Быть как ты

      Тишина растворяется в прозрачных слезах, что стекают по щекам на шею. Красные опухшие глаза прикрываются, смотрят, как серый свитер становится мокрым, темнеет, не успевает просохнуть. Беллатриса продолжает стоять напротив с нечитаемыми для Гермионы эмоциями. Её тело до сих пор дрожит, но девушка старается взять себя в руки и успокоиться.       Внутри ведьмы буран, заставляющий ёжиться от холода каждого, кто её знает. Никто никогда не подбирался к ней близко, не забирался в душу или тем более в сердце. Оно плотно заперто, спрятано от солнечного света, звонкого смеха и запаха весеннего дождя, который так ей нравится. Показать свою слабость значит умереть — это чёткое правило женщина запомнила с самой юности и пронесла с собой через года.       Первой пришла в себя Гермиона. Очнувшись, будто ото сна, она громко втянула в лёгкие кислород и сморгнула застывшую на глазах слезу. Прозрачная капля стукнулась о подбородок и исчезла.       — Вы выполнили свою часть уговора, Грейнджер, — сказала Беллатриса, наблюдающая, как девушка ищет свои вещи в тёмном классе.       — Он мне больше не нужен, профессор, — ответила студентка, подбирая с пола сумку.       Блэк развернулась и внимательно посмотрела на Гермиону.       — Если бы я только знала… — тихо произнесла студентка одними губами.       Грейнджер занесла в воздух руку и остановила Блэк от лишних ненужных разговоров. Беллатриса смотрит, как сумка оказывается на плече. Гермиона поправляет свитер и, не оборачиваясь, идёт на выход. Тонкая жёлтая струйка света вливается в помещение, когда студентка открывает дверь и проскальзывает в коридор.

***

      Гермиона не может встать. Она смотрит с постели на едва появившееся на горизонте солнце и морщится. Отворачивается от окна и накрывает себя с головой тёплым одеялом. Девочки, живущие вместе с ней в комнате, только пожали плечами, бросили вопросительные взгляды и вышли.       ЗОТИ. Но Грейнджер нет, и Блэк сердито, будто в одиночестве, расхаживает по классу, полном детьми. Она молчит, хмурит брови, шикает на слишком весёлого Поттера и с ненавистью смотрит на Малфоя. Парень сжимается, отводит взгляд светлых глаз, и глупая улыбка пропадает с его лица.       Белла смотрит в окно на горы, окружающие Хогвартс, его поля и луга, на тонкую полоску реки. Вчерашний вечер острым лезвием режет память женщины — она сжимает руки в кулаки, силится забыть каждое слово и свои движения, то, как она смотрела на неё, но память, как лучшее оружие, — никогда не подводит.       Наверное, это трусость — не явиться сегодня на урок, но Гермиона по-другому не может и не хочет. Она уже ничего не хочет. Как Дамблдор мог так жестоко с ней поступить? Как Белла могла на это согласиться? Но почему-то Грейнджер задевает именно второй вопрос.       «Кто я такая для неё?» — думает девушка, когда не остаётся больше причин лежать и жалеть саму себя. Гермиона обхватывает себя руками, и слёзы вновь бегут по горящим от стыда щекам.

***

      Профессор Слизнорт опаздывает. Он вваливается в шумный кабинет, полный дымящихся котлов, и рывком пересекает класс вдоль. Мужчина смотрит на первое перед ним пустующее место, приглаживает руками волосы и вспоминает, когда в последний раз его лучшая студентка пропускала занятия.       Гермиона без чувств. Она смотрит на выкрашенный в белый цвет потолок и не ощущает ничего. Даже чувство жалости и ненависти к себе пропало, испарилось в приторном воздухе женской комнаты или вылетело из открытого окна. Холодный ветер гуляет в каштановых волосах и перебирает их на свой манер. Гермиона вовсе не боится заболеть — так даже будет лучше. Она глубоко вдыхает осеннюю свежесть и прикрывает уставшие глаза.       Шум и разговоры из общей гостиной никак не мешают и не отвлекают. Мыслей нет, как и сил дойти до заброшенного туалета и спрятаться там от реальности. Миртл наверняка обрадуется. Но Гермиона продолжает лежать и перебирать в голове слова, жесты, каждый звук, издаваемый Беллатрисой.       Блэк мечет искры в кабинете. Она кричит и срывается на всех, а бедный Невилл готов вовсе слиться со школьной скамьёй воедино. Полумна загадочно разглядывает место позади себя и лишь улыбается, когда её друг тихо шепчет ей на ухо вопросы. Беллатриса рычит на студентов, прогоняет их прочь и сыплет проклятиями, если кто-то задержится в её кабинете хоть на одну лишнюю секунду.       Гермиона вздыхает — тихий стон срывается с губ, когда она ненадолго проваливается в тревожный сон. Множество картинок, звуков, но никакой конкретики. Когда сон проходит, до студентки всё-таки доходит смысл: весь сумбур — это лишь образы Блэк, пытающей её в кабинете. Она снова плачет, хрипит и бьёт руками одеяло. Гермиона чувствует, как уходит под землю, как от неё здесь ничего не остаётся.

***

      Ужин третьего вечера. Блэк смотрит свысока на столы факультетов и быстро находит место для недостающего человека. Альбус мирно принимает пищу — ведёт себя так, будто ничего не произошло. Он аккуратно игнорирует замечания всех преподавателей в школе. Беллатриса не притрагивается к еде, чай остывает.       В кабинете, оставшись наедине с собой, она протирает листья мяты. Запах расходится на много метров вокруг, а внутри Беллатрисы что-то жжётся огнём. Она стучит рукой по столешнице, тут же морщится от острой боли и замирает. Внутри что-то надламывается.       А Грейнджер и вовсе теряется. Она бродит в одиночку по школьным коридорам рано утром, когда огромные часы в холле показывают только начало седьмого. Пальцы скользят по шероховатому камню стены, переходят на гладкую деревянную дверь, сталкиваются с железными вставками и дверной ручкой, уходят вновь на окрашенную стену.       Почти Безголовый Ник учтиво приветствует первую ученицу за сегодня, задаёт ей вопрос о самочувствии, но Гермиона проходит мимо. Ступает босиком на холодный асфальт и прикрывает глаза.       «В прошлом году уже лежал снег, а в этом его нет, как и мельчайшего на него намёка».       Холодный ветер забирается под тонкую футболку, вылетает наружу и рассеивает тепло в воздухе.       Часы гулко стучат. Семь утра — пора возвращаться в общежитие, где можно спокойно спрятаться ото всех под одеялом. Гермиона спешит покинуть двор: она пересекает коридоры и движущуюся лестницу, говорит пароль и входит в натопленную гостиную.

***

      Дамблдор лично вешает доску с новым расписанием для шестого курса. Филч для чего-то очень внимательно следит за происходящим в воздухе, выставив вперёд руки, будто успеет поймать падающую деревяшку. Слизеринцы нагло оттолкнули другие факультеты на своём пути, и Драко первым увидел изменения.       — Чёртова Блэк опять загуляла, — пошутил Гойл, и Крэбб громко засмеялся.       Поттер и Уизли, стоящие рядом, поддержали друзей звонким смехом. Пэнси театрально закатила глаза и стукнула Гойла в плечо, когда парень хотел сказать ещё что-то более мерзкое в адрес профессора. Полумна грустно улыбнулась, а Невилл выдохнул с облегчением.       — В последнее время она была совсем не в себе, — проговорил Долгопупс, когда они вылезли из толпы студентов. — Может, ей нужно время, чтобы отдохнуть?       — Возможно, ты прав, Невилл, но кто знает, что творится в её голове, — Лавгуд улыбнулась, и друзья вместе свернули на лестницу.

***

      Гермиона спустя неделю отправилась на занятия. Она взяла все нужные книги, пергаменты и перья, заправила чернильницу и вышла с остальными девушками из общей комнаты. Грейнджер бредёт по коридорам школы, полном студентов и преподавателей, но взглядом цепляется только за самые тёмные цвета. Чёрной фигуры нигде нет.       Её нет день, затем второй. Так проходит неделя, за ней тянется вторая. Грейнджер теряет терпение, в груди что-то ноет, но она проклинает себя за чувства. Она теряет тонкую нить с реальностью, в которой для неё ничего нет. Ухмылки и издевательства продолжаются, но Гермиона опускает голову и следует по привычному маршруту туда, где не будет никого.       — Какая же я дура! — кричит Гермиона, и слова эхом летят вдоль кафельной стены.       Миртл резко выскочила из дальней кабинки туалета и звонко рассмеялась.       — Ого! — вскрикнула она. — Я давно тебя здесь не видела, как твои дела?       Гермиона лишь отмахнулась от призрака. Она повернулась к Плаксе спиной и села на холодный пол. Перед её коленями лежит толстая древняя книга. Именно та, в которой ей удалось найти что-то похожее на место из рассказов Альбуса.       Миртл удобно села рядом со студенткой и заинтересованно пробежалась глазами по странице. Когда чтение наскучило бывшей ученице Хогвартса, она с криком взлетела под потолок и резко испарилась в воздухе.       Чем дольше читала Гермиона, тем больше становилась уверена в том, что она на верном пути. Девушка отложила книгу и задумалась: для кого она это делает? Для себя? Но она даже не имеет ни малейшего понятия, что ищет и почему это так секретно. Для Дамблдора? Тогда почему он, великий волшебник, не смог найти книгу на полках школьной библиотеки? Для Блэк?..       Грейнджер встала и подошла к раковине. Кран с холодной водой бодро зашуршал, и девушка опустила руки под ледяную струю. Вода немного охлаждает разум, заставляет Гермиону думать.       — Эй, Миртл! — крикнула Гермиона в пустоту. Призрак появился мгновенно. Довольная девушка вылетела из водосточной трубы и села в воздухе рядом с гриффиндоркой. — Миртл, — повторила Грейнджер, запинаясь, — позволь спросить?       — Конечно, у меня давно ничего не спрашивали, — заинтересованно ответила она.       — Если бы тебе кто-то сделал что-то плохое, ты бы смогла ему потом помочь с очень важным делом?       — Насколько важным? — брови Миртл приподнялись.       — Очень. Дело жизни и смерти.       Улыбка быстро сошла с лица призрака, и Гермиона испугалась. Миртл серьёзно задумалась над вопросом, поправляя очки на переносице.       — Если ты можешь спасти кому-нибудь жизнь, то обязательно сделай это.       Крик отчаяния и боли разнёсся по туалету, и Миртл мгновенно взмыла в воздух. Она совершила небольшой полукруг по собственной вечной тюрьме и, врезавшись в раковину, исчезла внутри. Гермиона осталась одна, гонимая прочь от страха, но мышцы сковало. Она смотрит себе под ноги, туда, где лежит старая книга, раскрытая на странице с описаниями, её палочка и чистый лист пергамента.

***

      Грейнджер собирается с силами и входит вместе с остальными студентами в тёмный класс. Пройдут годы или столетия, а здесь никогда ничего не изменится. Блэк нет, и Гермиона спокойно усаживается на своё место. Луна тихо здоровается с ней, проходя мимо, а Невилл невинно улыбается и машет рукой.       Паркинсон ядовито осматривает Гермиону, её взгляд ловит Уизли и поворачивается в ту же сторону. Грейнджер отворачивается, прячет глаза в конспектах, написанных наспех за одну ночь, и пытается сосредоточиться. Она чувствует всем телом, что в неё вот-вот полетит очередная бумажка, измазанная грязью, но этого не происходит.       В классе становится совсем тихо, и гриффиндорка поднимает взгляд. Первое, что она видит — чёрный омут, охватывающий её целиком. В этих глазах можно утонуть, умереть, заплакать от счастья или сгореть со стыда. Грейнджер не в силах отвернуться от двух огней в конце кабинета, она чувствует, как тепло растворяется внутри, как груз падает с шеи, и она глотает такой нужный ей сейчас кислород. Газ проникает в лёгкие, заполняет их собой, расширяет, и девушка делает вздох, а Блэк повторяет то же самое.       Беллатриса следит за каждым её движением и взглядом. Она впивается чёрными глазами в дальний угол класса, хмурит брови, старается себя отвлечь, но девчонка занимает все её мысли. Руки не слушаются, мел коряво скользит по грифельной доске, издавая противный скрип на каждых острых углах букв. Блэк чертыхается, вдыхает глубже и продолжает вести урок.       Беллатриса хромает, скрывает глубокий порез под длинным платьем, но от Грейнджер этого не спрятать. Она ловит мельчайшие детали, подмечает всё, что изменилось за такое короткое, но чертовски длинное время. Гермиона теряет остатки холодного рассудка, когда Беллатриса запинается, но успевает ухватиться за край стола. Она чувствует, как подалась всем телом вперёд. После этого Блэк ни разу не взглянула на неё.       Слова Миртл, сказанные так искренне, переданные с великой человеческой болью, плотно сидят в голове Гермионы. Она ни за что не простит себя, если поступит иначе, если пойдёт на поводу дурацкой обиды, поэтому она задерживается. Трясущимися от волнения руками складывает в сумку учебник и ждёт, когда класс опустеет.       Пэнси смотрит на медлительность Грейнджер, переводит взгляд на преподавательский стол и хмурится. Она толкает Драко в бок, и Малфой кивает. Друзья покидают кабинет. Гермиона молча подходит к преподавательскому столу, и Беллатриса смотрит на свою ученицу. Она поднимается с места, скрывая резкую боль, но морщины всё-таки выступают на лбу ведьмы, выдают её полностью.       — Останьтесь, пожалуйста, на месте, профессор, — просит Гермиона не своим голосом, и Белла замирает, затем медленно опускается на стул. — Я не задержу вас надолго. Я хочу показать это.       Гермиона поднимается по ступенькам к преподавательскому столу. Беллатриса следит за каждым шагом студентки. Раскрытая книга ложится перед Блэк.       — Я только хотела помочь, — повторяет Гермиона и смотрит сквозь женщину. — Надеюсь, у меня получилось.       Слёзы почти скатились по щекам, но девушка быстро заморгала. Она смотрит на чужие руки, стол, книгу, — но только не в глаза. Гермиона уверена: в них много лжи и обмана. В них она никогда не увидит правды или спасения. Ведь это глупо — искать тонкую зацепку в человеке, которого не знаешь, который не обязан помогать тебе, вмешиваясь в жизнь.       Блэк делает слабую попытку остановить студентку, но Гермиона уходит, оставив книгу развёрнутой на столе. На страницах пестрит чёрный текст, выведенный аккуратным почерком. Беллатриса злится на себя, на Грейнджер, на Дамблдора. Она рывком сбрасывает всё, что лежит на столешнице, а Гермиона за дверью слышит только стук падающих предметов.