I don't wanna be you anymore.

18:50 Михаил и Александр вышли из театра. На лице Московского была настолько сонная и кислая мина, что было ощущение, что она взорвётся. — Саш, когда ты уже прекратишь меня таскать по этим нудным балетам-хренетам? — скучающим голосом пробубнил Миша, спускаясь по вычурной лестнице здания и потирая затёкшую шею. — Ничего ты, Миша, не понимаешь. Это же искусство. Между прочим в жизни нужно просвещаться, хотя бы иногда, — Романов поправил запотевшие очки и продолжал наблюдать за огнями фонарей на улицах, по которым они шли домой. — И зачем у меня вообще стоят эти театры? Снести бы их все по-хорошему, чтоб ты мозг мне не компосировал, — на лице блондина появилась ехидная ухмылка. Московский любил рискованно шутить. Последствия такого юмора в сторону Питера он знал, ему просто нравилось, когда он бесится: он считал это милым. Главное не переборщить, а то трёхнедельная забастовка, олицетворённая игнорированием, совершенно его не радовала. Приходится извиняться по полной программе. Михаил чувствовал на своём виске прожигающий взгляд Александра, но он продолжал смотреть вперёд, всё так же улыбаясь. Романову не хотелось ссориться под вечер, но возражения у него были и не в малых количествах. Он закатил глаза, немного скривился от провокационного заявления Московского и повернул голову в другую сторону, дав понять, что возмущён и обижен. Миша же, увидев лютый игнор, продолжал. — Эх, театры — не моё, я за клубы, движ. Театры как раз-таки твоё, специально для таких культурных и скучных зануд, как ты, — смелое, однако, заявление раздалось из уст Московского. Ещё на представлении, со скуки, он выпил вина и был подшофе. У Александра задёргался глаз. Да что он себе позволяет?! Он развернулся к Михаилу и остановился, смотря прямо ему в глаза. Тот, пройдя ещё несколько шагов, тоже застыл на месте. Саша подошёл к Мише почти вплотную. — Я знаю, — начал Романов, — ты любишь шутить, иронизировать и всё такое. Я даже научился твои шутки мимо ушей пропускать, чтоб не казаться ханжой, но это уже перебор, Московский! — Александр смотрел серыми умными глазами на Мишу, который в свою очередь перестал радоваться. Саша назвал его по фамилии — это плохо. Романов продолжал закипать. — Если ты, — он ткнул пальцем в грудь Миши, — настолько уже быдло, что не можешь просто сходить разок в театр — выбраться в люди, а не сидеть, как пень дома, то это не значит, что я, должен быть копией тебя! У меня, представь, тоже есть мысли, чувства, интересы, которые ты, как мой парень, между прочем, хотя бы чисто по-человечески должен уважать и прислушиваться. Московскому стало стыдно. В очередной раз он перегнул с шутками. Александр сунул замёрзшие руки в карманы пальто, повернулся и начал уходить, оставив Московского переваривать сказанное. Когда Михаил понял, что Романов ждать его не собирается, он добежал до него и молча пошёл рядом, иногда посматривая на Александра, который опустил взгляд и смотрел себе под ноги. Столицы шли по тротуарам, мимо которых на огромной скорости пролетали дорогущие машины. В этом городе пахло современностью, новизной, богатством. Все эти качества манили и привлекали людей не только со всех уголков России, но и жителей зарубежных стран. Как любил выражаться Александр: «Москва — большая деревня. Даже будучи столицей нельзя терять культурных интересов!» По сравнению с Петербургом, Москва и правда была не на таком культурном уровне. Нельзя отрицать, что тут сохранились исторические памятники, как например Московский кремль. Но Михаил делает всё, лишь бы не стать «стариком» в первую очередь для себя. Снести почти весь центр ради «стеклянного уродства», которым Миша так гордился, это по-Московски. Благодаря обновлениям в его городе в свои восемьсот с половиной лет он выглядит моложе некоторых российских подростков. Темнело. Хоть на улице была весна, холод ещё не собирался покидать улицы. Александр шёл обиженно, Михаил шёл виновато. Подобный расклад был для них обыденный. *** Где-то в воспоминаниях. — Саш? — Московский обнял того сзади за плечи. — Ну что? — А я говорил тебе, что ты прекрасен?) Романов усмехнулся. — Ну, да, что-то такое я от тебя уже слышал) — Окей, повторюсь, чтоб ты не забыл — кхм, кхм. Ты прекрасен, Санкт-Петербург.) Александру было приятно слушать безвозмездные комплименты от Михаила. А когда тот называл его Санкт-Петербург, он готов был растаять. Саша выдохнул и улыбнулся. *** «Бесит, бесит, бесит! Как же он меня бесит!..» — думал Романов, видя при этом рядом-идущего Московского. Он совершенно сейчас не хотел его видеть, даже боковым зрением. Конечно же Александр не повернётся в его сторону, как минимум, пока они не дойдут до дома. А топать ещё километра два. Московского просто распирало, когда Романов его игнорировал. Это самое страшное в их ссоре. Ни крики, ни драки, которые устраивал на нервах Саша, так как Миша никогда в жизни не позволит себе его ударить. Именно равнодушие. Даже когда они ложились спать, Романов просто отворачивался и почти прижимался к стене. В такой напряжённой обстановке Московскому часами было невозможно уснуть. Ему хотелось пристроиться к Саше и обнять его. Но тот не позволит. Оттолкнёт. Он может спокойно уйти, оставив Мишу наедине с его разрывающейся на части душой и затронутым эго. Поэтому Михаилу приходилось насильно заставлять себя выкинуть все мысли и пытаться уснуть. Но как? Как, если источник всех мыслей — это Саша? Как можно перестать думать о том, кто сейчас лежит калачиком, обиженный в метре от тебя? Как можно перестать думать о том, кого ты обидел. Как можно перестать думать о том, кто тебя сейчас всей душой ненавидит, но при этом любит? Нельзя его так оставлять, но и прикасаться тоже нельзя. Московский засыпал под мысли, которые заставляли ныть его душу. Московскому снились моменты с Сашей. Счастливые моменты. Московский проснётся один, так как Романов будет либо сидеть на кухне и готовить еду, либо уйдёт куда-то оставив по привычке завтрак на столе. Московский вновь удивиться, как же Саша вкусно готовит, и пойдёт заниматься своей работой, на которой он сосредоточен. Московский не хотел думать о возлюбленном, с которым у него своеобразная война. Эта война не такая, как например была когда-то в России. Эта война хуже. …