Жадный до любви

Курокава, не ожидавший такого поворота событий, был ошеломлён и немного испуган — всё пошло не так, как он думал и представлял. Девушка, чьё горло он сжал так сильно из-за прежде не испытанных эмоций и переполнявших его чувств, начала задыхаться из-за нехватки кислорода и предприняла тщетные попытки дышать, морщась от боли. Она не могла ни издать звука, ни пошевелиться, находясь во власти притягательного мулата. Изана не сразу заметил своих действий, ведь был занят тем, что пытался понять свои чувства и эмоции. Однако, почувствовав, как что-то обхватило его руку, он вопросительно уставился на брюнетку, которая уже посинела и была готова отключиться в любой момент. Курокава, испугавшись, что может убить заинтересовавшую своими нестандартными действиями особу, быстро отпустил её и отошёл назад на несколько шагов, наблюдая за тем, как Мисаки упала на колени и начала сильно сильно кашлять, держась за горло, — она не могла нормально дышать из-за неприятного жжения где-то в гортани. — Ты… - парень не мог сформулировать свой вопрос, потому что до сих пор не верил в происходящее. Хоть кто-нибудь говорил, что он красивый без тени страха во взгляде да ещё с такой искренностью и восхищением? Нет. Именно поэтому Изана был озадачен и смятен словами Ханадзавы, которая, с трудом восстановив дыхание, с любопытством смотрела на него своими большими синими глазами, блестевшими в свете уличных фонарей. Она ждала того, что он ей скажет, и где-то глубоко внутри себя надеялась на те самые слова Курокавы. Он ведь помнит её правда? Он ведь не забыл? Мисаки надеялась и ждала, поджав губы и сжав челюсть. — Мазохистка? - парень присел перед ней на корточки и схватил за волосы, чуть потягивая назад. В его взгляде не читалось ничего, кроме лёгкого интереса и холода. Вопрос Изаны заставил сердце девушки неприятно сжаться и почувствовать покалывание и тяжесть. Мисаки совсем не ожидала такого вопроса, выбившего её из колеи и означавшего только одно — он не помнит её. Она была настолько сбита с толку, что не чувствовала боли из-за грубо схваченных волос — это волновало её в самую последнюю очередь. — Что, язык проглотила? - Курокава был недоволен, а его терпение заканчивалось. Он терпеть не может, когда кто-то долго отвечает или вовсе игнорирует его. Ханадзава молча мотнула головой и горько вздохнула, закатывая глаза. Было обидно, что друг детства, встречи с которым так долго ждала, не узнал её, так ещё и душит и хватает за волосы. Конечно, последнее не особо задевало как то, что он не помнит её. Изана не мог понять, почему Мисаки сменилась в лице. В её взгляде всё ещё не читался страх, да и восхищения не было. В нём читались горечь и печали. Почему? Изана хотел бы знать ответ. Но больше всего он хотел узнать, почему девушка назвала его красивым. С чего она это вообще решила? Хотела подлизаться? Задобрить? Может… сбить с толку? Если последнее, то у неё это вышло очень даже хорошо. Изана готов был даже похвалить её за это, но не станет, потому что ему определённо не нравится одолевавшие его чувства. Они пугали его. Ему не хотелось больше страдать из-за доверия и предательства близких. — Почему ты это сказала? - он задал терзавший его несколько минут вопрос и, томно вздыхая, опустил голову и отпустил волосы девушки. Курокава был готов услышать, что она ошиблась и не хотела этого говорить. Однако Мисаки вновь разрушила его ожидания своим нестандартным и интересным ответом, заставившим сердце дрогнуть. — Почему? Потому что ты мне нравишься? В её чистых синих глазах читалось искреннее удивление, словно ответ был очевидным и заданный им вопрос не имел никакого смысла. Изана округлил глаза то ли от замешательства, то ли от ступора. Ему и правда не понять, что творится в голове у этой наивной девчонки, умеющей вызвать к себе интерес. Мулат приблизился к лицу Ханадзавы, чтобы получше рассмотреть её черты: мягкие, точёные, миловидные и приятные. Он хотел разглядеть в этих бездонных синих глазах что-то скрытое, потаённое, что Мисаки не желала показывать. Однако ничего, кроме слепого восхищения и доверия, Изана не увидел. Разочаровало ли его это? Ни капли. Он только сильнее обрадовался, но не показывал этого. Ханадзава с любопытством разглядывала точные и огрубевшие — в силу возраста — черты лица парня. В её глазах он был прекрасным и обворожительным, потому она не могла скрыть своё восхищение. Но стоило Мисаки заметить на прекрасном лице Изаны небольшие ссадины, как она нахмурилась, поджимая губы и проклиная тех, кто посмел навредить ему. Курокава же, не понимавший причины резкой смены настроения девушки, напрягся, ожидая худшего. Он был готов к тому, что она его ударит и, наконец, покажет своё истинное лицо. Однако брюнетка снова удивила своим поведением и своими действиями — она аккуратно приклеила пластырь голубоватого оттенка с довольно милым принтом ему на щеку и мягко улыбнулась. Изане абсолютно точно было по нраву проявленные забота и внимание. Возможно он даже мог бы снова открыться кому-то и заполнить пустоту внутри себя чем-то светлым и положительным. Вот только так просто доверять парень уже не сможет — боится снова оказаться преданным и остаться с разбитым сердцем, которое невозможно залечить. Горечь от прошлого всё ещё ощущалась лёгким покалыванием где-то в груди, словно предупреждая. Сейчас небезызвестный хулиган не хочет заморачивать себе голову бесполезными мыслями и волнением. Изана знает, что он хочет получить следующим — девушку, стоящую перед ним и хлопающую пышными ресницами, ожидая чего-то. — Как тебя зовут? - приземляясь на пыльный бетон пятой точкой в позе лотоса, поинтересовался он и неотрывно смотрел в девичьи глаза. — Ханадзава Мисаки, - незамедлительно ответила брюнетка и с надеждой уставилась в его аметистовые глаза, надеясь на то, что Изана вспомнит её. Однако всё было тщетно — парень никак не отреагировал, только согласно кивнул.       «Он совершенно точно не помнит меня…» - было горько и грустно от этой мысли, из-за которой сердце неприятно щемило, заставляя его биться быстрее обычного. Девушка потеряла счёт времени, а потому совершенно забыла о том, что она шла домой с покупками и маме очень нужно молоко для приготовления ужина. Поэтому, стоило ей это вспомнить, Мисаки подняла валявшиеся на земле пыльные продукты. Нужно было спешить, а иначе родители начнут переживать, и добром это точно не закончится. Однако вот так оставлять Изану после долгожданного воссоединения тоже не очень-то и хотелось, поэтому у Мисаки появилась дилемма. — Спешишь? - с любопытством спросил Курокава, читая на лице Ханадзавы беспокойство и волнение. Это его даже веселило. — Иди.       «Ведь я всё равно найду тебя», - мысленно закончил он предложение и расплылся в немного жуткой и странной улыбке. — Ты уверен? - брюнетка окинула его взволнованным и печальным взглядом. Ей ещё о многом хотелось поговорить с Курокавой. — Тогда… можешь записать мой номер телефона или адрес? - Мисаки совершенно точно не могла упустить парня снова. — Мы ещё встретимся, не волнуйся об этом. Беги, - парень оставался совершенно спокойным. Даже слишком. — Но это нормально, что ты так просто меня отпускаешь? Смысл в словах Мисаки был. Однако это не то, о чём ей следует волноваться в сложившейся ситуации, ведь Изана считал совершенно иначе. — Считай это благодарностью за проявленную заботу, - он снова расплылся в улыбке, но только уже в загадочной. — Хорошо, но мы должны обязательно встретиться! - на полном серьёзе выдала Ханадзава, поджав губы. Казалось, что она была готова заплакать. — Само собой, - ответил так, словно это было как само собой разумеющееся. — Обещай! - тут же выпалила девушка. Изана на мгновение замер и удивился. Он не понимал такого рвения с её стороны. Почему она хочет снова встретиться с ним? Почему даже после сказанного не может угомониться и продолжает настаивать? Как бы Изана не старался её понять, не мог этого сделать. И его осенило — Мисаки та, кого он так долго искал. Она совершенно точно отличалось ото всех и действовала вразрез с его ожиданием. — Обещаю. Возможно не так уж и плохо, что он решил сегодня прогуляться в одиночестве. В ближайшее время в его жизни произойдут кое-какие изменения. Но вот «какие именно» Изана и сам не знает, но с предвкушением ждёт. — Ты обещал! Мисаки бросила на него уверенный взгляд и поспешила домой, чтобы не заставлять родителей волноваться ещё больше.

***

— Мисаки! - обеспокоенно крикнул мужчина, стоило ему увидеть вошедшую в дом дочь. — Папа? Что-то случилось? - Ханадзава вопросительно уставилась на отца, державшего в руках телефон. — Мисаки! - из кухни вылетела взволнованная женщина и тут же заключила дочь в объятия. Девушка понимала, что немного задержалась, но и представить не могла, насколько сильно напугала родителей, что они в таком состоянии. Однако стоило Мисаки посмотреть на настенные часы, показывавшие довольно позднее время, всё встало на свои места — с её выхода в магазин прошло больше трёх часов.       «Я вроде недолго говорила с Изаной, так почему…» - она не могла понять причины столь быстрого хода времени. — Почему твой телефон был выключен? Что это у тебя на шее? И что с твоими волосами? - женщина ужаснулась. Мисаки повернула голову в сторону и посмотрела себя в зеркале — растрепавшиеся из-за хвата Изаны волосы и отчётливый красный след от удушья. А про телефон, который, видимо отключился из-за закончившегося заряда, она напрочь позабыла. Девушка понимала, что очень серьёзно влипла. Как ей оправдываться? Что говорить? — Кто посмел?! Скажи, и я…! - глава семейства пришёл в ярость и уже метал молнии из глаз, готовясь наказать обидчиков дочери. Девушке пришлось сказать приукрашенную правду, хоть ей и было совестно из-за этого, однако навлекать на Курокаву гнев родителей не хотела, ведь она сама виновата в произошедшем. Конечно, факт того, что родители поверят ей, был равен шестидесяти процентам, поэтому риск был большой. Однако, слава богу, они поверили. — Так им и надо! - неожиданно заявил Хироши с улыбкой на лице. — Спасший тебя парень — большой молодец, а остальные… - он замолк, увидя грозный взгляд жены. Говорить плохие слова в присутствии детей ему категорически запрещалось, а иначе — голова с плеч. — Кхм, в общем, хорошо, что ты цела, - тут же успокоившись, откашлялся и погладил дочь по голове. — В следующий раз запоминай лица, чтобы подать заявление в полицию, - строго наказал он, мысленно всё ещё злясь на «мусоров», сотворивших такое с его дочерью. — Больше не будем тебя отпускать одну вечером, - Макото тяжело вздохнула. Она бы не пережила и не смогла простить себя, если бы с Мисаки случилось что-то пострашнее. — Иди отдохни, ты многого натерпелась, - посмотрела на дочь обеспокоенным взглядом и оставила мягкий и тёплый поцелуй на лбу. — Хорошо, спасибо вам, - Ханадзава заключила родителей в объятия и виновато улыбнулась.       «Простите меня за наглую ложь!» - мысленно встала на колени и сделала глубокий поклон.

***

Девушка проснулась ближе к обеду. День ощущался иначе из-за начавшихся летних каникул, а ещё из-за вчерашнего дня. Мисаки никак не могла выкинуть из головы Изану, который изменился до неузнаваемости в поведении, характере и манере общения. Её мысли были заняты одними переживаниями за друга детства. Как он жил до вчерашнего дня? Что ему пришлось пережить? Что он чувствовал? Почему забыл про неё? Голова Мисаки была готова взорваться из-за переизбытка мыслей, и ей нужно было как-то отвлечься от них, вот только как именно? Она не знала, но хотела бы знать. Ханадзава перевернулась на живот и уткнулась носом в подушку, запуская руки под него.       «Когда произойдёт наша следующая встреча? Изана, ты ведь сдержишь обещание, не так ли?» - она поджала губы и сильнее стиснула подушку, томно вздыхая. Нервишки сильно шалили, отдаваясь неприятным щекочущим чувством где-то в груди. Мисаки готова была лопнуть от нетерпения, ведь ей о многом хотелось расспросить Курокаву. — Мисаки, тут к тебе друзья пришли, - в дверь комнаты раздался лёгкий стук, сопровождаемый нежным маминым голосом. — Хорошо, сейчас спущусь. Харуки и Шейла пришли вовремя. Ханадзаве нужно было отвлечься, и в этом ей помогут близкие друзья. Куда они пойдут гулять на этот раз? Девушка не знала, но уже предвкушала, а потому привела себя в порядок и собралась довольно-таки быстро. — Мисаки, пойдём в парк развлечений! - Морита расплылась в яркой и довольной улыбке. — Там открылся просто бомбический аттракцион!

***

Курокава сидел на крыше недостроенного и заброшенного высотного здания, смотря на Токио с высоты птичьего полёта. Люди, всегда такие рослые и крупные, оттуда Изане казались муравьями — маленькими, беззащитными созданиями, которых легко можно раздавить. Была бы его воля, он бы так и поступил, однако такое возможно лишь в книгах или фильмах. Это, конечно, расстраивало и навевало грусть, но мулат сидел с довольной и широкой улыбкой, не спадающей с его губ ещё со вчерашнего вечера. Какучё, смотря на такого своего короля, напрягался, ведь Изана был из тех, кто мало чему радуется. Поэтому Хитто было очень интересно узнать, кто или что вызвало у него эту улыбку. — Достань мне информацию об одной девушке, - Курокава подал голос и своей просьбой заставил своего слугу вздрогнуть и напрячься сильнее. — Ханадзава Мисаки. Разузнай о ней всё, - наконец соизволил одарить брюнета взглядом. — Срок — два дня. — Управлюсь за день, - Какучё согнулся в полупоклоне. Хитто всё никак не мог принять то, что Изану заинтересовала девушка, ведь его обычно никто не волновал, поэтому такая просьба сильно смутила Какучё. Конечно, он в ответ ничего не скажет и слепо будет делать всё, что Курокава ему прикажет. Найти информацию? Да пожалуйста. Убить кого-то? Без проблем. Хитто сделает всё в лучшем виде без лишних вопросов, которые его король терпеть не может. — Мне нравится твой ответ, - холодно бросил мулат и вновь устремил взгляд вниз на оживлённые улицы Токио.       «Чем ты сейчас, интересно, занимаешься? Думаешь ли всё ещё обо мне? Или уже забыла и наплевала?» - Изану распирало от любопытства. — Какучё, - окликнула ещё не успевшего уйти подчинённого. — Да? - последовал незамедлительный ответ. — Установи её местоположение. Быстро. — Будет сделано.       «Мы скоро увидимся, Ми-са-ки».