Токийские мстители. 18 +

В глазах песочного оттенка ты видишь блики солнца от чего они кажутся еще светлее. Они заботливо смотрят на твое лицо и снова взгляд устремляется куда-то верх. Его глаза наполнены светом и теплом, не оставляя места для чего-то плохого, что ранее виднелось на радужке цвета увядшей листвы. В отражении глаз не видны окровавленные ладони, лишь твоя улыбка, навечно запечатленная в них. Он снова смотрит, привычно широко раскрыв глаза. Он всегда так делает. Когда видит знакомых, идущих навстречу, когда ты викидываешь что-то абсурдное, заставляя его смеяться, когда задумывается или смотрит в экран телефона. Его глаза всегда широко смотрят на тебя и каждый раз в них отражается только твое лицо. - Ты же не слушала? - он знает, что ты, углубившись в мысли, пропустила каждое его слово. Он робеет, когда ты вот так смотришь на него и изо всех сил старается перевести тему, будь это изменение погоды или твоя невнимательность. - Не слушала, - не скрывая, ответила ты, приблизившись к лицу Казуторы до неприлично маленького расстояния. Он замер, снова смущаясь, чувствуя как румянец жаром пробивается наружу. Ты улыбаешься, тянешь руку к его волосам, чтобы накрутить прядь на палец и оставить локон болтаться возле глаз. Ты видела умиротворенное лицо, уткнувшееся в подушку, искреннюю радость за твои достижения во внеклассном кружке. Его лицо не бывает злым, поэтому так сложно представить, что он способен убить человека. - Ты слишком близко, - голос его кажется тише, но пока он не заикается, хоть так и бывает. Казутора смущается когда твое лицо в паре сантиметров от его, смущается того, что растекается под кожей, когда мягкие пальцы касаются его шеи. Хитрая ухмылка на довольном выражении лица заставляет сердце биться чаще, а тело обмякнуть. - Недостаточно, - протягивая каждую букву, ты смотрела на губы Ханемии, желая оставить на них поцелуй. Ты аккуратно касаешься приоткрытого рта, обжигая дыханием и любовью, выраженную в нежном поцелуе. Он ожидал, что твоя игра не закончится игривым взглядом и был готов встретить твои губы, обмениваясь чувственостью. Он отвечает на поцелуй и лишь тогда прикрывает глаза, по-другому ощущая жар под кожей. Ты отстраняешься, влечено смотришь из-под ресниц, исконно зная, что он первый разорвет зрительный контакт, когда к лицу прильет жар. Так он поступает и в этот раз, поворачивая голову на 90 градусов и тупо таращась в неказистую вывеску магазина. Ты не обижаешься, снова отмечаешь какой Казутора робкий под пристальным взглядом твоих глаз. - Мне жарко, пойдем домой, - вскакивая с бордюра, ты отряхаешь низ кардигана, пока Ханемия медленно выпрямляется на ногах, - только сначала зайдём кое-куда. Перекатываясь с пят на носочки, ты изучала прейскурант на табачные изделия, пока две бутылки лимонада на ленте медленно двигались к кассе. Работник магазина принял деньги из рук Казуторы и, повиснув на его руке, вы направились к выходу. - Не стой, - вылезая из уличной обуви, ты с упреком посмотрела на Ханемию, что выглядел так, словно впервые оказался на пороге твоей квартиры. Пройдя в твою комнату он остановился, осматривая суккуленты в горшках и засохшие фломастеры в стаканчике. Солнечные лучи проникали через пространство между шторами, мягким светом падая на лицо и шею Казуторы. Осветленные пряди переливались золотым, а глаза выглядели еще ярче, если можно было выключить солнце, они и дальше бы горели жёлтым цветом как фонари на пустой улице. - Я ненадолго, - из комода ты достала свежую домашнюю одежду и развернувшись, была готова идти. Ты не привыкла робеть рядом с ним и ощущать странное чувство сеевшее смущение под кожей. Обернувшись в его сторону, ты вновь взглянула на подсвеченное солнцем лицо, не понимая почему раньше не замечала как быстро бьётся сердце. Он посмотрел вслед твоему уходящему силуэту тем же взглядом, что за секунду до этого смотрел на бутылку в руке. Казутора не заметил, что ты не просто ушла принять душ, а скрылась, пряча вспыхнутое алым лицо. Послышался звук открывающейся бутылки и крышка оказалась на ладони. Пузырьки стремительно поднимались вверх, испаряясь на поверхности, запах у розовый жидкости был химозно-сладкий, напоминающий клубнику и поджаренный сахар. Ханемие больше нравился обычный лимонад с привычно жёлтым оттенком, но еще больше ему нравилась ты, поэтому выбор напитков и место для прогулки он доверял тебе. - Думала ты хоть на метр сдвинешься, - закрученный на макушке пучок, бесформенная футболка с торчащими из рукавов нитками, которую месяц назад ты старательно растягивала, натягивая на колени, то и дело, заваливаясь на бок, что Казуторе приходилось возвращать тебя в вертикальное положение. Он не скрывал улыбку тогда и не скрывает ее сейчас, видя тебя в домашней одежде без макияжа и с убранными волосами. Ты бы сравнила свою причёску с гнездом, на что получила бы неодобрительный взгляд. Ханемия вытащит передние пряди, может уберёт их за уши и снова засмотриться пока не обожжется румянцем. - Открыл уже? - вытащив из пакета вторую бутылку ты по-турецки цела на кровать, прокручивая в ладони крышку в жалкой попытке открыть газированный напиток. - Еще не пробовал, - протянув тебе открытую бутылку, Казутора взял другую из твоих рук и, открыв ее, потянул аромат из горлышка. Та же приторность, - тебя ждал. - Больше можешь не ждать, - губы прильнули к стеклу, отпивая полупрозрачный напиток. Клубничная сладость обволакивала рот, кислинка приятно защипала на языке. Казутора кротко улыбнулся, взглянул на шипучую жидкость и сделал глоток, ощущая как скулы сводят от переизбытка сахара. Ты напротив любила эту сладость, любила вкус лета и вкус его губ. Любила совмещать сладкое с солёным, спортивные штаны и джинсовую куртку и сейчас смотря как Ханемия немного отпивает из стекла, тебе хотелось попробовать вкус лета на его устах. Твой взгляд был замечен когда его губы прижимались к стеклу и не справившись с твоим пристальным взором, Ханемия оторвался от бутылки, проливая часть содержимого на себя. С одной стороны он был рад, что лишил себя необходимости выпить несколько лишних глотков, но ощущение мокрой ткани, липнушей к коже не сильно радовало. Хотелось стянуть футболку и кинуть ее в угол комнаты, но сам бы он навряд ли это сделал и когда ты потянулась к краям ткани и потащила ее вверх, тот мысленно ликовал, хоть внешне и выглядел растерянно. Раздевать Казутору было приятно, как и касаться влажной от вылитого напитка кожи, должно быть на вкус она тоже сладкая. Пальцы касаются мышц груди, опускаются вниз, скользя по мокрым участкам. Пробуешь на вкус оставшуюся влагу на пальцах - сладко. Смятение во взгляде не останавливает и ты снова касаешь напряжённой груди уже губами. Чувствуешь клубничный аромат и подрагивание его мышц, целуешь горячим ртом. Языком проводишь линию, задевая сосок - это не случайность. Сжимаешься вокруг него губами, поднимаешься выше, касаясь языком липких участков. Казутора замер на вдохе, почувствовав горячее дыхание на ямке между ключицами, расползающееся под кожей мелкой дрожью. Тебе нравилась реакция его тела: поднимающиеся волоски на руках от касания мягких губ, то как он задерживает дыхание когда язык широко слизывает сладкие капли. Его глаза закрыты не полностью, смотрит из под ресниц, нервно сглатывая, когда ваши взгляды встречаются. Язык ровной линией скользит по кадыку и пьянящее чувство, разожженное твоими касаниями перебарывает смущение Ханемии когда он, поддаваясь ласкам, откидывает голову назад. Оставленные тобой поцелуи на линии челюсти застывали жаркими метками, глаза смотрят друг на друга, кончики носа почти соприкасаются, но тепло твоих губ продолжало ощущаться на коже. Тянешься к его устам, замираешь, почти касаясь. Выжидаешь томящие секунду прежде чем губы сливаются в поцелуе. Под футболкой вспыхнули тысячи искр, собираясь пламенем в груди. Жаром, давящем на ребра хотелось поделиться, дать ощутить слияние волнения и нетерпения внутри себя. Его губы слаще спелых ягод, мягкие как атлас и такие же пылкие, тянутся за поцелуем, чтобы вновь почувствовать обжигающий вихрь внутри. Ладонями проводишь по его коленям, не сильно сжимаешь пальцами переднюю сторону бёдер. Его тело остро реагирует на каждое твое прикосновение, запечатляя на коже каждый горячий отпечаток. Казутора сжимает ноги вместе, пытаясь унять тянущее ощущение в паху, виной которого были твои ласки. Давишь ладонями на его грудь, вынуждая лечь, сама садишься на его живот, чувствуя его тепло через тонкую ткань белья. Пальцы Казуторы поднимаются вверх по бёдрам, забираясь под растянутую ткань, проводят линию от тазовых косточек до ребер и вновь опускаются вниз. Те же песочные глаза обрели более глубокий оттенок, руки еще поддрагивали, но уже от других чувств, более сильных, что он испытывал. За бедра тянет ближе к себе, застланным взглядом смотрит на твое плечо с которого сползла ткань, на очертания груди с потвердевшими сосками под футболкой. Твои колени упираются в одеяло по бокам от головы Кадзуторы, ягодицы едва касаются его груди, когда его руки снова забираются под твою одежду. Ладони обхватывают твою талию, тянут ниже, пока его лицо не скрылось под потрёпанной футболкой. Внизу стало невыносимо жарко, тело нестерпимо требовало прикосновений и когда его губы едва коснулись влажного пятнышка на белье - внутри ты ощутила крылья бабочек. Ты замерла как и окружающее вас пространство. Казутора плавно двигал языком, надавливая на чувствительную точку, целовал пылкими губами края ткани, спускаясь на внутреннюю часть бедра. Его руки сползают с ягодиц, отодвигают трусы в сторону и рот снова прижимается к лону. Он был нежен, ты - горяча и прекрасно, плавно двигаешь тазом, замираешь когда это нужно. Ты знаешь свое тело и как доставить ему удовольствие и на лице на секунду появляется лёгкая ухмылка, когда Ханемия выбирает правильный ритм и силу нажатия. Кончиком языка кружится на клиторе, погружает его в рот и снова ласкает. Ладони прижаты к ягодицам, двигаются вместе с ними когда ты возобновляешь движения, увеличивая клиторальную стимуляцию. Сжимаешь свою грудь, опрокидываешь голову назад и губами шепчешь его имя, ощущая как ком удовольствия внутри вот-вот взорвется и пронесется по телу горячим импульсом. Твои ноги напряжены, скользишь клитором по мокрому языку пока не достигаешь пика. Протяжный стон вырывается наружу, затмивая посторонние звуки, на лбу проявилась испарина которая, собравшись в солёную каплю, скатится по виску. Приподнимаешься над его лицом и садишься рядом, упираясь коленями в одеяло. Томные глаза смотрят на его лицо; расслабленное и до боли красивое, переводишь взгляд на губы и улыбаешься, видя поблескивающую на них влагу. Наклоняешься к нему и видишь с какой наблюдательностью смотрят песочные глаза в твои, перемещая взгляд с одного зрачка на другой. Проводишь языком по его губам; припухшие, но не менее привлекательные, накрываешь его рот своим и целуешь. Твоя ладонь ложится на его грудь, кончиком пальца обводишь сосок и спускаешься к резинке штанов, оставляя мурашки после своих касаний. Отрываешься от излюбленных губ и с изумлением смотришь. Несдерженная улыбка вгоняет Ханемию в краску и тот отводит взгляд в сторону, прячась от пронзительных глаз. Твоя ладонь застыла на мокром пятне его штанов, явно испачканных спермой. Казутора выглядит мило когда смущается, но причину его стыда тебе не понять. Наклоняешься к его уху и выдыхаешь горячий воздух, прежде чем с уст сорвуться слова: - Примешь со мной душ? Обхватываешь пальцами его запястье и ведёшь за собой, переступаете порог ванной комнаты и останавливаетесь, вступая в зрительный контакт. Ты цепляешься за края футболки и, вытягивая руки вверх, избавляешься от лишней одежды, снимаешь нижнее белье и кидаешь в одну кучу. В помещение было прохладнее, но тепло недавних ласк продолжало согревать тебя как и его взгляд, что в эту минуту безотрывно смотрел на тебя. В его глазах отражалась девушка с красивейшими пропорциями, которой он восхищался, которая была желанной даже в одежде и привлекательной сразу после пробуждение. Стягиваешь резинку с волос и они рассыпаются шёлковой паутиной по плечам, улыбаешься глазами, наслаждаясь его вниманием. Сейчас, стоя в намокших штанах напротив обнажённой девушки, он выглядет увереннее и это вызывало удивление и интерес. Казутора не хочет заставлять ждать и избавляется от одежды по твоему примеру, оказываясь полностью нагим перед тобой. Проворачиваешь смеситель и ступаешь под душ, кивком приглашая Казутору последовать за тобой. Волосы мгновенно намокают, а тело окутывает жар; горячий пар ложится на плечи, поднимается к потолку. Твоя рука касается предплечья Ханемии и тянется по коже вниз. Он первый целует тебя и тогда ваши пальцы переплетаются, а искры внутри вновь вспыхивают красным. Прижимаешься к его груди, прося больше тактильности; хочется чувствовать его прикосновения каждой клеточкой тела, ощутить поцелуи на коже и навсегда остаться в ласковых объятиях. Его губы скользят вниз по яремной вене, находят ключицу и опаляют ее горячими поцелуями. Становится жарко внутри и снаружи, сердце быстрее качает кровь, что будто расскаленная сталь струится под кожей. Заключает тебя в объятия, его пах упирается в твой живот, от чего внутри все сводит и начинает тянуть. Твоя рука тянется вниз, обхватывает член Казуторы у основания и медленно движется. Кружащий вокруг вас пар кажется не таким жарким как твои ладони. Каждое твое прикосновение вырывает из его груди глухой выдох, пальцы скользят по коже, а за ними ползёт дрожь. Последний поцелуй незримым отпечатком застывает на уголке твоих губ, Ханемия разворачивает тебя к себе спиной и кладёт ладонь на твою поясницу, проводит ей по мокрой спине и снова замирает над ягодицами. Головка медленно проникает внутрь и твой живот сводит в приятной истоме, томно закатываешь глаза, ощущая в себе всю его длину. Твое дыхание сбивают поцелуи вдоль позвоночника, руки, поднимающиеся по рёбрам замирают под грудью и ты снова ощущаешь нехватку кислорода. Его темп сдержанный, не приносящий дискомфорт, прикосновения ласковы и чувственны до дрожи в коленях. Вожделение во взгляде Ханемии раскрывает твою сексуальность, хочется запечатлеть в памяти прекрасные изгибы и разбросанные по плечам родинки, целовать маленькие шрамики и каждый день повторять как ты чудесна. Казутора чувствует как ты сжимаешь его и понимает как ты близка, накрывает ладонями твою грудь, большими пальцами гладит ореолу вокруг сосков. Тебя накрывает дрожь, внутри что-то взрывается, разбрасывая по телу брызги удовольствия, поджимаешь пальцы на ногах и выдыхаешь протяжный стон. По ноге стекает что-то вязкое и тут же исчезает под струёй душа, оглядываешься на Кадзутору; глубокое дыхание поднимает за собой его плечи, вода стекает по лицу и шее. Протягивает тебе руку и прижимает к себе, безотрывно смотря в блестящие глаза. Проводит пальцами по мокрым прядям и они застревают в спутавшихся волосах. - Можно я помою твои волосы?