"Подкат засчитан!" или как очаровать краша.

— Чиминаааа, зачем я так много выпил? — Юнги шёл слегка покачиваясь, попутно пытаясь удержаться за своего друга, который тоже был не совсем трезвый, но по крайней мере стоял на ногах крепче, чем его друг. — А кто тебя так пить заставлял? Ещё по одной, ещё по одной, сам виноват, пошли давай, только смотри не уебись в грязь, серьёзно, я тебя мыть не собираюсь.       Двое омег возвращались с вечеринки в честь удачной сдачи экзаменов, первый курс позади, сессия окончена, все зачеты закрыты, поэтому, чтобы немного расслабиться, они решили это дело хорошенько так отметить. Юнги с Чимином познакомились в начале учебного года и сразу подружились, потому что, как говорили их одногруппники, эти два сапога нашли свою пару. Блондин Юнги и брюнет Чимин очаровали добрую половину альф на своем факультете, но покоряли они не столько своей красотой, сколько отвязными характерами. Эти двое постоянно устраивали разные сцены в университете, отшивая всех альф вокруг, да так что их стали немного побаиваться. Они могли на спор нырнуть в фонтан, или одеться в короткие шорты и прийти в универ, при этом едва не доведя до нервного срыва преподавательский состав, а однажды они умудрились стащить табели с оценками и понаставить себе зачетов, за что потом месяц ходили на отработки. В общем и целом от этих омег можно было ожидать что угодно. Сейчас они шли домой к Чиму время было далеко за полночь, а родители у брюнета уехали на выходные к морю, поэтому решив, что Юнги за свою пьяную выходку может отхватить от своих предков пошли они к Паку. — Ля, ну ты глянь, у нашего плейбоя опять гости, — протянул Чимин, глядя на аккуратный део матиз красного цвета припаркованный недалеко от соседнего дома, где он жил. — Уууу ссука, — рыкнул Юнги, поднимая голову вверх, чтобы посмотреть на окна где проживал тот, чьё имя нельзя было называть — скот, опять небось потрахушки устроил и опять с новым, блядун недоделанный. — А ты думал он омег к себе водит чаи распивать? — заржал Чим, которого от смеха повело и он чуть было не рухнул в ближайшую клумбу. — Ой блять! — Пошёл он! Я себя тоже не на помойке нашёл, хрен я буду за ним бегать. И че вообще у него за вкус уёбищный? Део матиз? Внатуре? — У тебя вообще тачки нет, так что не надо тут мне, если Чонгук предложит тебе с ним трахнуться, ты как козочка поскачешь к нему в постель. — Не произноси при мне его имя, я сразу возбуждаюсь, ик… ой — Юнги неловко споткнулся и таки не удержавшись полетел прямёхонько в рядом стоящие бочки с мусором, опрокинув при этом коробку с чем-то стеклянным, создавая такой шум, что казалось со всех окон в округе повылетали стёкла. — Бляяяять, вот бы тебя сейчас Чон увидел, бомжара ты запойная. — Чимин принялся ржать ещё громче, согнувшись пополам, при этом ещё похлопывал себя по коленям. — Да что же это творится то, посреди ночи, я сейчас полицию вызову, ироды, поспать не дадут! — Бляха, мы разбудили зло, сейчас этот Чхве выпрется и даст нам с тобою пизды, поднимайся алкашня и валим, да быстрее ты! — блондин стал тянуть Юнги, но сам, запнувшись, вместе с ним завалился рядом, задевая опять ту самую коробку. — Эй, да кто там шумит?! Это ты Пак Чимин? Ну держись, завтра же об этом узнают твои родители, третий час ночи а их сынок шляется по помойкам, позорище то какое — причитал мистер Чхве, стоя на своем балкончике, а потом махнув рукой зашел обратно в квартиру. — Вот же мерзкая жаба — буркнул Пак, поднимаясь с земли и отряхивая одежду, — полюбому падла сдаст.       Юнги поднялся следом, все ещё еле стоя на ногах, поглядывая на заветные окна второго этажа, где было тихо и темно. Омега все же надеялся, что у Чонгука сейчас никого нет, но тут раздался протяжный стон и именно оттуда, откуда Юнги бы его слышать не хотел. — Таки трахает кого-то, вот кобелина татуированная! — Вы ещё здесь? Я полицию вызываю! — закричал сосед с соседнего окошка. — Да заткнись ты уже, — рявкнул Юнги и схватил с земли помидор, который видимо выкатился с одного из мусорных пакетов. — А спорим я сейчас…вот этим помидором — обращаясь уже к своему другу, — заебеню прям этому Чхве в окно? — И промахнешься, — фыркнул Чим, глядя на окосевшего друга — ты себе сейчас даже пальцем в глаз попасть не сможешь. Пошли спать а, у меня походу уже отходят начался. — заныл Чим, притопывая ножкой. — Пф, ссыкло! Глянь как могу — и Юнги кинул, только опять оступился и его прилично так крутануло, а блядский гнилой помидор полетел прямо в соседнее окно, где дело по звукам уже подходило к кульминация, ибо орущий омега так надрывался, будто ему засаживали сразу по самое не балуй, у Юнги даже секундная мысль проскочила, что он мог бы быть на месте того самого омеги. — Бля! — только и успел сказать Юнги, как послышался злой и хриплый крик: — Это чё ещё за нахуй! — Валим! — пискнул Чимин и схватив, охуевшего от произошедшего друга, потащил его в свой подъезд.

***

      Утро наступило…тяжело. Юнги, проснувшись ближе к обеду, кое как разлепил слипшиеся от туши и подводки глаза, пытаясь вспомнить что вчера произошло и от чего ему так плохо. Голова болела нещадно, в висках стучало так, что даже глаза держать открытыми было больно. Собрав все свое омежье мужество в кулак он со стоном сполз с дивана и как был, на четырех костях, пополз в сторону ванной. По пути толкнул дверь в комнату друга, который спал в позе морской звезды, похрюкивая и пуская слюни на подушку. Юнги ему позавидовал и продолжил путь к «святому источнику», с горем по полам приняв душ и почистив зубы он поплелся в кухню, ему срочно нужна была доза кофеина иначе он просто сдохнет. — Блять, ну нахуй так пить было, это же пиздец? — Юнги бормотал себе под нос пока насыпал молотый кофе в кофеварку и доставая сахар и лед из холодильника. — В жизни больше ничего алкогольного пить не буду, чтоб мне провалиться на этом месте. Кофе был готов и частично довольный омега прошел к балкону, чтобы там в уютном кресле выпить божественный напиток и подождать пробуждения друга. Погода стояла прекрасная, солнце грело так будто хотело спалить все живое к хренам собачьим. Блондин медленно потягивал свой айс американо, думая о том, что жизнь налаживается и впереди у него целых три месяца, чтобы кутить и гулять по кабакам, о данном самому же себе обещании, что он больше алкоголь в рот не возьмет, омега благополучно забыл. Со стороны улицы послышался шум подъезжающей машины и Юнги от любопытства высунулся с четвертого этажа, чтобы посмотреть. У соседнего дома припарковался темно серый гелендваген, тонированный так, что рассмотреть водителя было невозможно. Омега даже присвистнул, красивые тачки он любил, ну а кто не любит, он покивал сам себе оценивая транспорт и зыркнул в сторону недалеко припаркованного матиза, картина была до смешного странной отчего Юнги фыркнул, возвращаясь мыслями во вчерашний вечер. Угрызений совести Юнги не чувствовал, считая что это чувство в принципе лишнее в их время и если сожалеть о каждом поступке, то можно попрощаться со свободной молодостью. Из мыслей его выдернул звук клаксона, видимо водитель гелика чтобы не напрягаться решил именно так вызвать того к кому приехал, тут же из окна на втором этаже, соседнего дома, высунулась брюнетистая макушка того, по кому Мин Юнги страдал вот уже год. Чон Чонгук, секси мачо всего района, чтоб ему пусто было, Юнги до сих пор помнил как впервые увидел этого охуительно прекрасного альфу во дворе у своего друга, он тогда даже завис на мгновенье, получив позже от Чимина который рассказывал, что он встретил, как оказалось альфу своей мечты. И вот тот самый Чон Чонгук прочно так засел в голове у Мин Юнги и выходить, видимо, из нее не собирался, а как тут его забудешь, если эта сука буквально очаровывала всех вокруг своей улыбкой, бритыми висками и накачанными мускулами, а еще имея при этом мотоцикл бугатти последней модели, хотя был у него минус, который жутко бесил Юнги, Чонгука любили омеги, а Чонгук любил омег, вернее их трахать и каждый день новых, из-за этого блондин стардал и крыл его матом при каждом удобном случае. Вот и сейчас, глядя на то как Чон приветствует своего друга, Юнги не удержался и пробурчал: — Вышло ясное солнышко, натрахался небось и улыбается. Сскот заморский и как у тебя еще твой член не отвалился, валенок дырявый. Тьфу, весь аппетит испортил. — Чего бубнишь опять, как старый дед? — на балкон вышел уже освежившийся Чимин с чуть влажными волосами и в длинной белой футболке, доходящей ему до середины бедра. — Да вон! — блондин многозначительно мотнул головой в сторону улицы, где к тем двоим добавилось еще и третье лицо — из подъезда вышел высокий омега с насыщенным зеленым цветом волос, он подошел к двум альфам, стоящим у машины, протянув руку сначала высокому пепельному блондину, а потом поцеловал Чона, в щеку разумеется, но Юнги перекосило так, будто он съел ягодного жука: — Фуууу! Что за вкус отвратный у него, нормальные омеги закончились что ли? А волосы, это что за лягушачий цвет? — Нормальный парниша, я его знаю, в кофейне на углу работает, всегда мне скидку делает утром, когда я нам с тобой за кофе захожу — Чимин пожал плечами, облокачиваясь на перилла балкона. — Ты мне друг или где? Мог бы и поддержать — надулся блондин и вжался в спинку кресла, скрестив на груди руки. — Друг, но когда ты при встрече с ним начинаешь вести себя, как течный бабуин, мне хочется сначала тебе уебать, а потом сказать всем что мы с тобой не знакомы. — Вот ты сука, — прищурился Юнги. — Нормально я себя с ним веду, ну подумаешь пару раз нахуй послал, ну так ничего страшного, ему даже полезно. — В следующий раз ему это скажи. Блять, ну ты посмотри какой красавчик, я б ему дал — протянул Чимин и помахал кому-то. — Ты это про кого? — Да вон, про дружка твоего краша. Хорош зараза, надо будет у Чона спросить про него.       Тем временем зеленоволосый омега сел в свою маленькую тачку и укатил в сторону выезда со двора, а Чимин повернулся к хмурому Юнги, продолжая кидать многозначительные взгляды в сторону двух альф. — Чего надулся? — Да ничего, ты вон можешь со всеми заигрывать, а я при встрече похож на пришибленного долбоеба, как ты это делаешь? — Что делаю? — Блять, да не беси меня! Как ты так делаешь, что за тобой все альфы как на привязи ходят. — За тобой тоже ходят вообще то, — пожал плечами Чим — просто ты будь немного помягче. — За мной только утырки какие-то ухлестывают, а за тобой вон — Юнги выглянул с балкона, чтобы увидеть как тот блондин, что приехал на гелике смотри в сторону их балкона, буквально сжирая его друга взглядом. — Ты даже не сделал ничего, а он вон уже почти твой. — Почему это почти? — возмутился Чимин. — Потому что ты ему еще не отсосал — заржал Юнги, чем привлек внимание еще и Чона. — Тише ты, ебанько! Чего орешь как ненормальный. Пошли давай сходим прогуляемся — Это куда? — Никуда блять, ты тупой что ли? Сейчас принарядим тебя и пойдем знакомить с Чонгуком, только нормально познакомим, а не как в тот раз. — Нормально мы познакомились, чего ты начинаешь — буркнул Юн, послушно следуя за своим другом в его комнату. — Ты его нахер послал! — Он сам напросился!       Так препираясь они начали собираться, Чимин, пожертвовав своим гардеробом, выдал Юнги светло-голубые джинсы скинни с большими дырками на коленях и белую тонкую футболку с глубоким вырезом, открывающим вид на острые ключицы, на ноги Юнги обул свои филовские светлые кроссовки. Чимин же одел легкие брюки, цвета топленого молока и легкую голубую рубашку. Оценив, что выглядят они более чем офигенно омеги спустились вниз. На улице солнце стало припекать еще сильнее, от чего Юнги сразу начал жалеть, что согласился на авантюру Чимина, он обреченно сморщился, гляда на то как друг приободрился и пошел в сторону альф, которые сейчас сидели в тенечке на лавочке и курили, Юнги тяжело вздохнув поплелся следом. — Добрый день, — вежливо начал Чимин, ярко улыбаясь во все тридцать два, отчего у Юнги сложилось впечатление, что его друг решил будто находится на приеме у стомотолога. — Меня зовут Пак Чимин, а как вас зовут? — Ким Намджун, очень приятно познакомиться, не хотите с нами прогуляться до кафе и выпить по чашечке? — блондин, очевидно, был очарован его другом поэтому Юнги в разговор не встревал и вообще старался слиться с местностью, потому что страшно нервничал и боялся ляпнуть какую-нибудь фигню. — Привет, шипучка, ты сегодня подозрительно тихий, не заболел случайно? — послышался с боку хриплый голос, от которого у Юнги по позвоночнику прошла горячая волна. — Я тебе не шипучка, конь ты педальный, — по привычке огрызнулся Юнги — еще раз меня так назовешь я тебе вмажу. — Бля — рядом послышался шепот Чимина, который судя по звуку еще и фейспалм сделал, а рядом начал хохотать новый знакомый альфа. Юнги насупился, понимая что получит от друга пиздов, как только они придут домой и постарался снова слиться с местностью, даже шаг назад сделал, но не тут то было. — Слуушай, шипучка, я вот спросить хотел, не ты ли у нас такой меткий? — спросил Чон, развалившись на лавке и пристально глядя на блондинчика. — Ты с какой целью интересуешься? — Сегодня ночью произошел пренеприятнейший случай, — альфа разглядывал омегу, который сейчас выглядел, мягко говоря, очень напуганно — ночью мне прилетело в окно помидором. — А я при чем? Может это твои неудовлетворенные пассии тебе сигнал подавали, что пора завязывать трахать все подряд. — выдал Юнги, а потом понял что сказал и покраснел, как тот самый блядский помидор. — Ну почему же все подряд, не все, тебя вот, например, я еще не трахал, но мог бы, а ты все шипишь, как шипучка. — В твоих снах, плейбойчик, ты меня может и трахнешь, а теперь иди ты на хер — и гордой походкой Юнги пошел в сторону остановки, ему мало того что было стыдно за вчерашний случай, так еще и Чон, мать его, Чонгук достал.       Омега прибавил шал, от злости и разочарования в самом себе на глазах наворачивались слезы, он опять все испортил. Вот что с ним не так, почему его язык за зубами не держится, почему он не смог промолчать? — Сука, — омега пнул камушек и тот, осткочив от заборчика, отлетел прямо в ногу Юнги, от чего тот еще раз проматерившись, сел на лавочку под широким деревом. День был окончательно испорчен, к похмелью добавилась усталость, а еще стыд, да такой что в пору с моста идти прыгать. Омега настолько погряз в своих мыслях, что даже не заметил как к нему подошел тот, которого бы Юнги предпочел не видеть ближайшие лет пять или десять. Чон Чонгук, собственной персоной, присел рядом на лавочку, глядя на грустного омегу, у которого до сих пор алели кончики ушей. — Маленький и шустрый, почему убежал, шипучка, мы не договорили… ты чего это плачешь что ли? — Чонгук поверить не мог, что тот задира, что постоянно посылал его, да и вообще не стеснялся приложиться крепким словцом, сейчас сидел, а по розовым щечкам текли прозрачные слезы. — Эй, Юнги, ну ты чего? — Отъебись ты, — всхлипнул омега — какого ты вообще за мной поперся? Непонятно было, что я хотел побыть один? — только теперь он от обиды начал еще сильнее всхлипывать, новость так новость, плачущий Мин Юнги, это вам не шутки, это вообще было очень странно. — Эй, а ну прекращай, — альфа не умел успокаивать омег, он вообще не понимал, что делать с плачущим омегой, а с этим конкретным омегой он боялся даже слово лишнее сказать, поэтому единственное что пришло ему на ум, это поднять блондина и усадить на свои колени, мягко поглаживая по спине. — Ну все, все, не реви, ну хочешь я тебе мороженое куплю или молочный коктейль? Юнги, ну перестань, ты меня пугаешь. — Мороженое хочу и вообще чего ты меня лапаешь, утырок, — вытирая покрасневший нос, буркнул Юнги, но почему-то вопреки своим словам обнял альфу за шею и уткнулся личиком в плечо. — Тащи давай мороженое, скот, а то опять реветь начну.       Альфа расхохотался, прижимая к себе худенькое тельце омеги. Этот мальчишка уже давно засел у него в голове, при встрече постоянно грубил и посылал, а у Чона в груди будто места мало становилось, карие глазки, в которых бесята играли, сводили альфу с ума, он ночами долго уснуть не мог, зная, что в соседнем доме спит Мин, когда он оставался ночевать у Чимина. Чонгук всегда старался, чтобы Юнги не знал о его интрижках, на глаза ему с другими омегами не попадался, а вчера неудобно так получилось. Он был уверен, что тот помидор прилетел именно с подачи этого чертенка, но Чон даже и не думал его ругать, ему и самому от этой ситуации смешно становилось, из ряда вон, хотя пришлось успокаивать Рика, омегу который вчера остался у него, он сначала начал кричать, потом попытался заплакать, но альфа одним взглядом показал, что слез не потерпит, пришлось идти ему за ромашковым чаем, но сначала принять душ и поменять постельное белье, воняющее помидорами. Вечер был, конечно, безнадежно испорчен, но зато Чонгук пролежал до утра не сомкнув глаз, по-идиотски улыбаясь. А сейчас вот, сидит и обнимает, эту шипучку, чувствуя что он этого омегу от себя точно не отпустит, он ему как воздух нужен, просто жизненно необходим. — Пошли давай, шипучка, куплю тебе мороженое, — произнес, наконец, альфа, вставая с лавочки — Почему, блин, шипучка то? — насупился Мин, глядя хмуро на альфу, но уже более дружелюбно. — Ты ж леденцами пахнешь, а я помню, как в детстве мне дедушка давал шипучие леденцы, вот поэтому и шипучка — усмехнулся Чон, глядя на омежку, от недавних слез не осталось и следа, а в глазах появились знакомые бесята. — Тогда я тебя буду пирожочком называть, — выдал блондин, хитро поглядывая на альфу. — Потому что ты такой же…воздушный. — Воздушный пирожочек? Ты не думаешь, что для альфы не очень презентабельно иметь такое прозвище? — Да пофиг, мой альфа, как хочу так и называю…ой — Юнги понял, что сболтнул лишнего и снова покраснел, зажимая рот ладошками, при этом смешно выпучив глаза. — Значит, твой альфа, — прошептал Чонгук, подходя ближе. - А ты будешь моим омегой? — А можно? — Глупая шипучка, иди я тебя поцелую. — и Чон прижался своими губами к розовым губам омеги.        Поцелуй был нежными, изучающим, слегка приправленный страстью и совсем немного грустью. Они целовались, стоя по среди улицы, не обращая внимания на случайных прохожих, что улыбались, глядя на эту милую парочку. Чонгук поднял Юнги на руки, чтобы не наклоняться слишком низко, разница в росте у них была все же ощутимой, а омега обхватил ногами его талию, прижимался еще ближе, ручки омеги перебирали волосы альфы на затылке, а Чонгук не мог оторваться от Юнги, поглаживая тонкую талию. — Может ну его это мороженое? — прохрипел брюнет, заглядывая в глаза цвета шоколада, в которых искрилась страсть — пойдем ко мне? Только ты не подумай что я настаиваю, просто… — Согласен я, пошли уже — ответил Юнги, целуя маленькое колечко пирсинга на нижней губе.

***

Как они добрались до дома Чонгука ни один из них не запомнил, Юнги только в подъезде осознал, что он идет к альфе в квартиру, туда, куда вообще не мечтал попасть, обычно он был по ту сторону двери, а сейчас все было по другому. Коленки слегка подрагивали, а в животе собирался нервный комок и, если совсем честно, Юнги было страшно. Он не был девственником, но и опыта у него было мало, а в грязь лицом ударить тоже не хотелось. На нужном этаже Чон остановился и открыл квартиру, пропуская Юнги, который сначала посмотрел на альфу, а потом глубоко вздохнув вошел, чем рассмешил брюнета. — Ты будто на казнь идешь, неужели так страшно? — прошептал альфа, обнимая Юнги со спины, нежно целуя за ушком. — Я просто...это, — Юнги смутился, не зная как объяснить, то что он не совсем опытен в таких делах. — Короче, у меня было всего один раз и я…это, ну... — омежка совсем смутился, от нервов у него стали подрагивать руки и он опустил голову, боясь увидеть разочарование в глазах альфы. — Послушай, — Чонгук обошел омегу и встал перед ним, поднимая рукой его подбородок, чтобы заглянуть в глаза, — это не важно совсем, если ты не хочешь, мы не будем пробовать, закажем пиццу и посмотрим фильм, — и видя, что блондин расслабился, выдал — хотя я, конечно, надеялся на минет, но чего уж теперь. — Ах ты, скот...— Юнги, подскочил на месте, как злобный котенок, готовый кинуться на альфу с кулаками — Тише ты, шипучка, я пошутил, иди ко мне — засмеялся Чон и потянул к себе омегу. И Юнги пошел, растворился в новом поцелуе, обнимая альфу, отдаваясь теперь со страстью, целовал открыто и нежно, раскрывал душу и тихо постанывал, а у Чона крышу рвало от того какой сейчас Юнги был доверчивый, он дурел от сладости губ, от запаха, от звука голоса, от того как омега в поцелуе потягивал зубками пирсинг в губе. С Юнги все было по другому, с Юнги все было сильнее и по ощущениям казалось будто он падает с высоты, но его постоянно подбрасывает вверх. Юнги пылал, как маленький огонек, горел в руках альфы, пытаясь взобраться на него, притягивал его ближе к себе. — Снимай, — шепчет Юнги, пытаясь стянуть с альфы футболку, но в спешке получалось плохо — да, блять. — Не торопись, давай сначала тебя разденем — Чонгук не медля стягивает с блондина футболку и подхватив под попку несет в спальню. В комнате темно и пахнет альфой, запах горького шоколада забивается в нос, отчего Юнги начинает сильнее извиваться в руках Чона, потираясь бедрами о ширинку, омегу кидают на постель, сразу присоединяясь. — Какой же ты маленький и хрупкий — Чон целует губы, скулы, медленно спускаясь к ключицам, проводит языком по шее, лижет ямку у основания, целует соски, прикусывая их зубами, вырывая еще один нетерпеливый стон. Спускается ниже, касаясь мягкого животика, замирая у кромки джинс, где пуговица уже расстегнута. — Давай — шепчет Юнги и Чон действует. Молния расходится и альфа больше не ждет и не спрашивает, стягивает штаны вместе с бельем, наблюдая под собой обнаженного омежку. Такой красивый и опять смущается, его выдают только красные ушки и розовые щеки, что в полумраке комнаты кажется нереально красивым, но прикрыться не пытается, только дышит тяжело. Чонгук медленно проводит рукой по животу, спускаясь к аккуратному члену, обхватывая его рукой, поглаживает пальцем чувствительную головку, рекация прекрасная, Юнги изящно выгибается, простонав громко и хрипло, сжимает в руках покрывало. Чонгука ведёт, он наблюдает за тем как омега извивается на его кровати, стонет и просит еще. Это настолько прекрасно, что он не может оторвать глаз, наклоняется целуя приоткрытые губы, посасывает, получая в ответ еще один стон. Ласки настолько откровенные, что Юнги кажется будто он умирает, он и представить не мог, что секс с Чонгуком будет настолько охуенным, они только в самом начале, а Юнги кажется будто он уже сто раз умер и воскрес. Он не понимает как его переворачивают на живот и резким движением ставят на колени, он поднимает голову, оборачиваясь, наблюдая как альфа стягивает штаны, стоя перед ним теперь абсолютно голым. Омега вздыхает, давится воздухом и с тихим стоном утыкается в кровать лицом. — Я умру после этого да? — спрашивает глухо, потому что боится поднять голову и увидеть насмешку в глазах альфы. — От этого еще никто не умирал, но если ты хочешь можем попробовать. Омега лишь качает головой, готовясь к тому что сейчас будет происходить. Он чувствует горячие ладони на своей попке, Чонгук не спешит, ласково поглаживает, раздвигая половинки, наблюдая, как розовая дырочка сжимается, а запах леденцов становится сильнее, альфа делает глубокий вдох, от чего его член дергается и кажется становится еще тверже. Он пальцем проводит между мягких половинок собирая природную смазку и растирая вокруг сжатого колечка. — Расслабься маленький, ты же знаешь, что сначала нужно тебя растянуть, я не хочу чтобы тебе было больно, — Юнги кивает, послушно расслабляется, пытается дышать глубже, что позволяет указательному пальцу проскользнуть внутрь, омега вздрагивает, но попку расслабляет, сам подставляется желая получить как можно больше ласки. Чонгуку такой Юнги нравится, он от такого Юнги балдеет, у него крышу сносит, он старается растягивать медленно, но блондинчик крутится и выгибается, провоцируя альфу и внутренний зверь начинает порыкивать, как бы намекая, что возможно жертва хочет от него сбежать, Чону это не нравится и он не больно, но ощутимо шлепает по вертлявой попке. Юнги взвизгивает, но послушно замирает, будто чувствует состояние альфы. Чон одобрительно урчит, целуя поясницу, добавляя еще один палец, омега под ним стонет еще громче, но не от боли, а от удовольствия. — Что ты хочешь чтобы я сделал? — спрашивает Чонгук, продолжая аккуратно растягивать Юнги — скажи это, шипучка, ну же. — Вылижи меня, — звучит неожиданно, отчего оба замирают. — Хорошо. — пальцы выходят из него и Юнги начинает паниковать, зря он это сказал, не хотел, но ляпнул, поэтому он подскакивает на кровати и пытается повернуться лицом к Чонгуку, но его опрокидывают обратно на кровать. — Куда собрался? Ты чего испугался? — спрашивают ласково и совсем беззлобно. — Да, я ляпнул не подумав, это совсем не обязательно и слишком откровенно, поэтому если ты не хочешь то. — Юнги говорит быстро стараясь объясниться, но его перебивают. — Тихо, тихо, ты чего так разнервничался, тут нечего бояться и тем более стыдиться, этот процесс очень приятный и для меня тоже, так что давай-ка поднимай свою попку — Юнги вновь ставят в прежнюю позу и когда горячий влажный язык касается его там, омега будто распадается на тысячу атомов, он сгорает и возрождается, стонет как сумасшедший, подается назад желая получить больше ласки. Чонгук наслаждается, его зверь внутри воет от удовольствия, просит большего, поскорее взять свое, но альфа рычит, не прерывая своих действий, Юнги под ним стал податливым, мягким, так страстно отдается, что Чон замирает на мгновенье, а потом в последний раз поцеловав розовые половинки отстраняется, он поскорее хочет оказаться внутри омеги, поэтому пододвигается ближе направляя член к расслабленной и влажной дырочке. Входит медленно, чувствуя, как омега сразу напрягся, но легкие поглаживания и нежные поцелуи тут же его расслабляют, он двигается вперед чувствуя внутренний жар, тугие стенки обхватывают член альфы и он стонет, за ним слышен еле слышный стон Юнги, который уже мало что соображает, он лишь подается назад, желая получить долгожданную разрядку. Чонгук входит полностью, он медленно подается назад, но слышит всхлип омеги и наклоняется вперед, чтобы заметить как тот плачет. — Что такое? Тебе больно, Юнги, почему ты плачешь? — Нет, мне просто очень хорошо — всхлипывает омега и глубоко вздыхает, а у Чона все тормоза слетают, он поднимает его на себя, усаживая на свои колени, прижимаясь грудью к спине Юнги, целует его спину, шею, красные ушки, шепча попутно: — Господи, как я тебя люблю, маленькая вредная шипучка, люблю так сильно, что просто невозможно. — Правда любишь? — Безумно. Они наслаждались друг другом до самого утра, прерываясь на обещанную пиццу и мороженое, которые заказал Чон. Альфа был доволен, а Юнги был счастлив, он после двух оргазмов лежал на груди Чонгука медленно оглаживая пресс и улыбался. А потом вдруг неожиданно поднял голову, смотря в сонные глаза брюнета. — Так куда я помидором то попал? — Мне по затылку, — хмыкнул альфа — весьма своеобразный подкат, скажу я тебе. — Значит подкат засчитан? — Угу, засчитан. — Ты знаешь, я тебя тоже люблю, пирожочек, вот. — Юнги довольный собой улегся обратно, закинув ногу на альфу. — Я тебя тоже, шипучка. Я тоже.