Быть как ты

      Лес. Темнота. И только тонкие длинные тени следуют по пятам за своими хозяевами. Гермиона изредка оглядывается по сторонам, старается не терять из виду волшебника, имени которого до сих пор не знает. Но друг его идет медленно, размеренно вышагивая по мягкому снегу, кажется, он назвал его Барти.       Никто из Пожирателей не нарушает тишину, будто только она сможет привести их к конечной цели, не позволит сбиться с пути. Пушистые кроны обволакивают всех вокруг и скрывают в себе тяжелое дыхание Грейнджер.       Она не боится, только волнуется. Что сказать? Куда встать? На кого ориентироваться? Вопросов уйма, но ни одного ответа, а для логичной и вечно планирующей всё наперед Гермионы — это тяжелое испытание. Она справится, обязательно возьмет себя в руки и сделает то, что от неё потребуют.       Высокий волшебник в серебряной маске споткнулся о корень дерева, вырвавшегося поверх земли и сугробов, чертыхнулся и остановился. За ним остановилась остальная колонна.       — Что ты там делаешь? — зашипел тот, что разговаривал с Гермионой в маленькой грязной комнате.       Но и этот вопрос остался без ответа, вместо него волшебник знакомым движение закинул длинные волосы за плечи и поплелся дальше. Глаза Грейнджер расширились. Малфой-старший. Он что-то пробубнил себе под нос, сильнее впиваясь ладонью в острую рукоять дорогой трости. То, как небрежно он смотрит под ноги и вздергивает подбородок, Гермионе кажется сейчас совсем не важным, но раньше она часто замечала подобные «повадки» у Драко, и это невероятно злило её.       Злость отошла на второй план. Впервые за столько времени, пламя внутри немного притупилось, будто соприкоснувшись с белоснежным снегом Запретного Леса, оно отступило, позволив разуму взять верх. Сердце продолжает биться слишком часто, предчувствуя момент чего-то нового и недосягаемого.       — Мы почти на месте, — произнес в пустоту шедший впереди незнакомец из бара.       Остальные прибавили шаг, и Гермиона, подхватив пола мантии, поспешила следом. Ветки так и норовят стукнуть посильнее её по лицу, будто они знают весь тайный замысел её похода, будто они отговаривают её.       Перед Пожирателями в лунном свете открылась поляна. Неожиданно из-за опушки раздался протяжный громкий вой, и мурашки побежали по коже Гермионы. Она единственная из всех заглянула в темноту, манящую и бесконечную, другие волшебники же и вовсе не отреагировали. Пожиратель вытащил из кармана палочку и направил её кончик в небо. Оно сегодня красивое, серое и ровное, ни одной тучи, только огромных размеров луна. Слабый огонь выскочил из палочки и зигзагом направился вверх, как только он взлетел на несколько метров от земли, струя магии рассеялась, оставив после себя искры.       — Они скоро будут, нужно подготовиться, — сказал Пожиратель, обращаясь к собравшимся. — Подойди ко мне. Последние слова он сказала только Гермионе, и она покорно подошла к мужчине. Волшебник снял капюшон, обнажив худое лицо перед девушкой.       — Сегодня он вернётся к нам, — уже тише сказал он, — будь готова, он не любит, когда его не слушаются.       Грейнджер кивнула, подняв сосредоточенный взгляд на волшебника. Он глубоко втянул морозный воздух через ноздри и прикрыл глаза. Подрагивающие веки выдают в мужчине переживание. Тонкими костлявыми пальцами он провел по дереву собственной палочки, ожидая от неё реакции, но ничего не случилось.       — Что делать? Что мне говорить? — вопросы сыплются сами, волнение вырвалось наружу, и Гермиона тут же прикусила язык.       — Ничего, — покачал головой волшебник, — только то, что он тебе скажет. Или она.       На последнем слове тонкие губы его скривились, изображая натянутую улыбку. Внутри Гермионы всё застыло, она непонимающе смотрит снизу вверх на темного волшебника, а он, кажется, вовсе не замечает девушку.       Малфой рывком снял с себя серебряную маску, и она мягко растворилась в воздухе черным дымом. В его взгляде усталость и что-то ещё. «Ну, конечно» — подумала Грейнджер, когда в светлых глазах рассмотрела брезгливость. Холодный, мертвый взгляд Люциуса соприкоснулся с мягким и тревожным Гермионы, но хладнокровие, присущее его роду, не дрогнуло. Волшебник отвел взгляд так же быстро, как столп новых ярко-красных искр взмыл в ночное небо.       Остальные Пожиратели последовали примеру Малфоя, но Гермиона не знает их. На лицах волшебников играют красные тени всё ещё не потухшего пламени и неподдельный интерес. Гермиона осматривается: вокруг снег и темнота, ей некуда бежать, проход тут же загородят мощные высокие сосны.       — Послушайте, — вновь пытается заговорить Гермиона, — как ваше имя?       — Антонин, — мрачно отвечает Пожиратель, заглядывая куда-то за спину Гермионе. — Они скоро явятся сюда, готовься.       Гермиона не успевает вставить и пару слов, как в толпе волшебников проходит шепот. Они закрывают рты ладонями, передают информацию тихо, оглядываясь по сторонам, будто боятся обронить то последнее, что, возможно, спасет их черные души.       Хруст шагов отдаляется, и глубокие следы в снегу доводят Антонина до центра опушки. Голоса смолкают, и все взгляды сосредотачиваются только на нём. Пожиратель поднимает руки вверх, держа в одной из них длинную палочку.       — Круг, — отрывисто произносит он, и все собравшиеся тут же создают из собственных тел круг вокруг Антонина.       Любопытные взгляды незнакомых волшебников бегают по лицу Гермионы, когда она присоединяется к мужчинам. Малфой сдается сам себе, он наконец позволяет в полной мере разглядеть Грейнджер. Он хмурится, перебирая в памяти моменты, когда мог видеть её раньше. На лбу выступает морщина, и глаза Люциуса резко расширяются.       Кончики волшебных палочек устремились в серое небо. Не сговариваясь, разом искры вылетели из них, и на мгновение над опушкой повис яркий свет. Как багровый закат, как красная река лучи медленно перетекли на верхушки деревьев, а затем всё ниже и ниже.       Где-то совсем близко, за спиной раздался громкий вой, похожий на тот, что был несколькими минутами ранее, но сейчас был требовательней и протяжней. Гермиона успела нагнуться, когда над её головой пронеслось нечто скомканное и черное. Никто из Пожирателей не сдвинулся с места, напротив, их мышцы будто сковали, и Малфой, выглядевший до этого напуганным, сейчас стоит с белым непроницаемый лицом.       Антонин улыбнулся, и в лунном свете блеснул серебряный зуб. Черная масса вновь облетела собравшихся, издав рёв в последний раз, и приземлилась на сугроб в центре круга. Антонин сделал шаг вперед спустя несколько секунд, вытягивая палочку перед собой. Гермиона наблюдает за Пожирателями, как они с интересом смотрят на то, что лежит перед ними.       Но волшебник из бара не успевает подобраться к черному свертку, как над его головой, взлохматив длинные волосы, пролетает такой же сгусток, только гораздо большего размера. Он не кружит несколько раз над Пожирателями, а сразу приземляется в центр и обретает человеческий вид.       «Это что, крыса?» — подумала про себя Гермиона, когда только что появившийся волшебник вышел из тени. Его руки подрагивают, а в толстых коротких пальцах зажата на вид неуклюжая палочка. Мужчина то и дело потирает нос резким отрывистым движением, опасливо оглядываясь вокруг.       — Он здесь, он здесь, он здесь, — залепетал тот, что похож на крысу и быстро облизнул тонкие губы.       — Где тебя носило, Хвост? — спросил Антонин, сделав шаг вперед.       Но Пожиратель только пригнулся, потирая руки. Он обернулся назад и бросил короткий взгляд на сверток, всё ещё лежащий на снегу. Антонин будто вспомнил что-то важное, он совершил рывок к центру, но Хвост тут же наставил на него кончик своей палочки.       — Не так быстро, — пропищал он, — я должен сам это сделать.       — Так делай! — взревел волшебник. — Он всё ещё лежит на земле.       В груди Гермионы защемило. Глаза, привыкшие к ночной темноте и тусклому свету луны, вглядываются в центр круга, но они не в силах что-либо разглядеть. Тени от Пожирателей густо застилают черное месиво без всякого шанса на подсказку.       -Точно, точно, — донеслось до Грейнджер, когда Пожиратель, походящий на крысу взмахнул палочкой в воздухе.       Зеленое пламя опалило лица волшебников, и в глазах Малфоя блеснул восторг. Антонин так же с упоением смотрит на магию, создаваемую Хвостом. Через секунду пламя потухло, и на его месте образовался огромных размеров котел с бурлящей внутри жидкостью.       — Каждая минута на счету, где её носит? — с нетерпением спросил Антонин, когда котел твердо встал на металлические подставки.       Хвост по обыкновению своему не ответил, а только облизнул губы и уставился в небо. Холодный взгляд Антонина устремился на Гермиону, Пожирателя справа от неё и наверх. Огромной серо-черной кометой к ней летел новый волшебник. «Наверное, это она» — подумала Гермиона, когда шар почти спустился к ним.       Сгусток едва коснулся белоснежного снега, как из него тут же вышла фигура в длинной черной мантии. На лице Люциуса заиграла победная улыбка, но он быстро спрятал её за привычным безразличием.       Маска на лице нового Пожирателя отливает серебром. Гермионе показалось, что стоявший слева от неё полный мужчина на секунды перестал дышать. Волшебник замер, приковав взгляд маленьких круглых глаз к фигуре, и сжал кулаки.       — Ты опоздала! — рявкнул Антонин.       — Да как ты смеешь, ничтожество!       Гермиона Грейнджер умерла во второй раз. Ноги резко подкосились, а в легких перестало доставать кислорода. Волшебница чувствует, как теряет сознание, как фигуры, стоящие перед ней расплываются, а земля уходит из-под ног.       — Тебе ли указывать мне? — женщина в маске резко сократила расстояние между ними, и искрящийся кончик её волшебной палочки уже в очень опасной близости с горлом Антонина.       Мужчина отчаянно замотал головой, выставив вперед ладонь. Прошло ещё несколько секунд, показавшиеся Гермионе бесконечностью, когда она скинула с себя маску и обвела собравшихся взглядом.       Их глаза встретились, и в этот миг внутри Гермионы взорвалось всё, что было в ней человеческого. Она оцепенела, и страх грязными липкими лапами втаптывал её глубже в снег. Идеальная черная бровь только на мгновение взметнулась вверх на бледном лице Беллатрисы, после чего она отвернулась.       — Я вижу в наших рядах новые лица, — сказала она Антонину. — Не хочешь ли нас представить?       — Конечно, — буркнул он в ответ, но, увидев злое лицо ведьмы, тут же исправился. — Это, как же тебя… Гермиона, точно. — запинаясь, ответил он. — Она очень рвалась к нам, поэтому я подумал…       — Ты подумал? — взревела Блэк. — Ты подумал, что какая-то малолетка вполне сгодится для такого ответственного дела?       Грейнджер не дышит, или так только кажется, пока идет спор о её дальнейшей судьбе. Её глаза мечутся от Антонина к разъярённой Беллатрисе, пока остальные Пожиратели находят эту перепалку весьма занимательной, ведь никто не знает, кто она и откуда взялась.       — Но я… — Антонин пытается оправдаться, но Блэк не дает ему этого шанса.       — Кого из вас двоих мне убить первым? — неожиданно спокойно спрашивает Беллатриса.       Ведьма отступает от испуганного мужчины, и теперь он может поправить съехавшую мантию. Вопрос комом застыл в горле у Гермионы. И пока Блэк расхаживает взад-вперед, Грейнджер ищет то, что может спасти её.       — Пора начинать, — отдала приказ ведьма, и Хвост вновь достал палочку. — А с тобой я разберусь позже.       Холодный стальной взгляд метнулся в Гермиону, но девушка не в силах посмотреть в ответ. Грейнджер слышит, как легкие шаги следуют к котлу, и чувствует, как мужчина слева напрягся.       Хвост поднял руки вверх над зловонно пахнущей жидкостью и зашептал. Его слова смешались воедино, и хотя Гермиона не знает этих заклинаний, она уверена, что это очень старая и запрещенная магия. Блэк расположилась рядом, она изредка добавляет в котел ингредиенты из холщового мешка.       Жидкость вспучилась, запах распространился сильнее, и Люциус прикрыл нос рукой. Антонин сделал несколько неуверенных шагов к котлу, но быстро остановился, когда пена повалила на снег, моментально растопив его до земли.       Сумасшедший смех вихрем вырвался из замкнутого круга и взлетел высокого над соснами. Гермиона поежилась, она никогда не видела её такой… Безумной? Именно это слово она хочет подобрать к строгой, но всегда рассудительной Беллатрисе. Сейчас перед ней стоит совершенно другая женщина. Черная мантия развивается, огибая тело ведьмы под льющийся хохот.       Неожиданно Хвост отскочил от котла, но Блэк не сдвинулась с места. Женщина с интересом смотрит на нечто, появившееся в воздухе.       — Вот он, — тихо проговорил Антонин.       На лице Люциуса впервые отразился ужас. Перед всеми собравшимися в лесу Пожирателями восстает он. Некая сущность или личность, не знакомая Гермионе. Она смотрит на каждое движения Хвоста, колдующего внизу, на каждое быстро сменяющееся выражение его лица. Серый сверток постепенно приобретает человеческие очертания. Но человеческие ли? Кожа нового человека без волос, а лицо его лишено выражения. Вместо носа только две прорези, и Гермионе кажется, что он походит больше на змею.       Последние движения, и алая кровь падает в жидкость, она поднимается так высоко, как не поднималась до этого ни разу, окутав получеловека, затем замирает, кажется, на минуту и исчезает. На смену ей приходит едкий дым. Антонин дышит в рукав, отмахиваясь второй рукой, пока Хвост вдыхает его полной грудью.       Дым оседает, падает на гладкий ровный сугроб рядом и растекается к ногам волшебников. Малфой хмурится, выпрямляет спину, Грейнджер видит, как он думает: остаться или отойти. Люциус делает правильный выбор, не сдвинувшись с места, потому что через секунду рядом с ним возникает человек.       Хриплый вздох вырывается из зажатых легких его, а затем следует аккуратный шаг и хруст снега. Хвост падает на колени и скулит, его волшебная палочка укатилась под ноги к Беллатрисе. Нечто, вышедшее из темноты открывает глаза, и на его сером лице появляется ухмылка.       — Как приятно вновь дышать самому, — прошипел человек.       Снег продолжает хрустеть, а вой Хвоста усилился. Беллатриса делает слабую попытку подойти к нему, но он быстро её обрывает. Рваный балахон восставшего волшебника развивается на холодном ветру, но Гермионе кажется, что он совсем ничего не чувствует на вид безжизненной кожей.       — Хвост, прекрати! — резко командует он, и мужчина повинуется.       Он совершает ещё один неуверенный шаг, будто пробует почву на твердость.       — Антонин, — шипит он, и мужчина тут же подходит ближе, — я вижу в наших рядах незнакомые лица.       — Всё верно, мой Лорд, — Антонин согнулся в полупоклоне.       — Так познакомь же нас!       Антонин махнул рукой Гермионе, трясясь от ужаса. Она сделал небольшой шаг вперед, и глаза Беллатрисы многогенно впились в неё. Изучающий ненасытный взгляд, смешанный с безумием и желанием убивать. Она буравит её черными глазами, удерживая в руках изогнутую палочку.       — Как вас зовут? — Лорд учтиво наклонил голову набок.       — Гермиона, — тихо ответила она.       — Меня зовут Лорд Волдеморт, — представился он. — Что привело тебя в лес в такой поздний час?       Кто-то из Пожирателей решил, что он издевается, и по небольшому кругу разошелся смешок.       — Молчать! — рявкнул Лорд.       — Я хочу быть вместе с вами.       Гермиона готова поклясться, что если бы у Беллатрисы была возможность убить её сейчас, то она ни за что этого не упустила. Грейнджер чувствует каждой клеткой организма, как ненависть в Блэк кипит сильнее.       Волдеморт молчит, он двигается плавно и тихо, и Гермиона не успевает следить за его движениями. Секундой назад он был перед ней, а теперь холодное дыхание доносится за спиной. Он выжидает, прицеливается, готовит новую тактику, пока собравшиеся ждут его приказа.       — Я не могу отказать, когда юная волшебница сама приходит с подобной просьбой.       Желтые глаза, как два фонаря, прожигают в лице Гермионы дыры. От взгляда холодного и вездесущего не скрыться, невозможно подумать об измене или побеге, ведь мельчайшая деталь выдаст тебя ему. Тому, кто похож на змея. И тогда любого ждет смерть.       — Теперь всё будет иначе, — Волдеморт обратился ко всем, — вы будете продолжать играть свои роли, а я решу, кто умрет следующим.       Лорд остановился в центре рядом с некогда существующим котлом и обвел каждого взглядом.       — И если кто-то решит проигнорировать моё послание, то я вырву из него жизнь на глазах у всех, — желтые змеиные глаза остановились на Люциусе, и он тяжело сглотнул.       — С тобой я тоже свяжусь, — на этот раз он обратился к Гермионе, которая не посмела сдвинуться с места. — И тогда ты сможешь доказать свои подлинные намеренья.       Грейнджер лишь слабо кивнула в ответ.       — Хвост, палочку!       Сутулясь и запинаясь от страха, Хвост принес такую же серую и блеклую волшебную палочку. Волдеморт принял её из рук верного слуги, и как только она попала в руки хозяину, то сразу засветилась. Он что-то прошипел себе под нос, пока любовался оружием, которому предстоит отнять не один десяток жизней.       Блэк стоит рядом справа от Лорда и с обожанием смотрит на волшебника. Она больше не кидает злостных взглядов на Грейнджер или Антонина, всё её внимание занимает он. И это верно подмеченный факт расстраивает Гермиону до ужаса.       Красные искры неожиданно вылетели из кончика палочки и несколько деревьев за спинами Пожирателей моментально вспыхнуло. На сером лице появился бордовый оттенок.       — Да, — протянул по-змеиному Лорд.       Антонин хотел подойти к Волдеморту, но страх сковал и его мышцы. Он застыл в ожидании вопроса или пренебрежительного обращения к себе, но ничего из этого не произошло.       — Ждите новостей, — сказала он всем, но посмотрел только на Гермиону.       Его скрутила тугая серая спираль. Воздух поднялся от земли к небу, подхватывая волшебника за собой. Он исчез за секунду, а за ним последовала Беллатриса и её безумный хохот. Хвост махнул палочкой, хихикнул и тоже испарился, но не так эффектно и изящно.

***

      Дамблдор расхаживает по кабинету, руки его покоятся на пояснице. Портреты на стенах обеспокоены, кого-то не достает на картинах, а где-то волшебники собрались вместе, покинув свои места.       Входная дверь тихо отворилась, и на пороге появилась Минерва. Она тут же заподозрила неладное, когда мужчины на картине зашептались. Камин, как всегда горит и дышит ярким пламенем на каменистый пол и стены. Языки красного пламени тенями гуляют по бежевым пергаментам на столе, спрыгивают с них и утопают в кружке с черным чаем.       — Ты звал меня, Альбус? — Минерва до сих пор стоит в паре шагов от двери.       — Да, присаживайся, — он указал рукой на единственный стул около массивного стола.       Рядом с Макгонагалл мгновенно появилась расписная фарфоровая чашка, доверху заполненная ароматным напитком. Профессор для приличия сделала несколько глотков и с лязгом её отставила.       — Я хотел поговорить о Гермионе Грейнджер, — первым начал Альбус.       Он отошел от высокого окна, и теперь солнечные лучи вновь имею доступ в кабинет.       — С ней что-то случилось? Я видела её в коридорах замка сегодня утром.       Старик с картины в черном поношенном костюме вернулся на своё место. Дамблдор быстрым шагом подошел к нему и приподнялся на носки. Минерва с интересом наблюдает за тем, как волшебник передает информацию Альбусу, а тот только кивает.       — Что происходит?       — Нам не нужна сейчас паника, — сказала Дамблдор, но Минерва не поняла: он сказал это ей или мужчине с портрета.       Прошло ещё несколько минут, пока Альбус не сел в кресло директора. Руки сложены в замок, а пальцы твердо переплетены между собой. Его взгляд быстро стал суровым и проницательным, а борода спуталась.       — Альбус, ты меня пугаешь, — говорит Минерва, распахивая широко глаза.       — Гермиона Грейнджер была замечена вместе с Пожирателями Смерти.