Лучшие мгновения и летнее настроение

      — Что ж, Скуталу, — Радуга с младшей сестрой тупо стояли на месте и ждали, пока кто-то пройдёт мимо, чтобы спросить у этого кого-то, где здесь находится хоть какой-то магазин. — Где здесь продуктовые магазины мы не в курсе. Так стало быть другие нам подскажут. Здешние пони тут наверняка каждый кустик знают. О! — Радуга увидела приближавшегося к ним маленького жеребёнка, такого же роста как Скуталу, но вероятно гораздо младше её. Он шёл, держа во рту верёвку с воздушным змеем. — У него-то и спросим. Эй! — окликнула его Дэш.       Жеребёнок остановился и посмотрел на сестёр.       — Не подскажишь, где здесь есть поблизости продуктовый магазин?       — Не подскажу, — уверенно ответил жеребёнок. Он сам был серого цвета и с ярко-красной гривой, а брови над светло-карими глазами с подозрением хмурились.       — Почему? — удивилась Скуталу. — Ты не знаешь?       — Нет, просто мама запретила с незнакомцами разговаривать, вот и всё, — ответил пони и немедля ускакал прочь. Ну что ж. На такого послушного ребёнка грех обижаться и осуждать его. Можно спросить про магазин и у кого-нибудь другого.       Не прошло и минуты, как мимо начал проходить пожилой пони с седой кудрявой гривой, но и у него Радуга со Скуталу ничего спросить не смогли, так как он по-видимому плохо слышал и не услышал их вопроса. Когда он ушёл, Радуга возмущённо топнула копытом:       — Нет, ну это уж слишком! Он же всё-таки должен был видеть, что мы ему что-то говорим, а!       — Смысл ему останавливаться и выслушивать нас, раз уж он вряд ли расслышит, что ему скажут? — заметила Скуталу.       — Логично. Но всё равно делать вид, что ты не замечаешь обращающегося к тебе пони как-то невежливо, не так ли?       — Он довольно старый и плохо слышит… Может и видит плохо в придачу?       — Да, наверное…       Радуга и Скуталу вновь принялись ждать прошедшего вдруг мимо пони, но на этот раз ждать пришлось совсем капельку, так как вскоре от участка напротив послышался скрип калитки, а за ним шум от её закрывания. Дэш с сестрой мигом обернулись и увидели молоденькую и невероятно красивую нежно-розовую пони с зелёной гривой разных оттенков и фиолетовыми глазами… По бокам у пони висели сумочки салатового цвета, а на глаза были нанесены светло-зеленые тени, отлично смотревшиеся рядом с таким же цветом гривы. Из-за сумок-то знака отличия было не разглядеть, а Радуге эта пони показалась такой знакомой… Словно Дэш её уже где-то видела… Ну где?.. Ах, теперь пегасочка не успокоится, пока не вспомнит!       — Здравствуй… — начала Скуталу. Нужно же ей было с чего-то начать! Красавица резко повернулась к ним, на её мордочке читалось недоумение, что интересно от неё хочет эта маленькая оранжевая пони? — Ты не подскажешь случаем…       — Где тут есть местный магазин? — договорила за неё Радуга. — Мы просто нездешние, приехали к подруге на дачу отдыхать, и где тут что понятия не имеем.       Красавица пони ласково улыбнулась, застенчиво прикрыв рот копытцем. Сумка от крупа чуть-чуть отодвинулась, и Скуталу с Радугой поняли, с кем имеют дело: лишь у одной пони в Эквестрии знак отличия — это круглая роза.       — А ты… Ты случаем не известная садовница Маргаритка? — спросила Скуталу. Услышав своё имя и словосочетание «известная садовница» красавицу разобрал смех. Но подумав, что наверняка сейчас смех не слишком уместен, она тотчас замолчала, вытерла с глаз с вероятно накладными ресницами как у Рарити слезы, хорошенько откашлялась, но убирать с мордочки улыбку не стала.       — Да, меня зовут Маргаритка, — наконец заговорила она довольно низким голосом для своей привлекательной внешности, но всё же он на фоне восхитительной стройной фигуры и этой нежно-розовой окраски тоже казался очень красивым. — А вот про известность не знаю не знаю… Да, узнают меня тут парочка пони, может и больше, автографы просят. Платят за украшения участков моими розами. А так нет, никакой известности, — она снова прикрыла копытом рот, — но я что-то разболталась. Вы кажется у меня что-то спрашивали?       — Да. Есть ли тут поблизости магазин, — повторила Радуга, которая всё никак не могла налюбоваться садовницей. Та пригладила копытом одну из прядей гривы и ответила:       — Конечно есть. Я как раз сейчас иду туда, мужу некогда, он и днём и ночью в саду. Магазин там, впереди. Потом нужно свернуть налево… Нам по пути, можем пойти вместе. Радуга со Скуталу кивнули в знак согласия. Втроём они пошли вдоль жилых деревянных домов и самых разнообразных участков. Маргаритка тем временем продолжала:       — Я только что была у соседки. Выясняла причину болезни её белых роз. Ах розочки, бедняжки мои сладкие!       — Розы могут болеть? — удивилась Скуталу. Маргаритка хоть как улыбалась так и улыбалась, но всё же теперь уже с посерьезневшим видом взглянула на неё:       — Ну конечно могут, и ещё как. Цветы могут болеть точно так же, как и болеют другие живые организмы, например животные… Вот например у этих белых крошек солнечный бронхит. Это когда цветам плохо на солнце, но и в тени они вянут.       — И как же избавить их от этого солнечного бронхита? — поинтересовалась Радуга. Маргаритка перевела взгляд на неё.       — Понять, в чем причина болезни, — ответила она. — Может быть им не хватает питья, или внимания, или сказку им на вечер стоит прочесть. И выяснить эту причину, не хочу конечно хвастаться, но способна почему-то только я. Больше никто.       — Серьёзно? — восхитились Радуга со Скуталу. Их зрачки превратились в красные сердечки. О, так значит эта пони не только раскрасавица, так она ещё и с врождённым даром!       — Именно. Выяснив причину, нужно немедленно всё исправлять, чтобы цветам не стало совсем худо, — Как ни в чем не бывало продолжала Маргаритка. — Цветы, знаете ли, такие создания… Ой! — Она вдруг ни с того ни с сегодня покраснела, и этот выкрик «Ой!» чуть ли не заставил Радугу со Скуталу спросить как у подруги: «Ты чего?». Несколько секунд помолчав, Маргаритка произнесла, — А как вас зовут я-тоо вам сказать не дала! Коль хотим подружиться, нужно сперва представиться. Вот как твоё имя? — указав копытом на Радугу, поинтересовалась она. — Радуга Дэш, — представилась Дэши, гордо расправив крылья. Маргаритка тихонько захихикала:       — Можно было догадаться! Грива и хвост-то какие у тебя радужные. Ты напоминаешь мне волшебный цветок Светик — семицветик. Ну а ты? — легонько коснулась она Скуталу. — Ты кем будешь?       — Скуталу, мэм.       — Ох, да какая же я тебе мэм! Я Маргаритка, лучшая подруга цветов прекрасных, с зелёных полей под ярким летнем солнцем, только и всего! — пуще прежнего засмеялась Маргаритка. Хитро сощурив глаза, она и для Скуталу привела сравнения, — ты прямо как оранжевый бархатц с моей клумбы, дорогая Скуталу. Вы обе как цветы с того же поля, на котором я всегда долгожданная гостья.       «Она больше напоминает поэта, нежели садовника», — подумала Радуга. И тут она задалась вопросом: если Маргаритка так боготворит розы и почти всегда только о них и говорит, да и знак отличия у неё тоже роза, отчего ж тогда её зовут не Роза?.. Хотя откуда родители могли знать, что их дочка полюбит именно эти цветы, и уж тем более они знать не знали о будущем её знаке отличия. «У меня же знак отличия — это не только одна радуга, правильно? Вот и у неё цветок, а какой конкретно — это уже не очень имеет значение», — решила Дэши.       — Магазин скоро будет, осталось пройти вон те дома, — показала Маргаритка на три одинаковых дома, видимо это были участки каких-нибудь родственников. — И выйдем к продуктовому магазину. Так вы говорите, что нездешние?       — Так, бывали пару раз в Эппллузе, приехали сюда на дачу, в гости к подруге, — ответила Радуга Дэш. — Но и подруга не местная, она была тут даже поменьше нашего, просто купила участок год назад, потом уехала. И до сегоднешнего дня не возвращалась.       — Ясненько. Да и меня местной не назовешь, люблю Эппллузу с первого взгляда, и поэтому она мне кажется такой родной. А мой муж считает, что Эппллуза создана для него, и он для неё создан. И я тоже так считаю, — Маргаритка всё не переставала добродушно улыбаться. — Гейджин в общий стиль этого города вписался, шляпу ковбойскую носит, каждый год учавствует в радео… Он у меня большой молодец! Занимается и стилем, и цветами!       До магазина дошли через минут пять, и все эти пять минут Маргаритка не уставая нахваливала своего «замечательного, самого-самого лучшего Гейджина». Радуга со Скуталу с удовольствием слушали, так как эта пони им безумно понравилась; и красавица, и говорит красиво, её стиль разговора казался неповторимым, ясные фиолетовые глаза восхитительны, и тени на них тоже были нанесены превосходно. И она вполне могла стать хорошим другом. Заходя в магазин, Скуталу спросила:       — А здесь продается канцелярия?       — Да, конечно, — ответила Маргаритка. — Вообще что угодно здесь найдешь, милая.       Магазин представлял из себя обычное деревянное здание; он делился на несколько отделов, а касса, за которой сидела пони-кассир с большими круглыми очками и заплетенной в косичку гривой находилась в самом конце. Так как кассир была далеко от двери и не могла следить за всеми товарами, покупателями и за теми, кто к ней заходил, у входа был поставлен суровый на вид охранник, с усами, крепкий такой парень и разумеется с ковбойской шляпой на голове. В Эппллузе почти все ходили в ковбойских шляпах и с заплетенными хвостами да гривами.       Радуга Дэш направилась в отдел, где продавалось всё молочное. Там она взяла две бутылки молока и йогурты со вкусом груши.       — Скуталу, возьми пожалуйста тележку, — попросила она сестру. Когда Скуталу привезла тележку, вдвоём они направились в овощной отдел. Маргаритка тем временем где-то покупала ей нужные товары.       — На какой суп будем покупать овощи? — задумалась Радуга, оторвав прозрачный пакет. — Может, на щи?       — Давай, — кивнула Скуталу.       — Тогда нам необходимы… Капуста с картошкой.       Пока Дэши набирала овощи, Скуталу успела заскочить в отдел с канцелярией и выбрала там альбом для рисования с изображенным гиппогрифом-русалкой на обложке и цветные фломастеры.       — Скуталу, что там нам ещё по списку нужно? — спросила Радуга у только что подоспевшей к ней и положившей в тележку альбом с фломастерами оранжевой пегасочки. Та заглянула в написанный ею список.       — Та-ак… Соль и сахар взяла? Хорошо… Тогда гречневую кашу. Слышишь? — ответила Скуталу. Радуга указала копытом в отдел, где продавались макароны, рис, хлопья для молока и стало быть гречневая каша:       — Пошли.       Потом они ещё сходили за блинами на ужин; вернулись в молочный отдел за сгущёнкой. И не забыли забежать в отдел печных изделий за мукой. Ну а виноград достали в овощном фруктовом отделе, где уже тоже кстати побывали. Заодно решили прихватить на вечер бананов. Город Эппллуза вообще славился разнообразием и многочисленностью продуктов, которые нужно выращивать, но всё равно традиционный фрукт было и будет оставаться яблоко.       — Ну всё, Скути, теперь на кассу! — выдохнула с облегчением Радуга.       На кассе очереди не было, да и Маргаритка уже успела расплатиться и стояла у двери, не хотелось как-то уходить домой без своих новых подружек. Из сумки у неё торчали только что купленные батон хлеба и бутылка кефира.       — Здравствуйте, — улыбнувшись, поздоровалась с сестренками пони-кассир.       Радуга сказала ей то же самое. Кассир не торопясь считала на счетах собранные товары Дэши со Скуталу. Наконец досчитав, она назвала цену, Радуга расплатилась, с помощью Скуталу собрала продукты в сумку, и все трое, считая Маргаритку, вышли из магазина.       — Всего доброго, — не забыла пожелать вежливая голубая кобылка кассиру.       — О, взаимно дорогая, взаимно, — молвила кассир.       — Мой дом только после вашего дома, так что нам с вами опять по пути, — заметила Маргаритка. Обрадованная Скуталу высоко подпрыгнула и даже на миг взлетела:       — Ура! Тогда мы вновь пойдём вместе!!!       — Если вы не против…       — Никак нет, Маргаритка. Мы теперь друзья, — ласково сказала ей Радуга.       По дороге обратно на участок они почти не разговаривали; так, перекидывались изредка одной парой слов, а так нет, просто молчали. Дорога к участку заняла у них не больше тех пяти минут, которые они потратили на дорогу в магазин.       У забора, ведущего к их дому, Радугу и Скуталу ждал сюрприз, и не очень приятный: какой-то жёлтый молодой жеребец со светло-зелёной гривой бегал по дороге за громко лающий собакой, намереваясь её поймать и привязать на шею поводок. Но та была ещё ого-го какая юркая, буквально выскальзывала из копыт и снова уносилась прочь, стоило лишь жеребцу на несколько шагов приблизиться.       — Дорогой! — окликнула жеребца Маргаритка. Стало понятно, что молодой жеребец и есть «любимый Гейджин» раскрасавицы. Увидав жену, Гейджин взбодрился:       — О, дорогая! Я безумно рад, что ты пришла! Присмири уже наконец нашу Стеллу! Уж не знаю почему, но она слушается только тебя… А я за ней половину дня гоняюсь! Вон куда прибежал.       — Стелла, к ноге! — топнув копытом и неожиданно сделав мордочку очень строгой, что даже непривычно, скомандовала Маргаритка. Собака вздрогнула и повернула голову в сторону суровой хозяйки. Тут же прекратив лаять, опустив уши, поджав хвост и тихонько заскулив, собачонка потопала к Маргаритке. У Маргаритки строгость на мордочке сразу расстаяла, она погладила питомца по головке и чмокнула в затылок. Стелла повеселела, высунула язык и давай прыгать вокруг Маргаритки.       — Стелла всегда расстраивается, когда я сержусь на неё. Она тогда начинает понимать, что провинилась, — объяснила Радуге и Скуталу их новая подруга. — Но она на самом деле просто милашка! Вот, посмотрите, какая лапочка! — копытом Маргаритка почесала своему питомцу животик. Потом она представила мужу сестрёнок. — Гейджин, знакомься; это — Радуга Дэш, а это — Скуталу. Они приехали на лето в гости к подруге, и теперь они мои друзья.       — Привет, — махнула Скуталу.       Гейджин улыбнулся, и стало видно некоторое его сходство с улыбчивой женой. Он подошёл к голубой и оранжевой пегасочкам и для знакомства, чтобы показаться энтелегентным пони снял ковбойскую шляпу:       — Друзья моей жены — и мои друзья, — произнёс он.       — Приятно познакомиться, — ответила Дэши и пожала крытом его протянутое копыто.       — Если вы вдруг захотите с нами связаться, мы живём совсем недалеко. За теми участками, — указал Гейджин в сторону ослепительно-красного и бледно-жёлтого домов. — Пройдете прямо и сразу попадете к нам. Приходите когда хотите. Мы вам всегда будем рады. Только вот можно одно условие, — Гейджин огляделся по сторонам, словно проверял, не будут ли его слышать посторонние и, снизив голос, произнес, — Не забывайте приводить свою подружку.       — Лайтнинг Даст? — удивилась Скуталу.       — Хорошо, — кивнула Радуга. — Тогда и вы к нам в гости заглядывайте.       — Непременно! Но… Мы тогда пошли? — Гейджин обхватил жену копытом и попытался сдвинуть её с места. Та свистнула Стелле, чтобы собачка последовала за ней. Отдаляясь в сторону своего участка, Маргаритка повернулась к сестренкам и воскликнула:       — Так ваша подруга — это известная каскадёрка Лайтнинг Даст?!       — Пошли, пошли, — поторопил её Гейджин. Он почему-то нервничал.       — Здорово! Я обожаю эту безбашенную пони! — как ни в чем не бывало продолжала Маргаритка, — Гейджин прав, обязательно приводите её к нам! Я мечтаю с ней подружиться!..       — Дорогая, умоляю, замолчи! — отчаянно просил её Гейджин. Пока они не ушли достаточно далеко, Маргаритка всё беспрестанно твердила о Лайтнинг Даст. Но издалека её уже было не слышно, и вскоре супруги скрылись на своём участке, вместе со Стеллой. Минуту помолчав, не зная что и сказать, Радуга со Скуталу переглянулись, и Дэш просто напросто спросила:       — Что это было?       — Не знаю, — недоуменно ответила Скути. — Зачем ему нужна Дасти? -       Понятия не имею. И знаешь что, Скуталу? Мне кажется, что Лайтнинг Даст напротив, не стоит приводить в гости к садовникам. По крайней мере к этому психу.       — Согласна.       — Ладно, давай занесем продукты в дом, — посмотрев на сумки, сказала Радуга. Она отворила ворота и сначала пропустила внутрь малышку, а после уже зашла сама. Скуталу галопом помчалась к качелям:       — Чур моя красная! — крикнула она сестре.       — Окей.       Радуга забежала в дом, разложила еду по полкам, что необходимо положила в холодильник, а альбом с набором фломастеров просто оставила лежать на кухонном столе. Затем вышла к Скуталу и тоже заняла одну из качелей. Всего качелей было четыре штуки: красная, фиолетовая, белая и синяя, и все они стояли на небольшом расстоянии друг от друга, по отдельности. Радуга выбрала белую.       Так вот Радуга со Скуталу прокачались аж три часа, первый час они обсуждали Маргаритку; какая она красавица, какая добродушная, какая застенчивая и тому подобное. Остальные два они разговаривали о совершенно разных вещах.       Спустя эти три часа Лайтнинг Даст в своей комнате проснулась и подошла к зеркалу. Она всегда, как только вставала, тут же принималась причесывать гриву. Потом она спустилась на кухню, надеясь там встретить подруг, но услышав голоса снаружи, Даст мигом поняла, где они. Выйдя на веранду, бирюзовая пони улыбнулась и крикнула качавшимся на качелях:       — Спасибо за то, что сходили в магазин! И отдельное спасибо за муку с виноградом.       — О, Дасти! — Радуга слетела с качелей и направилась к дому. Лайтнинг Даст снова зашла внутрь и подошла к плите, возле которой в корзине Радуга оставила виноград.       — Ты его мыла? — спросила она у Дэши.       — Нет, — призналась та. — Я только разложила продукты по местам и сразу пошла на качель. Прости.       — Ничего, — Лайтнинг Даст перенесла виноград в раковину.       Радуга Дэш недолго понаблюдала за тем, как Даст мыла ягоды, а далее доставала из шкафа муку и раскрывала упаковку. Потом радужногривая пони решилась на вопрос, сомневаясь, что Лайтнинг Даст ответит:       — Дасти, а зачем тебе мука и виноград?       — А я, Радуга, так же увлекаюсь кулинарией, как и всякими опасными трюками, — всё-таки ответила Лайтнинг. Глаза Радуги Дэш округлились и расширились. В изумлении она открыла рот и шёпотом переспросила:       — Ты увлекаешься кулинарией?       — Эй, что у вас тут происходит? — пришла с улицы Скуталу. Когда сестра ей сказала, малышка тоже пришла в шок: кто бы мог подумать, что пони-спортсменка и каскадерка, дерзкая и неуправляемая и обожающая везде и постоянно испытывать себя оказывается любит так же кулинарию! Казалось, кулинарию может любить лишь её противоположность, та же Флаттершай, но точно не Дасти, нет… Хотя, с другой стороны Эпплджек и подвижная, и спортивная, и готовит просто превосходно. Может, все же это и не так странно…       — Я знаю, что это неожиданно, но вы не ослышались, я действительно хорошо готовлю, особенно пироги, рецепт для которых придумываю самостоятельно. Об этом моём тайном увлечение знает кроме вас всего несколько пони…       — Но почему ты это скрываешь? — не поняла Скуталу.       Лайтнинг Даст вздохнула.       — Детка! Я всё же изгнанница, а не повар. Не хочу построить свою карьеру на кулинарии. Это как бы просто хобби такое, понимаешь? Не желаю, чтобы все пони просили у меня пироги, а уж тем более за деньги! Ведь пеку-то я действительно прекрасно.       — Но вообще-то я… — начала Радуга.       — Мои полюбишь, обещаю, — резко вставила Лайтнинг Даст, ведь Дэш не иначе как собилась сказать, что она не слишком жалует пироги. Лайтнинг подняла голову, взглянув на настенные часы, успокаивающе тикающие на всю кухню и сказала, — Сейчас уже шесть часов. Давайте я приготовлю пирог завтра, на завтрак? Я как раз встану пораньше.       — А сейчас что будем есть? Я проголодалась! — в недовольстве топнув передним копытом, пожаловалась Скуталу.       — Можно блины поесть, — предложила Радуга. — Со сгущёнкой.       — О, у нас есть блины?! — обрадовалась Лайтнинг Даст. — Тогда доставай их. Я пожарю.       Меньше чем через двадцать минут блины были полностью готовы. Трое лучших подруг вскоре вновь сидели за столом, макали блинчики в сгущёнку, запивали их молоком и разговаривали. Сестрёнки принялась рассказывать Лайтнинг Даст о том, как они познакомились с садовниками.       — Вы познакомились с Маргариткой и Гейджином? — недоверчиво переспросила Лайтнинг Даст, — Да ладно!       — Говорю тебе, Дасти, правда, — убеждённо и упрямо молвила Радуга.       — Тогда вам очень повезло, знаете ли. В первый же день на даче, где соседи — две знаменитости, встретиться да ещё и подружиться с этими знаменитостями! Ну вы даёте! Везёт вам, везёт…       Пока Лайтнинг Даст находилась с опущенной к тарелке мордочкой, откусывая очередной кусок от блина, Скуталу и Дэш опять переглянулись, и лукаво улыбнувшись, оранжевая пегасочка заметила:       — Завидуй самой себе, подруга.       — Почему? — непонимающе уставилась на неё бирюзовая кобылка.        — А мы садовникам ни в коем случае не забыли и про тебя сказать.       — О! Вы святые! — воодушевилась Лайтнинг Даст. — Ну и что? Что они сказали? Они знают меня?       — Ты шутишь? Не знать великую каскадерку Эквестрии, создательницу Изгнанников, автора слов «все пони могут быть лучшими из лучших»? — усмехнулась Радуга.       — Так они обо мне слышали?!       — Ещё до нас, — сказала Скуталу. — И знаешь что? Маргаритка сказала, что обожает тебя. Она назвала тебя безбашенной.       — Люблю это слово, произнесённое в мою честь, — заметила Лайтнинг Даст. С виду она была вроде как просто осчастлившейся пони, но внутри её сердце пело и ликовало; нет, конечно не слишком удивительно, когда кто-нибудь фанатеет от нее, у кого она фаворит за свою храбрость и быстроту бирюзовых крыльев, так как она — знаменитая и талантливая каскадёрка, но здесь, не кто-то… Здесь оказывается ее обожают другие, не менее известные знаменитости! Да, такое не каждый день даже присниться может!       — Погоди радоваться, Дасти, мы ещё не всё рассказали о психе Гейджине, — заметила Дэш.       — Да как ты смеешь! — Лайтнинг Даст не понравилось, как Радуга отозвалась о садовнике.       — Он правда псих, — подтвердила Скуталу.       — И ты туда же?! — пристав на стуле, резко обернулась к ней Лайтнинг.       — Лайтнинг Даст, послушай. Не знаю, обрадует тебя это или нет, но Гейджин мечтает с тобой встретиться, — оповестила подругу Радуга. Та от счастья вновь села, словно её задние копыта расплавились, а мордочка вернула себе ту былую улыбку. Бирюзовая пони закрыла глаза.       — Меня это радует как ничто другое, девочки, — сказала она. Потом открыла глаза и с той же улыбкой счастья изумлённо спросила, — Почему вы после этого решили, что Гейджин псих? Вы считаете всех, кто хочет встретиться со мной психами? Обе её подруги ужаснулись:       — Нет, что ты! — вскричали они одновременно.       — Тогда почему?       — Он что-то скрывал, — прошептала Скуталу.       — Да, Скути права, он попросил нас привести тебя к нему в гости как бы незаметно для остальных, — вспомнила Радуга. — А потом схватил Маргаритку и чуть ли не силой повёл домой. Когда Маргаритка стала нам выкрикивать, как она тебя обожает и какая ты там безбашенная, Гейджин словно хотел, чтобы она замолчала!       После этого короткого рассказа о том, из-за чего собственно Скуталу с Радугой стали называть Гейджина психом, Лайтнинг Даст немного помолчала, должно быть думая, что ответить. Но по-видимому она так и не посчитала садовника ненормальным.       — Хочет дружить со мной в тайне, что ж такого, — пожала Даст плечами.       — Не хочет, раз нам сказал, — напомнила Скуталу.       — В тайне от Маргаритки, я имею в виду.       Радуга и Скуталу снова сделали кое-что одновременно. На этот раз они громко ахнули.       — Дасти, ты же не о том о чем я думаю? — подмигнула ей Дэш.       — Не понимаю о чем ты. Дружба в тайне распространённое явление.       — Радуга не об эт… — хотела было сказать Скуталу, но старшая сестра копытом закрыла ей рот.       Закончив ужинать, Скуталу решила остаться дома, ушла в свою комнату и занялась там рисованием в новом альбоме. Лайтнинг Даст с надетым куханном фартуком убирала грязную посуду со стола.       — Может, пойдём погуляем? — предложила ей Радуга. — Пока не стемнело?       — Дэши, — усмехнулась Лайтнинг. Она взяла копытом губку и теперь уже занималась мытьём посуды. Из-за шума воды как всегда было плохо слышно. — Сейчас же лето, а летом даже в одиннадцать ещё не темнеет.       — И что?       — А то, что я с удовольствием с тобой прогуляюсь, просто сначала гриву свою помою, хорошо? Она после падения в речку… Прости! — поспешно извинилась она за то что напомнила Дэш об утреннем происшествии. — Так и остаётся грязной. Ты же не против немного подождать меня?       — Нет, — Радуга приняла у Лайтнинг Даст фартук, сложила его и убрала в шкаф, где находилось множество других фартуков и прихватки. Освободившаяся бирюзовая пони побежала в ванную, что находилась так же как и комнаты, на втором этаже. На первом этаже вообще были только кухня с гостиной. — Только ты там побыстрее! Ты же знаешь, что я ужасно нетерпеливая, — на всякий случай напомнила Радуга.       — Ладно, ладно, не переживай. Я обещаю, что выйду очень скоро.       Радуга решила подождать Лайтнинг Даст на улице. Как только вышла из дома, она почувствовала запах летнего вечера. Воздух нисколько не похолодал, а на соседнем участке кто-то жарил шашлыки, и аромат тёплым ветром разносился по всей округе. «Ступлю за забор пожалуй», — подумала Радуга. Отворив дверь забора, она сперва оглянулась по сторонам; нет ли где поблизости бегущего психа Гейджина, не в силах угнаться за собственной собакой. Но никого поблизости не наблюдалось, поэтому Дэш спокойно вышла и улыбнулась, чисто из-за хорошего настроения. У неё совершенно не было причин для противоположного настроя, так как погода замечательная, она вместе с любимыми подругой и сестрой отдыхала на даче в самом миротворном месте страны… И сейчас ещё Радуга с Дасти прогуляются. Это лучшие, самые лучшие мгновения её жизни!..       «Так, а куда мы пойдём-то? — задумалась вдруг Радуга. — Я же так и не придумала… Может, у Дасти идеи есть?. "       Радуга Дэш на совсем небольшое расстояние отошла от забора, присела на землю, опустила голову и закрыла глаза. Она вслушивалась абсолютно во все природные звуки, раздававшиеся тут. Пение птиц, тихое шуршание травы, стрекотание первых кузнечиков. Ветер на единственный миг усилился, подув и освежив мордочку, грива весело затрепеталась, точно как во время полёта… Потом ветер вновь успокоился. Радуга приоткрыла один глаз и увидела рядом с собой маленькую птичку. Что это именно за птичка, Дэши понять не могла, без Флаттершай она с животными как без копыт. Эта птичка выпрямила спину, гордо подняла клюв к небу, вытянула лапки и что-то пропела. Создалось впечатление, что она пела на солнце, как волк воет на луну. Пташка пропела ещё несколько ноток, расправила свои красивые пёстрые крылышки и взмыла ввысь. Это было так вдохновляюще, что и Дэш ужасно захотелось полетать. Она подпрыгнула, в свою очередь расправила крылья, сделала глубокий вдох через нос, потом медленный выдох через рот и тоже взлетела. Взлетела так высоко, что вся Эппллуза стала очень хорошо и чётко видна. Голубая пегасочка обладала отличным зрением.       — О, отсюда даже виден дом Брейберна! — воскликнула Радуга. Она почувствовала, как её сердце громко бьётся в груди, а крылья мечтают выполнить несколько трюков, которые они выполняли на выступлениях Вандерболтов. — Ладно, — сказала вслух голубая пегасочка. — Всего несколько фейверков и петелек. Ну совсем чуть-чуть…       Она вытянула передние копыта вперёд, полностью выпрямила их, крылья устремила стрелой, как на тренировках, быстренько глазами насчитала, куда лучше ударить, и где фейверки будет смотреться красиво, рванула вперёд, но тут же резко остановилась, аж кости скрипнули, и спине больно стало. А всё потому что прежде чем создать радужный салют одним сильным ударом в небе и сделав после этого несколько петель в разные стороны, чтобы на небосводе ненадолго остались её великолепные разноцветные шлейфы, Радуга услышала чей-то голос снизу:       — Браво, Радуга! Отлично летаешь!       Голос был мужским и к сожалению, Радуга знала кому он принадлежал. В недовольстве цокнув так тихонько, чтобы пришедший не услышал, Радуга нашла в себе капельку воли снова улыбнуться, и не торопясь кобылка приземлилась рядом с молодым жеребцом. Очень жаль, она не ошибалась, и это был псих-садовник Гейджин. Возможно, он просто проходил мимо, но летающая новая «подруга» заставила его остановиться и понаблюдать за ней.       — А я знаю, что ты Вандерболт, — сказал ей Генджин, но это Радуга совсем не удивило; уж если садовники знают Изгнанников, Чудо-молний они знают тем более. — И очень талантливый.       — Спасибо. Гейджин, а что ты тут делаешь? — поинтересовалась Радуга, пытаясь не убирать с мордочки наигранную улыбку.       — Что тут делаю? В магазин шёл, но твои полёты…       — Но ведь Маргаритка уже ходила в магазин? — заметила Дэш.       — Конечно, но видишь ли, Радуга, моя супруга очень рассеянная, и часто у неё мелочи из головы вылетают. Она позабыла купить подсолнечное масло. Вот я и иду за подсолнечным маслом.       — А, понятно. Советую тебе в следующий раз сразу с Маргариткой в магазин ходить, а не после… Так скажем… Подкупать за неё продукты.       — Зачем? Мне нравится гулять вечером, — невозмутимо ответил Гейджин. — От рассеянности Маргаритки есть польза, да? — он подмигнул, из-за чего улыбка Радуги чуть-чуть угасла. Потом Гейджин приблизился к Дэш, опять опасливо огляделся, взглотнул слюну и спросил:       — Лайтнинг Даст выйдет?       Радуга ни слова не успела произнести, (да и признаться была очень этому рада), так как обоих оглушил неожиданный невыносимо громкий рёв. Гейджин вздрогнул и съежился у ног Радуги как малый ребёнок, даже не разобравшись, что к чему. Радуга же обернула голову и пришла в ужас: прямо перед ней сидело нечто… Собака?.. Вроде, но не слишком похожа на обычную, нормальную собаку. Но зато вылитая… Вылитый… Алмазный пёс?!.       — К-к-кто т-т-там? — от макушки до кончика хвоста дрожав, сказал Гейджин. Он боялся открыть глаза, они были зажаты передними копытами.       «Вот трус!» — подумала Радуга. Она подошла к алмазному псу. Тот был каким-то… Маленьким? Да, видимо он не взрослый пёс, а всего лишь ребёнок. Тогда его уж точно не стоило бояться.       — Гейджин, взгляни, это же всего лишь малыш! — воскликнула Радуга и подошла к зверьку. Она погладила его по головке копытом, тот в наслаждении улыбнулся и завилял длинным хвостом. Псов с длинными хвостами среди породы алмазных не так часто встретишь! Дэш приподняла крылом пёсика и пощекотала ему брюшко. Тот засмеялся, пытаясь увернуться; он должно быть боялся щекотки. Гейджин тем временем наконец отвел копыта от глаз, и подобное зрелище произвело на него не слишком хорошее впечатление: он испугался, как бы Радуге не навредило на вид «безобидное существо», которое на самом деле «алмазное чудище». Поэтому Гейджин бросился к кобылке, выхватил у нее малыша и отнёс в кусты.       — Гейджин, что ты делаешь?! — кричала Радуга.       — Это кусты шиповника, — вернулся к ней садовник, уже вообразивший из себя героя.       — Но они же колючие!       — Да, и что? Как раз этот монстр оттуда не выберется.       Радуга нахмурилась, стиснула зубы, дала Гейджину подзатыльник, и теперь ей было уже совершенно всё равно, что улыбку на мордочке сдерживать больше не получается.       — Ты ужасен! — прошипела она.       Гейджин вздрогнул, так как он-то ожидал, что Радуга назовёт его героем или хотя бы просто похвалит.       — Так жестоко обращаться с животными, Гейджин! Тебе должно быть стыдно!       Радуга подошла к кустам, отодвинула колючие ветки в сторону и встретилась своим взглядом с перепуганным взглядом пёсика. Тот съежился, прикрыв лапками голову и с опаской поглядывал на Радугу. Та снова улыбнулась, погладила его смешно торчащий между ушек чупчик и успокоила:       — Не бойся, малыш, не надо… Я не позволю больше никому тебя обидеть, обещаю!       Алмазный пёсик схватил двумя передними лапками её копыто и прижал к себе. Радуга засмеялась и правым крылом отодвинула ещё несколько веток, чтобы малыш смог вылезти из этого ужасного колючего плена. Как только появилась возможность выйти, пёсик опять завилял хвостиком и даже высунул язык. Он сделал шаг назад к выходу.       — Смелее, — подогнала его Радуга.       Ещё шажок… И третий.       — Ха-ха-ха! Не трусь! Не уколешься!       Но такое ощущение, что песик вовсе не уколоться боялся. Он как будто боялся чего-то другого, или же кого-то другого. Он сильно боялся Гейджина. И в этом не было ничего удивительно, ведь садовник вправду жестоко с ним обошёлся. Поэтому когда Гейджин приблизился к Радуге, малыш поднял голову, буквально заглянув в глаза своему страху… Увы, со страхом он справиться не смог, и прежде чем Дэш заметила за своей спиной жеребца, пёсик во всю мощь заорал:       — Ма-а-а-ама-а-а-а!!! До того громко, что аж деревья затрещали, дома качнулись, Радуга с Гейджином зажали уши. И на крик перепуганного алмазного зверька издали отозвался не менее громкий голос матери:       — Я тут, сынок!!!       И потом ещё мужской, наверное, отца:       — Держись, мы идём к тебе!       — А-а-а!!! — вдруг заорал Гейджин, обхватив передники копытами заднее копыто Радуги. Радуга сняла с садовника шляпу и надела себе на голову, чтобы таким образом ещё крепче уши зажать.       — И без тебя много шума, будь добрым, помолчи, — попросила Дэш. Гейджин продолжал дрожать:       — Мне страшно, Радуга! Сделай что-нибудь!       — Что я могу сделать? Нечего было к малышу подходить!       — Откуда мне было знать?..       — Вот и я не знаю теперь, что дальше.       А дальше сплошной ужас. Родители малыша появились из-под земли, вырыв широкую нору, ведь алмазные псы как известно копаются в земле, мама — собака с короткими ушами и неровно обрезанными ресницами увидела плачущего своего ребёночка, бросилась к нему, скрыла в крепчайших объятиях и тоже зарыдала:       — Ни на минуту не оставить тебя, мой дорогой, — причитала она. — Постоянно твержу твоему папе, что ты у нас ещё совсем маленький… Несерьёзный…       А отец тем временем решил заняться обидчиками его дорогого сына.       — Что вы такого сделали с моим Хайси, что он плачет? — грозно спросил он у храбро стоящей, с гордо выпрямленной спину Радуги и прижатого к земле ни живого ни мёртвого от страха Гейджина. Радуге-то в принципе бояться нечего, захотела и улетела куда подальше, в доме спряталась. Но она этого не делала. Не делала из-за Гейджина, которого не собиралась бросать одного с этим взбесившимся псом, не смотря на то что садовника она ненавидит, и что пришел сюда взрослый алмазный пёс как раз по вине Гейджина. Нет, Радуга ни за что не бросит мужа Маргаритки в беде. Ни за что.       — Раз не говорите, получите оба, — пёс встал на задние лапы, схватил Радугу за хвост правой передней лапой, поднял и отбросил в сторону, по-видимому желая добиться того, чтобы пони упала, ушиблась и больше не мешала его Хайси. Но не тут-то было. Оказавшись отброшенной, она без труда сумела выравнять полёт и удачно приземлиться на все четыре копыта. «Спасибо центрифуге из Академии», — подумала пегасочка. Она услыхала отчаянный крик и в то же время зов на помощь труса Гейджина, вздрогнула и взглянула на происходящее. Пёс не стал особо церемониться с садовником и проделал с ним то же самое, что и проделал с Радугой; схватил за хвост и отбросил. Но Гейджин в отличие от Дэши далеко не удачно приземлился, он упал прямо на спину и зажмурился от боли.       — Эй, ты цел? — спросила у него Радуга, но не дождалась ответа. Тогда она взяла в лёгкие приличный запас воздуха, нахмурила брови, расправила крылья, оттолкнулась копытами и как метанулась к псу. Обеими передними копытами его за уши схватила и дернула…       Пёс взревел от боли и поднял лапы, надеясь снять с себя пони, но эта нездававшаяся пони всё время уворачивалась или отбивала когтистые лапы мощными крыльями. Она до того была занята борьбой, аж высунув язык и дышала громче крика алмазного малыша, что напрочь позабыла про второго пса, жену этого чудовища, и ей не пришло в голову позвать на подмогу Лайтнинг Даст.       — Лейла, милая! — заговорил с супругой порядком измучавшийся пес. — Подсоби-ка что-ли!       — Не отпускает тебя, дорогой? — Лейла поднялась, аккуратно уложив Хайси на землю.       — Как видишь.       — Дай помогу… Радуга не в силах была предотвратить это… Если бы она отпустила уши отца Хайси, она бы резко отлетела в сторону и наверняка сломала бы себе что-то. Но и тут вышло не очень. Лейла подбежала к мужу, хорошенько размахнулась и со всего этого размаху ударила своей лапой с длинными и острыми когтями Радугу в левый бок.       — Ай!!!!!! — почувствовал внезапную боль в левом крыле, Радуга была вынуждена отступить и опуститься.       — Вот и всё, мой милый! Твоя Лейл снова выручила тебя, — Лейла обняла мужа за плечи и поцеловала в щеку. Потом вся семья принялась по очереди забираться в нору, оставленную после прихода сюда, и вскоре они исчезли. Вот какой Хайси! Ему оказывается всё равно на то, что Радуга его полюбила и приласкала! Кроме того, умилялась им, защищала от Гейджина! А Гейджин… Как он теперь там? Радуге на это всё было всё равно, так как боль в крыле была очень сильной, и как от неё избавиться она к сожалению понятия не имела.       Спустя несколько минут из дома вышла Лайтнинг Даст, она наконец-то закончила с ванной и теперь направлялась к стоящей поодаль ворот Радуге. Голубой бедняжке совсем стало дурно, она еле держалась на ногах, но Дасти этого не заметила. А Гейджин ещё после ухода алмазных псов дал деру, поэтому Лайтнинг Даст его уже, хорошо это или плохо, не застала.       — Радуга, я слышала какие-то крики, — сказала подоспевшая бирюзовая подружка. Радуга кое-как улыбнулась и непонятным образом смогла отвести взгляд от больного крыла и перевести его на Лайтнинг. — Кричали так, что стены дрожали! Но что именно, не разобрать. Ты не знаешь, что это было?       Радуга покачала головой.       — Ну и ладно, — отмахнулась Дасти. — Неважно. Главное что перестали кричать. А ты придумала, куда мы пойдём гулять?       — Нет, не придумала, — прошептала Радуга.       — В принципе какая разница, куда идти? Пойдём просто в вон ту сторону, смотри, — Лайтнинг Даст указала копытом в сторону открытых полей, пока ещё не освещённых приятным летнем закатом. — Что скажешь? — Она легонько хлопнула Дэш по спине. У той из глаз потекли слезы, и мордочка побелела. Что говорить об улыбке, так та вообще испарилась, словно её и не было.       — Радуга, ты что? — обеспокоилась Лайтнинг Даст.       — Ничего, Лайтнинг Даст, просто…       — Что просто? — Лайтнинг Даст выжидающе на неё смотрела.       — Просто… — У Радуги было такое ощущение, словно в её крыло словно воткнули острую саблю, всё вокруг потемнело, ноги подкосились, стали как ватные, и кобылка грохнулась на землю без сознания.       — Дэши, что с тобой?! — это были последние слова, которые услышала радужногривая пони прежде чем отключиться.