Формула успеха

Саманта открыла глаза и несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к яркому свету. Повернула голову вбок, чтобы осмотреть небольшое помещение, пропитанное мятой и горечью, на что тело отозвалось мучительной пульсацией, которая, казалось, шла из самого мозга. Девушка шумно выдохнула и поморщилась, чем вызвала ещё одну вспышку пульсирующей боли, а когда открыла глаза, в палату вошла целительница в светло-зелёном халате. — Добрый день, Саманта, — сухо поздоровалась женщина и, оказавшись около её койки, произнесла диагностирующие чары. Целительница нахмурилась, внимательно разглядывая возникшую в воздухе голограмму, а Саманта старалась не шевелиться, так как малейшее движение отзывалось новыми вспышками пульсирующей боли. Она вновь прикрыла глаза, вспоминая события вчерашней ночи, но они будто были скрыты вуалью. Воспоминания врывались в голову тонкой струйкой, и они были настолько искаженными, что казались нереальными. И любая попытка углубиться в воспоминания становилась невероятно болезненной. — Как ты себя чувствуешь? — спросила целительница, свернув трёхмерную голограмму мозга. — Голова болит? Саманта прочистила пересохшее горло и коротко ответила: — Немного. Она помнила, какой боль была вчера ночью, поэтому сегодняшнее недомогание казалось детским лепетом. — Немного? — переспросила целительница. — Что ж, это хорошо. Я переживала, что ты очнёшься с сильными нарушениями работы мозга, но голограмма выглядит вполне приемлемо. Вполне приемлемо. Саманта поморщилась и глубоко вздохнула, набираясь сил, чтобы задать следующий вопрос: — Что со мной? — Тебя доставили с черепно-мозговой травмой, полученной механическим путём, — так же сухо ответила целительница. — И вдобавок к этому твой мозг был истощён действием Круциатуса и последующей трансгрессией. Те, кто доставили тебя в больницу, не знали, что запрещено перемещать больного таким путём, поэтому счёт шёл на минуты. И это не считая трещины в ребре да синяков по всему телу. — Звучит дерьмово… — тихо пробурчала Саманта, на что целительница хмуро сдвинула брови к переносице и сказала: — Ближайшее время ты будешь испытывать головную боль, а о дальнейших последствиях мы можем лишь догадываться. Я помещу тебя в стазис, чтобы снизить воздействие на мозг, поэтому ты проспишь ближайшие дни. Скорее всего, восстановление будет долгим, и тебе придётся ещё некоторое время после выписки посещать специалистов. Саманта почувствовала, что начинает задыхаться от подступившей паники, и её головная боль значительно усилилась. Целительница отошла к длинному шкафу, в котором хранились зелья, произнесла несколько заклинаний, а в следующее мгновение присела на краешек койки, бережно приподымая голову Саманты. — Выпей, — попросила женщина, и на её лице впервые отразилось сожаление, до этого скрытое под непроницаемой маской профессионализма. — И отдыхай, Саманта. Я буду приходить к тебе, чтобы контролировать процесс восстановления нейронов, и я надеюсь, что когда ты откроешь глаза в следующий раз, тебе будет значительно лучше. Саманта выпила зелье, поморщившись от его горечи, и через несколько мгновений её глаза начали наливаться свинцом. На периферии сознания кружили вопросы, но озвучить их было не так просто: разум будто покрылся ещё бóльшим слоем забвения, язык во рту казался непослушным, а по всему телу прошлась волна, наполняющая мышцы тяжестью. Она закрыла глаза и погрузилась в темноту, навеянную зельем. В голове не осталось ни единой мысли, а сердце замедлило свой суматошный бег. Ближайшие несколько дней пролетели как один миг, и когда Саманта открыла глаза, в затылке запульсировала горячая кровь, отчаянно отдаваясь шумом в ушах. Она поморщилась и открыла рот, чтобы облизать пересохшие потрескавшиеся губы, и больше всего на свете она хотела попить. Попить и почесать руку в том месте, где крепилась игла капельницы. — Дерьмо… — прокряхтела Саманта, стоило ей пошевелиться. Мышцы отозвались тугой болью, словно она недавно занималась активными упражнениями, поэтому девушка замерла, чтобы не мучать себя. В палате было пусто, и единственным освещением служила небольшая керосиновая лампа, что стояла на тумбе рядом с койкой. Окно в палату было приоткрыто, наполняя небольшое помещение свежим ночным воздухом, который девушка с жадностью вдыхала. «Нужно кого-нибудь позвать», — подумала Саманта, покосившись на приоткрытую дверь, однако в её горле было настолько сухо, что вместо полноценного слова вышло лишь сдавленное карканье. «Чёрт-те что!» — мысленно воскликнула Саманта, сжав непослушные пальцы в кулаки. Но ей не пришлось ждать до утра, ведь буквально через десять минут в палату заглянула уже знакомая целительница. — Здравствуй, Саманта, — она прошлась по палате и остановилась около койки, вызвав голограмму. — Что ж, состояние нейронов значительно улучшилось. Как ты себя чувствуешь? Саманта поморщилась, когда попыталась ответить, но, не добившись успеха, приподняла кулак с выставленным большим пальцем. «Просто дайте мне попить!» — думала она, чувствуя горечь и сухость во рту. — Ох, верно! — целительница коротко улыбнулась и призвала стакан, наполняя его водой. Саманта приподняла голову и дрожащей рукой схватилась за него, жадно выпив всю воду. — Ты пробыла в стазисе почти четыре дня. Твои мышцы пока слабы, поэтому с утра начнём курс массажа и лечебной физкультуры. Если восстановление будет быстрым, то через неделю я отправлю тебя домой. Саманта кивнула и откинулась на подушку, прикрыв глаза. Если её подсчёты верны, то к тому времени как раз нужно будет отправляться в Хогвартс. Если ей разрешат, конечно. Целительница сменила лекарство в капельнице, дала Саманте выпить два зелья и оставила её отдыхать до утра. Несмотря на то, что девушка провалялась на койке четыре дня, ей удалось быстро заснуть и проспать до самого утра. Утром снова пришла целительница. — Скоро заканчивается моя смена, и к тебе придёт мадам Розмунд. Увидимся завтра утром, Саманта. Курс лечебной физкультуры подразумевал собой группу упражнений для разогрева мышц. В первые сутки Саманте разрешили сесть и неспешно двигать конечностями, а на вторые сутки — встать на ноги и выполнить упражнения посложнее. Она медленно прохаживалась по палате, опираясь на руку целительницы, ей делали разогревающие массажи, от которых наверняка останутся синяки на коже. За все это время к ней ни разу никого не пустили, выдавали строго по одному письму в день, чтобы не перегружать мозг, и Саманта была на грани отчаяния. Ей было скучно. Стены палаты осточертели и вызывали зуд в кулаках, а вид из окна настолько приелся, что не хотелось даже подходить к нему. Саманта подолгу находилась в своих мыслях, проговаривая рецепты простейших зелий, чтобы хоть чем-нибудь себя развлечь и не сойти с ума от скуки. На пятые сутки ей разрешили выйти в коридор. Саманта медленно шла, заглядывая в приоткрытые палаты, и на мгновение ей показалось, что она увидела Златопуста Локонса. На пятом этаже располагались пациенты, получившие недуги от проклятий: в правом крыле поражения общего характера, а в левом — всё, что связано с работой головного мозга. В одну из таких вылазок Саманта увидела родителей Невилла, которые потеряли рассудок после мучительных пыток Круциатусом, и её глаза округлились от ужаса, когда более сговорчивая целительница коротко рассказала об их случае. Ей нельзя было разглашать подробности лечения пациентов, поэтому она сказала лишь, что Фрэнк и Алиса Долгопупс не способны мыслить ясно после пыток. На шестой день к ней пустили Молли, глаза которой были на мокром месте. — Ох, дорогая, — Молли присела на краешек койки и крепко обняла девушку. — Мне так жаль… я так виновата! — Ты не виновата! — заверила её Саманта, успокаивающе поглаживая Молли по спине. От неё вкусно пахло едой, и в животе неприятно заурчало: первые дни её держали на питательных зельях, а потом включили в рацион пресную еду. А ей так хотелось что-нибудь жирного и остренького! — Если бы я отправилась с вами на чемпионат, то не допустила бы этого, — сказала Молли, чуть отодвинувшись и заглянув Саманте в глаза. — Бедная моя девочка! Ты выглядишь как призрак! — Я себя чувствую гораздо лучше, — Саманта натянуто улыбнулась, однако в её орехово-зелёных глазах сквозила грусть. — Как остальные? Как Гарри? — С ними всё хорошо. Они очень переживают о тебе, Фред и Джордж несколько раз порывались пробиться к тебе в палату, — Молли невесело усмехнулась и покачала головой. — Целительница сказала, что вскоре тебя должны выписать. — А что с тем… мужчиной? — осторожно спросила Саманта. — Его удалось поймать? Молли поджала губы и отрицательно мотнула головой. — Нет, к сожалению. К тебе в скором времени пришлют авроров, чтобы ты смогла дать показания. Возможно, это ускорит процесс… Молли пробыла у неё не больше десяти минут, крепко обняв на прощание. Саманта до последнего держалась, но стоило Молли покинуть палату, как она разрыдалась. Ей неимоверно хотелось домой, чтобы не чувствовать себя так разбито и одиноко. Вечером к ней и в самом деле пришли двое мужчин в чёрной аврорской форме и провели допрос под внимательным надзором целительницы. Саманта владела ничтожными обрывками воспоминаний, поэтому не сильно помогла следствию, что явно удручало авроров. Саманту выписали лишь на восьмой день, и если взять в расчёт ещё и те дни, что она провела в стазисе, в общей сложности вышло двенадцать дней. Ей выписали рецепт зелья, которое стоило принимать ещё две недели, чтобы не травмировать неокрепший разум, и строго запретили ехать в школу вместе с остальными. Саманте предстояло пропустить двенадцать учебных дней, не считая тот день, что они тратили на дорогу, пир в честь начала года и разбор вещей. Итого у неё оставался лишь один день, который Саманта могла провести с ребятами. Из больницы её забрал Артур, пока в «Норе» шла активная подготовка к встрече Саманты. Стоило ей пересечь порог дома, как в нос ударил запах вкуснейшей еды, а в голову — хлопушка Джорджа. — Я же просила без этой гадости! — ворчала Молли, стряхивая конфети с волос Саманты. — С возвращением, дорогая! Девушка встревоженно оглядывалась по сторонам, пытаясь привыкнуть к гомону и постоянному движению вокруг. Джинни утащила её в комнату, чтобы помочь переодеться, близнецы напевали песни под дверью и чем-то гремели, за что пару раз огребли от Молли. Там же слышалась болтовня Гарри и Рона, а также лающий смех Сириуса. «Я дома!» — с полуулыбкой подумала Саманта, постепенно привыкая к неугомонному родному шуму. Молли пыталась накормить её всем, что было на столе, пока остальные наперебой рассказывали забавные истории, чтобы поднять настроение. Саманта натянуто улыбалась и испуганно вздрагивала при каждом громком звуке, а через полтора часа не выдержала и ушла в свою комнату. Пока такая движуха была ей не по зубам. Саманта выпила зелье и легла на кровать, выполняя упражнения дыхательной практики: медленно вдыхала воздух через левую ноздрю, а выдыхала через правую. Она чувствовала, как её сердцебиение начало замедляться, а вместе с ним расслаблялся весь организм. Если бы ей кто-нибудь месяц назад сказал, что она будет заниматься подобной ерундой, то Саманта бы не поверила. Однако сейчас её мозг был уязвим и стресс мог повредить восстанавливающуюся нейронную связь. Вечером к ней поочерёдно заходили посетители. Саманта держалась молодцом при Молли и Артуре, стараясь быть весёлой и бодрой, скованно поулыбалась Гарри и Рону. Джинни почитала ей все скандальные статьи из «Ежедневного пророка» за минувшие двенадцать дней, а Сириус, который зашёл к ней перед самым сном, предложил на днях выбраться в Косой переулок. Следующим утром ребята отправились в Хогвартс, и Саманта с тоской смотрела вслед двум такси, отъезжающим от «Норы». Она осталась совершенно одна, и вместо долгожданного облегчения почувствовала нотки паники, словно кто-то мог ворваться в дом и вновь навредить ей. Саманта спустилась в гостиную на первый этаж и принялась за упражнения, которые помогали восстановиться мышцам: наклоны, приседания, отжимания, прыжки. Всего за десять минут девушка выдохлась так, будто пробежала марафон, что говорило не только о слабости ее мышц, но и о никудышной силе воли. Саманта приняла душ, переоделась и вновь спустилась вниз, чтобы попить чай. Однако не успела она спрыгнуть с последней ступеньки, как раздался глухой стук в дверь. «Молли и Артур не стали бы стучаться. А Сириус обещал зайти после обеда», — думала Саманта, на цыпочках ступая к двери, вновь вздрогнув, когда раздался очередной стук. Она аккуратно подошла к окну и выглянула из-под выцветшей желтой занавески, увидев на пороге дома знакомого волшебника. Саманта вздохнула с облегчением и пошла открывать дверь, пытаясь унять легкое подёргивание ладоней. — Я не знала, что вы зайдёте, — пробурчала Саманта, открывая дверь шире. Профессор Снейп бегло окинул её взглядом и воспользовался приглашением. — Вы к кому? — Молли попросила меня сварить зелье, — сказал он, достав из кармана мантии бумажный пакет, в котором звонко брякнули склянки с зельями. — Разве вы сейчас не должны ехать в Хогвартс? Саманта удивлённо вскинула брови и несколько раз хлопнула ресницами, не зная, что ответить. Снейп, видимо, не знал о происшествии после чемпионата, поэтому не ожидал увидеть Саманту. — Молли и Артур уехали в Лондон и прибудут не раньше чем через час. Но я передам ей зелья. — Снейп на мгновение задумался, прежде чем решил отдать Саманте бумажный пакет. — Я прибуду в Хогвартс чуть позже. — Вам не хватило каникул? — фыркнул Снейп. Нижняя губа Саманты предательски дрогнула, но она быстро взяла себя в руки и натянуто улыбнулась. — Типа того. Снейп слегка прищурил глаза, явно начиная подозревать неладное, и Саманта поняла, что пора бы ему и честь знать. — Почему вы… — Знаете, вам лучше уйти, — с наглой ухмылкой перебила его Саманта, сверкнув взглядом на дверь. — С радостью бы поболтала с вами, но у меня неотложные дела. Снейп вмиг ощетинился, недовольно поджал губы и ушёл, всем своим видом излучая неприязнь. Стоило входной двери захлопнуться, как ухмылка Саманты сошла с лица, и она прижалась спиной к стене, на несколько мгновений прикрыв глаза. Пусть лучше Снейп будет думать о ней всякие гадости, чем узнает правду. Ей хватало жалостливых взглядов в стенах дома, а остальным вовсе не обязательно знать о временном недомогании. Первые шесть дней прошли как в тумане: Саманта выполняла упражнения лечебной физкультуры, пила зелья, изредка общалась с Молли и Артуром. Сириус ненадолго приходил после обеда, они разговаривали на отвлеченные темы, и девушка невольно проникалась к нему симпатией. Ей запрещали читать больше двадцати страниц в день, и это было так же паршиво, как и безвылазно сидеть в четырёх стенах. Даже на улицу выйти было проблематично, ведь в окно нескончаемо барабанили струи дождя. Вторая шестерка дней прошла веселее. Саманта не отстала от Артура, пока он не рассказал ей всё о мероприятии, которое министерство устроило в этом году. Турнир Трёх Волшебников. В октябре в Хогвартс должны были прибыть ученики из двух иностранных школ: из Шармбатона и Дурмстранга. Саманта слушала Артура затаив дыхание, а в её голове уже плясали неугомонные мысли. Девушка прикинулась несчастной, чтобы выпытать у него все подробности об испытаниях, Кубке и прочем, пока в ее голове не созрел окончательный план. — Ты же не собираешься участвовать? — настороженно поинтересовался Артур, заметив хитрые огоньки в её глазах. — Участник должен быть совершеннолетним! Саманта состроила невинное личико, похлопав ресницами, и покачала головой. Конечно, она собиралась участвовать! В первую очередь ей нужно было найти способ, как обмануть систему. Артур сказал, что Дамблдор лично позаботится о том, чтобы несовершеннолетний студент не смог бросить в кубок своё имя, но что-то ей подсказывало, что это далеко не так. «На каждое действие есть противодействие» — так гласил третий закон Ньютона, который Саманта вычитала в учебнике физики. Спасибо алхимии, которая включала в себя даже маггловские науки, хотя девушка не всегда была рада корпеть над десятком различных дисциплин. На десятый день к Саманте пришёл Сириус и позвал её в Косой переулок. — Хочу тебя немного побаловать, — хитро сказал он. Они отправились в Лондон на машине, так как Саманте пока нельзя было пользоваться любыми видами магических перемещений, которые подразумевали собой давление на мозг. В их распоряжении был весь день и запас золота в семейном хранилище Блэков, и пусть Саманта чувствовала себя немного некомфортно, когда Сириус оплачивал все её малейшие прихоти, она всё равно позволяла ему нахально подкупать её. Первым делом Сириус отвёл Саманту к швее, чтобы подобрать несколько хороших мантий, и пока команда мадам Малкин занималась делом, он увёл Саманту в следующий магазин. Из книжного они вышли с набитыми сумками, из-за чего Сириусу пришлось вызвать домового эльфа, чтобы он доставил ношу в дом на площадь Гриммо. Они пообедали в кафе Флориана Фортескью, а затем неспешно пошли вдоль Косого переулка, выбирая следующий пункт назначения. — Я куплю тебе Молнию! — воодушевлённо сказал Сириус, а у Саманты полезли глаза на лоб. — У меня было не так много сбережений, когда я заказывал метлу Гарри, поэтому не купил тебе подарок. Его метла сломалась во время матча, поэтому я… — Да ладно тебе, не оправдывайся! — отмахнулась Саманта, у которой перехватило дыхание от щедрости Сириуса. — И ты не обязан делать мне такие дорогие подарки! Ты и так потратил целое состояние… — Нет, Сэм, так дело не пойдёт! — заявил он. — Не мешай мне быть добрым дядюшкой! — Ой, да не сильно хотелось тебе мешать! — усмехнулась Саманта, закатив глаза. После продолжительной прогулки по магазинам они поехали в гости к Сириусу. На доме было столько защитных заклинаний, что его невозможно было увидеть, если не иметь нужный доступ. — Как-то мрачновато, — заключила Саманта, осматривая тёмный коридор, из которого виднелась часть гостиной, лестница и несколько дверей. — Пойдём, покажу твою комнату на случай, если ты в будущем решишь остаться на ночь. — У меня есть личная комната в твоём доме? — с недоверием спросила она, следуя за Сириусом по коридору к узкой лестнице. — Конечно! Её комната находилась на третьем этаже и прямо сейчас напоминала разгромленную стройку. Саманта огляделась, подмечая высокие потолки и широкое окно, выходящее в сад, и она не могла поверить, что Сириус и в самом деле выделил ей комнату в своём доме! — Ну, здесь ещё идёт ремонт, — отозвался Блэк, задумчиво почесав затылок. — Но к зимним каникулам всё точно будет готово! — Неплохо, — одобрила Саманта, улыбнувшись. — Напротив ванная комната, а здесь, — Сириус указал на соседнюю дверь, — комната Гарри. Твоя комната даже больше, скажу по секрету. Саманта ухмыльнулась, и Сириус продолжил экскурсию по дому. Его спальня находилась также на третьем этаже, а на четвёртом были пустующие пыльные комнаты, которыми он не собирался пользоваться. На втором этаже была большая гостиная и библиотека, при виде которой у Саманты заблестели глаза. — Напомню, что тебе пока нельзя читать больше двадцати страниц в день, — сказал Сириус, поймав Саманту за рукав мантии, когда она бодро направилась покорять книги Блэков. — Но ты можешь взять любую книгу, если хочешь. — Очень хочу! — подтвердила она, и Сириус усмехнулся. Они вернулись в «Нору» к полуночи, потратив немало времени на дорогу и сбор новых вещей. Сириус уменьшил их заклинанием, чтобы они влезли в сумку, и вернул к прежнему размеру, когда Саманта закрыла дверь комнаты. — Думаю, у Молли будут вопросы, — задумчиво протянула Саманта, оглядывая груду книг, мантий и прочего. Молнию она пока спрятала под кровать. — Вали всё на меня, — отмахнулся Сириус. Он ушёл через десять минут, а Саманта решила разобрать покупки, чтобы освободить кровать. Несмотря на усталость и предупреждения врачей, девушка взяла в руки новенькую энциклопедию по артефактологии и улеглась с ней в кровать. Саманта не планировала превышать лимит чтения, который обнулился после полуночи, однако дозволенные двадцать страниц остались далеко позади. За окном начал сереть рассвет, когда глаза стали зудеть и слипаться, поэтому девушка отложила книгу, чувствуя головную боль и вину. «Да ладно, никто даже не узнает!» — мысленно успокоила себя Саманта, закрывая глаза, однако через день, когда она с Молли приехала в больницу святого Мунго, целительница Розмунд недовольно нахмурила брови и сказала: — Ты точно не перегружала себя? Саманта бросила взгляд на трёхмерную голограмму своего мозга, где золотистым свечением показывались целостные нейронные связи, а чёрным — нарушенные. — Не особо, — коротко ответила Саманта. Подумаешь, почитала разок больше положенного. А перед этим была на ногах больше двенадцати часов… — Что-то не так? — поинтересовалась Молли, которая с опаской разглядывала голограмму, сидя на соседнем стульчике. — Саманте нужен ещё отдых? — Нет, думаю, это будет лишним, — мадам Розмунд коротко взмахнула палочкой, увеличивая голограмму, и хмуро уставилась на зигзагообразное красное свечение. — Но нужно будет наблюдать за распространением красного пигмента. Думаю, можно будет устроить, чтобы в Хогвартс прибывал целитель из нашей больницы и раз в две недели проверял показатели. — Мне нужно принимать зелья? — уточнила Саманта. — В этом нет необходимости. Но мне нужно, чтобы ты вела дневник активности, чтобы знать, какие действия имели влияние на мозг. Постарайся не пользоваться порталами, каминами и парной трансгрессией. — Но со следующего полугодия начнутся уроки трансгрессии! — воскликнула Саманта, округлив глаза. — Мне… мне нельзя будет трансгрессировать из-за какого-то Круциатуса? Мадам Розмунд нахмурила брови и взглянула на Саманту из-под квадратных очков с толстыми линзами. — Из-за какого-то Круциатуса, как ты выразилась, люди до конца жизни не могут вспомнить своё имя и имена детей, не в состоянии сами обслуживать себя и запомнить дорогу домой, — отчеканила женщина, из-за чего Саманта виновато опустила взгляд в пол. — Поэтому — да. Тебе временно нельзя трансгрессировать и перегружать мозг новой информацией. Это не большая плата за сохранённый рассудок! Для Саманты это была достаточно большая плата. — Будут ещё рекомендации? — спросила Молли, когда Саманта лишь закусила губу в ответ на речь мадам Розмунд. — Не нагружай мозг сразу, делай это постепенно. Если во время уроков начнёт болеть голова, то нужно немного отдохнуть или попросить анальгетик. Избегай стресса. Если стресс неизбежен, то пей дважды в день по пять капель Умиротворяющего бальзама, — мадам Розмунд нахмурилась, будто пытаясь вспомнить, что ещё можно посоветовать. — Если возникнут проблемы, будем решать их по мере поступления. А на сегодня всё. Домой они возвращались в полном молчании. Молли наверняка думала о том, как убедить Саманту не влипать в истории, а Саманта же думала о том, как влипнуть в них без последствий. Разумеется, она не собиралась ставить крест на своей жизни из-за каких-то красных и чёрных нейронов на её голограмме. Ей придётся подстроиться под новые обстоятельства и постепенно увеличивать работоспособность, чтобы крыша не поехала. Она и так периодически подтекала. С этими мыслями Саманта собрала сумки в Хогвартс и с сомнением покосилась на новенькую метлу, размышляя, стоит ли её брать с собой. И что делать с горой книг, которые ей хотелось прочесть в срочном порядке? Саманта покумекала и позвала Молли, чтобы она уменьшила её вещи, но Молли придумала вариант покруче. — Я наложу на твою сумку чары Невидимого расширения, и ты без проблем поместишь в неё всё, что захочешь. — Научишь? Саманта никогда не ездила в поезде до школы в полном одиночестве. На платформе девять и три четверти сели лишь те волшебники, которым нужно было попасть в Хогсмид, поэтому почти весь вагон был в её распоряжении. За время пути она успела и почитать, и поспать, и выполнить несколько упражнений лечебной физкультуры, и меланхолично посмотреть в окошко, провожая алый закат. А ещё на привычном месте стояла всего одна карета. Было время ужина, когда Саманта вошла в замок, поэтому она прямиком отправилась в Большой зал, зная, что эльфы сами доставят её вещи в комнату. — Саманта! — хором воскликнули близнецы, когда увидели девушку, и она широко улыбнулась им. — Что я пропустила? — спросила она, протиснувшись между Фредом и Джорджем. Ребята наперебой начали рассказывать ей про Турнир, и Саманта слушала их с лёгкой улыбкой, понимая, что владела даже большей информацией, чем близнецы. — Вы уже начали думать над тем, как провести Дамблдора? — шёпотом спросила Саманта, бросив лукавый взгляд на директора. — Обижаешь! — хором усмехнулась они. — Конечно! — Я тоже. Слушайте, что я придумала… За столом преподавателей сидел мужчина, с интересом наблюдавший за тремя гриффиндорцами, и еле заметно ухмылялся. Он собрал досье на обоих Поттеров, и если судьба Гарри была давно предрешена, насчёт девчонки не было никаких указаний. Тёмный лорд не был заинтересован ей, поэтому Барти мог немного поразвлечься.