Ophelia synd №48: Проводя реквием по мечте...

— И в тот момент, когда я лишился последней надежды, увидеть, услышать тебя, я понял, что нет больше веры, осталось терпеть, себя погубя...

Вечер Чимину приходилось тратить на ухаживания за собой, вечные напудривания, подбор вызывающих нарядов, не всегда соответствующих гендеру. Его хобби требовало этого, собственно, благодаря своим внешним данным он и стал успешен в тайном кругу богачей, вечно изменяющих своим женам. Не сказать, что парню нравится, когда его трогают именно такие люди, но все же воображение вполне способно заменить их на более устраивающих персон, куда более привлекательных, сильных, накаченных. Паку нравится заниматься любовью с мало знакомыми, они много платят за первый раз, не жалуются, не сравнивают с прошлым. По периметру плохо освещенного зеркала развешены маленькие лампочки желтой гирлянды, которые помогают ему создавать таинственность в гримёрке, прежде чем он выйдет за ее пределы с новой маской на лице. Эта пауза в тишине необходима, сегодня его подруги-коллеги в меньшинстве, пока он единственный опаздывающий, самый последний на своем рабочем месте, кто тщательно выбирает оттенок теней по настроению, не относится предвзято к вульгарности, избегает ее и имеет свой непревзойденный вкус в подборе всего. Его роскошное подтянутое молодое ухоженное тело, уложенные волосы, в меру открывающая или обтягивающая одежда нужные места, как главный источник дохода, помогали мальчику получить расположение любого в зале клуба. От блеска его глаз, отрепетированных плавных движений перед основной программой могли упасть в обморок или же возбудиться за считанные секунды, это было обязательным представлением, прежде чем пустить работниц и Чимина в основной зал для поиска клиентов. В клубах атмосфера всегда была приятная, пьянящая, не такая, как в повседневности. Здесь можно пофантазировать о грязном, пошлом, получить незабываемые впечатления. Чимин порядком утонул в океане наслаждения от этих плотных паров, витающих в воздухе во время танца под энергичную музыку. Ему не нужно прикладывать много усилий, чтобы зацепить кого-либо, наоборот, клиенты всегда есть, но, сегодня все происходило не так, как всегда... Внезапно за бедра цепляются настойчивые руки явно незнакомого человека с приятным голосом сзади во время медляка на нижнем ярусе зала, проговаривающего на ушко достаточно потанцевавшего горячего Чима приятные комплименты и хорошие предложения про сегодняшнюю ночь. Но в этот же момент к Паку подбегает подруга и сообщает о том, что его ждут в комнате уединения какие то толстосумые господа, очень восхищающиеся его творчеством и красотой. Без возможности отказать, беловолосого тянут за руку сквозь толпы, заводят сперва в некое подобие туалета, где одна из работниц уже во всю развлекается с посетителем, не замечая никого вокруг, собственно, как и Чимин с его спутницей, машинально поправляющих одежду и макияж чем то из чужих косметичек на столешнице, что разбросаны были чуть ли не по всей уборной. Дальше они вместе поднялись на второй этаж, где были вип-комнаты, много охраны - людей в черном, которые охраняли помимо бизнесменов еще и мафиозников по совместительству. Сегодня был первый раз, когда Чимину доверили такое важное дело. Он сильно нервничает, что заметно по вспотевшим ладошкам, какие он растирает, пытаясь себя привести в тонус, но ничего не помогает, так как парень боится последствий, если что то сделает плохо. В отголосках музыки Пак делает глубокий вдох, закрывает глаза, чтобы настроиться на свою роль, а после открывает дверь, замирая в дверном проеме. — Здравствуй, Чиминушка. - не ожидая увидеть одного из своих бывших клиентов, который давно не приходил в клуб, в окружении множества красивых девушек и парней, ползающих у него под ногами и сидящих на коленях его деловых партнеров. В голове Пака только витало негодование и удивление, ведь какие то пару месяцев назад поведение этого застенчивого бизнесмена и его доходы оставляли желать лучшего, а за какой то небольшой промежуток времени ему удалось стать вип-персоной, возможно, как и простые работяги накопившего на членскую карту "Шутка" честным трудом. И даже сам Чимин относился к нему предвзято, отшучивался над его вкусами и даже обводил вокруг пальца любыми лестными обещаниями, лишь бы он отстал и дал Паку спокойно получать прибыль у других людей, а не обкрадывать нищих. Этого человека зовут Мин Шонбин, а сейчас Чимин считает оскорблением себя прислуживать этому червяку, который не достоин всего, чем сейчас себя окружил. Эта афера была рискованной, так как обычно быстро разбогатевшие так же стремительно всё теряют, если раньше этим не обладали и не имели способностей удержать удачу в руках. Поэтому Пак нехотя заходит в комнату уединения, где помимо его бывшего клиента ещё толпы других желающих получить сумму за эти часы. Пришедшая с Чи подруга так же прошла ближе к столу, где уже сидели с раздвинутыми ногами ее сестры, наигранно закатывая глаза в удовольствии от прикосновений толстых рук к их ногам. — Не стесняйся, проходи, Чимин. - мужчина с трудом освободил одну из своих рук, которую прижала к груди одна из эскортниц, чтобы приманить парня пальцем и попросить сесть напротив за стол, как будто он деловой партнер, а не предоставитель элитных интимных услуг. Все же Паку это предложение показалось жестом везения, он не любит работать после кого-то, ублажать человека после какой то другой шлюхи, ведь тогда его роль можно расценивать, как вторичную, а Чимин всегда во всем хочет быть первым и последним. - Ты все такой же красивый, превосходный паренек. Мы с тобой давно знаем друг друга, но я пропадал по работе, поэтому мы не виделись... — Действительно хорош. - в изобилии влажных поцелуев, уходивших под брюки и рубашку, произнес самодовольный бизнесмен, сидящий справа за столом, так же пользуясь услугами проституток. Со стороны это выглядит пошло и отвратительно, сам Пак никогда бы не стал участвовать в нечто подобном, вылизывать после кого то, так еще и повторно садиться на ужасно вялый короткий член, лишь бы получить сотку долларов в нижнее белье. Несколько девушек сменяли себя достаточно часто, получая удовольствие и постанывая немного тише, чтобы не перебивать беседу. — Малыш, у нас есть к тебе просьба. - ответил третий, сидя слева с покусывающим губы парнем на коленях, одетым по последнему слову похабщины. - Шонбин сказал, что ты близко знаком с одним товарищем, который неугоден нашему мафиозному боссу. Этого шакала зовут Виндерсон, он американец, мутит свой бизнес на нашей территории и обходит любые неприятности. Нам поступило задание разобраться с ним, а ты в этом поможешь... — Я не буду участвовать в ваших потасовках, это не моя работа. - отмахиваясь подбородком, поведенным влево, парень скрестил руки на груди, показывая незаинтересованность. — Конечно, мы не просим тебя избавляться от него, ты будешь заниматься своим делом, как пожелаешь, от тебя ничего другого не требуется, просто нужно приманить, отвлечь и сообщить нам, когда вы останетесь наедине. Тогда мы сами все сделаем. - заметно расхрабрившийся Шонбин притянул одну из девушек за талию, разрешая сесть на него и опрокинуть голову назад. — За ним стоят серьезные люди, они не из нашей страны, но смогут отомстить за своего с огромной жесткостью. Ваш босс может стать мишенью... — Это уже не должно тебя заботить, малыш. Разве ты не услышал? Твоя роль примитивна, и разве мы просим что то сложное? - справа стали слышаться тихие поскуливания девушки, в которую вошло два грязных и жирных пальца богача, так отвратительно улыбающегося своим гнилым ртом, переполненным искусственными зубами и вонью прокуренных до предела легких. — Рискованно, меня тоже найдут. - четко постукивающие пальцы Чимина по твердой поверхности стола сменялись на шум женского тела, хлюпающие полузвуки, мерзкие вздохи и разъедающие сознание хлопки по ягодицам и ляжкам проститутки. — Не волнуйся, ничего подобного не случится, если ты будешь держать язык за зубами. Плата соответствует требованиям, ты сможешь обеспечить себя на долгое время и больше не работать. — Ты такой красивый и умный парень, зачем тебе эта грязь, ты достоин большего. - достаточно пожилой мужчина слева начал заманивать к более серьезным действиям парня на его коленях с помощью денег, дразня ими перед глазами, за купюрами стали двигаться пальцы, пытаясь сексуально словить их и забрать себе на личные траты. Подобная картина напоминала собачью преданность, но если бы это были животные, не было столь отвратительно. Люди придавали ей больше порочности и гадости, от чего беловолосый резко отворачивался, не желая видеть позорную стойку на задних ногах от своих коллег по цеху. Чимин с презрением смотрел на этот шабаш, не желая больше ни минуты находиться в месте коллективного сдвига по всем умственно здоровым фантазиям. Ему никогда не приходилось чувствовать себя чужим в клубе, но эта комната навивает отвращение, что даже работать больше не хочется здесь. Пак влип по самые гланды, он много раз слышал о нападениях на представителей его профессии исключительно из-за связей с такими серьезными людьми. Мафию сторониться было вынужденной мерой, но даже сейчас у Чимина не остается выбора, до него тоже добрались. — Ну так что? — Хорошо, я помогу, но только после этого вы забудете обо мне и больше ничего не будете просить, даже не смейте на глаза попадаться. - показывая пальцем на центральную фигуру беседы, сидящую во главе стола, блондин по деловому поставил вторую руку на талию, разворачиваясь к двери, чтобы уйти. — С тобой приятно иметь дело... Приятный зимний ветерок, совмещенный с ночной свежестью, неожиданно ударяет в лицо молодому пареньку с белыми волосами. Замерзшие ушки без головного убора в легкий морозный вечерок немного краснеют, когда Тэхен выходит из продуктового магазина вместе со своей мамой, направляясь домой. Уже очень поздно, примерно одиннадцать часов ночи, но ничего поделать с этим нельзя. Госпожа Ким может уйти с работы только в это время, а заботливый сын с удовольствием помогает ей по хозяйству, пока та всеми силами зарабатывает деньги. Сегодня он убрал всю квартиру сверху до низу, а сейчас, гордо задрав подбородок, идет и хвастается своими подвигами. Мама восторженно смеется с поведения ребенка, который очень быстро вырос, отмечает, что мальчик теперь настоящий мужчина и будущий кормилец семьи. Такая похвала вызывает на лице Кима улыбку, после которой он подхватывает женщину под руку и быстро ведет сквозь белоснежные хлопья, падающие без остановки в городе уже третий день... Ближе к дому, парень затевает игру: поднимает мягкий снег и формирует маленькие шарики, после чего отправляет их в полет. Женщина делает точно так же, попадая сыну в ноги, а потом получает от него снежок в плечо. Длится битва минут десять, пока Тэ не убегает с сумками к нужному подъезду. Несколько секунд и со стороны игровой площадки слышится тоскливый скрип качели. Ким вздрагивает, опуская пакеты на лавочку, и переводит взгляд на звук, постепенно исчезающий в непроглядной темноте. — Только не он... Быстро забежав в теплое помещение, Ким закрыл дверь на замок, прислоняясь к стене спиной и тяжело выдыхая. Это очень плохо. Хуже просто быть не может. Его видели, за ним наблюдали. Преследователь видел маму, видел подъезд, куда Тэ зашел и сейчас, скорее всего дожидается, когда свет в зале включится и выдаст еще и этаж проживания, вместе с квартирой. Ужасно. Нет, это кошмарно, чертовски невыносимо, Тэ не может больше терпеть, он устал, ему хочется избавиться от этого приставучего человека, который постоянно караулит, ждет, пишет провоцирующие сообщения, добивается того, что ему должны. Тэхену надоело, он снова сходит с ума, пытаясь найти выход... Парень с тоской смотрит, как мама включает свет, проходит в зал и занавешивает плотными шторами окна, закрывая почерневший двор и постепенно пропадающий синий оттенок неба. На улице пасмурно, наступившую ночь перекрывают тучи, делая картину еще более мрачной. Погруженный в свои думы парень проходит на кухню раскладывать все содержимое пакетов из магазина по местам. Долго открытый холодильник вызывает мамины вопли, на которые Тэ не обращает внимание, только поспешно закрывает, убирая пустой целлофан в специальный шкафчик для пакетов. Далее мальчик плетется в свою комнату, запирает дверь и сползает по ней на пол, всматриваясь в темноту. Сбоку стоит кровать, левее стол с ноутбуком, а на стуле лежит телефон, к которому подходить совершенно не хочется. Ким замечает яркий свет, появившийся на экране, похоже, оповещающий о новом сообщении, но нет, ему звонят. Вибрация ударяет в голову внезапно, заставляя хозяина комнаты вздрогнуть и подползти ближе. На экране неизвестный, но уже выученный наизусть, как обычно. В углу видно количество раз, сколько сегодня было звонков и сообщений. Больше сотни, если суммировать. На это Ким лишь вздыхает, облокачиваясь о кровать рукой и заваливаясь на нее. Как Тэ до этого докатился? Почему его преследуют вот уже больше полугода? Все из-за гребанных денег... Мама Тэ остановилась недалеко от соседнего подъезда, отвлекаясь на соседку, которая поздоровалась и завела очередной нудный разговор. Всегда, когда она спешит утром на работу, к ней пристает эта пожилая женщина, вечно интересующаяся ее сыном. Как это обычно происходит, родители устраивают жизнь своих детей, а те должны подчиняться, но госпожа Ким напротив не стремится навязать Тэхену незнакомую девицу, которую старая дама хочет поскорей выдать замуж. Мама всегда предоставляла свободу в выборе избранника и абсолютно не ущемляет родное чадо. Выслушивать, правда, лекции от соседки неприятно, но поделать нечего. За этой картиной Тэ любит наблюдать ранним утром, стоя у окна с теплой кружкой в руках. Ему нравится смотреть, как мама отстаивает свою точку зрения и откровенно посылает надоедливую старуху, но после разрыва диалога, женщины переводят свое внимание на высокого мужчину с черными волосами в кожаной куртке, что останавливается недалеко от них. Отступив чуть в сторону, Тэ скрывается за толстой шторой, замечая на себе неожиданный взгляд незнакомца. Ким начинает слабо подрагивать, стараясь набрать на телефоне номер мамы, но эта попытка проваливается, так как устройство падает на пол с глухим звуком. — Только не он. - несколько раз повторяет парень, поднимая устройство. - Пожалуйста. Случайно соскользнувший палец вызывает неизвестный номер, так много раз пропущенный до этого Тэхеном. Он медленно подносит телефон к уху, тяжело дыша. Сильное волнение и дрожь в пальцах просят поставить кружку на рядом стоящий стол, а после невозможно длинных гудков, голос предательски пропадает, не давая ничего произнести. — Надо же, стоило мне приблизиться, и ты вдруг зашевелился... - усмехаясь, пробасил мужчина, проходя мимо двух непонимающих женщин. - Есть разговор. Пустишь меня? Тэхен сглотнул вязкую слюну, неуверенно кивая смотрящему на него с холодной улицы. — Не стоило спрашивать, у тебя все равно нет другого выбора... Щелчок входной двери ознаменовал конец всему. Чувство, будто все движения, что совершал Тэхен, были не его. Он медленно реагировал, особенно на посторонние шаги, которые заставили его попятиться назад и впустить незваного гостя. Мимо проскользнула чья-то колкая фраза и очередная ухмылка. Ким словно потерял связь с миром, ему отказали все системы организма, отвечающие за здравый смысл и рассудок. Он впустил в дом самого ненавистного за пол года человека. Никто даже не поверит, если сказать причину визита этого мужчины, потому что Тэхен не такой, он правильный, а совершенный им поступок и тяжелая ответственность, что он несет за содеянное - огромная ошибка. — Когда ты вернешь мне долг? Уже столько времени прошло. - довольно мягко начал хорошо слаженный офицер полиции, принимая из рук дрожащий только заваренный кофе. — Скоро, подождите еще немного, пожалуйста. — У меня нет столько времени, я уезжаю. - забрасывая ногу на ногу, гость поднес горячий напиток к губам. - Только не радуйся сильно. Я могу дать тебе еще месяц, но не больше. Как только приеду, ты должен отдать мне пятьдесят тысяч баксов. — Что? Было же сорок. — Проценты, малыш, накапали. - Тэ закатил глаза, присаживаясь рядом и включая телевизор. - Кстати, когда ты успел стать таким бесстрашным? Ночью шляешься и совсем не боишься. — Какого вы за мной следите? Да еще и так беспалевно. Вы точно из полиции? Вам заняться нечем? — Нечем. - повторил мужчина, ставя кружку на ручку дивана. - Поэтому тебе приходится меня развлекать. Отодвинувшись чуть дальше, Тэхен почувствовал чужие пальцы на предплечье, что аккуратно исследовали виднеющийся из-под майки бардовый синяк. В самую первую их встречу незнакомец случайно превысил свои права и оставил этот неприятный отпечаток на молодом теле, за который Тэхен спокойно мог пойти в полицию и пожаловаться, показать побои, а мужчину заставили бы за это ответить. Но Ким не сделал этого, потому что боится, он знает, кто сейчас сидит рядом с ним и что его ждет, если вдруг проболтается или расскажет кому то о случившемся. Даже маме парень не сказал, зная, что она будет очень расстроена, если узнает о долге, который Тэхен обязан отдать в скорый срок. Сумма внезапно увеличилась, и Ким ужасно волнуется, что не сможет ее достать, а если не заплатит в указанное время, мужчина пойдет в полицию к друзьям, и тогда деньги будут требовать уже от матери, которая не заработает такую сумму и за год. Совесть по-настоящему издевается над Тэхеном, он не хочет доставлять женщине проблем, он и так сидит на ее шее с утра до ночи, а тут еще и долг придется платить за своего бесстыжего сыночка. Тяжело выдохнув, Ким перехватил чужие пальцы, причиняющие ноющую боль. Такие теплые и большие, парень обхватывает только два и замирает, продолжая смотреть вперед. — Слушай, малыш, у меня есть идея. Ты можешь отработать долг. - щелкнул перед ухом преследователь, опуская руку на оголенную коленку рядом с основанием домашних шорт. - Для тебя это будет просто, ты ведь красивый. — Хотите, чтобы я продался вам? — Да, на месяц станешь моим, и я прощу тебе твой долг, так уж и быть. — Мне нужно подумать. — Только не тяни, пришлешь мне свой ответ, а когда я вернусь, приступишь к отработке. - прошептав на ушко, мужчина провел носом по белоснежной шее, вдыхая приятный сладкий парфюм. — Хорошо. Стоя перед темной дверью привата в оглушающем музыкальном безумии, что доносится с первого яруса клуба, где веселье идет полным ходом, в голове Пака лишь ощутимо пульсирует кровь, до последнего сознание говорит ему убежать, не встревать в такое опасное дело, как убийство, забыть возможность быстрой наживы, которую ему пообещали, он ведь не в состоянии после разобраться с последствиями. Разве можно в такой атмосфере с распыленными тучами расслабляющих запрещенных трав не очень трезво мыслить, само тело пошатывается от опьянения веществами, которыми пропитано всё заведение. К Чимину в лучшем случае на днях нагрянет полиция, в худшем - друзья того, кто сегодня вероятно живет последний день. Виндерсон неплохой парень, только порой его извращенские фантазии могут перейти рамки, но экспериментировать Паку всегда нравилось, однако сейчас явно не до этого. В омуте лишь кажущегося спокойствия беловолосый заходит в комнату привата, представая перед тем, кто уже готовился к встрече с ним, поправляя рукава на пиджаке, снимая дорогие часы и кладя их на стол. — Ты хотел меня видеть? - спокойный тон, шелест одежды, яркая люстра над застеленной нетронутой кроватью, на которую Чимин завалился сам, закрывая глаза рукой и начиная свою заученную исповедь. — Хен, прости, что прошу о таком, я готов сегодня остаться с тобой на всю ночь, но мне очень нужны деньги для матери, она сильно заболела. - тяжелый вздох вместе с проглоченной слюной напрягли Пака ещё больше, как и внезапно поплывшие по его телу прикосновения посторонних жарких ладоней, обжигающих как раскаленный металл. — Конечно, малыш, я помогу тебе любой суммой, не волнуйся. Только, давай сегодня попробуем новую позу? - его жадный европеоидный разрез глаз, широкое лицо, большой лоб и белая кожа, не уступающая по цвету самому Паку, откровенно балдеющего, когда его пережимают в шее эти толстые пальцы. Тело мужчины чересчур перекачено, невооруженным глазом видно, что он часто тягает железо, следит за атлетической формой и не терпит неповиновения, но Чимин всегда послушен, исполнителен и искреннен, видимо поэтому огромному американскому бизнесмену нравится насиловать именно его. Разорвав блестящую майку и спустив шорты с бедер, Виндерсон опустился к розовому члену мальчика, начиная жадно посасывать головку и причмокивать с рычащим азартом, заводя Пака низкими частотами голоса, от чего по коже бежали холодные колючие мурашки. Стопа ноги высоко подлетела вверх к потолку, когда мужчина переместился губами к почти разработанному колечку мышц, о котором Пак позаботился ещё в туалете, считая долгие прелюдии напрасной тратой времени, но партнер напротив так не думал. Язык вылизывал мальчика даже внутри, постанывая вместе с ним в унисон. Раздвинутые ноги легко принимали положение шпагата, но Пак мгновенно начал совмещать коленки цвета морской раковины вместе, словно в запрете, когда чужие пальцы схватились за его член и начали пытаться засунуть его в горячее отверстие чиминовской попки, вынуждая того выгибаться в позвоночнике и скулить еще больше. — Прости, я просто решил попробовать... - в усмешке, взрослый все же оставил тщетные попытки издеваться над молодым телом и приступил к самому торжественному моменту. - Иди ближе ко мне... Таких формулировок Чимин боялся больше всего, ведь это означало пору самой тяжелой части его работы. Не сказать, что Паку нравилось держать во рту хотя бы что то, кроме палочек с едой, но когда в горло с ожесточенной мощью вдалбливался огромный член, размером с бутылку от шампанского, его рефлексы, чувства и слух обострялись в несколько раз, когда к голове приливала жидкая красная субстанция. Беловолосого подвинули к краю кровати так, что затылок непривычно свисал к полу, а в горло вставили возбужденную плоть бардового цвета, уже медленно источающую прозрачную слизь, которая стремилась поскорее вытечь в рот послушной шлюхи. В глазах играли темные звездочки после осознания, что член достигает кадыка и постепенно как будто расширяется в размерах от предвкушения. Молебные стоны мальчика, наворачивающиеся слезы и проклятия на пресном языке заставляли его задыхаться, но партнер заботливо уменьшал темп, спрашивая о самочувствии. Через пару минут стало заметно легче принимать эту участь, а когда в горло влилась горячая сперма, Чимин и вовсе вздохнул с облегчением, полагая, что эта поза была отработана им на отлично. Инородный орган покинул его рот вместе с контролем рвотного рефлекса. Пак выплюнул на пол всё, что мешало ему не только дышать, но и чувствовать себя комфортно среди паров веществ и спермы внутри. Парень упрямо отхаркивал ее для того, чтобы избавиться от вкуса и продержаться хотя бы еще пару минут, но как только мужчина повернул его обратно и снова приставил к губам член, Чимин не выдержал. — Тайм-аут, хён, пожалуйста. - холодная ладонь уперлась в голый торс, отталкивая американца от себя в попытках восстановить нервы после стресса для организма, чтобы вынести очередное испытание. - Я сейчас вернусь. — Куда ты? - только мальчик подорвался с кровати, мужчина попытался его остановить, но после предложения выпить все же позволил Паку уйти из комнаты, действительно ожидая, что просто Чимину нужно прогуляться до бара, ведь у них впереди вся ночь. — Принесу нам вино. Подожди немного... - схватив со столешницы сигарету, беловолосый напялил только оставшиеся в целости черные шорты, обклеенные им же стразами и блестками, надел их, зажег сигарету красной зажигалкой у зеркала, а после вышел из комнаты, захлопывая ее достаточно сильно, что хлопок врезался в шум энергичной музыки из основного зала туманного клуба. Поморщившись от неприятной смеси спермы и гари во рту, парень обильно плюнул куда то в сторону, медленно идя по коридору и останавливаясь у знакомой двери. Заглянув за нее, Чимин с привкусом падальности сказал: — Миссия выполнена...