black tea without sugar

Через некоторое время в кабинете капрала сидело так же два трезвых человека, только со слегка распутанными языками. Даже спиртной напиток не заставил забыться Патрицию, а только усугубил муки. Девушка болтала обо всем, а Ривай в свою очередь внимательно слушал, будто она говорит о чём-то действительно важном. - Ты меня слушаешь? - Да, - кратко ответил мужчина на вопрос девушки. - Вот почему ты не кричишь от боли в сердце? - А должен? - ответил вопросом Аккерман - Не знаю, но так было бы лучше. Эй, это я вообще-то вопрос задала. - А ты почему не кричишь? - все равно спросил Ривай. - Кричать смысла нет. - Сама же ответила на свой вопрос, Патриция. Из его уст моё имя звучало действительно громко, но это лишь из-за того, что сам мужчина мне интересен. У этих двух действительно была близость, хотя возможно они иногда сами этого не осознавали. Каждую ночь они были вместе, писали отчёты. Иногда встретившись глазами подолгу не отводили их друг от друга. Бывало даже, что они соприкасались руками, когда оба хотели окунуть перо в чернильницу, но это не важно. Важно то, что сейчас они пятую минуту не отрывали глаза друг от друга, будто размышляя о чём то непристойном. Должно быть двое людей, сидящие в этой комнате, раздумывали о новом возможном способе забыться хоть на минуточку. - Тоже думаешь об этом? - Смотря про что ты думаешь, - ответил мужчина. - Может поцелуемся? - Ты действительно спрашиваешь о подобном? - с ноткой отчаяния Ривай отразил вопрос Патриции. - Ну да, а как ещё? Это же такой волнующий шаг. Но если не хочешь, я, в принципе, не заставляю. - Я не отказывался. После того, что он отрезал точно поплатится. Девушка и не думала отступать, она встала со своего тёплого местечка, и обойдя стол, села на ноги мужчины. Патриция была уверена в том, что физиономия Акерманна сейчас такая, которую ей ещё не доводилось видеть. Но и Ривай не собирался бездействовать. Он повернул лицо девушки к своему, посмотрел в глаза, будто прося разрешение на все страсти, что могут произойти с таким разворотом событий. Девушка лишь повернулась всем телом, точно давая понять, что готова. Патриция уселась поудобнее на Ривае, прислонилась к нему лбом, смотря точно в глаза, будто хотела сделать следующий шаг, но всё тщетно. Засомневалась в самый ненужный момент. Аккерман в свою очередь словно понял это, и сам прислонил их губы. Он начал мять нижнюю, а девушка как в ступоре, чуть потупив, принялась за его верхнюю. Было жарко и душно. Лето. Свеча почти потухла, но им хватило бы и лунного света. Страсть лишь нарастала вокруг двух, будто склеенных тел. Непристойные звуки заполняли комнату. Хотелось оторваться, чтобы подышать. Это казалось чем то недостижимым, но Ривай всё же смог, только для того, чтобы перейти с нежными поцелуями на бледную шею Патриции. Он проходил по ямкам ключиц языком, а кожу шеи посасывал. Из уст девушки иногда выходили слащавые вздохи. Её руки поползли по груди мужчины до начала пуговиц одежды. Она аккуратно расстёгивала рубашку Ривая, а тот в свою очередь загнал руки под её кофту, чтобы развязать бинт, что связывал одни из самых блаженных мест. Затем мужчина начал мять грудь девушки, она же полностью расстегнула рубашку и водила пальцами по его животу. Они вновь начали подолгу целовать друг друга, но видимо Аккермана это не устраивало, ведь во время лобызаний девушка двигалась, сидя примо на бугре его чувств. Он уложил руки на ягодицах Патриции и встал, поднимая девушку с собой.