История бесконечна

Глава 11: Наказание. ------------------------------------------------------------------ - Что? Хах, никогда не слышал об таком боге. - Может быть, он приносит деньги? - Нет-нет! Вы смотрите, какой он красивый, вероятнее всего, ему на красоту молиться стоит! - И как этот храм вообще появился здесь? - Он стоит здесь уже давно, его просто нужно привести в порядок. - У него за спиной меч? Стойте, а в руках цветок! - Смотрите!! Я нашел табличку! - СяньЛэ. Однажды, под опорой гор ТяньМэнь, стали располагаться люди. Небожители и демоны всегда были их жизнью, одних стоило почитать, других бояться, больше чем смерти. Но новые поселения решили открыть новую ступень эволюции, а именно, создавать кланы заклинателей. Таких кланов насчитывалось всего парочку, и сейчас, на свет рождается новый, основанный красивым юношей, чей лик нежнее ветра, ранее бывший небожителем, что почитался, один из богатых. - Глава Ши! - Да, что такое? Ветер развивал длинные волосы и зеленые одеяния. Зеленый - это цвет клана Ши. Люди в нем весьма талантливы, а по сравнению с другими заклинателями, являются сильнейшими. - Глава, там! В одних из зараслей, находится старый храм!! - Храм? - Ши Цинсюань с недоумением посмотрел на слугу, что пришел докладывать о обстановке. - Верно! - Но я же выбрал место, в котором нет и не было людей, как это возможно?! - Глава, посмотрите сами!!! Под контролем заклинателей, по горным зарослям шел бывший Повелитель Ветров, остановившись перед толпой и старым храмом, весь храм был построен в горе, опоры и вырезы были мраморными, что позволили ему простоять столько столетий. Старейшина клана осматривая находку повернулся к главе. - Ваше Превосходительство, ему лет 800 точно есть. - Такой старый? - Может, вы узнаете небожителя по статуе? Она вылита из чистого золота, удивительно, как еще не была разворована. Ши Цинсюань кивнул и вошел в храм. Статуя перед ним поражала величием и блеском, цветок, меч. Поднимая свой взор выше, зрачки главы сузились, а на лице выступил румянец восхищения. - Ваше Высочество Наследный принц. Се Лянь чихнул, потирая свой нос. Из-за этого, кисточка, которую он держал в руке задела край бокала, который с сильным грохотом упал и раскололся на несколько кусочков. Хуа Чен и Хуа Се посмотрели на того, после переглянувшись друг с другом. - Гэгэ? - Папуля, все хорошо? Принц потер точку между бровей, тяжело вздохнув. - Сань Лан, милая, со мной все хорошо, не волнуйтесь. - Папочка, пусть слуги уберут осколки рядом с папулей. - Да, ты права. Стоило Хуа Чену поднять руку, как вокруг появились демонята, быстро убравшие осколки, за что Се Лянь долго их благодарил, а Хуа Се лишь всматривалась в его отношение. - Папуля, зачем ты благодаришь их? Они лишь слуги. - А, милая, они же помогли убрать то, что разбил я. - И что? Им платят за это. - Хуа Сее, характер как у Сань Ланаа. Собиратель цветов же посмотрел на дочь, а потом на мужа, склонив голову в бок. - Но Гэгэ, она ведь права. Се Лянь не знал, плакать ему или смеяться, поэтому слегка улыбнулся. - Говорю же. Так похожи. Реконструкция храма прошла успешно. Отныне клан Ши покланялся одному лишь божеству, богу войны в короне из цветов. Сам глава поклонялся ему. Но были люди, что знали историю принца, и поэтому враждебно настроены. Не многие, кроме Ши Цинсюана знали, какой Его Высочество на самом деле, и что он пережил. Поэтому его восхищение принцем было искренним. С наступлением ночи ворота ордена Фуе Бьенха (ветер перемен) запечатлили движение. Глава же продолжал молча пить чай, не отправляя охрану. Немного потув взгляд, перед ним появились трое. Ши Цинсюань улыбнулся в 32 зуба, подходя и кивая в знак приветствия Се Ляню и Хуа Чену. Но он не заметил сразу маленькие ручки, сжимающие подол одеяния принца. Хуа Чен же поднял девочку за шкирку платье, выставив перед собой. Се Лянь испугался, что ребенку будет больно, и поэтому он стал упрашивать Сань Лана больше не делать так. Глаза Хуа Се и Ши Цинсюаня встретились, и если на лице девочки появилось легкое смущение, то глава клана Ши не церемонясь взял ее на руки, начав кружиться, а после поставил на место. - Ваше Высочество! Она так похожа на вас!! - Ши Цинсюань, ты не первый, кто так говорит. - Наконец-то вы перестали называть меня Его Превосходительством. - Хахаха. Да, кстати, касательно того, что произошло. Ваше письмо. - Ваше Высочество, мы нашли здесь ваш храм 800 давности. - Но ведь мои храмы были сожжены, все!!! - Теперь вам поклоняется целый орден. - Это.. Сань Лан, я становлюсь настоящим божеством!!! Хуа Чен лишь улыбнулся, кивая в знак согласия, хотя он всегда считал Се Ляня настоящим божеством. - Кстати, ваш ребенок такой милый, а, кстати, где она? Все трое обернулись, никого не увидев. Только Се Лянь двинулся в сторону выхода, как Хуа Чен остановил его. - Стой, Гэгэ. Я найду эту мерзавку. А ты поговори со своим другом, которого так долго не видел. - Да, хорошо, Сань Лан. Стой..ну не называй А-Се мерзавкой! Хуа Чен разразился смехом и чмокнул принца в лоб, перед своим уходом. Хуа Се подошла к храму, о котором говорили взрослые, поражаясь его красотой. Но ее внимание привлек один человек, одеяния его были зелены, как одеяния любого в этом клане, но при этом довольно богаты. Он стоял рядом со статуей Наследного принца, хмылясь. После же покрыл "нелепое божество" оскорблениями и даже плюнул в золотую, уже начисто очищенную статую. Сердце юной принцессы сжалось, а на глазах выступили слезы. Для нее Се Лянь был великим божеством, уважаемым в Небесной столице и Призрачном городе. Кто посмел проявить неуважение к нему? Почему ее отца только что оскорбили? Мужчина повернулся к выходу, увидев на пороге маленькую девочку, одетую в розовое платье, на рукавах и подоле которого были расшиты серебром цветы, он мог подумать, что девочка принадлежит к знатному роду, но его смущали волосы, которые были собраны в самые простые косы. - Эй ты, чего на проходе стоишь, мешаешь. - Зачем вы так поступили? - О чем ты. - Вы осквернили божество. - Его-то? Ты хоть знала, что за твари наш клан решил покланяться? - Твари? - Он уничтожил свое государство, и наш клан уничтожит. - Повтори еще раз, как ты назвал его. Мужику не понравилось то, что в его сторону стали говорить неуважительно, поэтому он подошел к девчонке ближе, взяв за волосы. - Кто ты такая? - ... - Слышь, гнида зря рожденная, как ты разговариваешь со взрослыми, а? - Если так подумать, ты лишь жалкий смертный, мне стоит вырвать твой язык, что яро оскорблял моего отца. - Что ты вяк..- Но не успел он договорить, как зеленые одежды залились багряной кровью. Сильная боль подступила во рту, вызывая слезы и потерю контроля тела, подняв глаза, тот застыл в ужасе. Красные глаза были темны и пусты, на лице девочка ничего не изображала, лишь пустые эмоции. Рукава платья и лицо были забрызганы кровью, как и меч, находившиеся в ее руке, а в стороне лежал отрубленный язык. В голове богача быстро промелькнуло: демон. ОНА ДЕМОН! Тот подорвался с места, пробежав мимо Хуа Се, но не успел. В ту же секунду, как только он ступил за порог храма, на него накинулась нечисть, отрывающая от его тела по маленькому кусочку. Криков издать он уже не мог, лишь умирал, с полным ужасом в глазах. Выйдя наружу, Хуа Се смотря на него произнесла. - Такая кара преследует тех, кто оскорбляет Наследного принца СяньЛэ. Сзади к ребенку подошел Хуа Чен, который и приказал тем тварям мучительно убивать жертву. Похлопав ее по плечу, он произнес. - Гэгэ отправил меня найти тебя. Кто знал, что ты решила избавиться от мусора. - Он оскорблял папулю. - Верно, и ты поступила правильно, я лишь закончил, в будущем ты сама должна будешь уничтожать такой мусор, ты поняла, Хуа Се? - Да, папочка, я с самого детства знаю, что любой, кто посмел обидеть или осквернить папулю, не достоин даже дышать. - Ты вся в крови, Гэгэ испугается, что же нам делать. Хуа Се посмотрела на себя, ее глаза снова заблестели, а голос стал детским и невиновным. - Папочка!! Мое..мое платье! - Свинья. - Что?! Какая я тебе свинья?!!?!? - Теперь буду звать тебя хрюнделем. - Да ты!! Ты!!! - Яяяя? Засмеявшись, Собиратель цветов под кровавым дождем щелкнул по маленькому лбу, и платье той очистилось, вновь начав сеять шелковым блеском. И только сейчас, стоя перед храмом в горе, Хуа Чен увидел Море, в далеке которого виднелись воды Черновода. - Неужели у этого недобога вообще мозги отсохли. Так близко к Черноводу поселился. - Что ты имеешь ввиду, папочка? - Ничего. Вернись к Гэгэ. - Только с тобой. - Упертая какая. - В тебя,как говорит папуля. - Хуа Се!!! Куда ты убежала?! Се Лянь встал из-за стола, начав читать дочери очередные натации, на что она, как обычно, кивала. Иногда принцу даже казалось, что она лишь делает вид, что слушает его. Ши Цинсюань наблюдал за ними, посмеиваясь. - Ваше Высочество, Собиратель Цветов и милая принцесса, приходите еще. Для вас ворота ордена всегда открыты. - Знаешь, недобожок. - произнёс Хуа Чен. - удивлён, что ты смог стать таким. Создал свой орден, так еще и заклинательский. - Хахаха, да, я тоже удивлён, что смог так. - Все же, судьбу нельзя изменить. Этими словами Хуа Чен задел главу клана Ши. Перед глазами того пролетели дни в Небесной столице, а так же их с Мин Сюном отношения, которые он всегда считал дружескими. Тот день, когда его брата убили, а его, вырубив, бросили где-то на свалке. - Вы правы, Князь демонов. - тихо произнёс Ши Цинсюань, улыбаясь сквозь слезы. - судьбу нельзя изменить. Проигнорировав последние слова того, Хуа Чен вернулся к своему любимому супругу и дочери. Пока Се Лянь и Хуа Се снова говорили про цветы, располагающиеся вдоль тропинки, непроизойденный связался с хозяином черных вод в сети духовного общения. - Карась, он совсем рядом с тобой теперь живет. Свой орден создал. - Кто. - Ши Цинсюань. На лице Хэ Сюаня застыло удивление, смешанное с частью ненависти. - Выкарабкался? - Ага, Карась, надо было его тоже тогда прихлопнуть. - ... - Не смог, верно? И по какой же причине, он ведь во всем виноват. После этих слов, Черновод покинул духовную связь, так и не ответив своему деньгодавателю. Хуа Чен хмылнул, начав вслушиваться в разговор своих, ему честно было все ровно на то, как у других и что. Сейчас он был с любимым божеством и их ребенком, которую хотел защищать так же, как и принца. - Сань Лан. - Что такое, Гэгэ? Се Лянь подхватил демона и девчушку на руки, сажая к себе на плечи обоих. Хуа Се громко засмеялась, ухватившись за голову отца, а Хуа Чен залился краской, со всей любовью и стыдом крича: - Гэгэээ.