Utopia

Тихий, заснеженный город, что ничем не выделялся на фоне вечного мороза. Люди здесь занимались лишь рыболовством и торговлей с другими континентами, коих, казалось, слишком много: процветающий Асиандо и воинственный Еирун; Леоджин, желающий спокойствия на своих землях, и его сосед Клестриа, мечтающая заполучить знания великих философов приятеля; таинственная долина Флеидатора; самое развитое царство Ухэрон; праздничные и веселые острова Рисман и Имубиа; и даже тёмные острова Аигора, которые славились развратом. Все королевства были в дружеских отношениях с таким властным континентом, как Грухитейнор, так как только он мог поставить продукцию лучшего качества. Лёгкий ветер обдувал чёрные, как смоль волосы, длинной чуть ниже глаз, укладывая их в неаккуратную причёску. Длинные пальцы дотронулись до локонов и убрали за ухо. Глаза, тёмные словно ночь, были направлены куда-то вдаль. Он стоял, держась руками за перила своего балкона, который открывал вид на прекрасный заснеженный пляж и море. Лёгкий мороз щекотал щёки, отчего они покрывались румянцем, ярко выделяясь на белоснежном лице. — Ёсан отплыл, — проговорил вошедший к нему парень, тревожа спокойную атмосферу. — А ты опять тут, — с ухмылкой проговорил он, подходя всё ближе. Уён положил свою тонкую руку на крепкое плечо парня, что был явно выше него. Старшего можно было описать несколькими словами: красота и аристократичность. Всё в нём показывало статус: и аккуратное лицо с длинным носом, который придавал ему отдельный шарм, и миндалевидные глаза, ярко блистающие из-за солнца карим оттенком. Имя его было так же мелодично, как и сам он, звали его Сонхва. Весь Пак был будто сделан из фарфора самым умелым и дорогостоящим мастером — тонкую талию украшал корсет, надетый как в столице принято поверх мундира, а цвет его сливался со снегами Грухитейнора. Сам же Уён, был более похож на ребёнка, но в этом и таилось его очарование. Его черты лица мало изменились с самого детства — узкие, будто лисьи глазки, аккуратные щёчки, которые из-за мороза ярко окрасились в алый и чуть припухлые губы, которые достались от отца. Его частая улыбка, будто самый яркий фонарь, освещала этот мир, а на фоне Сонхва он казался более мягким. Одежда, которая явно украшала его тело, была немного другая — такая же белая дублёнка красиво сочеталась с ярким мехом на капюшоне, цвета его замёрзших щёк. — Мечтаешь о море? Всё ещё? — проговорил тот который ниже. — Да… — задумчиво произнёс старший. — Сонхва, — Чон посмотрел на него. — мне снился сон этой ночью, — тихо начал он. — Будто, мы в плаванье… на каком-то корабле, — уголки губ парня приподнялись. — Уён, — также тихо начал было говорить Сонхва. — Мы были не одни, — перебили его. — Там был ещё кто-то, целая команда, хочешь — верь, хочешь — не верь, — брат приобнял чужую талию. — но надеюсь это сбудется, — тот улыбается, смотря в глаза парня. — Твой папа известен своими вещими снами, — Пак аккуратно коснулся чужой челки и начал её перебирать. — Так что всё возможно, — закончил он, приподнимая уголки губ. Пак Сонхва, более известный как орёл, первоклассный шпион и боец, фехтовальщик и лидер. Парню двадцать шесть лет и его статус печален — первый сын королевской семьи, но по какой то причине наследник не он, а его младший брат. Никто не знает почему же так случилось. Однако много кто знает его, но больше не как принца, а как бойца. Его физические данные наравне с солдатскими. Сбежав из дворца, он прихватил с собой своего кузена-омегу Уёна, которому сейчас двадцать лет, и сына прислуги по имени Ёсан, омегу и ровесника Сонхва. С этого и начался путь троих бойцов за возможность распоряжаться своей жизнью. Добравшись до острова Грухитейнор, они обосновались в прибрежном городе Лайт и открыли своё «агентство». Днём этот дом не был чем-то примечательным — обычное аристократичное здание, построенное скандинавском стиле. Среди особенностей этого стиля можно выделить: натуральные строительные материалы, минимальный декор, большие двери и окна, для лучшего проникновения солнечного света в комнаты. Покрыт он белой штукатуркой, что опять же не выделяет его на фоне остального пейзажа, но выделяет среди других домов, которые окрашены в яркие радужные цвета, так как местные жители устали он белоснежного снега. Но этой троице нравился белый оттенок в своём доме, он казался им аристократичным, чем-то напоминающем их родной дом — родную страну Ухэрон и её столицу Позния, что в переводе с древнего языка означала пион. С того момента прошло шесть лет, они адаптировались к этой местности и местные жители их радушно приняли. Тяжело было привыкнуть к холоду и морозу, после шумного города, где температура достигала +27 градусов по Цельсию. Оставив своего брата, Уён пошёл обратно в дом, ведь парень не так хорошо переносит холод, как старший. Пройдя по чистой комнате принца, он вышел в коридор. Такой пустой. Они жили втроем, но Ёсану приходилось уезжать два раза в год. Вздохнув, младший начал переставлять ноги по полу, приближаясь к лестнице, которая вела в гостиную. В его планах было навестить кухню, чтобы приготовить небольшой перекус. Найдя нужные ингредиенты, он занялся любимым делом. Взяв в руки нож омега, спокойно стал резать овощи, купленные на рынке, а потом приступил к рыбе, которую недавно выловили моряки и любезно продали им со скидкой. За то время, пока Уён кружился на кухне, Сонхва прошёл в гостиную, присаживаясь за пианино, стоящее посередине комнаты. Открыв крышку инструмента начал перебирать своими длинными, аристократичными пальцами по клавишам, развлекая младшего. Интерьер дома был, как и снаружи — светлым и сдержанным. Темно-коричневое дерево покрывало пол, стены в светло бежевом оттенке, одаривали помещение хоть какой-то теплотой, кроме камина. Печь награждала дом теплом, но она была не самой мощной, из-за чего приходилось ходить по дому в одежде. У камина стоял книжный шкаф, где было около десяти произведений, больше они не могли позволить себе купить. В комнате также находился небольшой диван и кресло, с большим ковром и кофейным столиком. А вот сзади всего этого были инструменты парня — пианино и скрипка. — Хён, — подошёл к Сонхва Уён. — А может переедем уже отсюда? — Зачем? — Ну как же, мы живём тут шесть лет… — Укрепились и нас знают, — перебил его. — Но тут холодно, — возразил Чон, — это раз. Во-вторых, нас могут из-за этого найти. — Да, — немного подумав, парень перестал наигрывать произведение очередного композитора. — В преследовании ты прав, но давай обговорим этот вопрос с Ёсаном, когда он приедет. — Да, а потом, — улыбнулся младший. — наконец спустим на воду Аврору и поплывём туда, где тепло, — парень двинулся в сторону кухни. — Продадим этот дом, а там купим поменьше, — уже кричит с кухни тот. — Давай рванём на остров Рисман! Там фестивали часто проходят! Столько всего весёлого будет! — Хорошо, фестивали звучат привлекательно, — приподнял край губ. — Я схожу к морю и проверю Аврору. — А разве не на ней Ёсан уплыл? — Нет, в этот раз он добирался по суше. Так безопаснее, в море развелось много пиратов, это дело прямо расцветает, — подойдя к двери на кухню, он опёрся о косяк, скрестив руки на груди. — Да и море не спокойное в последнее время. — Море просто нас зовёт, что бы воплотить мой сон, — посмеялся младший. — Вот увидишь, как в скором времени мы спустим Аврору на воду! Найдём команду как в моём сне! Нас было, вроде как, восемь! — Мечтай больше, Уёни-и, — протянул парень имя, на что Чон поспешно прибежал к нему с ножом в руке, стараясь лишь шуточно припугнуть собеседника. — Давно меня так никто не звал, — улыбнулся и опустил орудие вниз. — надеюсь с ним всё хорошо и он счастлив… — С твоим папой всё хорошо, он же во дворце со стражей. — Да, я тоже так думаю, но мы не виделись шесть лет, разве ты не скучаешь? — Ни капли, они меня угнетали и подавляли, заваливая уроками и вообще лишили права на трон… а причина такая смешная… — Я всё знаю, не продолжай, — посмеялся Уён, — Иди, проверь не примёрзла ли Аврора. Хоть пройдёшься по улице. — Иду, — посмеявшись в ответ, старший прокрутился на пятках в сторону двери. Выйдя из дома, он последовал к морю. Идущий парень уже не привлекал к себе большого внимания, как в первые дни жизни тут. Тогда он ловил на себе взгляды разного характера. Кто-то смотрел на него с кокетством, а кто-то с недоверием. Дойдя до бухты с кораблями, принц отыскал пришвартованное небольшое судно и поднялся на борт, проверяя его. Аврора — пинк*, на который Ёсан копил с пятнадцати лет, а перед побегом Сонхва добавил немного денег и, выкупив его, парни бежали из дворца. Он был тем самым ключом к свободе. Надеждой на спасение. После осмотра Авроры Пак решил проветрится и пройтись по берегу моря, пока Уён кружился на кухне. Сонхва знал, что кузена лучше не беспокоить, когда он творит на своём любимом месте. До обеда оставался час, так почему бы не потратить это время на размышления у берега большого и притягательного моря. Сколько бы Сонхва не смотрел или наблюдал за ним, всегда одни и те же мысли и эмоции посещали его — любопытство, желание обуздать такое величественное творение природы. Вода всегда успокаивает людей. Её частички очень приятно окидывают берег, но волны, казалось, каждый раз пытаются забрать в море кого-то, будто жадные руки чиновников, захватывающие золото из королевской казны. Принц прошёлся по заснеженным камням, прибрежным просторам. Из его головы не выходили слова Уёна о тёплых берегах. Он считал, что брат прав, им пора уезжать отсюда. Этот холод, а потому и трудные условия в жизни, достали. Так же, как и холод в душе Хва. Он чувствовал именно это у себя внутри. Одиночество. Хоть он и жил вместе с двумя омегами, чувства покинутости, разобщённости не покидали его. Ему не хватало чего-то, ну или кого-то… Всё в нём иногда просыпался его внутренний голос, требующий внимания других. Убрав взгляд он дальнего, завораживающего собой горизонта, Сонхва посмотрел вдоль пляжа. Вдали какие-то силуэты. Один лежит, словно мёртвый, двое склонились подле него, а ещё пара человек рядом стояла, но взгляд одного из них смотрел на самого Пака. На таком дальнем расстоянии он смог разглядеть взгляд человека. Ноги почему-то сами пошли в их сторону…