День,изменивший её жизнь

Повествование от лица Виктора. *** Я шёл по пустому переулку один, раздумывая о предстоящем празднике. Скоро новый год, а значит, что придётся покупать всем подарки. Ладно, с парнями и их дамами я разберусь, а вот с Наташей. Два года прошло с марта 89. Мы теперь бригада, представляете? Валера Томку встретил, поженились они. И Ольга теперь Беловой стала. Мы с Натой никак расписаться не можем, времени нет — дела. Один Кос баб, как перчатки меняет. В общем, холостой. Дела у нас криминальные. Вот у Артурчика Лапшина «Курс-Инвест» забрали. Подлый трус он. Даже говорить о нём не хочется. Я, кстати, говорил Косу, чтобы к Людке, секретарше нашей, пригляделся. Он ни в какую. Упёрся, мол, не, не очень она. Ничего, ничего, передумает ещё. Самое главное забыл! У Беловых сын родился — Ванька. Умный парень растёт. Наташа не хочет детей, в работу с головой ушла. Я и сам особо не хочу их. Мелкие, вечно орут, есть хотят, нервы трепят. Аж глаз дёргается. Это по словам Сани. Конечно, он не ненавидит детей, но сейчас ему сложно справляться с Ванькой. Сегодня 27 декабря 1991 года. Отмечать будем у Беловых. *** Повествование от лица автора. Наталья собиралась около полутора часа. Она надела серебристое пайеточное платье в стиле 80-х и туфли на небольшом каблуке такого же цвета. Виктор оделся соответствующе. — Ну что, готова? — Виктор нервно смотрел на время. — Вить, чего ты так нервничаешь? Прям как на выпускном, — хохотнула Наташа. — Я, между прочим, просил больше не вспоминать тот… Конфуз, — недовольно ответил он. — Прости, прости, просто это было… Незабываемо. — Наталья быстро надела шубу, не дав Пчелкину возможности помочь. — И что это такое? Даже манерами похвастаться не даёшь, — шутливо сказал мужчина — Всё, всё, опоздаем ведь. Повествование от лица Натальи. Вот уж третий час мы отмечаем Новый год у Беловых. Мой взгляд блуждал по лицу Оли. Она красива, элегантна, умна, начитана. У меня есть ужасная привычка — сравнивать себя с другими. Конечно, я сравнила себя и Олю. Лучше бы не расстраивала себя. Я начала замечать, что Витя уж больно долго и пристально смотрит на Белову. Улыбается, глазками хлопает. Несколько лет вместе. Люблю его, но понимаю, что он слишком ветреный. К сожалению, его не изменить. Со стороны наши с Витей отношения могут показаться счастливыми, любящими, заботливыми. Так было, да, но года два назад. В начале наших отношений. А сейчас он стал пить, оправдываясь проблемами на работе. Частенько в стриптиз клубах пропадает. Ревновала, конечно. А что делать? Привыкла. Приняла. Отпустила. Можно было бы уйти — как вариант. Он не отпускает меня. Говорит, люблю. Я пыталась уйти. Исход виден. Моя «попытка» уйти была такова: 05.11.1991 Пока Витя не пришёл с работы, я быстро собирала вещи. «Уйти в тихую? Ты серьёзно?», да, это плохо и глупо, но по-другому он не даст мне покинуть эту чёртову квартиру. Осталось положить буквально две вещи, как тут, скрипучая входная дверь открылась. Пчела снял пальто, разулся, и прошёл в комнату. — Собираешься куда-то? — спросил он, снимая рубашку. Я быстро пыталась сообразить и придумать что-то. — К маме, — выпалила я. — К маме? Почему не предупредила? Ты мне еду хоть приготовила? — переодевшись, Витя лёг на диван, щёлкая каналы по телевизору. — Не хотела тебя отвлекать, поэтому не предупредила. Еду? Зачем? Ты можешь и в ресторане поесть, я тебе не кухарка. — В ресторане, значит. Ну да, ты права, поем в ресторане, — раздражённо произнёс Витя,. — И на сколько ты едешь? — Не знаю. Надолго. — Я начинаю нервничать. — Как это? Месяц, что ли? — Он выключил телевизор, не найдя ничего интересного, и уставился на меня. — Нет, возможно, навсегда. — Я отвернулась, дабы не видеть эмоции на его лице. — Я что-то не пойму. Это как? — А вот ты пойми, Пчёлкин! Я не хочу всю жизнь забирать тебя пьяного с клубов, проживать свою жизнь на кухне и терпеть твои измены! Понял?! — Ты нормально себя чувствуешь, Пчёлкина? — Если ты забыл, я ещё не Пчёлкина, и никогда ей не буду! — Не смеши, Наталь, куда ты без меня? Пропадёшь ведь,. — Высокомерно улыбнулся он и попытался меня обнять, но я его оттолкнула. — Не трогай меня, идиот! Я не хочу с тобой разговаривать и жить, между прочим, тоже! Не пропаду, не переживай. — Думаешь, я тебе изменял? — Чувствую, что он медленно начинает закипать. — Не думаю, а знаю! Когда я две недели работала в ночную смену, ты приводил баб сюда! Уж больно сильно женскими духами пахло и не моими ведь! Я сделала вид, что все хорошо. Мы легли спать. И во сне ты звал девушку, — я запнулась, не желая говорить её имя. — Какую ещё девушку? — Его взгляд потемнел, он растерянно заморгал. — Сам знаешь. — Душевная боль удушала меня. Эти два слова дались мне нелегко. — Не надо играть в догадки! Скажи прямо её имя, — Он поморщил лоб. — Ольга. — Мой взгляд застыл на растерянном лице Вити. После долгого молчания, он повернулся, а затем продолжил, глядя через плечо. — Я любил тебя всегда, как в 89-м. — Любил? Больше не любишь? — с надеждой спросила я, но он оставил меня без ответа. — Езжай. Забудь обо мне. Считай, что мы расстались. Завяли помидоры… Не знаю, думай как хочешь. Прощай, Таш. — Улыбнувшись напоследок, Пчёлкин оделся и ушёл, оставив меня наедине с собой. — Не думала, что всё так быстро и ужасно закончится… Завяли помидоры, значит?