Наследие «Чёрного Дракона»

      Теплый ветер прогуливался среди деревьев, беспокоя своим присутствием молодые листочки, что вроде совсем недавно проклюнулись, как птенцы из скорлупы, и подгонял редких прохожих, решивших заглянуть к нему на огонек. Медленно шагая по асфальтированной дорожке парка, друзья детства молчали, изредка бросая заинтересованные взгляды друг на друга, подмечая изменения, и разглядывая округу, где от каждого дерева и куста веяло тёплыми воспоминаниями.       Дойдя до большой поляны, остановились. В этом месте они познакомились, и оно стало их негласным местом встреч для совместных игр, а по прошествии лет, сбегая со школьных уроков, они отправлялись именно сюда, чтобы не попасться на глаза родителям. Собственно, совершенно неудивительно, что сейчас для прогулки они выбрали именно этот парк, вооружившись бумажными стаканчиками с какао, чтобы не замерзнуть в солнечный апрельский день.       — Помнишь этот дуб? — мимолетно указала рукой, расплываясь в улыбке.       Перед глазами сразу же предстала полупрозрачная дымка, рисуя картинку из прошлого: самодельный, радужный воздушный змей, который ещё пару секунд назад витал в воздухе, наполненном детским смехом, зацепился за ветку многовекового дерева и, при попытках стянуть его оттуда за ниточку, рвался, будучи наколотым на острый сук.       — Помню твои крокодильи слёзы, когда я полез наверх, чтобы достать это произведение искусства, — пряча ухмылку за поднесенным к губам стаканчиком, ответил парень.       — Да ну тебя, — притворно обиделась, — я вообще-то весь вечер с мамой его клеила и разукрашивала, а ты смеешься над моим трудом. Бессердечный чурбан!       — А ты как не умела обзываться, так и не научилась, — покачал головой, сдерживая подступающий смех от брошенных в его сторону слов. — Да я даже и не говорил, что змей был некрасивым… Я и сейчас лучше не сделаю, чем ты в восемь.       Гордо задрав подбородок и сделав выражения лица — «Да, вот такая я умничка!», Сара фыркнула и отпила глоток согревающего напитка. Взглядом прошлась по полю, где уже появилась первая зелёная трава, так сильно выделяющуюся на фоне темной почвы и прошлогодних листьев.       — А тут тебя собака покусала, — голос девушки прозвучал слишком радостно для озвучивания такой информации, заставляя Майкла вновь тихо хмыкнуть.       — Кто же знал, что не только мы с тобой любим играть во фрисби?! — развел руками в напускном удивлении. — Вот кому и следовало бы сейчас обидеться, так это мне. Ты же неделю от меня шарахалась, думая, что я мог подхватить бешенство!       — Ты очень подозрительно себя вёл, — попыталась сказать сквозь смех.       — Мне просто перестали нравиться школьные булочки с корицей, — опешил Майкл.       — Это ли не первый из показателей, что ты теряешь всякую человечность?       — А вот сейчас — беги, — усмехнулся, сверкнув глазами.       — Что? — в недоумении переспросила Сара, тут же перестав смеяться.       — Беги, — прошептал Майкл ей в лицо, находясь совсем близко.       Быстро вручив ему свой стаканчик с недопитым какао, с визгом понеслась по поляне, поглядывая назад, чтобы не быть пойманной. Тёрнер следил за ней хищным взглядом и, мысленно досчитав до пяти, как в детстве, выкинул стаканчики в мусорку и помчался догонять.       Петляя и пытаясь скрыться за редкими деревьями, Сара заливалась хохотом, что только мешал, сбивая дыхание. На мгновение остановилась и осмотрелась. Её окружала тишина и ни единого шороха.       — Майкл, — взволнованно вертелась вокруг себя, — Майкл!       Шелест за спиной привлёк внимание, но она не успела развернуться, как ее подхватили и закружили.       — Майкл, — испуг сменился истерическим смехом, — отпустиии… Ааа…       Останавливая круговерть, Тёрнер позволил ее ногам коснуться земли и, только убедившись, что она крепко стоит на них, убрал руки.       — Ах ты ж, — ударила кулаком ему по плечу, получая в ответ «ой». — Не стыдно так пугать?! Да я с тобой больше играть не буду, — сложила руки под грудью, смешно надувая щёки.       — А если я пообещаю, что больше так не буду? — неловко завел руку за голову и прикусил губу, провинившимся взглядом смотря в её омуты. — Простишь?       — Тебя бросать нельзя, — пожала плечами, — без меня пропадёшь, — подняла мизинчик на уровень глаз для заключения дружеского союза.       Теперь уже открыто смеясь, пара двинулась дальше, пока не дошла до деревянной лавочки, спрятанной под куполом ветвей вербной ивы, что была как раз на пике своего цветения. Без слов единогласно решая слегка отдохнуть, они аккуратно раздвинули свисающие лозы, проходя внутрь укромного местечка, идеально подходящего для душевных разговоров. Стараясь глазами выловить из окружения что-то, что вновь смогло бы подтвердить Саре, что перед ней всё тот же Майкл, что и раньше, она наткнулась взглядом на густой кустарник вдали.       — Зато цветков сирени ты съел вагон и малую тележку, — качнула головой, указывая направление, — во-о-н те кусты. Не узнаёшь?       — Ой, ты же знаешь, я в ботанике не очень силён, — горько усмехнулся. — Но помню, что на фиолетовых пятилистные чаще встречались.       — Ты имел в виду пурпурно-лиловых? — исподлобья посмотрела, уточняя. — И не надо говорить, что ты знаешь только девять цветов…       — Семь цветов радуги, белый и чёрный, — перебил, заканчивая предложение за подругой. — Ну может не прям фиолетовый, а такой… — глянул на неё в поиске поддержки. — Вот вспомни манную кашу из нашего садика и добавь туда две… Нет, три ложки черничного варенья. Вот такого цвета была самая удачливая сирень.       — Да уж, с колористикой и цветовым кругом у тебя общение явно на «Вы».       — Не я же на три года уехал в школу искусств?! — закатил глаза, а после театрально приложил руку к сердцу. — Оставила меня здесь одного, потерянного, брошенного…       — А то-то я думаю, что же ты прибился к Драконам?! — поёрничала она. — Заскучал по горячей крови Хиллов?       — Было бы странно, если я вступил бы к ним, лишь ради твоего отца, — прыснул со смеху в кулак, — бородатые мужики за тридцать не в моём вкусе.       — А кто в твоём? — с интересом в глазах посмотрела на парня.       — Не знаю, — опустил голову вниз, бегло осматривая камушки под ногами, — пойдём, а то замёрзнешь, — встал и протянул руку подруге, за которую она ухватилась, приподнимаясь следом.       Покинув укрытие, они продолжили свое путешествие по аллее.       «Как-то неловко.»       «Неловко.»       Как они говорили всем: «наша фишка в том, что мы мыслим одинаково — это как читать мысли друг друга.» Вот и сейчас, переглянувшись, поняли всё без лишних слов.       — Я приезжала каждое лето, а тебя не было, — с грустью в глазах вспомнила летние каникулы, проведенные без него.       — Да, — он отвел взгляд и посмотрел вперёд, — я ездил на сборы. А когда возвращался уже не было тебя, — повернул голову к подруге, встречаясь с её блестящими глазами.       Крупная капля упала с неба, пролетела между ними и при соприкосновении с асфальтом разлетелась на множество маленьких частей. За ней прилетела следующая, что приземлилась прямо на щеку девушке, оставляя после себя след, как от слезинки. И ещё одна, что ударила парня прямо по голове, заставляя быстрее шевелить мозгами.       — Бежим…       Схватил Сару за руку, потянул за собой к ближайшему дереву и прислонил её к стволу. От коры веяло холодом, и Сара завела руки за спину, удобно их там устраивая. Медленно поднимая взгляд, прошлась по накаченному телу в кожаной куртке, что нависало над ней, облокачиваясь руками на ствол дерева, и прикрывало собой от капель, словно щит, закрывающий от стрел. Приподнимая голову, остановила свое путешествие на глазах цвета сочного зеленого яблока и нервно сглотнула от возникшего желания почувствовать его вкус на кончике языка, и мысли были о фрукте.       Майкл внимательно следил за каждым её движением, а когда она подняла на него свой взгляд, он перестал замечать всё вокруг. Только её глаза, зрачки которых, казалось, пульсировали в такт с учащенным дыханием и таким же биением сердца.       В такие моменты тебе не важно, что закатные лучи солнца окрашивают всё вокруг в прекрасный коралловый оттенок; что облако, опрокинувшее пару капель на землю и подгоняемое временем, уплыло дальше по бескрайнему небу; что ветер пытается пробраться между двух тел и напугать своей прохладой.       Наклонившись ближе к девушке, он оставил нежный поцелуй на её щеке и тихо прошептал:       — Пора домой…       Кто бы знал, что поцеловать свою подругу в губы на спор, будучи воспитанником детского сада, проще, чем девушку, которой она стала сейчас.       Сердце О’Нил заходилось в аритмии, готовясь выпрыгнуть, пробив рёбра, и убежать, фонтанируя алыми пятнами. Ноги онемели и чтобы устоять, оставалось только цепляться ногтями рук за кору деревьев, но и пальцы не слушались. Организм, способный противостоять любому подкату, сложил свои полномочия к ногам лучшего друга от самого завораживающего поцелуя.       Отстранившись от дерева, Майкл положил руку Саре на плечи и притянул объятья. Поцеловал в макушку и, развернувшись, не убирая руки повел к дорожке, которая в скором времени выведет их из парка.       — Расскажи, как тебе было плохо без меня там, в Европе…       Глубокий вдох, возвращение к нормальному состоянию, и вот улыбка озарила её лицо.       — Не-вы-но-си-мо, — прижалась головой к другу и обняла его за торс.       — Так тебе и поверил, — хохотнул, прижимая ближе к себе.       — Честно-честно, — немного отстранив голову, заглянула ему в глаза и вернула в прежнее положение, — там все какие-то, не такие…       Рассказывая самые яркие моменты из своих жизней, которые прошли без участия второй половинки их когда-то дружного дуэта, они покинули территорию парка. Прошлись по улицам, что держала под своим контролем их банда, смеясь и подшучивая. Майкл даже попытался перелезть через забор, доказывая, что его способности по преодолению препятствий улучшились, но услышав лай собаки, Сара так занервничала, что одним рывком оторвала его от ограждения и, пихнув в спину, заставила удирать, сверкая пятками.       Пытаясь отдышаться после спринтерского бега, девушка стояла согнувшись, упираясь в колени руками, и пыталась что-то выговорить, но не получалось. От такого вида, вовсе не уставший парень стоял в такой же позе и тоже не мог говорить, но лишь потому что ему мешал смех.       — Тебе бы подтянуть немного физическую форму, — отсмеявшись, выдавил из себя Майкл, — дорогой мой Пикассо.       — Вот сейчас отдышусь, — выпрямилась, вдыхая воздух полной грудью, — и подтяну тебе что-нибудь.       — Сначала догони, мелкая…       — Ах, ты ж… — срываясь с места, помчалась за Тёрнером, как и всегда, без шанса догнать. — Отрастил себе ноги от ушей, а мне мучайся, — крикнула спустя несколько минут бега и постепенно остановилась, придерживаясь рукой за живот и вновь восстанавливая дыхание.       — Как-то раньше жалоб на мои ноги не поступало или ты это от зависти? — улыбнулся по-лисьи, подмигивая.       — Конечно, — закатила глаза, — чему же ещё я могу завидовать?!       — Есть чему, — он сверкнул глазами, а она удивлённо на него посмотрела, — пресс, — положил руку себе на живот, — о чём ты только подумала, маленькая извращенка?!       Секундное молчание и улицу оглушил хохот.       Как бы нам не хотелось, но у всего есть свойство заканчиваться, так и их путешествие вышло на финишную прямую, чертой которой являлся забор, окружающий дом Никсонов.       — Мне тебя не хватало, — улыбаясь, положила руку на плечо друга.       — Мне тоже, — положил свою руку поверх ее, а другой притянул к себе, — иди сюда.       Сара, уткнувшись ему в грудь, прикрыла глаза, наслаждаясь мужским парфюмом, что сопровождал их всю прогулку и точно будет теперь всегда ассоциироваться с Майклом, таким родным, таким её.       — Мне пора, — отстраняясь от парня, посмотрела ему в глаза, — до завтра.       — Послезавтра игра, придёшь поболеть за меня?       — Конечно, — приблизилась и поцеловала его в щёку, — пока.