Нюхли и Жмыры / Nifflers and Kneazles

      Гермиона застыла на месте, а в голове эхом отдавались их имена, произнесенные вместе.       Почему?       Почему она?       Это что, какая-то жестокая шутка Дамблдора?       Наверняка. Директор знал лучше, чем кто-либо другой, что они ненавидят друг друга. Гриффиндорка видела в юноше самодовольного заносчивого придурка. Слизеринец считал ее грязью, недостойной ходить по этой Земле.       Так почему же...       – Да ты везунчик, Малфой! – голос Блейза прервал ход ее мыслей, когда она медленно повернулась и увидела вытянутое от шока лицо Драко. Блейз вырвал из раздумий и его тоже: слизеринский принц сердито посмотрел на друга и быстро перевел взгляд на Гермиону.       По какой-то причине – девушка не была уверена, по какой именно – она не могла оторвать глаз, даже когда он пронзал ее череп взглядом, словно кинжалом. Придя в себя, Гермиона ответила ему таким же холодным взглядом и повернулась к нему спиной, а лицом – к Хагриду.       Профессор в этот момент растерянно просматривал пергамент, словно там была какая-то ошибка. Тяжело вздохнув, он покачал головой и пробубнил так тихо, что только она могла его услышать:       – Прости, Миона. Так написал Дамблдор, и я не думаю, что могу что-то сделать с этим.       Гермиона буквально видела сожаление на его лице, когда он переводил взгляд с нее на Малфоя, который препирался с Забини из-за работы в паре с «высокомерной грязнокровкой». От этих слов ее желудок ухнул куда-то вниз. Она поняла, что, независимо от ее действий, они всегда будут видеть в ней девушку-маглу, не заслуживающую владеть магией.       «Грязнокровка»... Сердце сжалось. Из-за этого слова она часами плакала на втором курсе. Уже тогда она знала, что Малфой не стоит ее слез, но это не могло остановить приступ икоты или всхлипывания до самой ночи.       Ее до сих пор задевало, когда они шептались за ее спиной или говорили это слово прямо в лицо. Но также Гермиона научилась надевать маску безразличия – именно так она и поступила сейчас.       – Хагрид, я...       – И если б я мог, поставил бы тебя с кем-то другим. Я знаю Дамблдора, и если он хотел, чтоб вы были вместе, то он... – Хагрид оборвал фразу, глядя на Гермиону, хотя она мысленно просила его договорить.       – Мне не следовало этого говорить, – пробормотал он. – В любом случае, как думаешь, ты сможешь справиться в одиночку?       Гермиона проигнорировала смешки за спиной, когда Малфой в очередной раз назвал ее грязнокровкой. Ей понадобилась вся сила воли, чтобы не развернуться и не влепить ему пощечину, как она недавно и сделала. Мысль о его шокированном лице немного подняла девушке настроение, и она заставила себя кивнуть.       Хагрид улыбнулся и похлопал ее по плечу, а затем выпрямился и спрятал улыбку за своей пышной лохматой бородой.       – Малфой, – он окликнул слизеринца, – тебе разве не надо никуда идти?       Малфой приподнял светлую бровь, фыркнул и выхватил у Крэбба свой учебник. Гермиона прищурилась от злости, когда он медленно двинулся в ее сторону прогулочным шагом с широкой ухмылкой на лице.       – Давай покончим с этим, – проворчала она, отвернулась и пошла к одному из нескольких оставшихся ящиков.       Чем ближе девушка подходила, тем отчетливее видела, что клочок земли вокруг ящика чем-то заляпан. Ей стало любопытно, кто же там, она вынула книгу из-под локтя и осторожно погладила корешок.       Обложка тут же расслабилась, и четыре глаза-бусинки закрылись, как только книга окончательно успокоилась. Она распахнулась в руках Гермионы и перевернулась на страницу сто сорок девять.       Первым, что бросилось девушке в глаза, было изображение существа. Оно напоминало крупного грызуна с вытянутым носом и шубкой из черного пушистого меха, которая не покрывала лишь его ручки и суженные книзу ножки. Острые когти и кажущаяся дружелюбной внешность... Гермиона перевела взгляд на заголовок.       – Нюхль, – сказала она сама себе. Шатенка подпрыгнула, когда позади нее грохнулась сумка. Ее хозяин, по всей видимости, нисколько не беспокоился о лежавших в ней книгах. Малфой прислонился к валуну неподалеку с таким видом, будто рассматривает что-то грязное и неприятное на своей манжете.       Гермиона, фыркнув от его вида, потянулась к ящику, но ее остановил резкий прыжок внутри коробки. Крышка на мгновение приподнялась, открыв вид на каштановый комочек меха и два черных блестящих глаза.       Прежде чем девушка пришла в себя, крышка снова опустилась и отправила нюхля обратно на дно. Гермиона нерешительно посмотрела на напарника, который теперь, казалось, был заинтригован тем, что заставило ее подпрыгнуть почти на метр.       – Не хочешь присоединиться, Малфой? Или боишься руки запачкать? – спросила она, кивнув головой в его сторону.       Малфой ухмыльнулся и оттолкнулся от валуна, скрестив руки на груди.       – Кто бы говорил, Грейнджер, – протянул он, с отвращением скользя взглядом по ее кудрям. – Могу поклясться, что целая стая соплохвостов пробежала по тому, что ты называешь своими «волосами».       Гермиона нахмурилась и осмотрела его платиновые волосы. Как бы ни было стыдно это признавать, она пару раз задумывалась, такие ли они мягкие наощупь, какими выглядели. Когда он не выливал половину тюбика геля на голову и оставлял волосы слегка растрепанными для разнообразия, они выглядели довольно мило.       Как-то раз за завтраком в ее голове родилась шутка, по какой-то причине именно о его волосах. В этот самый момент Малфой появился в поле зрения шатенки, и она не могла не задаться вопросом...       Ее внезапно осенило, она достала палочку и покрутила ее между пальцами, пока он переминался с ноги на ногу и поглядывал на ее оружие. Он уже ощутил ее кулак однажды и понял, что не хочет проверять на себе действие ее магии.       – Знаешь, Малфой, думаю, из тебя вышел бы отличный брюнет. Вы с Пэнси составили бы хорошую пару. Или, что еще лучше, мне всегда было интересно, как ты будешь выглядеть с рыжими волосами...       Глаза Малфоя стали размером с галлеоны, когда он заметил озорной блеск в глазах девушки.       – Ты не посмеешь, – прошипел он сквозь стиснутые зубы.       – Если будешь стараться и не поведешь себя как законченный придурок, то не проснешься однажды утром с осознанием, что присоединился к Уизли, – ответила она с улыбкой на губах.       Малфой нахмурился и отвернулся, хотя Гермиона успела увидеть, как его лицо сначала побледнело, а потом покрылось розовыми пятнами.       Девушка все еще улыбалась, возвращая палочку в карман и приберегая угрозу для следующего раза, когда он будет вести себя как обычно, то есть как хорек.       Вернувшись к стоявшему перед ней ящику, Гермиона медленно вздохнула, чтобы успокоиться, а затем осторожно подняла крышку. И ахнула от удивления.       Клубочек меха был размером с ее ладонь, не больше. Она рассмотрела его: каштановый мех покрывал все тело, кроме изящных лап и своеобразной мордочки.       Нюхль развернулся и посмотрел на нее парой любопытных глаз. Прежде чем она успела отреагировать, нюхль подбежал к краю ящика и высунул голову.       – Что. Это. Такое, – спросил Малфой. Она перевела взгляд с маленького создания на насмехающееся лицо слизеринца. Его глаза были прикованы к нюхлю, пытавшемуся выкарабкаться из ящика прямо ей в руки. Улыбка Гермионы сменилась раздраженной гримасой, когда она поняла, что юноша до сих пор не удосужился открыть учебник.       Закатив глаза, она подвинула к нему книгу и велела читать. Малфой поморщился и неохотно взял учебник, быстро пролистывая страницы.       – Нюхль, – протянул он и хмыкнул. – Этот болван-профессор и правда не мог придумать ничего получше...       Его прервала палочка Гермионы, направленная прямо между его глаз. Девушке потребовалась вся ее сила, чтобы не кинуть в него Обливиэйт.       – Только попробуй еще раз оскорбить Хагрида, – процедила она, не сводя с него глаз. – Иначе пошлю парочку хороших проклятий, не задумываясь… Или, может быть, ударю.       Малфой уставился на нее и дернул головой в сторону от ее палочки. Девушка ждала ответной угрозы, но услышала только тихое ворчание.       Не утруждая себя расшифровкой сказанного, Гермиона потянулась в ящик за нюхлем.       Ее рука нащупала только старую тряпку, служившую в качестве постели для существа. Глаза распахнулись, и она оглянулась на Малфоя.       Он насупил брови буквально на секунду, и сразу разразился приступом смеха. Ее щеки слегка покраснели, она отскочила и стала осматривать все вокруг ящика в поисках хоть какого-то намека на присутствие уже пропавшего нюхля.       – Кто бы знал, что Золотая девочка может провалить задание, – радовался Малфой, пытаясь подавить смех.       Гермиона уже развернулась, чтобы наорать на него, и тут она заметила что-то коричневое и пушистое, скользнувшее в карман его мантии. Малфой все еще прикрывал улыбку ладонью, поэтому не увидел, что взгляд девушки прикован к оттянутому почти до земли карману.       Он заметил это только когда гриффиндорка почти вплотную подобралась к нему. Юноша тут же встал и посмотрел на нее свысока с явным презрением.       – Какого черта ты делаешь, Грейнджер? – заорал он, чем привлек внимание сокурсников. Кто-то из них просто пожал плечами и вернулся к своей работе, ожидая, что между ними завяжется очередная ссора.       – Малфой, просто сядь обратно, – шепнула она, призывая его вернуться на место. Он уставился на напарницу так, словно у нее выросла вторая голова, или он только что отказался носить фамилию Малфой.       – Зачем мне садиться обратно, если ты тянула свои ручонки к моей мантии?       – Я не тянула, там был...       – Ой, да ладно, Грейнджер, я же знаю, что я красавчик...       – Малфой, если бы ты только...       – ...но понравиться грязнокровке – это что-то, ...       – Малфой, сядь...       – ...чего я не ожидал. Ай!       Гермиона вскочила на ноги и схватила его за мантию прежде, чем он успел что-либо осознать.       Запустив руку в его карман, она схватила шерстяной клубок, который искала. Малфой резко оттолкнул ее руку и крепко сжал ее запястье, его глаза метали молнии. Он знал, что напарница станет занозой в его заднице, но не ожидал от нее такой грубости... или напористости...       – Да что не так с твоей лохматой смышленой головой, Грейн...       – Всегда пожалуйста, – отрезала Гермиона, поглядывая на нюхля, который устроил себе уютное гнездышко уже в ее кармане. Ее рука все еще сжимала проворное тельце создания.       – Ты... Что ты несешь, мантикора тебя задери?! – Малфой слегка встряхнул ее за плечи и сжал челюсти так сильно, что, казалось, зубы вот-вот сломаются. Чаша его терпения почти переполнилась.       – Я только что спасла кое-что, по-видимому, семейную реликвию, так что пожалуйста.       Он не успел ни ответить, ни оскорбить ее, ни проклясть на сто лет вперед – Гермиона вытащила нюхля из кармана, чтобы кое-что ему показать.       Своими тонкими пальчиками нюхль крепко сжимал массивный и довольно безвкусный перстень. Серебряная змея, обвившаяся вокруг крупного сияющего изумруда, соединялась с такими же яркими часами золотой цепочкой, которая вдобавок была обмотана вокруг ступней маленького магического существа.       Сбитый с толку Малфой выпучил глаза на нюхля и не знал, что делать. Он медленно отпустил руки Гермионы – она была уверена, что останется синяк – и протянул ладонь, чтобы отобрать у нее создание.       Он успел вернуть перстень на палец, что привлекло взгляд нюхля, и существо стало принюхиваться. Прижавшись к безымянному пальцу Малфоя, зверек начал дергать его, пытаясь ослабить хватку, в то время как двое подростков в изумлении наблюдали за этой картиной.       В конце концов, Гермиона рассмеялась над тактикой нюхля, когда тот крепко ухватился за кольцо, а Малфой старался отцепить его жадные лапки. Схватившись за цепочку, создание размотало ее и с некоторым усилием стянуло перстень с пальца слизеринца.       В следующий миг нюхль уже рвался к Гермионе, протягивая свои маленькие ручки и хватаясь пальцами за воздух. Он отдаленно напоминал младенца, который хотел добраться до родителя или игрушки.       Малфой наконец откашлялся и вытянул другую руку, чтобы вернуть то, что было надежно спрятано в его кармане минуту назад. Девушка бросила ему часы и кольцо, а он прожигал ее взглядом до тех пор, пока она не отвернулась и не положила нюхля обратно в ящик.       – Ты – ходячая проблема, и ты это знаешь, – бормотала она, глядя, как нюхль кутается в старую тряпку. Девушка расплылась в улыбке и достала из сумки пергамент и перо.       Остаток урока они провели в тишине, не считая нескольких перепалок из-за роста, веса, пола и точного названия вида их нового друга-нюхля. К концу занятия у обоих были исчерпывающие заметки, оставалось только выбрать имя.       – Как ты хочешь назвать его? – протянул Малфой, приподняв бровь. Гермиона пожала плечами и стала складывать вещи в сумку.       – А что, ему идёт. В конце концов, он смог незаметно выскользнуть из ящика и забраться в твой карман. Поэтому я бы сказала, что это довольно подходящее имя для такого сообразительного существа.       Юноша закатил глаза и нахмурился, хоть и не стал оспаривать ее предложения касаемо имени нюхля.       Последние несколько минут Ухода за магическими существами прошли в тишине: Малфой снова прислонился к камню, а Гермиона делала последние записи.       Когда Хагрид наконец отпустил учеников, Гермиона пошла прямо к Гарри и Рону, не глядя на Малфоя, который вальяжно возвращался к своей группе слизеринцев.       Даже когда она слушала, как Рон и Гарри обсуждали это новое правило и работу в парах, она все равно чувствовала себя немного лучше, чем до начала урока.       Ведь она знала, что все-таки была права.       Воришка – довольно подходящее имя.