Однорукий маг.

Я разделил эту книгу на несколько основных разделов. Самый первый и самый главный - феи. Их анатомия, особености самого вида, уникальная магия фей и другие подразделы. Позволь дать тебе рекомендацию, читатель - не показывай сию книгу своему фамильяру. Всё же во имя изучения фей мне приходилось переходить нормы морали и совершать анатомические изыскания на погибших сородичах вашего будущего фамильяра, и увиденная вашим фамильяром книга не прибавит вам уважения и почтения. Анатон передернул плечами - одно дело знать, что маг был фанатом дела, а другое, что препарировал фей... Но, покачав головой, он продолжил чтение занимательного учебника - всё же, хоть это и было написано на сложно читаемом доимперском языке, у автора достаточно неплохая стилистика писания. Особенно по сравнению с современными. Кто такая фея? Фея - человекоподобный гуманоид, имеющий крылья и магию. Достигают размеров до двадцати сантиметров, весят до сотни грамм. Являются невероятными долгожителями - живут по сорок-пятьдесят лет, сохраняя до последних лет жизни молодость. Большинство всех фей - представителями женского пола. Однако встречаются и редкие представители фей-мужчин. Что с ними делают, мне так и не удалось узнать - это оказалась одной из важнейших фейских тайн. Я имею лишь пару теорий, что будут озвучены в отделе "Феи-мужчины". Сами феи имеют разнообразную внешность, однако всех фей можно выделить на четыре группы, по сезонам года. Летние феи. Феи вечно зелёных лесов Рейнграда (смтр. отд. "Рейнград"). Отличаются озорным, весёлым нравом. Абсолютное все летние феи обожают цветы, животных и мёд. В частности, священный мёд ими используется как ритуальное приношение своей богине, и часто применятся как в быту, так и для ритуалов. (Подр. смт. рзд. "Летние феи", "Мёд", "Быт фей", "Ритуалы"). Учитывая местные мягкие зимы, - Мыслительный процесс стремительно тёк в голове Анатона, - А так же тот факт, что ждать дома меня не будут, то выбрать летнюю фею будет хорошей идеей. Ещё покрутив эту мысль, Анатон решил не спешить, а основательно ознакомится со всеми видами фей. Да и затянула его эта книга. Правда, у организма были другие планы - уже спустя пару минут его стало поклёвывать в сон, а там Анатон полноценно задремал... ... С самого раннего утра город мог увидеть крайне курьёзную ситуацию - с десяток людей в тренировочных одеждах и с военной выправкой бегали, гимнастировали и упражнялись в местном парке. Среди них были и два мага - Анатон и МАПер - маг артиллерийской поддержки. Узнал об этих встречах Анатон случайно - с утра, по военной привычке, он выбежал на пробежку - без кителя и наград. Далее он увидел парк, а уже в нём нашёл военных офицеров. Все офицеры были подтянутыми, в возрасте двадцати - тридцати пяти лет, людьми. Все, кроме двух штабс-капитанов, носили растительность на лице - кто усы, кто бороду, кто бакенбарды. — Кстати, Порфирий Лукович, вы уж извините меня за мою нетактичность, - Молодой парнишка-подпоручик, с жидкими усиками, обратился к высокому мужчине, в чьих коротких рыжих волосах блестела седина, - Но нет сил терпеть. Почему вы и ваш коллега не носят никакой растительности? — Оттого что мы офицеры от артиллерии, - Степенно сказал штабс-капитан, покровительственно глядя на запунцовевшего подпоручика, над которым без злобы посмеялись его более старшие званием коллеги. Но Анатону смешно не было. Хорошее настроение стремительно уходило, а сердце затапливалось тоской и меланхолией. Анатон ушёл незаметно, не прощаясь. Ему хотелось двух вещей - купить револьвер и напиться, чтобы убрать эти чёрные эмоции. Эмоции беспомощности, бессильной ярости и глубокой печали калеки. Спустя пару минут он оказался возле оружейной лавки "Оружейная братьев Клейнхимов. Всё для охоты и самообороны". Анатон оказался внутри отделанного тёмным дубом длинного помещения, все стены которого были полны стелажами с разнообразным оружием. В самом конце стоял прилавок с приказчиком, одетого по последнему пику моды. — Господин офицер чего-то желает? - Намётанным глазом приказчик определил в Анатоне военного человека. — Револьвер конструкции Бергиена, 4,5 линии, последнего года выпуска, офицерский вариант. Пять стандратных пачек патрон, навеска под бездымный порох. Привезите по этому адресу, - Вместе с двадцатикронциевой ассигнацией появилась визитка хозяйки снимаймой им квартиры, с адресом дома. Приказчик без слов отдал ему сдачу в пять кронций, после чего лишь кивнул. Маг кивнул в ответ, хлопнул каблуками и покинул лавку. Вернулся в дом Анатон вместе с бутылкой выдержанного рома, нерадостными мыслями и желанием спиться. Пройдя мимо хозяйки дома, Анатон нашёл взглядом посылку и забрал её вместе с собой и без стука вошёл к Рудольфу. Рудольф вновь сидел за столом. — Ну здравствуй вновь, фуражка, - В голосе Рудольфа были какие-то ностальгирующие нотки. Наконец, Анатон заметил, во что был одет Рудольф - военная форма пехотного мага, капитанские погоны, медаль за ранение и небольшой, синий крестик с мечами - боевой орден Пирмона. — Ты сгоревший, - Скорее констратирующий факт, чем задающий вопрос, Анатон выбил пробку и налил ром в стопки. — Верно, фуражка, - Рудольф выпил ром не поморщившись, словно это был не алкоголь, а обыкновенный клюквенный морс, - Знаешь Керсунскую катастрофу? Я там удерживал один из трёх мостов, по которому отступали разбитые части. Там и сгорел мой источник, вместе с сосудами. После чего влил в себя свой ядренный самогон, заев его корешками. Анатон не перебивал, лишь пил ром и заедал его - было видно, что Рудольфу хотелось выговорится не перед бутылкой. — Я ведь, можно сказать, единственный выживший своего полка, почти как ты, - Тоскливо усмехнулся Рудольф, - Тогда весь наш полк костьми лёг, вместе с нашим полковников, царствие ему небесное, - Спившийся маг перекрестился, атеистичный Анатон влил в себя ром, - А мы, пехотная пятёрка магов, держали мост. Клаус, Лёнки, Ерген, Йокус... Совсем же молодые ребята были, только-только выпустились с академии. Думали, заработают орденов, будут гордостью родителей и главными парнями в своих деревнях... А заместо золотых крестов их родным пришли лишь их перстни с кольцами... Рудольф держался со всех сил, но скупая слеза потекла по щеке, и попала в алкоголь. Анатон лишь сильнее темнел лицом, вливая в себя алкоголь. — А я ведь тоже хотел женится после войны, - Продолжил Рудольф, наливая себе стопку за стопкой, - Мария... Ты точно помнишь её, она тогда училась на МАПа. Рыженькая такая. Она казалась всем занудой и заучкой, но внутри... О, какая это женщина! И ведь выучилась, и ведь смогла! — Тоже под землёй? - Замогильным холодом потянуло со слов Анатона, отчего Рудольф влил в себя целую бутылку ментила. Со всей силы он швырнул её в стену, послышался звук разбитого стекла. Спившийся маг разлёгся на столе. — Нет у тебя сердца, фуражка, - Обвинительно пробурчал Рудольф, пытаясь поднять голову. Поняв бессмысленность этих действий, он решил удобнее лечь, - Что принёс-то вместе с собой? — Револьвер, - Лаконично ответил Анатон, распаковывая посылку. В левой руке Анатона появился воронённый ствол револьвера. Прокрутив пустой барабан, офицер взглянул в дуло оружия. Оно было тёмным и холодным, словно бездна. — Сыграем, Рудольф? - Анатон поставил револьвер на стол, после чего вытащил пачку патрон. Одной рукой он распаковал её, и вытащил патрон, - Сыграем в рулетку. Восемь мест, один патрон. Двенадцать с половиной шанс того, что в нашей голове появится новое отверстие. Только, Рудольф, будь добр, заряди оружие - не с моим опьянением и однорукостью это делать. Рудольф споро зарядил единственный патрон в барабан, после чего стал крутить его. Сделав восемь полных крутков и резко его остановив, он передал револьвер Анатону. Анатон влил в себя последнюю стопку рома. Взял револьвер и поднёс его к виску. Холодный металл обжёг кожу, а смерть встала за его спиной, готовая забрать его к себе... Щелчок. Он не нужен смерти. Он не нужен жизни. Анатон моргнул, и передал револьвер Рудольфу. Тому понадобилось меньше секунды, и слышен повторный щелчок. Рудольф убирает оружие от виска, и поднимает его к потолку. На его лице - усмешка. — Видимо, фуражка, не нужны мы Единому, - Рудольф явно потрезвел от столь опасного развлечения, и потому его палец на курке дёрнулся. Выстрел прозвучал оглушительно - всё же 11 с половиной миллиметров это 11 с половиной миллиметров. К ним, словно вихрь, влетела обеспокоенная хозяйка дома. Злые, но с затаённой печалью глаза. Помятые морды, военные формы. Опьяняющий запах разнобойного алкоголя. Револьвер, из которого шёл белый дымок. Приговор был ясен - их выселят. — Не бузите, - Сказала хозяйка, и так же скоро вышла от них. Они же были малость шокированны - по старым традициям их бы уже сдали на гауптвахту, а в реальности - отдали бы в вытрезвитель. — Раз такая пьянка, фуражка, - Рудольф встал со стула и оставил револьвер на столе, - пошли-ка прогуляемся... [Перед прочтением желательно включить песню Пневмослон - Потому что ебобо.] — Оооо, потому что ебобо! Потому что ебобо! Потому что ЕБОБО! - Во все две глотки орали Рудольф с Анатоном, размахивающим револьвером в руках. Шёл второй час ночи. К ним хотел выскочить молоденький городовой, но увидев револьвер в руках Анатона, решил подежурить в другом месте. Ну всё же, военные люди празднуют победу, чего же им мешать? Выспятся и вновь станут приличными людьми. — Потому что ебобо! Потому что ебобо! - Продолжали орать в две глотки пьяные в дубину маги. От них в стороны шарахались собаки, бедняки и мелкие преступники - ну к чёрту таких "фраеров". — Потому что ебобо! Потому что ебобо! - Уже надрывался один Анатон, ибо организм Рудольфа решил отдохнуть от этого праздника и тот благополучно уснул. Пожав плечами, Анатон положил Рудольфа на лавку и забрал у того кошелёк - вдруг у него его украдут? А так побудет в целостности и сохраности. Салютовав ему на прощание двумя пальцами, Анатон продолжил распевать матерные частушки, размахивая револьвером. Сегодня им был объявлен день без комплексов - алкоголь и пережитый стресс хотелось хоть как-то вывести из себя. — В нашей части дефицит — Нам патронов не хватает! Если враг вдруг налетит — Закидаем сапогами! - Хоть Анатон и был магом, но не боевым магом и даже не гвардейцем, и потому эти слова были ему близки, - А почему же?! Потому что ебобо! Потому что ебобо! Шёл четвертый час ночи и третий день жизни гражданским человеком.