед собой, пытаясь избавиться от них. Минхён смеётся, после чего не выдерживает и срывается с места. Мчит к своему лучшему другу, что есть сил, через огромную толпу людей, по выкошенному, мокрому газону зелёной травы, бежит радостный Минхён, крича на всю окрестность его имя. Донхёк оборачивается и тут же принимает тёплые объятия, на которые позже отвечает, поднимая Марка с земли, заставляя того активно болтать ногами по воздуху. Оба счастливы до невозможности. Не видеться одну неделю было достаточно для того, чтобы соскучиться, и всё, что Минхён все эти семь дней копил в себе, он выплёскивает прямо сейчас, не обращая внимания на остальных, лишь крепче схватившись за шею младшего, утыкаясь в неё носом. Сегодня Минхён понял, что без Донхёка он больше никак. Без Донхёка Минхён не хочет делать что-то впервые. Только с ним.

***

29 декабря, 2016 год — Что ты мне подаришь? — спрашивает Минхён, набок скосив голову, когда Донхёк лежит на его ногах, почти засыпая. Они у младшего дома, а точнее, на даче. Прекрасное решение — отпраздновать Новый год вдали от города, где не будут лишний раз греметь фейерверки, шуметь соседи за стенкой, и где Минхён сможет обрести покой, потому что он рядом с Донхёком. Родители разрешили остаться здесь и даже велели оторваться как следует, только вот Марк знает, что Донхёк не любитель этой ерунды: не любитель громкой музыки в машине, не любитель диких танцев в клубах, не любитель попеть в караоке, и именно поэтому этот Новый год — их первый, когда они вместе, наступит тихо и незаметно. В гостиной горит камин, и он был единственным источником света. Этим двоим до последнего не разрешали использовать его, ведь мало ли что, но Минхён убедительным тоном разъяснил, что даже если что-то и случится, то они не пострадают. Не зря же в школе каждый год перед каникулами проводят инструктаж по правилам безопасности. Пока Донхёк раздумывает над ответом, прикусывая губу, Минхён внимательно за ним наблюдает и думает о том, как ему повезло. Повезло с лучшим другом. Несколько дней назад они вместе сбегали с последнего урока физкультуры, который решили провести в своём любимом игровом центре, позавчера они вместе написали последние экзамены перед наступлением каникул, а сегодня они вместе приехали на эту дачу, закупившись продуктами и парой коробок бенгальских огней, которые они вряд ли зажгут. Донхёк боится, Минхён знает, но «Давай сделаем это вместе. Я буду рядом. Эти искры не убьют тебя, уж поверь мне.» — Себя? Марк вопросительно выгибает бровь, пока внутри у него не на шутку переворачивается всё по пятнадцать раз. Себя? — Что? — А что тебе нужно? — Хэчан привстаёт, оставляя холодный след на ногах старшего и ложится рядом на спину, продолжив задумчиво глядеть в потолок. — Ну, со мной ты сделаешь намного больше. Мы уже большие, какие подарки? Нам семнадцать. — Подарки и в тридцать дарят, — мычит Минхён. — Хорошо, — сдаётся Ли. — Проси, что угодно. Марк не уверен, что он действительно может пожелать всё, но он знает Донхёка лучше остальных. Он знает его как свои пять пальцев, поэтому с уверенностью может сказать, что что бы он не попросил, Донхёк подарит это. Конечно, в пределах цен и адекватности, но Минхён думает, что его желание куда хуже, чем какой-нибудь телефон или ноутбук. Он всё ещё не уверен, что ему вообще можно думать о таком, что он имеет право размышлять на такие темы у себя в голове, но контролировать это не получается. Марк уже давно сдался, хоть и старался идти против вопреки всему. Желание получить Донхёка переплюнуло всё. Желание его рядом постоянно терзает Марка изнутри, и он знает, что это ненормально, но бороться с этим трудно. Как бы Минхён не пытался переубедить сам себя, что это всё — игра, в которой он проиграл, ему по-прежнему хочется Донхёка рядом. Постоянно. Каждую минуту. И в один момент Минхён подумал: «Неужели это то самое?» — Ничего, — хриплым голосом вырывается из его уст. — Ничего не дари. Ты прав: мы уже большие. — Как знаешь, — пододвинувшись к Марку ближе, младший съёживается в маленький комок и закрывает глаза, оставляя на чужом плече своё горячее дыхание. — Всё равно подарю, идиот. Спокойной ночи. Минхён усмехается. — Спокойной ночи, Хэчан-а. В камине догорают последние брёвна старой сосны, гостиную окутывает тёмный мрак, и наступает тишина, среди которой отчётливо слышится сопение Донхёка, согревающее больше, чем оставшееся от горевшего огня тепло. «Достаточно ли я большой, чтобы мне было разрешено любить тебя?»

***

19 мая, 2018 год Сегодня Минхён, наконец-то, смог ответить на вопрос, который мучал его уже очень давно: «Я правда люблю тебя?» Сегодня был последний учебный день в школе, сегодня был сдан последний экзамен, и впереди — новая, более тяжёлая жизнь, но прежде чем она наступит, пройдёт долгое, жаркое лето, и именно оно станет последним летом, когда перед глазами открыт целый мир, когда свобода ни в чём не ограничивает, и это единственное, о чём думает Минхён, смотря на красивого Донхёка, фотографирующегося с букетом красных тюльпанов в руках. Прощаться со школой тяжело. Сегодня Марк пригласил Донхёка к себе домой на ночёвку под предлогом уехавших к родственникам родителей, и тот без колебаний согласился, ссылаясь на то, что они обязаны сыграть в приставку, которую старший не включал уже много лет. Нужно войти в лето правильно — гордо, возвышая подбородок, уверенно и смело. Нельзя терять ни минуты, потому что это — лето. То самое лето, когда Минхён, возможно, пойдёт навстречу собственным чувствам. Лето, когда они с Донхёком, как и обещали когда-то, вместе облетят весь мир, и за их именами будут спрятаны десятки городов и стран. Сегодня Минхён, наконец-то, смог ответить на вопрос. «Да». Донхёк хватает его за руку и тянет под дерево, в прохладу, скрывающуюся в тени, а Минхён, в свою очередь, уже ничего вокруг себя не замечает, потому что в его мыслях только Донхёк. Его Донхёк, с которым они дни и ночи напролёт проводят вместе, с которым они всегда впервые. — Господи, Минхён-и, мы смогли, — шепчет, закрывая глаза и вздыхая младший. — Это правда конец…. — он облокачивается головой о жёсткую кору дерева. — Слушай, может набьём татуировки? Так?… Внезапно и неожиданно. — Что? — Марк приходит в себя. — Ты имеешь в виду… парные? Донхёк заливается смехом, и лицо его краснеет, а Минхён не перестаёт смотреть на него, поджимая губу. Он не соврёт, если скажет, что улыбка Донхёка — самая красивая. — Ну, вроде того, — в итоге пожимает плечами Хэчан. — ты представь, как в старости мы, умирая, будем смотреть на эти татуировки на наших руках и вспоминать всё, что мы наделали в этой жизни. Разве не круто? — Почему на руках? — спрашивает Минхён. — Можно и на ногах, — улыбается младший. — Без разницы. Ты согласен? — Будто предложение мне делаешь. И снова Донхёк усмехается, взяв Минхёна за руку. — Так и есть. Марк смотрит в блестящие глаза напротив и видит в них вселенную. Ту самую, в которой потеряться хочется, и навсегда. Он глядит на развивающиеся кудрявые на ветру волосы, а затем снова переводит взгляд на уже давно полюбившиеся глаза, кричащие о радости и счастье. У Донхёка они всегда такие. По ушам словно эхом отдаётся его звонкий смех, и Минхён приходит в сознание только тогда, когда младший отпускает его руку. — Да. Я согласен. «Да. Я правда люблю тебя».