Самоубийство?

      Все четверо в одной комнате. Все четверо знают, что они виноваты. Все четверо, так или иначе причастны. Пока что на их лицах отражается ужас и полное непонимание всей ситуации. Они слепы. Слепые котята умирают чаще, чем зрячие. Но так и есть. Они похоронили её. Попытались забыть. Точнее, не её. Кого-то другого. Менее значимого.       - Как ты… что… ты жива.       Первым подаёт свой голос Эрик. Он внимательно осматривает свою «мертвую» сестру и чуть ли не пускает пару капель солёных слез.       Х пожимает плечами, будто для неё нет ничего необычного в данной ситуации. Будто она не хранила эту тайну даже от меня. Черт. Да я явно не знаю свою подругу. Она попросила о помощи. Она умоляла.       - Не уж-то ты удивлён, брат? – Х поворачивается в сторону Елены. – Как поживаешь, мам?       - Мия… что с тобой сделали? Где ты была?       Стефан пытается добыть ответы на свои скучные вопросы. Он хорошо играет, весьма хорошо. Может быть, это ты держал её в том подвале? Держишь других девушек до сих пор? В тебе много силы, ума…       Х не обращает на него внимания. Она смотрит на Елену. Мать, которая причастна к тому, что с ней сделали.       Я все ещё стою в тени. Это не моя игра. Не мои правила. Я подчиняюсь всему, что делает или скажет Х.       - Молчишь? Тебе достаточно одной дочери?       Х подходит к Мэгги и встаёт за её спиной. Она резко берет её за волосы и тянет назад, обнажая слой кожи на шее.       Я знаю, что готова быть с ней до конца. Всегда и везде. Порвать любого.       - У нас другой план.       Делаю свой голос более естественным. Знаю, что план уже провален. Х выдала себя с потрохами. Никто из них не признает своей вины.       Она улыбается. Смотрит в мою сторону.       - Тебе дорога моя сестра. Я помню. Но если это она…       Я отталкиваюсь от стены и уже оказываюсь возле Х. Моя рука хватает её за запястье, более нежно, чем я могла бы себе позволить.       - Ей было девять. Она не смогла бы на тебя напасть, не говоря уже о том, чтобы поместить в тот подвал.       Глаза Мэгги останавливаются на мне и впиваются чуть ли не самым жалостливым взглядом. Ей меня жаль? Но почему?       - Вот именно, - Х одергивает руку и отпускает волосы своей сестры. – Значит, ей кто-то помог. Дети и младше возрастом могут совершить преступления хуже.       Она еле заметно задевает меня кончиками пальцем и снова идёт в центр.       Мэгги пытается понять кто я такая. В ней слишком много воспоминаний. Одни уже тлеют, пока другие только разгораются. А я где-то между. Тот кусочек, который она не хотела забывать, но ей пришлось.       - Мы ничего не сделали! – Стефан пытается встать от чего цепи громко звенят. – Ты умерла! Мы с твоей мамой тебя похоронили. Нам было ужасно, мерзко и горько от этого. Х удушливо смеётся.       - Но я жива, папочка. Стою тут, перед тобой. Что скажешь теперь?       Она толкает его и он снова падает на стул. Наклоняется и цокает своим языком.       В этот момент, Мэгги словно ударяет током. Она все также смотрит на меня, но уже не может спокойно сидеть на месте.       - Ты… я тебя знаю.       Я не отвожу взгляда. Мои зрачки атакуют её. Жду реакции. Действительно ли она поняла кто я такая? За столько лет. Я изменилась. Стала совершенно другой.       - Ну и кто же она по-твоему? – Х все ещё стояла возле отца. Она даже не оборачивалась. Понимала, что происходит. – Может быть, ты скажешь, Мэгги, кто из нашей любимой семейки обожает держать девочек в подвале?       - Просто ответь, кто это?       Я говорю весьма тихо, но до Мэгги это точно долетает. Она колеблется. Мечется между мной и Х. Не знает, что ответить. Да и откуда ей знать, когда маленькой Мэгги было всего лишь девять лет.       - Я не знаю. Не знаю. Что вы от нас хотите?       Слышу как Х ухмыляется. Если выбирать между правдой и насилием, то лучше рассказать все сейчас. Как есть. Кто-то делал это. Делает и впредь.       Отхожу чуть в сторону, но не успеваю обернуться, как слышу громкий голос Мэгги.       - Ты же Хлоя. Та самая. Лучшая подруга моей умер… сестры Мии.       - Браво.       Х громко хлопает в ладоши. Она упивается сообразительностью своей младшей сестры. Ей в кайф, когда люди все же не настолько тупы. Она всегда была слишком впечатлительной. Но теперь. Казалось, Мия Граймс уже давно умерла, осталась только Х. Та, что добивается своей цели именно сейчас. Та, что хочет лишь мести. Та, что в моем сердце навсегда.       - А теперь скажи мне, сестра, кто так сильно ненавидел меня, что хотел убить? Он убил, думал так. Или думали?       - Отстань от неё!       Эрик выжигает дыру в теле Х. Его распаляет все сильнее. Гормональная терапия помогает стать девушкой, но снаружи он все ещё парень.       - Не волнуйся, Эрик. До тебя мы ещё дойдём. – Х становится за спиной своего отца. – Видите ли, моя подруга - Хлоя, знает все ваши секреты, ваш распорядок дня, с кем вы спите, сколько раз расплачиваетесь картой, а сколько наличными. К сожалению, она знает только настоящее, а вот прошлое… нам с вами предстоит узнать. Мы докопаемся до истины. Будем разгребать одно дерьмо за другим. Пока я не найду тех, кто… прикончил меня.       Х широко улыбается и только это даёт мне понять, что пути назад больше нет. Она жила этим десять лет. Вдыхала каждый новый фрагмент пазла. Закусывала губу, когда я передавала ей нужную информацию. Готовилась противостоять своей собственной семье. Тем, кто предал её. И, наконец-то, она добилась этого. Они здесь. Сидят, с гордо поднятыми головами, рассуждают и спрашивают. Возможно, кто-то уже знает ответ на вопрос. Другие ничего не понимают. В их жалких мозгах не укладывается, как шестнадцатилетняя дочь оказалась жива. Они даже не представляют, через что ей пришлось пройти. Через что она проходила эти десять лет.       Х смотрит в лицо своей матери. Та не произнесла ещё ни слова, но и не пролила ни одной слезинки.       - Мам, ты хотя бы притворись, что тебе жаль. М?       Х берет руки Стефана и резко отстегивает наручники на запястьях. Она в два счета заводит его правую руку назад и с наслаждением глотает, когда он издаёт непривычные стоны боли.       - Нет! Не надо!       - Папа!       Дети начинают кричать. Эрик пытается сделать шаг, но тут же падает на пол. Мэгги пододвигает стул к отцу, но застревает буквально сразу же.       - Видишь, как они тебя любят. На что они готовы пойти.       Х легонько бьёт отца по лицу и переводит взгляд на мать.       - Пожалуйста, не надо! Хлоя, сделай что-нибудь. – Мэгги уже не сдерживается. Из её глаз струятся горькие слезы. – Прошу тебя.       - Почему ты просишь её? – Х делает несколько шагов навстречу к своей сестре. – Разве не я сломала ему руку? Что, я для тебя все также не существую, Мэг? Или ты бы хотела, чтобы я никогда не возвращалась?       Х присаживается на корточки и ждёт ответной реакции.       - Пошла ты!       Мэгги плюёт ей прямо в лицо.       Х тяжело выдыхает и стирает слюни об её кофту.       - Как же ты меня всегда бесила, малышка. Может быть, разукрасить твоё личико? Тогда ты не так сильно будешь нравится ей.       Х указывает на меня и Мэгги переводит взгляд.       - Хватит мучить моих детей!       Голос Елены прорезался. Она не могла подняться со стула, но всецело пыталась оградить семью от своей же собственной дочери.       - Твоих детей? Действительно, хватит. Когда меня мучили ты не больно старалась.       - Я не знала. Я думала… ты… ты покончила с собой.       - Да, и смогла изувечить собственное лицо? Кто-то из вас, а может и все, хотели, чтобы меня было трудно опознать. Только вот, за что?       Х не повернулась лицом к Елене. Она все также смотрела на Мэгги. Её голос начал дрожать. Означало это только одно. Пора вмешаться.       - Я разберусь.       Комнату оглушил звонкий писк. Он все сильнее нарастал.       - Кто-то зашёл в гости. Я проверю.       Х поспешила к двери.       - Стой, - я перехватила её. – Если он там не один?       Она улыбнулась и нежно поцеловала меня в щеку.       - Ты же знаешь, я надеру зад.       И я отпустила её. Знала, что могу доверять лишь ей. Понимала, когда Х рассчитывала только на свои силы.       - Хлоя, отпусти нас.       Мэгги с диким желанием свободы чуть ли не тряслась от ярости, что переполняла её. Дай ей топор с острым лезвием, она бы немедленно снесла нам головы.       - Заткнись!       Я подошла к Стефану и приподняла болтающуюся руку вдоль тела. Он тут же застонал.       - Пожалуйста, не делай ему больно. – Елена обращалась ко мне довольно мягко.       - Не буду.       Разорвав низ кофты, помогла Стефану согнуть руку и закрепить её на рваном лоскутке ткани. Сделав сильные узелки на его шее, проверила держится ли рука в таком положении.       - Зачем ты помогаешь?       Лишь Стефан разумно подходил к вопросам. Пожалуй, он единственный, кто точно понимал что будет дальше. Лишь располагающий сведениями выиграет этот бой. Нужно правильно давить на болевую точку. Не столько физически, как морально. Подавлять своего противника, учить его думать заново. Стереть то, что он считал правильным.       - Не хочу терять ценного пленника.       - Ты врешь! – Елена пыталась сделать именно то, что позволит им ежесекундно бежать отсюда. Моё доверие. – Если ты думаешь, что мы могли убить собственного ребёнка, а затем подстроить это как самоубийство, то сильно ошибаешься. Я все отдам за своих детей.       Встаю, не реагирую. Иду к центру. Девчонка уже давно разлеглась на холодном полу.       Осторожно касаюсь её. Спит.       - Подумай, моя дочь давно мертва. Не та, что сейчас стояла здесь, а та, что была для меня всем. Я потеряла её навсегда. Оплакивала и старалась жить дальше ради других. Я бы все отдала, чтобы найти убийцу.       Поднимаю девчонку с пола и беру её на руки. Она лёгкая. Слишком. Но она поправится.       - Кто-то из вас сделал это с ней. Мучал ребёнка. Отрезал язык. Кто-то из вас хотел убить Мию. Изуродовал её лицо. Жизнь. Думаешь, я помогу вам? Может быть, мне самой нужно выколоть себе глаза или отрезать кожу?       - Было бы неплохо. – Эрик ужасно скалился. Он с негодованием смотрел на меня. В его глазах было лишь презрение и жестокость.       - Я согласна с ним. – Мэгги поддержала своего брата. Хоть она и сидела, но её голова была гордо поднята вверх.       Я улыбнулась. Жестокость других не пугала меня. Месть, тем более. Я уже давно потеряла счёт страху или стыдливости. После того, как наказала свою мать. После того, как моя сестра умерла от передозировки. После того, как тот мужик попытался изнасиловать Мию. Я приносила себе боль другим способом. От этих способов остались шрамы. Они пополняются. И мне не стыдно. Мне проще заткнуть разум и расцарапать тело, чем сойти с ума.       Я двигалась к двери. Чувствовала их хищные взгляды. Когти, что хотели вцепиться в меня.       - Я буду твоей… только отпусти мою семью.       Ох, Мэгги. По моему телу пробежала свора мурашек. Красная лампочка уже зажглась. Я мечтала принять это предложение. Знала, что ей самой понравится. Но я возьму её и без насилия. Я не притронусь к ней. Это моё правило.       Остановилась. В это же время умолк достающий писк. Х нашла его, кто бы там не был.       - Мэгги! Ты не станешь торговать своим телом!       - Если это вытащит вас, стану.       Приносить себя в жертву не слишком хорошая черта. Быть всегда и везде угодной. Вот почему Мия не смогла остаться. Она заебала их всех. Рушила жизни, мешала, врала. Всем, кроме меня. Почему же? И что, это дало толчок? Кому-то из вас? Перерубить канат, оставить шрамы, схватить и заточить её в четырёх стенах. Дать забыть про то, кто она? Она была неудобной. Вы же все притворялись, что любили её. До кончиков пальцев. Ложь. Ложь. Ложь.       Я стою около двери. Не поворачиваюсь лицом к семейке Граймс. Я давно на стороне Мии. Всегда.       Нажимаю на кнопку и дверь открывается.       - Стой.       Пистолет нацелен прямо на меня. Успеваю среагировать и резко кладу девчонку на пол. Лишь бы она не пострадала. Звучит выстрел и мои руки уже тянутся к хозяину оружия. Вот только поздно. Он успел.       Алое пятно расплывается в районе ключицы. Чувствую тянущую боль, но не могу поднять руку. Наверное, он раздробил мне кость.       Ощущаю мощный толчок в грудь и больше не могу устоять на месте. Падаю прямо на спину.       - Мэгги, боже!       Он забегает в комнату и начинает их освобождать.       Переворачиваюсь и поднимаю свое тело с помощью правой руки. Пошатываюсь, голова начинает кружиться. Кровь точно также не перестаёт идти. Перешагиваю через девчонку, которая уже проснулась и прижалась спиной к косяку двери. Её уши плотно закрыты ладонями, а колени поджаты к груди. Она покачивается взад-вперёд.       Делаю шаг и заваливаюсь через порог. Успеваю остановить падение правой рукой. Не могу сглотнуть слюну и они начинают течь по подбородку. Кровь уже стоит в горле. Делаю ещё два шага, упираясь правым плечом о стенку. Иду вперёд. Стараюсь.       - М… Мия?!       Зову, но слышу лишь звуки из комнаты. Сжимаю челюсть, морщусь от привкуса крови.       Пытаюсь сделать шаг, но не получается. Меня резко разворачивают и бьют прямо в челюсть. Не падаю благодаря стене. Спина ещё может держать тело. Сплевываю, точнее, пытаюсь. Кровь покрывает нехилый участок одежды. Слюни перемешались с кровью и тянутся вниз к полу.       - Где вторая?       Мэгги прижимает меня к стене. Её рука точно на моей шее. Сжимает, но не сильно. Так, чтобы я ещё могла дышать.       - Я больше никого не видел.       Гребанный жених. Скоти. Появился, как принц на белом коне. Ты же знаешь, что недостоин её? Откуда ты, черт возьми, только взялся?       - Надо её найти.       - Мы справимся.       Эрик кивает Скоту и они двигаются дальше по коридору.       - Ну что, - Елена нажимает на мою рану от пули и я лишь сильнее сжимаю челюсть. – Хищник стал жертвой?!       - Мама…       - Что? Думаешь, я так просто её отдам полиции?       На лице Мэгги отразилось удивление. Она отпустила меня и отошла на шаг. Не хочет принимать в этом участие. Я понимаю. Ты все такая же белая и невинная. Хоть и пытаешься быть как они.       Смотрю на Мэгги, но чувствую лишь усталость и бешенный пульс. Хотела бы я сказать тебе, как ты прекрасна. Даже сейчас, даже такая.       - Я буду смотреть как ты истекаешь кровью, а позже сдам тебя властям. Обвиню в похищение дочери министра. Обвиню в нашем похищение. А моя воскрешая дочь будет сидеть в соседней камере.       - Жду не дожд…       Зверский кулак разъярённой женщины вонзается в моё сознание. Я пытаюсь сопротивляться темноте, но даже моё человеческое тело неподвластно такой выносливости.

---

      - Эй. Проснись и пой.       Ощущаю хлесткий удар по щеке. Такой, что даже глаза не хотят открываться.       - Ты меня слышишь?       Резкая боль пронзает меня от левого плеча до груди.       Веки все же поддаются мне и я могу открыть глаза.       Передо мной стоит женский силуэт. Я понимаю, что он принадлежит вовсе не Х.       Во рту пересохло, а где-то в горле до сих пор стоит вкус крови. Чувствую, что ещё чуть-чуть и… наклоняюсь вниз, мне во время пододвигают ведро и вся желчь выходит наружу.       - Мам…       - Нет, Мэгги. Сострадание для неё, это слишком легко.       Поднимаю голову, вытирая тыльной стороной ладони губы. Чувствую, что нещадно горю. Жар. Смотрю ниже и вижу все ту же одежду. Пропитанную кровью. Рука уже посинела и совсем перестала работать.       - Нужно… достать пулю.       Я пытаюсь спустить кофту ниже плеча, но все та же женская рука, перехватывает мою.       - Не так быстро. Для начала, ты скажешь, как нам отсюда выйти.       Из меня вырывается кашель и женщина отшатывается. Сплевываю кровь туда же в ведро. Чувствую, что скоро начнёт лихорадить. Проходила сквозь такое уже не раз.       - Мы всё проверили. Все двери заперты. Окон нет. Мы в ловушке.       Этот голос точно принадлежал Эрику. И самое прекрасное было то, что Х точно была жива и это она посадила их в ловушку.       - Посмотрим, - Елена вновь подошла ко мне и взяла за шиворот пропитавшейся потом и кровью кофты, - насколько моя дочь любит тебя.       О, я тебя огорчу. Она ни за что не даст вам выйти. И в этом нет цены ни моей жизни, ни чьей-либо ещё.       Я улыбаюсь, хотя понимаю, что скорее всего, не выживу.       - Я все равно труп.       - Мама, стой.       Мэгги резко оказывается рядом с матерью.       - Лучше отойди.       - Мам, послушай…       Елена грубо толкает дочь. В её глазах лишь беснующаяся жестокость. В них нет жалости и пощады. Для неё даже… собственный ребёнок не будет стоять на пути. Так это ты, Елена? Ты мучила свою дочь, уродовала её, а затем попыталась убить?       - Нет! Нет! Кто-то из вас, если они говорят правду... отнял мою старшую дочь, отнял Мию. Я не позволю этой твари, - она показывает на меня, - отнять и остальных!       А, может быть, это вовсе не ты. Тогда кто же?