Ophelia synd №48: Проводя реквием по мечте...

это было, и это закончилось. оборвалось в один миг, перестало греть и мучить, только больно царапалось и ныло, нестерпимо ныло, вгрызалось в самое сердце. Albert Karch, Ichiko Aoba - Toumei (Live)

С одиноко раздавшимся скрипом двери в одну из темных аудиторий в достаточно позднем часе прошел высокий спортивно сложенный парень, держа в руках записку с пояснениями. Она совершенно непонятным образом очутилась в его сумке буквально через пару дней после первой, что была замечена в шкафчике спортивной раздевалки. Подумав и предположив, что скорее всего это шутка, Нобуо проследовал по указаниям, переступил порог небольшого, самого отдаленного кабинета безлюдного корпуса С, не внушающего какого-то спокойствия в плане обстановки. Осмотрев помещение поверхностным взором у самой двери, студент прождал больше трех секунд, после чего ощутил тяжелый удар по голове бейсбольной битой, отправившей его в глубокий сон. Помимо открытого входа, окна были так же распахнуты, от чего сквозняк проходил пробирающий на дрожь, но едва это могло озаботить того, кто совершенно естественно и бесшумно прошел в аудиторию, закрывая за собой и запирая на ключ отъезжающую дверь. Где-то за задними партами лежала заранее принесенная сумка со всем необходимым, что даже звук ее молнии казался запланированным. Как только веревка оказалась в руках убийцы, он расслабленно вздохнул, наматывая ее на свою руку и убеждаясь, что крепкость и тугость изделия осталась на высшем уровне даже спустя долгое время нахождения в тайнике у того самого заброшенного бассейна, откуда в принципе можно перенести все двусмысленные игрушки поближе к новому дому. Грубый переплёт сдирал и раздражал кожу, приходилось прикладывать много усилий, чтобы закрепить узлы на лежавшем на полу чужом теле. В голове пронеслась смехотворная мысль, что Хосок растерял сноровку и совершенно отвык от подобных занятий. Завязанные руки и ноги впоследствии были еще окутаны тканью поверх, а глаза Нобу надежно закрыты слоем темной повязки. Переместив тело на стул, Хосок ещё несколько минут любовался проделанной работой, вдыхая ночную свежесть и любуясь полной Луной, единственно озаряющей помещение. И все же решив воспользоваться пощечиной, Чон сумел привести в чувство паренька, что обреченно начал ворочаться и ерзать на стуле, уже не излучая максимальную любовь и желание встретиться со своим кумиром. — До меня дошли слухи, что ты хотел со мной увидеться. - видоизменив свой голос небольшими усилиями в связках, убийца расслабленно залез на парту, облокотившись горячими руками о ее плоскость позади и забрасывая одну ногу на другую. - Не думал, что у меня есть фанаты. — Ты правда нравишься мне. Так много хочу тебе сказать, и... - звучно проглоченная слюна остановила Нобуо в изъяснениях, а его колени начали стараться сомкнуться, словно пряча нечто постыдное, но лодыжки, крепко окутанные веревкой, еще несколько раз предпринимали попытки разворошить узлы и сомкнуть ноги. - Я очень взволнован. Не знаю, с чего начать... — Мне нужна от тебя информация. Не надейся, что я собираюсь с тобой дружить, просто сейчас моё положение очень плачевное, а ты можешь помочь. — Конечно, с радостью расскажу всё, что знаю. — Хорошо. - телефон неожиданно вибрирует от пришедшего сообщения, а на экране появляется резкое уведомление. Пальцы Хосока нехотя лезут сперва в карман, и после в диалог через разблокировку, глаза неспешно читают содержимое, а верхняя губа практически незаметно начинает подрагивать от нахлынувших чувств, разрывающих изнутри. Внезапный ледяной ветер словно иглы ощущается на смуглой коже, заложник делает глубокий вдох и закашливается от болезненных спазмов в груди, усилившихся от прикованности к стулу. — Так что вы хотели спросить? - через несколько мгновений всё же решил нарушить тишину связанный, наклоняясь чуть вперед, чтобы постараться через верхний край повязки взглянуть на силуэт преступника, но удавалось это слишком плохо, чтобы утверждать наверняка, запоминать приметы или строить догадки, кто это в действительности. «Почему ты ещё не дома?» - написанно самое первое, что прочитал Хосок, глубоко задумавшись. «Что? С чего ты взял?» «Неужели ты думаешь, что я не вижу твоё место нахождения? Почему ты так поздно в университете?» - Сокджин снова продолжил писать. «Я работаю над твоим поручением. Удивлён, что самый лучший детектив по факту очень неосторожный сталкер.» - сопроводив ответ несколькими смеющимися смайликами, Хосок досадно улыбнулся про себя. Он догадывался, что Джин может нацепить на него устройства слежения в начале их сожительства из-за недоверия, но прошло уже много времени, как они знают друг друга и это слишком огорчало Чона, он чувствовал себя марионеткой, не привык быть в этой роли, однако, сделать что-то против тоже не мог. «Это ради твоей безопасности. Я заеду за тобой через пол часа, прошу, не переусердствуй.» Отключив телефон, Хосок отложил его в сторону и начал с особым пристрастием допрашивать взволнованного студента. Ползущий по полу лунный свет, состоящий из нескольких разбитых дорожек, нередко помещал на себя тень от деревьев и волнующихся листьев. Их слабая дрожь отражалась в кабинете, пока Хосок интересовался небогатой информацией, параллельно улавливая реакцию парня напротив на голос и частую смену интонации. Всё же некоторые оттенки голоса Хосок скрывал, манипулировал даже слухом заложника, не говоря о психологическом давлении, что приходилось оказывать в угоду желанию понять. — Ты подобрал ее на улице? — Да, она была одна, насколько я знаю, поругалась с семьей. — А что потом? - прищурившись, Чон наблюдательно проследовал глазами по связанным ногам, что постоянно выявляли как будто дискомфорт. — Мне бы хотелось убедиться, что вы действительно тот, кого я ждал, а не коп, прежде чем я признаюсь. Всё-таки только вы поймёте... - хитро улыбнувшись, Нобуо облокотился спиной о стул, раздвигая ноги чуть шире, принимая более похабную позу. — Неужели? Ты решил, что если смог один раз убить девку, то можешь диктовать мне условия? - спрыгнув со стола, Хосок преодолел расстояние между ним и заложником в несколько шагов, а после рукой опрокинул спинку стула на пол, приставляя подошву поперек горла хулигана. - Я понял это сразу, а твои попытки скрыть этот факт настолько жалки, что до сих пор поражаюсь, как тебя еще не поймали. — Впечатляет. - несдержанный кашель пронзил Нобуо, как и эйфория от тяжести постороннего тела, что с силой придавило его так наслажденно. - И что же меня выдало? — Этому есть много обоснований. Если исключить банальное нахождение в одной компании с общими знакомыми, то твои действия можно объяснить одержимостью моего признания, помешанностью, желанием всё время проводить с Харуки, необходимостью самоутвердиться и конечно же... специфичной сексуальной озабоченностью. Тебе нравится, когда рядом такой, как я? Тебя возбуждают мои заслуги? - в миг растерянности Чон ощутил, как парень под ним внезапно расслабился, а после руками приобнял его ногу, ладонями скользя по ткани брюк вверх и распространяя своё тепло до внутренней части колена. Порванные веревки вместе с повязанным сверху материалом распустились в стремлении достать ещё выше, они опали глухо на пол, а Нобуо жадно обхватил голень идола, не в силах отпустить. — Верно, мне нравитесь только вы, я не могу сдерживаться, когда думаю об убийствах, о том, как вы расправляетесь с жертвами. Вы для меня Бог, и я готов поклоняться вам. Поверить не могу, что трогаю ваше тело. - хаотичные прикосновения и сжатия заставили Чона отступить назад, возродили в груди клокочущую, жаркую волну, какую раньше он испытывал только во время убийств. В висках стучит так сильно, что Хосок принимает решение остановить эти странные ощущения физической болью. — Зачем убил её? - влепив обожателю смачную пощечину, восполившую саму ударившую ладонь, пришлось столкнуться с истерическим смехом, больше похожим на кашель больного. Нобуо заходится хриплыми вздохами, сотрясается всем организмом от удовольствия и никак не может успокоиться, скулит, как щенок, словно учится заново говорить. — Ах, разве это важно? - под напором Хосок пятится назад и врезается обеими руками о стол, ощущая, как человек на коленях обхватил пальцами его бедра. - Пожалуйста, думайте только обо мне. Мы можем столько достичь вместе, зачем вам информация о ней с ее жалкой несчастной судьбой? Хосок усаживается на парту, а после тянется к студенту, встряхивает за плечи и что-то говорит, но Нобуо не может разобрать ни слова из-за оглушительного звона в ушах, похожего на биение огромных морских волн о высокие скалы. Он с трудом размыкает тяжёлые веки под повязкой, в надежде увидеть Бога, но абсолютно слеп. Маниакальным нутром Хосок чует, как тот искрится, как затягивается наслаждением его тело, и почти готов поклясться, что слышит раскаты грома внутри него. Но через мгновение Чон чувствует усталость и опустошённость, измотан этой энергетикой, не хочет бороться с безумием за здравый смысл, но в тоже время не может отпустить, забыть, остановиться. Единственным напоминанием, что он решил измениться, была вибрация телефона и входящий от Джина, который будет ещё долго осуждать его методы, если узнает правду, но Хосок слишком безразличен в этот момент, наверно поэтому разрешает своему поклоннику расстегнуть штаны и страстно отсосать. — Теперь уже неважно. - прошипев не своим голосом, Хосок запрокинул голову назад, ощущая, как по органу расходится волна горячего языка, отодвигает крайнюю плоть, со всей нежностью посасывая головку и загоняя её глубже в глотку. Тяжело оперевшись руками о стол, Чон выгнулся спиной навстречу, приобретая S-образный изгиб и сдерживая сжатыми зубами стоны, что порой молчаливо рвались из него в порывах показать, как ему хорошо, но гордость не позволяла пойти на поводу, а малейшая волна оргазма сжимала внизу живота что-то странно слащавое. Нобуо пару раз сглатывал густую слюну, перемешанную со спермой, и всё так же выглядел безумно довольным, сидя на коленях перед идолом, в фантазии давно перевоплотившегося в Бога. Он не считал это унижением, а напротив благословением, как если бы это было церемонией поступления в рай, хотя можно было поспорить, чего хотелось больше: быть в аду с серийным убийцей или в раю со своим Богом. — И что дальше? Ты думал, я так просто впущу тебя в мою жизнь? - приподняв лицо студента за подбородок, Чон грубо оттолкнул парня после, отстраняя его и бросая назад. - Моё покровительство надо ещё постараться заслужить. — Я сделаю всё, что угодно... Выкурив не первую сигарету за всё то время, что Сокджин провёл у своего автомобиля и задних ворот университета, дожидаясь, когда его сожитель соизволит уже наконец спуститься, Киму пришлось не совсем легко пробыть в опасениях и как-то выдержать то напряжение, что он испытывал, глядя на темное здание. Пусть он и дал задание с расчетом успешного выполнения, но малейшая неизвестность методов Хосока в этой ситуации заставляла кусать локти, ведь он вполне мог либо убить подозреваемого, либо сотворить куда более антигуманные действия, сломать психику или как-то значимо навредить в погоне за целью, однако, это было необходимо. В глубине души конечно теплился покой, возможно доверие, а в миг послышащихся шагов где-то за углом здания всё же Ким выдохнул с облегчением. Переброшенная через забор тяжёлая сумка глухо ударилась о землю, а после Хосок перелез его так же, как ни в чём не бывало. Естественно камеры именно в этом участке давали сбой, Чон выключил их заранее, заботясь о конфиденциальности. Сокджин подошёл ближе, чтобы взять сумку, поднял ее с зеленой травы, озаренной далёкими фонарями достаточно плохо. Погрузив вещи в багажник люксовой машины, Ким прошел к месту водителя, боковым зрением контролируя, что Хосок тоже сел в автомобиль на заднее сидение с нейтральным выражением лица. Между ними была существенная разница в том, что Хосок безупречно мог скрывать свои эмоции, отличался крайне сильной выдержкой, в то время как Джин был более живой, в гневе раздражителен и лют, мог не только наступать, морально подавлять, но и отражать любые наступления, он приготовился к решительной схватке умов, выяснению подробностей, но при этом не сохранял полнейшего хладнокровия, в отличии от Чона. Это играло злую шутку с Кимом, ведь он редко мог в случае чего отличить правдивость слов Хосока от лжи... — Он не убивал Мин Сонли. - всматриваясь в плавно сменяющиеся пейзажи за окном движущегося авто, парень подпёр подбородок рукой, подставляя лицо под бег разных оттенков фонарей, украшающих его уставшее выражение. — Ты уверен? - посмотрев на мальчика через лобовое зеркало, мужчина пытался уловить хоть каплю сомнения или треск той маски, что могла пролить свет на действительность обстоящих дел, но Хосок был непреклонен ни к каким провокациям. - Я же не мог ошибиться. — Однако, это так, я не заметил в нём ничего себе подобного, он боялся меня, как огня, не думаю, что Нобуо вообще способен кого-то убить... — Странно, ведь всё указывало на него. — Подумаешь... - закрыв глаза, Хосок забросил голову на спинку сидения, расслабляя мышцы и проглатывая густую слюну.