Нюхли и Жмыры / Nifflers and Kneazles

***

      Гермиона почти не покидала башню Гриффиндора и библиотеку до конца выходных. Кроме еще одной недели с Малфоем, впереди ожидать было больше нечего. И девушка все чаще обнаруживала, что свернулась калачиком с томиком у огня в своем уединенном книжном уголке.       Хотя она предпочла бы перелистывать страницы любимого романа, купленного в Хогсмиде и украденного Малфоем, она остановилась на том, который перечитывала по меньшей мере десять раз с начала семестра.       Гермиона и правда не собиралась застывать, когда Малфой спросил о сюжете «Гордости и предубеждения». Но ее совершенно потряс тот факт, что он заинтересовался купленной ей книгой, причем магловской книгой. И будучи слизеринцем, он предположил худшее, якобы она читала то, чего ей не полагалось знать или, тем более, пережить.       Румянец залил ее щеки при одной только мысли о том, что именно, по идее Малфоя, лежало в основе романа. Если даже у него хватило бы смелости или любопытства открыть книгу, он никогда не позволил бы ей пройти через все это.       Гермиона закрыла книгу, поставила ее обратно на полку и плюхнулась в кресло, завернувшись в одеяло, которое принесла с собой из гостиной. Надеясь восполнить потерянные из-за учебы часы сна и желая, чтобы ее встреча с Малфоем оказалась просто страшным сном, она закрыла глаза и погрузилась в блаженную дремоту.       Слабый стук дождя по подоконнику разбудил девушку, и ей, наконец, удалось снова пошевелиться и открыть глаза. Суровые тучи затягивали небо до краев, и лишь последние угасающие проблески солнечного света ныряли в волны Черного озера.       Гермиона потерла отяжелевшие веки и выбралась из уюта своего кресла, чтобы размять напряженные мышцы спины.       Она широко зевнула, собрала волосы в конский хвост и вышла из книжного уголка. Отправившись к многочисленным полкам, она неторопливо блуждала между островками стеллажей и с интересом изучала корешок каждой книги.       Девушка прекратила свои поиски, когда скрип стула заставил ее замереть на том самом месте, где она стояла.       Никто никогда не заходил так далеко в библиотеку, даже чтобы спрятаться между полками.       Позволив любопытству взять верх, Гермиона осторожно свернула за угол. Пока она миновала окна, она обратила внимание на стук дождя, который теперь уже сотрясал оконную раму.       Девушка смутно помнила, как Гарри сказал что-то о сегодняшней тренировке. Зная Вуда, она поняла: ничто не могло помешать им оттачивать тактику игры.       Гермиона молча надеялась, что с другом все будет в порядке. Внезапно все мысли вылетели из головы, когда она увидела, кто стоит, уперевшись в стол с новой книгой в руке, и чьи глаза бегают по страницам с неподдельным интересом.       Платиновые светлые волосы, которые обычно были уложены или зачесаны назад с помощью полбутылочки геля, теперь свободно свисали перед серебристыми глазами Драко Малфоя, пока он перелистывал страницы ее книги. На нем был черный повседневный костюм.       Девушка не могла поверить тому, что она услышала.       Драко Малфой рассмеялся.       Челюсть Гермионы отвисла, пока она наблюдала за ним: его любопытство и удовольствие ясно отразились на расслабленном лице. Было невероятно странно не видеть, как его рот скривился в насмешке или ухмылке. Он раньше никогда не был одет так просто в общественном месте. И даже то, как он прислонился к библиотечному столу...       Это было странно, но...       Она покачала головой, продолжая смотреть на него. Как бы она ни старалась и ее логика не вопила о том, что нужно попросить вернуть книгу или просто оставить его в покое, – она ничего не могла поделать, кроме как оставаться на месте.       Внезапная вспышка молнии ударила за окном, а за ней последовал оглушительный раскат грома, который, казалось, сотряс весь замок до основания.       Девушка взвизгнула и подпрыгнула от резкого звука, споткнувшись о собственные ноги и тем самым лишившись своего укрытия. Она подняла глаза в последний момент и встретилась взглядом со слизеринцем, который теперь был напряженным и строгим, его серые глаза пронзали ее насквозь. Книга была захлопнута и надежно прижата его к боку.       Всего несколько мгновений назад она видела его спокойным и по-своему умиротворенным. Теперь же перед ней предстал Драко Малфой, которого она слишком хорошо знала.       – Какого черта ты делала, Грейнджер? – усмехнулся он, не отрывая глаз от нее.       Гермиона стряхнула пыль с брюк, поднялась на ноги и выпрямилась.       – Могу задать тебе тот же вопрос, Малфой, – прокомментировала Гермиона, оборонительно скрещивая руки на груди. – Я удивлена. Не думала, что ты и близко подойдешь к такому роману, между прочим, классике нашей литературы.       К ее удивлению, он продолжал держать книгу крепко прижатой к боку. Когда юноша скептически посмотрел на нее, Гермиона закатила глаза и рявкнула:       – Книга написана маглом.       Глаза Малфоя округлились, он уставился на нее с приоткрытым ртом. Воспринимая его явное потрясение как шанс вернуть свою книгу, Гермиона подошла к нему и выдернула роман из его крепкой хватки. Прижав книгу к груди, она ждала, когда он бросит оскорбление вроде того, что грязнокровки не могут писать ничего, кроме полнейшей чепухи.       – Это написала грязнокровка? – его тон был не таким резким или подавленным, как она ожидала. Позорное слово, которое он сказал, не стало для нее неожиданностью. Но то, как он перевел взгляд с ее лица на книгу в ее руках, заставило немного ослабить хватку.       – Да. Может, это будет для тебя сюрпризом, но маглы не все такие тупоголовые, как ты думаешь. Некоторые довольно умны и могут составлять целые предложения всего из нескольких простых слов.       Малфой все еще смотрел на нее так, будто у нее выросла вторая голова, и девушка продолжила, хоть и сама не знала, почему.       – Маглы не могут творить магию так, как мы. У нас это в крови... – она не отреагировала, когда он усмехнулся, – ...но что касается маглов, у них все волшебство происходит в голове. Возьмем, к примеру, этого автора. Ты бы никогда не прикоснулся к этой книге, если бы знал, что она написана маглом.       Малфой поначалу не говорил ничего в ответ, только смотрел на золотые буквы на обложке. Честно говоря, девушке было немного странно осознавать, что он уставился на ее грудь, пусть даже его взгляд был направлен на книгу. Плечи Гермионы напряглись, и она переступила с ноги на ногу.       Слизеринец молчал целую минуту. Девушка вздохнула и протерла уставшие глаза.       – Просто забудь об этом, – пробормотала она, поворачиваясь на каблуках и направляясь к своему укромному уголку в глубине библиотеки.       – Ну, они все были такими же идиотами, как Дарси? – позвал ее Малфой, как только она дошла до угла книжной полки. Развернувшись к нему, девушка догадалась, что на ее лице отразилось удивление, когда он закатил глаза и посмотрел на стол. – Он полный мудак.       Гермиона с трудом сдерживала улыбку и была уверена, что уголок ее губы дернулся.       – Нет, он просто еще не знает, с кем связался.       – Но если его влечет к ней, почему просто не сказать об этом? – приставал он и подталкивал к желанному ответу. На этот раз Гермиона не смогла сдержать ухмылку.       – Кажется, ты заинтересовался этим мистером Дарси, – ликовала она, пытаясь скрыть это за невинным голосом. – С чего бы?       Малфой нахмурился и отвернулся, собирая свои вещи и бормоча что-то о «чертовых дурацких маглах» и «соблазнах, которым они не могли просто взять и поддаться».       Гермиона не могла сдержать смех, который так и вырывался из горла, бурлил в груди, и ей пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы не потерять самообладание.       – Когда-нибудь, Малфой. Когда-нибудь ты поймешь.       Повернувшись к нему спиной, девушка наконец ушла. Она упустила выражение крайнего потрясения и проблеск еще чего-то, что она не могла прочесть, в его глазах, когда он снова услышал этот ангельский звук.

***

      Драко не мог не забрать ее книгу.       Выражения ее полного шока и смущения, когда расспрашивал ее о том, что эта книга о чем-то более интимном, было достаточно, чтобы поддерживать его интерес до конца дня. Ее быстро расползающийся румянец и запинки отпечатались в его памяти. Даже когда он вернулся в гостиную Слизерина, где Пэнси строила ему глазки, он не мог не проигнорировать ее приставания и сосредоточил свое внимание на другом.       А Блейз не мог не заметить этого.       В тот момент, когда итальянец вошел в гостиную, они с Тео обменялись взглядами, которые Драко не мог понять. Это ужасно раздражало его.       Они что-то задумали, и каким бы ни был этот план, он касался Грейнджер.       В самом дальнем уголке его разума, глубоко погребенном под всеми его причитаниями и оскорблениями, адресованными ей, за всеми ее недостатками – затаилась самая навязчивая мысль. Хоть она и была маглорожденной, и превзошла его по многим предметам, Драко не нравилось, что ее хотят во что-то вовлечь.       Какими бы ни были их планы относительно нее...       – Что у тебя там, Драко? – спросил Тео, указывая на книгу, которую он все еще крепко держал в руке. – Не думал, что ты из тех, кто вообще читает.       – А я не думал, что ты из тех, у кого есть мозги, но, увы, вот мы здесь, – ответил Драко и вскинул светлую бровь, а Блейз фыркнул, сдерживая смешок. – В любом случае, это не мое. Это грязнокровки.       – Грейнджер? – Блейз повторил гримасу друга. – Ты планируешь спать с этой книгой под подушкой и всю ночь мечтать о ней, пока она читает тебе сказки на но... Ой!       Блейз потер затылок и метнул взгляд на Драко, который пару мгновений назад швырнул книгу ему в голову. Юноша знал, что Грейнджер будет в ярости, если с книжкой что-нибудь случится, а Крэбб и Гойл, скорее всего, не смогут спасти его жалкую задницу.       Подняв книгу, Блейз впился взглядом в обложку.       – «Гордость и предубеждение», а?       – О, я слышала о ней! – взвизгнула Дафна, плюхнувшись рядом с Блейзом, и забрала книгу из его рук. Никто, кроме Драко, не заметил легкого румянца на щеках Блейза, когда он и Дафна соприкоснулись коленями, пока она сидела на диване рядом с ним.       – Это классика литературы. Маг... Я имею в виду, э-э, я знаю лишь нескольких человек, которые ее читали. Но я слышала, что сюжет мастерски продуман. Я отдам ей должное, у нее хороший вкус на романы.       – А-а, так это роман? – Драко ухмыльнулся, вырвав книгу из ее пальцев, и стал просматривать ее. – А там есть...?       – Драко Малфой! – Дафна вскрикнула. Она выглядела потрясенной тем фактом, что он даже подумал об этом. – Ты действительно думаешь, что Грейнджер купила бы книгу об... этом?       Он пожал плечами:       – У каждого свои секреты. И потом, чем она там все время занимается, уткнувшись в эти книги?       – Учится, – рявкнула Дафна и буквально отругала его взглядом, похожим на тот, которым когда-то одарила его мать за грубость с мистером Паркинсоном. Тогда он как раз прибыл в поместье, чтобы обсудить «будущую помолвку» их детей.       – Я не куплюсь на это, – пробормотал он, и Пэнси пробралась к нему и прильнула к его руке.       Блондин снова проигнорировал ее и сосредоточился на обложке. Даже если у книги не было оглавления, наверняка было что-то достаточно интересное, чтобы она понравилась и Гринграсс, и Грейнджер.       Вот так, позже этим вечером, закутав ноги в одеяло, он прочитал первые несколько глав «Гордости и предубеждения».       И просидел так до десяти вечера.       До одиннадцати...       И до полуночи.       В какой-то момент Драко оторвал взгляд от страницы и посмотрел на тикающие часы на тумбочке рядом с кроватью. Было уже полвторого ночи, а он ни капельки не хотел спать.       Как он мог? Этот Дарси был настоящим тупицей! Сказал своему другу, что та девушка Элизабет Беннет недостаточно красива, чтобы нравиться ему, только чтобы понять, что его к ней влечет.       Дафна не врала, когда сказала, что у Грейнджер хороший вкус в книгах. Он настолько увлекся, что чуть не опоздал на ужин. Юноша не мог упустить шанс увидеть, как Грейнджер прожигала две дыры в его затылке одним только пышущим пронзительным взглядом.       Сразу после ужина Драко направился прямо в свою спальню, вернулся к нужному месту в главе и читал до поздней ночи.       На следующий день он решил сменить обстановку и найти себе новое место для чтения, где его никто не побеспокоит.       Драко делил спальню с Тео и Блейзом, отчего это место казалось невыносимым – главным образом потому, что эти двое постоянно совали нос в его дела.       Общая гостиная почти всегда была занята Пэнси, а она цеплялась за него при каждом удобном случае.       Последним вариантом была библиотека. Юноше оставалось только молиться, чтобы никто другой не увидел, как он проскользнул в дальний угол. Там он обычно прятался, когда ему нужно было личное пространство.       Проскользнув мимо Пэнси, которая сплетничала с одной из слизеринок о последней коллекции мантий из журнала «Ведьмин еженедельник», Драко прошел через коридоры и залы Хогвартса в большую библиотеку.       Как бы ему ни хотелось признаваться в этом, особенно самому себе, библиотека в школе была замечательной. Она была больше, чем библиотека в их поместье (но ненамного), и это почти давало ему чувство покоя, когда он гулял по проходам. Хотя он никому и ни за что не рассказал бы об этом.       Укрывшись от посторонних глаз в одном из проходов, Драко оперся на скрипучий дубовый стол и открыл страницу, на которой остановился. Еще один ужин с леди Кэтрин и ее постоянными укорами в адрес Лиззи Беннет.       Когда она возразила в ответ на одно из остроумных замечаний, Драко не смог сдержать смех, который сорвался с его губ и прозвенел между книжными полками. Дождь барабанил в окно, но слизеринец почти не обращал на это внимания.       Он также не заметил, как темноволосая ведьма с любопытством наблюдала за ним из-за угла.       Звучный раскат грома попытался отвлечь юношу от чтения, но не это заставило его напрячься всем телом и быстро захлопнуть книгу.       Грейнджер споткнулась о свою же ногу, когда подпрыгнула от внезапного грома и удара молнии, сотрясших стены ​​замка. Они просто смотрели друг на друга. Драко надеялся, что она не застала его таким расслабленным, ведь он был убежден, что сидел там один.       Мало кто видел его в таком состоянии, и он предпочел бы, чтобы она не болтала с Мальчиком-который-выжил или Уизелби о том моменте, когда Драко Малфой на самом деле заинтересовался книгой из библиотеки. Сам по себе, в одиночестве, окруженный только страницами книги, с которой можно поговорить.       – Какого черта ты делала, Грейнджер? – рявкнул он на нее и проследил за ее движениями, пока она вставала и стряхивала воображаемую пыль со своих брюк. Хотя он не был уверен, правда это или нет: это была одна из самых уединенных и забытых частей библиотеки. Поэтому он не сомневался, что там никого не должно быть.       Стало ясно, что он ошибся.       Как раз когда он собирался открыть рот и спросить, не шпионила ли она за ним, девушка заговорила.       – Могу задать тебе тот же вопрос, Малфой, – возразила Грейнджер. – Я удивлена. Не думала, что ты и близко подойдешь к такому роману, между прочим, классике нашей литературы.       Драко просто смотрел на нее в замешательстве. Наша литература?       Скептический взгляд не сходил с его лица, на что Грейнджер закатила глаза и усмехнулась:       – Книга написана маглом.       Глаза Драко расширились до размера галлеонов. Это магл написал? Кто-то так хитро продумал двух персонажей, что слизеринец почти мог ощутить их присутствие. Он так вовлекся в этот мир, что ругал героев за их действия и соглашался с некоторыми их решениями... И это было написано грязнокровкой?       Грейнджер воспользовалась его удивлением: она выдернула книгу из его рук и прижала к своей груди, крепко обхватив ее, как будто это был ребенок.       – Это написала грязнокровка? – наконец смог сказать юноша, его голос прозвучал намного мягче, чем он ожидал. Он перевел взгляд с книги в ее руках обратно на ее лицо, которое выдавало неловкость, и снова нахмурился.       – Да. Может, это будет для тебя сюрпризом, но маглы не все такие тупоголовые, как ты думаешь. Некоторые довольно умны и могут составлять целые предложения всего из нескольких простых слов.       Драко просто смотрел на девушку и думал, не ударилась ли она головой. Маглы не могли колдовать, он знал это.       – Маглы не могут творить магию так, как мы. У нас это в крови... – слизеринец усмехнулся, когда она упомянула магию крови, – ...но что касается маглов, у них все волшебство происходит в голове. Возьмем, к примеру, этого автора. Ты бы никогда не прикоснулся к этой книге, если бы знал, что она написана маглом.       Драко не говорил ничего в ответ, но не сводил глаз с золотых букв на обложке, мелькавших между ее пальцами. Они притягивали все его внимание и напоминали о мире, где он только что побывал... который, как выяснилось, был так чудесно описан кем-то, кто даже не владел магией.       Когда Драко понял, что слишком долго ищет, что сказать в ответ, Грейнджер вздохнула и потерла глаза. Она выглядела так, будто совсем не спала, если не считать того, что ей удалось вздремнуть, свернувшись в кресле.       – Просто забудь об этом, – пробормотала она, повернулась на каблуках и направилась туда, откуда пришла.       Через долю секунды, буквально рефлекторно, чтобы заставить ее обернуться – хотя он не был уверен, почему хотел этого – Драко спросил:       – Ну, они все были такими же идиотами, как Дарси?       Девушка повернулась к нему, на ее лице отразилось удивление. Глядя в пол, чтобы не пересекаться с ней взглядом, юноша закончил:       – Он полный мудак. Даже не может сказать девушке, что чувствует.       Драко заметил ее губы, которые едва сдерживаются, чтобы не расплыться в улыбке – уголок ее губы дернулся.       – Нет, он просто еще не знает, с кем связался.       – Но если его влечет к ней, почему просто не сказать об этом? – надавил он. Юноша хотел получить от нее хотя бы подсказку о том, что будет дальше. А ее губы захватила самая слизеринская ухмылка, которую он когда-либо видел у гриффиндорки.       – Кажется, ты заинтересовался этим мистером Дарси, – ликовала она, пытаясь скрыть самодовольство за невинным голосом, но сама заметила, что эта попытка провалилась. – С чего бы?       Драко нахмурился и отвернулся, собирая свои вещи и бормоча про себя что-то о «чертовых дурацких маглах».       На этот раз Грейнджер не могла сдержать смех, который слетел с ее губ и заполнил его слух тем самым звуком, который он слышал как-то раз в Большом зале. Юноша осознал, что рассматривает ее улыбку, когда она наконец прикрыла рот ладонью в попытке держать себя в руках.       – Когда-нибудь, Малфой. Когда-нибудь ты поймешь.       Блондин не смог понять смысл последней фразы, а она уже уходила от него. Как волна, разбивающаяся о берег, на его лицо вернулось выражение крайнего потрясения – такое же, как в тот раз, когда он впервые услышал этот ангельский звук.       Юноша судорожно встряхнул головой, чтобы избавиться от мысли о девушке с пышными волосами. Он попытался сосредоточиться на том, как достать экземпляр книги, которую он хотел дочитать – написанную маглами или нет – а не на ангельском звуке, который все еще отдавался эхом в его ушах.       Хотя она уже ушла.