Нюхли и Жмыры / Nifflers and Kneazles

      Гермиона в очередной раз покачала головой от недоумения, хотя ее губы изогнула легкая улыбка. Драко прошел по коридору мимо нее в сопровождении привычной группы своих приятелей, кроме Пэнси и двух болванов, которые обычно следовали за ним по пятам.       Блондин самодовольно подмигнул ей и ухмыльнулся двум ее лучшим друзьям. Гарри даже не удосужился взглянуть на него и просто кивнул, в то время как Рон закатил глаза и скривился. И все-таки не съязвил, как сделал бы раньше.       Гермиона закатила глаза и попыталась подавить ухмылку. Она знала, что он ненавидел вести себя прилично со слизеринцем по многим причинам. Но все же девушка была в шоке от того, как Рон ужился с этой новой информацией.       Она до сих пор помнила его вспышку гнева в тот вечер, когда они с Гарри вернулись в гостиную, немного взволнованные и неуверенные. Рон сидел рядом с Джинни, и к счастью, они были в гостиной одни и ждали их возвращения, но в тот момент, когда он увидел их лица, он понял, что что-то не так.       Гермиона на самом деле пыталась объяснить, что подружилась с Драко и не думала о нем как о скользком слизеринце, как считало большинство их знакомых. Она как могла старалась подобрать слова, но все же это не помогло, и рыжеволосый друг понял все по-своему.       Он чуть не лопнул от злости и разразился тирадой о том, насколько нелепой была идея подружиться с – как он выразился – «настоящим мерзавцем и полным придурком, который выглядел лучше в облике хорька». Джинни все это время молчала, открывая и закрывая рот в попытке найти подходящие слова. Но, видимо, ничего не приходило ей в голову.       Гермиона возразила Рону точно так же, как и Гарри на мосту парой часов назад. Хоть Драко все еще был слизеринцем, девушка заметила в нем перемену с того момента, как они заключили перемирие, и она все чаще видела эту новую, менее известную версию Драко Малфоя, особенно когда они проводили вместе свободное время. Рону не очень-то хотелось знать все это.       С каждой минутой спора терпение Гермионы подходило к концу. Честно говоря, она была немного удивлена, что крики друга не привлекли внимание всех остальных в башне Гриффиндора.       Когда темноволосая ведьма спросила, зачем поднимать такой шум, если у него не было особых проблем со слизеринцем, Рон стал запинаться и от отчаяния бросил фразу, которую она теперь слишком часто слышала, когда речь заходила о блондине: «Это же Малфой!»       После того, что казалось вечностью пререканий, Гермиона огрызнулась на его последнюю фразу. Она даже сама поежилась от своих слов, когда сказала, что он не имеет права просто так упрямиться без причины. И затем добавила: она сама выбирает, с кем общаться, а с кем не общаться в свободное время, с какого факультета и из какой семьи они бы ни были.       Девушка продолжала в том же духе добрых пять минут, и к тому времени, когда закончила, она запыхалась, а ее щеки покраснели, поскольку она поняла, что натворила. Рон ошеломленно уставился на нее, но Гарри и Джинни бросали подозрительные взгляды, словно искали в ее словах скрытый смысл или что-то еще.       Гермиона стояла на своем и ждала ответа рыжеволосого. Он отказывался говорить что-либо ближайшие пару минут. Но из-за уговоров Гарри и угрозы со стороны Джинни он пробормотал что-то, что звучало почти как извинение. На данный момент ей этого было достаточно.       Учебный год подходил к концу, недели пролетали незаметно, и Гермиона отметила перемену в своих лучших друзьях. Хотя по отношению к ней они вели себя так же (за исключением пары дней, когда Рон все еще отказывался видеться с ней или заводил притворный разговор всякий раз, когда Драко проходил мимо, после чего сразу же прикусывал язык, чтобы не съязвить), друзья вели себя гораздо приличнее со слизеринцами.       Ни один из них не хотел этого признавать, но она могла сказать, что оба старались изо всех сил. Гермиона не понимала: они вели себя так ради сохранения дружбы с ней... или просто боялись разозлить тем, что не уважают ее выбор.       Еще девушку поразил тот факт, что Драко не расстроился из-за раскрытия их дружбы, а просто удивился, что оба ее друга приняли это. В тот момент щеки Гермионы слегка покраснели, и она отказалась объяснить ему, почему.       Тем не менее, она потребовала от него того же, что и от Гарри с Роном. Вежливость между представителями соперничающих факультетов была совершенно неслыханной, тем более когда дело касалось игры в квиддич или соревнования за наибольшее количество очков факультета. И все же Гермиона хотела попробовать изменить это. Она очень хорошо помнила речь Дамблдора на третьем курсе, во многом вращавшуюся вокруг почти абсурдной на тот момент мысли о том, что мир между факультетами может стать реальностью, если только студенты постараются.       И если принять эту мысль как данность, она была готова подвергнуть ее испытанию.       После нескольких трудностей в течение пары месяцев Гермиона была приятно удивлена, что ее испытание идет по плану. Хоть она и не могла предотвратить язвительные комментарии и небольшие перепалки между двумя ее лучшими друзьями и слизеринцем, девушка обнаружила, что их «перемирие» все еще в силе. Эти трое просто кивали друг другу в коридорах, если их пути пересекались, иногда кто-то хмурился или закатывал глаза. Но никто из них не заходил так далеко, чтобы направлять палочки друг другу на горло.       Пока что ей было достаточно и этого.

***

      Гермиона сердито посмотрела на широкие дубовые двери Большого зала. Гарри так и не пришел на ужин, даже сейчас, когда подали последнее блюдо. Рыжеволосый друг напротив нее снова набил рот, а Джинни завела разговор со своими старшими братьями-близнецами.       Остальные гриффиндорцы даже подумать не могли, что что-то не так, и в последние дни были в предвкушении, поскольку до последнего задания оставалась всего неделя. Мальчик, Который Выжил, будет бороться за вечную славу, и потому факультет Годрика Гриффиндора не мог быть в большем воодушевлении.       Юноша, о котором идет речь, не был так воодушевлен. Гермиона знала, что Гарри просто хотел, чтобы турнир закончился как можно скорее. А похвалы и похлопывания по спине каждый раз, когда он проходил мимо одного из гриффиндорцев в коридорах от кабинета к кабинету, ему не особо помогали.       И все же темноволосая ведьма поощряла его полезные привычки, а именно: он должен был приходить на каждый прием пищи и ложиться спать вовремя вместо того, чтобы делать домашние задания в ночь перед сдачей.       Гарри тщательно следовал ее рекомендациям, но она все равно немного беспокоилась за своего друга. Она видела, что за последние несколько дней его нервы натянулись как струна, когда в конце недели он узнал, что сможет стать победителем Турнира Трех Волшебников или жертвой следующего задания. В любом случае, Гарри не был уверен, что хочет выбрать: первое или второе.       Вытянув шею, чтобы посмотреть, не показался ли он, Гермиона вздохнула и вернулась к тарелке с фруктами перед ней. Она наколола кусочек на вилку и, пока медленно жевала его, все время поглядывала то на Рона, то на дверной проем. Рыжеволосый будто наконец что-то уловил и проследил за ее взглядом. Он нахмурился, как только она обернулась с обеспокоенным видом.       – Миона, ты в порядке? – спросил он между укусами. Пока он пытался это скрыть, Гермиона заметила, как выражение его лица немного прояснилось. – Если это Малфой или что-то в этом роде, я с радостью прокляну его жалкую за...       Он резко оборвал фразу из-за взгляда темноволосой ведьмы напротив. Запихивая в рот еще немного картофельного пюре, он вдруг понял, что им не хватает кого-то из их компании.       – Где Гарри?       Гермиона не могла не закатить глаза.       – Ты только сейчас заметил, что твоего лучшего друга здесь нет?       – А что, я был голоден! – оправдывался Рон и указал на свою теперь пустую тарелку, которая была заполнена до краев всего десять минут назад. – Я бы не беспокоился, Миона, он, наверное, просто наверстывает упущенное в своих исследованиях или что-то подобное. На днях он упоминал что-то о Трансфигурации, но я не думаю, что у нас что-то было...       Его голос затих, когда Гермиона вскинула бровь.       – Только не говори, что ты забыл о годовом экзамене по Трансфигурации у профессора Макгонагалл?       Глаза рыжеволосого округлились, и он вдруг застонал, обхватив голову руками. «Я даже есть перехотел», – услышала она его бормотание. Гермиона сдержала желание хихикнуть и сурово взглянула на него.       – У тебя еще есть несколько дней. На твоем месте, я бы потратила сегодняшний вечер на учебу, – возразила Гермиона, почти как профессор. – И если тебе правда нужна помощь... У меня есть несколько лишних конспектов на тумбочке. Можешь попросить Джинни, и она принесет их тебе.       Голова Рона взлетела, а на его лице появилась широкая ухмылка, сопровождаемая вздохом облегчения. Он смотрел, как она встала со скамьи и перекинула сумку через плечо. От тяжести книг сумка почти трещала по швам, но девушку, казалось, это ничуть не беспокоило.       – Увидимся в гостиной! – крикнула она через плечо, направляясь к выходу из зала, где несколько студентов тоже начали возвращаться в свои гостиные.       Как только Гермиона вышла в вестибюль, она прислушалась к своей интуиции и двинулась по коридору, вспомнив слова Рона, что Гарри, возможно, занимался в библиотеке. Хотя мысль о том, что кто-то из них зайдет в библиотеку, если она буквально не затащит их туда за рукава мантии, звучала нелепо, девушка знала, что это не так уж невозможно, как могло показаться на первый взгляд.       Она замедлила шаг и свернула за угол пустого коридора. Весенний ветерок из открытых окон обдувал ее щеки. Последние лучи заходящего солнца отбрасывали дивные тени на стены и заливали все вокруг слабым светом. Довольная улыбка озарила лицо Гермионы, пока она продолжала свой путь по коридору и преодолела еще один поворот по дороге через весь Хогвартс.       Когда она добралась до последнего коридора, она была уверена, что найдет Гарри у одной из книжных полок с почти дописанными конспектами, а не только начатыми, как часто бывало у них с Роном.       Но по мере приближения к библиотеке девушка услышала резкий шепот из-за угла в дальнем конце коридора. Она могла бы поклясться, что это был голос Гарри, и хотя она не была склонна подслушивать, ее немного беспокоило, где он.       Улыбка сползла с ее лица, и она сдвинула брови от недоумения. Ускорив шаг, Гермиона постаралась двигаться как можно тише. Она подобралась к концу коридора и внезапно услышала нечто, похожее на грубый спор шепотом.       – Подожди, о чем ты говоришь? – растерянно спросил один из них. Теперь девушка убедилась, что это был Гарри. – И почему я, черт возьми, должен верить тебе...       – Послушай, я знаю, что ты мне не доверяешь, и я могу поклясться, что и ты знаешь, что я тоже, – прошипел другой, казалось бы, раздраженный. – Но это не игра. Что-то должно случиться, но я не знаю, что именно. Я знаю, что ты и Уизелби...       – Не зови его...       – ...вечно лезете в подобные неприятности, но я говорю тебе, чтобы на этот раз ты был осторожен.       – Это угроза?       – Воспринимай это, скорее, как предупреждение о том, что должно произойти, – снова прошептал голос.       – О чем это вы двое шепчетесь?       Гермиона вышла к ним из-за угла с суровым выражением лица. Однако ее глаза округлились, когда она увидела, кому принадлежал второй голос. Драко стоял в центре прохода, на его лице на мгновение отразилось потрясение, прежде чем привычная маска безразличия вернулась на законное место. Теперь Гермиона знала лучше, чем когда-либо, что это определенно не так, особенно после того обрывка разговора, который она только что подслушала.       Гарри не смог скрыть своей растерянности и напряженного выражения лица, и она уловила эмоции и мысли, проносившиеся в его голове, прежде чем он успел замаскировать их. Хотя эти двое никогда не посмеют в этом признаться, Гермиона знала, что он и Драко похожи больше, чем кто-либо мог предположить.       – Я что-нибудь прервала? – снова спросила она, недовольная тем, что ни от одного из них так и не последовало ответа.       – Нет, совсем ничего, – быстро ответил Гарри, бросив на Драко любопытный взгляд. Блондин не смотрел ни на кого из них, он вдруг нашел окно невероятно занимательным. – В любом случае, я как раз собирался пойти на ужин.       – Мне очень жаль, но ты пропустил десерт, – воскликнула девушка, еще сильнее сдвинув брови. Очевидно, то, что она подслушала, не предназначалось для чужих ушей, и, судя по всему, для ее собственных тоже. – Рон уже вернулся в гостиную, если ты хотел присоединиться к нему.       – Да, я, эм... Тогда увидимся позже, Гермиона, – снова поспешно ответил Гарри. Он двинулся в сторону библиотеки, но когда Гермиона повернулась, чтобы добавить что-то еще, она заметила, как лучший друг послал блондину испепеляющий взгляд, а в его ярко-зеленых глазах все еще виднелись недоумение и беспокойство. Когда он поймал взгляд темноволосой ведьмы, он быстро повернулся спиной и направился по коридору быстрым широким шагом.       Гермиона повернулась к стоявшему перед ней блондину, нахмурилась и строгим тоном спросила:       – Ты ведь не угрожал ему, не так ли?       – Обижаешь, Грейнджер, – поддел Драко. Легкая ухмылка приподняла уголки его губ, в отличие от выражения, которое она видела несколько мгновений назад, когда застала этих двоих за разгоряченным спором. – Если бы я стал угрожать Золотому мальчику, уверяю тебя, все было бы намного хуже.       – И это означает...?       – Это означает, что ты, вероятно, не захочешь знать подробности, – заметил он, его ухмылка стала шире, и юноша привычной неторопливой походкой подошел к ней. – Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе в библиотеке?       – Откуда ты знаешь, что я...       – Грейнджер, ты единственный человек, кто может прийти в эту часть замка в такое время, – объяснил Драко, как будто это было совершенно очевидно. Гермиона нахмурилась и повернулась к нему спиной, направляясь ко входу в библиотеку и игнорируя его тихий смешок.       – И поэтому ты здесь? – спросила Гермиона, прежде чем добраться до больших дубовых дверей. Драко остановился позади нее, когда она развернулась с вопросительным взглядом. – Чтобы быть уверенным, что вас не подслушают?       – Возможно, – услышала она его бормотание. – Однако мой план, похоже, не сработал.       – Очевидно, нет, – подтвердила волшебница. Она поняла: пока что не стоит добиваться от него объяснений увиденного. Снова повернувшись на каблуках, она прошла мимо стола мадам Пинс и приветливо улыбнулась пожилой женщине. Та улыбнулась в ответ, но улыбка исчезла, стоило библиотекарю увидеть, что Драко следует за ней. Она просто нахмурилась и вернулась к своим бумагам.       Пробираясь между полками, Гермиона осознала, что ноги сами ведут ее в излюбленное место, спрятанное от посторонних глаз. И, как она надеялась, от любопытных ушей.       Девушка поставила сумку рядом с камином, навела палочку на дрова и произнесла простое заклинание. Через несколько секунд в камине уже горел огонь, не испускающий тепла, и его оранжевые блики танцевали на полках.       Драко вскоре вошел с новой книгой в руке, явно забыв о допросе, который ему предстоял. Он сел напротив нее в дальнем конце книжного уголка в одном из больших кресел, оперся локтем на подлокотник и открыл книгу на первой странице. У Гермионы были другие планы.       – Не хочешь рассказать о том, на что именно я наткнулась?       Блондин посмотрел на Гермиону ледяным взглядом, которого она давно не видела.       – Я не уверен, что понимаю, о чем ты говоришь.       – Наверное, ты считаешь, что либо у меня проблемы со слухом, либо я глупая, – возразила Гермиона, раздражение просачивалось сквозь ее тон, показывая, что она определенно не хотела остаться в неведении этого нового секрета между ее ближайшим другом и слизеринским приятелем.       Драко снова опустил глаза на книгу. Выражение его лица ничего не выдавало.       – Ну, ты точно не глупая, Грейнджер, я могу это гарантировать.       – Тогда зачем обращаться со мной так, будто я беззащитный ребенок, который не может принять простую истину? – спросила Гермиона, желая получить ответы, которые, как она знала, у него уже есть. Что бы ни произошло между Гарри и Драко, что бы ни ждало ее лучшего друга на третьем задании. Если был какой-то способ помочь ему справиться с этим, она была готова принять любые секреты, которые эти двое утаивали от нее, особенно в отношении их неожиданного общения с учетом того, что ни Гарри, ни Драко не разговаривали друг с другом последние пару месяцев.       – Теперь я знаю, что вы двое обсуждали что-то относительно третьего задания, и если уж я говорю об этом, я хочу помочь... или о чем бы вы двое ни шептались в пустых коридорах, – закончила Гермиона.       Драко на мгновение замер, его глаза не метались по странице, чтобы даже попытаться прочесть строки, которые его не интересовали. Он знал, что она не оставит эту тему, пока не получит то, что хочет. Очевидно, Гермиона Грейнджер настаивала до тех пор, пока не получит ответы.       – На самом деле, это всего лишь слухи, – Драко ответил тише, чем собирался. Его по-настоящему беспокоила не мысль о том, что она не сможет справиться с тем, что он скажет, а то, что она подумает о нем после этого. Она уже знала, что у его семьи было более темное прошлое, чем он хотел бы признать, но даже сейчас он не был так уверен, повлияет ли это на их дружбу.       Он надеялся, что Мерлин этого не допустит.       – Слух, который настолько важен, что ты тайком сбегаешь с Гарри Поттером, чтобы передать информацию, – возразила Гермиона, хотя на этот раз в ее голосе мелькнул намек на шутливый тон. Мысли о том, что этот слух, на который он ссылался, был настолько важным, что он отправился с ним к Гарри, было достаточно, чтобы дать ей понять: что бы это ни было, оно было либо опасным, либо темным, либо и тем, и другим одновременно. Зная Гарри, она склонялась к последнему варианту.       Тяжело вздохнув, Драко медленно закрыл книгу и воспользовался моментом, чтобы переформулировать свои мысли. Все это время Гермиона сидела и ждала. Она просто наблюдала, как в его серебристых глазах, вглядывающихся в огонь, проносились эмоции. Она попыталась проигнорировать разбросанные по серебристой радужке голубые пятнышки, которые она заметила. В ее животе что-то затрепетало, когда она поняла, что отраженные отблески оранжевого пламени будто танцуют в его глазах.       – Сегодня утром я получил письмо от отца, – начал Драко, не встречая ее любопытный взгляд. – Содержание письма было... странным, если не сказать больше. Но у меня есть догадка о том, что он имел в виду.       – И что же это? – спросила Гермиона, ее строгий тон стал мягким и терпеливым. Юноша выглядел немного взволнованным при повторном упоминании письма, и хотя она хотела получить ответы, она не хотела их такой ценой, ведь ему приходилось буквально заставлять слова звучать лучше, чем они есть на самом деле.       Драко провел рукой по светлым волосам и сглотнул.       – Я думаю, что что-то произойдет на финальном задании турнира, и если я правильно понял, мне кажется, что в этом как-то замешан Поттер.       Гермиона сохраняла невозмутимое выражение лица, хотя в ее голове проносился вопрос за вопросом.       Что он имел в виду, когда сказал, что что-то должно произойти?       Какую роль в этом должен сыграть Гарри?       Это как-то связано с недавним восстанием Пожирателей смерти?       Есть ли вероятность, что Гарри могут убить?       Откуда его отец все это знает?       Воспользовавшись моментом, чтобы собраться с мыслями, Гермиона, наконец, смогла подобрать слова.       – Как, по-твоему, в этом замешан Гарри?       – Не знаю, – Драко покачал головой. – Но что бы это ни было, ничего хорошего оно не предвещает, это точно.       Самый важный вопрос вертелся на языке Гермионы и умолял ее спросить, как его отец вообще узнал об этом. Но, уже зная об отношениях Драко с отцом, Гермиона держала рот на замке и подождала несколько мгновений, прежде чем снова заговорить.       – И поэтому ты загнал Гарри в угол?       Драко на мгновение утратил встревоженный и суровый вид, поскольку легкая улыбка озарила его бледные черты.       – Он наверняка думал, что я хотел его убить. Поттер просто смотрел на меня как на сумасшедшего все время, пока я пытался с ним поговорить.       – Это похоже на Гарри, – заметила Гермиона. Она вспомнила несколько случаев, когда друг определенно не прислушивался к предостережениям. Отложив это в сторону, она дала волю еще одному вопросу, который всплыл в ее мыслях. – Почему именно ты решил все ему рассказать?       Драко промолчал, не решаясь ответить на второй вопрос. Честно говоря, он и сам не был полностью уверен в ответе. Он пошел к Гарри в надежде передать что-то вроде предупреждения. Но в целом казалось, что он дошел до того, что пришлось убеждать Золотого мальчика: они здесь чтобы просто поговорить, а не проклинать друг друга. Он смотрел на огонь и позволял тишине заполнить воздух между ними, пока не услышал ее вздох, который, как он надеялся, не означал полное разочарованием в нем.       – Я... я ценю, что ты сказал мне все это, Драко. Правда ценю, – Гермиона отвела взгляд, когда он наконец повернулся, чтобы посмотреть на нее. – И я благодарна, что ты сказал это Гарри, даже если он пока не хочет тебе верить. Он все поймет, просто иногда он немного упрямый.       – Немного? – Драко изогнул бровь. – Ты говоришь о Золотом мальчике, который, кажется, не может вбить себе в голову, что в наши дни есть более чем один человек, готовый убить его.       Гермиона не могла не рассмеяться над его фразой, и они продолжили разговор, забыв о письме и обо всем, что в нем сказано. Когда она наконец встала почти час спустя, мысли снова закрутились вихрем в ее голове.       Оставив Драко с его книгой, которая вдруг показалась ему до ужаса интересной, девушка направилась к выходу из библиотеки, прямиком в коридоры Хогвартса. Она размышляла о том, что может ожидать Гарри, раз уж Драко Малфой предупредил Мальчика, Который Выжил, о возможной смерти на третьем задании Турнира Трех Волшебников.       У Гермионы скрутило живот, когда она узнала, что Гарри был вовлечен в нечто гораздо большее, чем просто турнир. Она только надеялась, что сможет найти ответ, который, возможно, спасет жизнь ее друга.       А пока все, что она могла делать, это ждать. Но ведь не зря говорят:       Перед бурей всегда бывает затишье.