Недосягаемость

***

Сквозь дымку в прокуренной квартире мелькали танцующие силуэты пьяных и обдолбанных тел. Вечеринка какого — то очередного приятеля, который сегодня сорил деньгами, ну а завтра будет шариться по карманам в поисках мелочи на проезд. От зарплаты до зарплаты. Философия жизни, не иначе. Юнги не помнил ни его имени, ни физиономии. Впрочем, как и остальные собравшиеся. Это ведь не имело особого значения. Запинаясь об гору бутылок и шатаясь, парень прошел вдоль длинного коридора, улавливая звуки бессмысленных разговоров. Дешевые понты и обещания завязать со всем дерьмом, начать свой бизнес. Через несколько дней. Обязательно. В лучшее будущее. Ну — ну. Юн заржал, удерживая «эго» от едких комментариев. Очередной конченный нарик надеялся на исцеление. Очень воодушевляюще. «Они всегда так… под кайфом. А потом, когда мозги начинают плавиться и нужна доза, готовы убивать за нее или отсасывать. История стара как мир.» Мин кивнул своим мыслям, открыл дверь в туалет, вышвыривая оттуда целующуюся парочку. Все, что он влил в себя за этот вечер благополучно вышло обратно. Давно привык, вот так на «чужой» квартире, среди «чужих» лиц быть вроде «своим», обниматься с толчком, выплевывая кишки и ощущая противную горечь на корне языка. Оторвавшись от туалета, Юн кое-как дополз до душевой кабинки, выкрутив кран на полную мощность. Снаружи недовольные тарабанили изо-всех сил, покрывая его отборным матом. Но как же было похуй. Устав ждать ответа, они пытались выломать замок. Сколько он провел здесь, уставившись в одну точку? Полчаса или час? Время остановилось на третьем заходе, предоставив ему лестницу к трипу. И теперь парень оказался на последней ступеньке. Разноцветные двигающиеся спиралью узоры, напоминающие радугу, выразительно искрили и взрывались мелкой звездной пылью перед глазами счастливого Юнги. Вкусная еда, страстный секс, любимое занятие — к черту. Он знал, все это не могло сравниться с тем, что испытывал в данный момент. Ледяная вода просачивалась через одежду, немного остужая разум, однако Юн не мог прийти в себя до конца. Потирал веки, старался встать, брыкаясь руками и создавая по плитке мокрые разводы, но ноги будто прибили гвоздями, тело обмякло и совсем не слушалось. Он просто лежал как мертвая рыба, выброшенная на берег, пока его не унесли в одну из комнат, безразлично кинув на пол, чтобы «не марал кровать». «Веселье закончилось» Сотрясаясь от холода, Юнги подтянул колени к себе, зажмуриваясь.К горлу подступал огромный ком. От эйфории не осталось и следа. Уступила место панике и ужасу, охватившим все внимание. «Не открывай, не открывай» Из самого ада (преисподней) по стенам расползались мерзкие большие глаза, отражавшие знакомый образ — жалкий и беспомощный. Юнги приходилось отдавать больше, чем он получал. Выворачивался наизнанку, закусывая край футболки, чтобы подавить крики, переходившие в сиплые стоны. Было больно, душевно мучительно. Весь тот мусор, что копился в черепной коробке и замалчивался годами, просачивался на свет, хоть Юнги и не хотел. Совсем не хотел…

***

— Чимин, ему обязательно быть здесь? — Тэ недовольно скривил губы, посматривая на друга и дёргая ногой, — Мы не ладим…совсем, и это, кажется, неисправимо. Пак постоянно успокаивал Тэхена, словами о том, что Мин Юнги, в целом, хороший, добрый хен, просто немного ворчливый, наверное, в силу возраста. Вечно пытался сгладить углы между непримеримыми врагами. До банальности простая аксиома. Юнги ненавидел Тэхена, Тэхен — Юнги. Алкоголь, вечеринки, девочки, травка — Мин ни в чем себе не отказывал и брал от жизни все. Словно восходящая на пьедестал рок — звезда. Правда, он хотел стать известным продюсером. Скитался от студии до студии, записывая в однушке биты на хромую систему. Нет, Ким не завидовал, даже проникся переживанием, чуть-чуть. Однажды, не подумав, ляпнул по пьяни, что такими темпами Юн до тридцатки точно не протянет, загнется раньше. И не видать ему Грэмми. Чисто по - дружески был послан на три буквы. Его вообще-то не спрашивали. Ибо со своим уставом в чужой монастырь… Юнги итак прекрасно знал, куда ведут такие сомнительные дороги. Но дело даже не в том, что сказал Тэ. Он изначально ему не понравился. Дохуя правильный. Пришибленный маменькин сынок, которому зад подтирали чаще, чем Юн моргал. — Сори, эти пробки, ну сами понимаете… — Мин не слыл особо пунктуальным, скорее приходить не вовремя было его отличительной чертой. Плюхнувшись с тяжёлым вздохом на круглый пуфик, Юн принял от Чима стакан воды и тупо уставился на Тэ. Да, вероятно он любил бесить мелкого, ведь для него его внимание означало хоть ножом режь, острое, выгрызающее и парень немного поежился, продолжая крутить в руках новенький вейп подобно спиннеру. Юнги ткнул носом в сторону электронки и монотонно с хрипом заговорил. — Читал как — то новостную статью, один недальновидный чел любитель закурил такую же хрень, в итоге она взорвалась прямо во рту. Представляете, губы в одну сторону, зубы в… Тэ и представил… Нагло, не отводя взора, сделал пару сладких затяжек, совершенно наплевав на правила общаги и получив ответную ухмылку. Довольно весомый аргумент, с Мальборо бы такое точно не произошло, жаль он не настолько консервативен в своих взглядах как Мин. — Боже, избавь нас от подробностей, пожалуйста! — Пак быстро его заткнул, поморщившись, и перевел диалог на отвлеченные темы. Они обсуждали старых знакомых, вспоминая истории, почти с каждой звонко смеялись, особенно когда Юнги пускал фирменные шуточки и Чим, хватаясь от спазмов за живот, умолял его остановиться и бросал подушки. Вообще Тэхен тоже участвовал, но наполовину, то и дело поглядывая на мерцающий дисплей. С Намджуном они переписывались уже недели полторы, просто, без звонков, встреч и каких либо ванильностей, будто мужчина намеренно держал нейтралитет. «Доброе утро», «Как прошел день?», «Спокойной ночи» — грело душу и приятно выло под ребрами. Это стало обыденностью, без которой Тэ, кажется, уже не мог обойтись. На таком расстоянии парень ощущал себя в зоне комфорта и в то же время…он обманывался, не давая истинным желаниям брать верх. Тэхен неимоверно мечтал увидеться, но по — прежнему осторожничал, словно дикая лань, и не доверял. Даже самому себе. Ближе к вечеру, закончив презентацию одного из проектов, Тэ вышел на улицу проветриться. Мозги превратились в жидкую кашицу, и Тэ сейчас бы предпочел вскрыться, нежели продолжить домашнее задание. Из размышлений о тленности бытия, его вывел телефонный звонок. — Извини, но я начал переживать, пришлось звонить. Ты не отвечал на смс. Тэхена неприлично накрыло. Услышать этот бархатный, ласкающий слух тембр было подобно блаженству. Он не мог реагировать иначе, не мог заставить себя собраться. Глупо. Избегал фильмы про слишком сопливую любовь. Сам далеко не ушел. — Делал проект, а для этого нужна максимальная концентрация, поэтому отключил телефон. — Понятно…но я волновался, не пугай меня так больше. Лучше заранее напиши, чтобы я тебя не тревожил. Хорошо? — Ага, хорошо. — на мгновенье Тэ забыл как дышать, вроде Джун ничего не делал, но колени все равно дрожали. — Слушай, Тэхен, не хочешь сегодня в кино? Насколько я помню, у вас завтра выходной. Так что… Намджуна оборвали на «Я бы с радостью, просто…». Дальше особо не вникал, закипая от раздражения, он ведь не дурак. Мучаясь, Тэхен опять искал причину отдалиться, хотя сам этого абсолютно не хотел. Ребенок. — Пожалуйста, Тэ, удели мне маленький кусочек своего драгоценного времени. Ты не пожалеешь, обещаю. Знаю, между нами стена недоверия, страха и из-за этого ты остерегаешься, но я не стремлюсь причинять тебе боль, наоборот, никому не дам в обиду. Слишком много громких предложений для малознакомого человека. Намджун умел, а Тэхен вроде оценил и сумел бы остро съязвить, вот только буквы застревали на уровне трахеи, и вместо защитных колкостей он снова переступал через собственные предрассудки. Дал добро. «Я обещал тогда… надеюсь, что поступаю разумно».

***

Из всего списка кинофильмов выбор пал на боевик — не плохой компромисс для обоих, учитывая, что Тэхен рассчитывал посмотреть ужастик, а Намджун отказался, ссылаясь на ужасы взрослой жизни. Он не был поклонником монстров и подобной лабуды. Казалось едва заметным, но Намджун нервничал, может даже не меньше, чем Тэ. Правда, изучающего взгляда не отводил, любовался картиной, запечатляя момент в памяти. На протяжении всего сеанса, мальчишка испытывал на себе сверлящий взор, который выбивал почву из-под ног. Хоть Тэхен итак сидел, дальше только провалиться в бездну. Видеоряд перед ним не казался таким занимательным, как предполагалось. Бесполезный шумовой фон, и вместе с ним стучало его маленькое сердце. Намного сильнее. Бам.Бам.Бам. В висках, ушах, горле, под запястьями, к одному из которых Намджун стал бессовестно прикасаться, обрисовывая большим пальцем россыпь вен, надавливая. Заходил чуть выше, туда, где Тэхен хранил переживания и боль. Он одергивался, пытался прикрыться кофтой, но Джун напротив крепче сковывал. У него в лице читались одновременно жалость, нежность и слепое непонимание. «Тэ-тэ, зачем?» Если бы мальчишка умел определять чужие эмоции… Ничего не понял, глупый, видел лишь осуждение взрослого, такое, которое мог с легкостью получить от матери или от отчима. «Только не лезь мне под кожу и не воспитывай» Плевать на людей, сидящих позади, плевать на кино, Намджун жадно коснулся губами прохладной кожи Тэ, и тот словно замер с безмолвной мольбой прекратить. — Лжец, — с такой горечью и обреченностью на Намджуна обрушилось это обвинение, что грудная клетка непроизвольно сжалась, а затем нахлынуло животное возбуждение. Знал бы мальчишка, сколько усилий он предпринимал, чтобы балансировать на очень тонкой грани самовыдержки и не подпитывать внутренних демонов. У Тэхена они тоже были, плясали вокруг разгорающегося алого пламени. Вышел бы неплохой дуэт. — Так прекрасно, что ты хочешь казаться наивным, играешь роль. Но мы ведь оба понимаем исход, Тэ — тэ. Я честен с тобой, как ни с кем другим, А ты?.. Вопрос остался висеть в воздухе. Намджун не отвез парня к общаге, припарковал авто неподалеку у баскетбольной площадки и вышел следом за ним. Тэхену катастрофически не хватало пространства и капли здравомыслия, поэтому не церемонясь, разрушил гнетущее молчание первым. — Не смей меня критиковать или учить жизни, ясно?! И я не буду плакаться тебе в плечо и делиться переживаниями. Не рассчитывай на эту хуйню. Не-а. — с остервенением пнув скамейку, Тэхен сплюнул на асфальт и сел, прикрыв лицо руками. Намджун не реагировал, спокойно наблюдая за тем как парень выпускал пар. — Будешь? — оказавшись рядом, мужчина протянул открытую пачку сигарет и достал себе папиросу, чиркнув зажигалкой. Когда Тэхена перестала бить мелкая дрожь, присоединился, посмотрев на безмятежное выражение Намджуна, истерично хихикнул. Мистер невозмутимость. Не он ли душил его в кинотеатре, заставляя ломаться и распарывать мясо наружу? — Не хочешь откровенничать? Пожалуйста, не настаиваю. У тебя в башке миллион тараканов не лечанных, и ты пиздец какой недотрога. Но просто дай мне время и возможность быть рядом, поддерживать. Мне большего и не нужно… Или давай играть в догонялки до посинения, но какой прок? Ни тебе, ни мне не лучше и не хуже, каждый в проигрыше. Выбросив окурок и опустившись на корточки, Намджун взял ладони парня в свои. Тэ глубоко сглотнул, расслабляясь и прикрывая глаза, внимая завывание теплого ветра, стрекотание сверчков и дальний гул машин. Ураган внутри постепенно стихал, оставляя за собой шлейф тоскливой пустоты. — Ты прав. — Знаю. — Намджун? — М? — Мне нравится кое — кто. Из моего университета. Ким залился, сжал со всей силы костяшки Тэ, но мальчишка даже не пискнул, терпел (наслаждался). — Я смотрю, ты не сдаешься, упертый малый…ну ничего, Тэхен, все поправимо. — Не стоит меня чинить, лучше доломай окончательно. Поднявшись, Нам резко притянул вздрогнувшего Тэхена к себе и мрачно полушепотом произнес ему в кудрявую макушку. — Никогда больше так не говори. Особенно кому — то другому. Ты понятия не имеешь, о чем просишь.