Когда сердца бьются в унисон

      Когда Сара ушла, я выдохнула спокойно. Теперь я могла решиться.       Подушка и одеяло очень быстро оказались на полу. Я надкусила край простыни и оторвала длинную полоску ткани.       Дальше поцелуев мы не зашли. Я бы и не смогла, несмотря ни на что, но ей хватило и этого. Она смотрела на меня влюбленным взглядом.       Вкус ее губ такой же, как у Нее.       - Эль…       Я сумела изобразить робость и придержала ее за плечи.       - Ох, прости меня… Не знаю, что на меня нашло…       Она поцеловала меня в щеку.       - Все хорошо, милая, можем не спешить.       Я неуверенно ей улыбнулась, хотя внутри меня все кричало.       Мразь. Поганая мразь. Ты должна сдохнуть.       Я предала Питера и свою к нему любовь. Я выбрала Сару, а не его. Я должна была сбежать, до последнего показывая ей свое пренебрежение, но я выбрала простой путь. Я не заслуживала ничего, кроме смерти.       Эшафотный узел получился с первого раза, я затянула его потуже. Отлично, осталось совсем немного.       Второй конец импровизированной веревки я привязала к дверной ручке. Придется помучаться, но оно того стоит.       Большинство висельников – идиоты. У них есть нормальная люстра, и у них есть стул. Но они не прыгают, а делают шаг. В итоге, за место того, чтобы сломать себе шею, они мучаются от удушья перед смертью. Я знаю, что нужно делать, но, в отличии от них, у меня нет вариантов.       Ты заслужила эти мучения.       Двойной узел крепко держался на дверной ручке. Отлично, этого хватит. Я набросила петлю себе на шею.       Скоро твоя гадкая жизнь оборвется.       Я в последний раз погладила ободок кольца. Прости, любимый. Я не дождалась тебя, и вдобавок предала нашу любовь. Надеюсь, моя смерть искупит вину.       В глубине дома почему-то слышался шум, но я старалась не реагировать: сейчас важнее всего успеть убить себя, пока во мне есть решимость. Я глубоко вздохнула…       Ручка двери резко задергалась, чем ужасно меня напугала. Почему она дергается, Сара потеряла ключ?       - Патлатый, здесь заперто! - В дверь громко постучали. – Эль, ты там?!       Вио?       От шока происходящего я не могла вымолвить ни слова. Я услышала еще один голос.       - Родная, ответь!       Услышав голос Питера, я зарыдала.       Ты не дождалась буквально немного. Ты могла дождаться. Но ты не дождалась.       - Иди, блять, поищи ключ!       - Ты можешь выбить дверь?       - Я похож на ебаного агента ФБР?! Пиздуй искать, у нас много работы. Эль. – Вио обратился ко мне. – Мы отойдем, не ссы, патлатый тебя откроет, мне нужно забрать бензин.       Бензин? Они решили сжечь это место?       Питер все-таки убил ее?       Я сняла петлю с шеи и села на пол. Надо остаться здесь, пусть меня сожгут вместе с домом.       Дряни – дрянная смерть.       Спустя несколько минут дверь открылась, и я увидела на пороге Питера. Он тут же упал на колени и сгреб меня в охапку.       Он запачкается об тебя. Мерзкая грязная тварь.       - Все хорошо, дорогуша, она больше никогда тебя не тронет. Я с тобой.       Я заплакала, но не от облегчения. Надо рассказать ему, пусть поймет, что я такое, отвергнет и оставит здесь… Но мне не хватило на это решимости. Почувствовав его запах, тепло его тела, я поняла, что не смогу его отпустить. Я буду цепляться за него, чтобы еще хоть секунду провести с ним.       Это несправедливо, он должен знать, какая ты на самом деле.       Я расскажу. Обязательно расскажу. Просто не сейчас.       Я позволила Питеру помочь мне подняться с пола. Наконец-то я покинула свою тюрьму, но это совсем меня не радовало. Я услышала возню справа и повернулась: Вио деловито поливал бензином Сару, лежащую на полу. Ее живот напоминал месиво, в груди виднелось несколько глубоких ран. Глаз, не прикрытый челкой, будто выцвел и слепо таращился в пространство.       Питер вывел меня на улицу. У гаража стояла полицейская машина, в которой никого не было. Я нахмурилась и подняла взгляд на Питера, он сразу понял, что я хочу спросить.       - У Вио много разных друзей, один из них согласился помочь нам с транспортом. Не тревожься, дорогуша, план продуман до мелочей.       Он продумывал план. Он не забыл о тебе, а продумывал план. А ты так легко его предала.       Он усадил меня на заднее сиденье и поцеловал в щеку. От этого меня будто ударило кнутом.       - Я помогу ему и сразу вернусь, обещаю.       Он захлопнул дверь машины и пошел к багажнику. Через несколько секунд я увидела, как он идет ко входу в дом, неся в руках большую красную канистру.       Я снова почувствовала, как к горлу подступают рыдания. Прижав колени к груди, я расплакалась.       Он все это время помнил обо мне и искал способ меня спасти, а я даже не приложила усилия, чтобы придумать какой-то другой план. Я просто выбрала самый легкий и приятный способ, наплевав на наши отношения.       Мерзкая шлюха.       Стефани была права, ты не умеешь любить.       Спустя примерно полчаса ребята вернулись в машину, за руль сел Вио. Он завел мотор, и машина резко сорвалась с места.       - Ты уверен, что загорится?       - Завались, я свое дело знаю.       - Давай хотя бы дождемся, не уезжай далеко.       - Кого дождемся, пожарку? Кончай ссыковать, все будет заебись.       - Очень на это рассчитываю.       Остаток дороги мы все провели в молчании, тишину нарушали лишь мои всхлипы. Питер несколько раз поворачивался ко мне, его лицо выражало тревогу, но мне ни разу не хватило смелости посмотреть ему в глаза.       Когда мы подъехали к дому, я поняла, что жалею о том, что не успела убить себя раньше. …       Я смотрела в монитор ноутбука, и уже который раз не могла воспринять информацию на экране. Подсознательно я понимала, что она должна вызвать радость и облегчение, но я этого совсем не чувствовала.       План, который придумал Питер, оказался гораздо более продуманным, чем мог бы быть. Пока он искал меня, ему удалось обмануть университет и экспертный центр, убедив их в том, что мне нужно было срочно уехать домой к родителям. Благодаря этому я сохранила работу и меня не отчислили. И сейчас я пыталась осознать информацию, изложенную в двух электронных письмах: одно – от университета с расписанием дополнительных занятий, посещая которые я бы смогла закрыть «прогулы», и второе – от мистера Картера, который выражал надежду, что мои личные дела разрешатся в скором времени, и я снова выйду на работу.       Жаль, что я не выйду.       Благодаря этому обману, удалось избежать вмешательства полиции. После моего прошлого похищения Саре даже не предъявляли обвинений: не знаю подробностей, но у нее вроде как оказалось алиби. Разумеется, после такого Питер не жаждал привлекать полицию к моим поискам. Хорошо, что с помощью Вио и его знакомых удалось вычислить автомобиль Сары, найти, где она живет и приехать за мной. Полицейский автомобиль предоставил Рой (которого Вио тоже знал, как и Люси. Мир слишком тесен): по документам, машина всю ночь простояла на парковке полицейского участка, и никто ее не брал. Так что о нашей поездке не было известно ни единому непосвященному человеку.       Краем сознания я ощущала недовольство: это уже второе убийство в этом мире, которое сходит убийцам с рук без особых проблем. При всей моей благодарности Рою, полиция здесь работает ужасно.       Питер поменял замки в квартире и убеждал, что теперь мне ничего не угрожает. Я так и не поговорила с ним, но он видел, что что-то не так: всю неделю я не позволяла себя целовать, в кровати спала на самом краешке, не позволяя к себе притронуться, а если он меня обнимал, я напрягалась всем телом.       Мне было стыдно. Я не заслуживала ни единого проявления ласки с его стороны, но и отказать себе в том, чтобы быть рядом с ним, я не могла. Я заслуживала лишь презрения и унижений, я должна была ползать у него в ногах, вымаливая прощения до конца своей мерзкой жизни. Я не заслуживала ни его любви, ни заботы, которыми он так старательно меня окружал. Он потратил столько сил и времени, чтобы быть со мной, чтобы спасти меня, а чем занималась я? Наслаждалась временем, проведенным у Сары, и целовалась с ней? А ведь и месяца не прошло! Наконец-то в моей жизни появился человек, который по-настоящему меня любит, а что делаю я? При первой же возможности меняю его на кого-то другого!       Ты отвратительна. Ты – просто мерзкая паршивая дрянь.       Я закрыла ноутбук. Хватит, пора закончить начатое.       Из рюкзака я достала ручку и одну из своих тетрадей. Мне не хватит смелости объясниться с Питером лично, проще будет изложить все в предсмертной записке. Он сейчас занят своим видео, значит, у меня есть немного времени.       Ручка замерла над поверхностью бумаги. Я – не писатель, не знаю, как лучше все это изложить. Надо просто объяснить, что произошло, почему я себя убила и попросить прощения. Да, так, наверное, будет лучше всего.       Спустя несколько минут записка была готова, хоть некоторые буквы и размокли от слез. Надеюсь, он поймет и сможет простить меня.       Я вырвала листок и положила на кровать. Теперь мне нужна веревка. Из-под кровати я достала большую невысокую коробку, в которой мы хранили все наши секс-игрушки. Среди прочего я достала аккуратно перемотанную черную веревку для шибари. Длинновата, но это неважно, главное – завязать.       Я осмотрелась. В спальне вешаться негде, в гостиной хотя бы есть люстра. Забрав веревку и записку, я переместилась в гостиную. Проходя мимо кабинета, я услышала голос Питера, и сердце дрогнуло: я буду очень по нему скучать…       Записка легла на журнальный столик, с кухни я подтащила стул. Высоковато, но мне удалось дотянуться и привязать веревку к основанию люстры. Один из концов я завязала петлей и накинула себе на шею. Теперь все готово.       Ты не заслужила легкой смерти, не смей прыгать.       Я сделала шаг со стула.       Жгучая боль мгновенно сдавила шею, не давая сделать вдох. В ушах очень сильно зашумело, а перед глазами поплыли цветные пятна.       Ты заслужила это. Ты умрешь в мучениях.       Скорее бы, это слишком больно…       - Эль!       Через несколько секунд я обрушилась на пол. Воздух ворвался в легкие, я закашлялась, на глазах тут же выступили слезы. Питер стоял надо мной, в руке у него блестела серебристая «бабочка». Он бросил нож и, упав на колени, схватил меня за плечи.       - Дорогая, что происходит?! Пожалуйста, поговори со мной, зачем ты это сделала?!       Я не могла перестать кашлять и судорожно хватать ртом воздух, поэтому просто указала рукой на журнальный столик. Питер увидел записку, забрал ее и прочитал. Тишину нарушало лишь мое хриплое дыхание.       Я увидела, как сжались его руки, держащие записку.       - Она заставляла тебя?       Слезы усилились, я отрицательно покачала головой. Я съежилась, ожидая удара.       Ты ничего другого не достойна.       Он тут же прижал меня к себе. Я почувствовала его теплую руку на волосах, и от этого зарыдала сильнее.       - Дорогуша, я не понимаю. Все эти дни я был уверен, что ты злишься на меня, но…       - Что?!       Я отстранилась и в непонимании уставилась на Питера. В его глазах была печаль.       - Я подвел тебя. Я поклялся, что буду тебя защищать, что ничего подобного больше не повторится, и все равно позволил этой шлюхе выкрасть тебя! Мне казалось, ты ненавидишь меня за это.       - Ты с ума сошел?! За что мне тебя ненавидеть? Ты искал способы меня спасти. – Я отвела взгляд, слезы снова усилились. – А я предала тебя…       Я всхлипнула и пала ниц перед ним. Слезы капали на пол.       - Умоляю, прости меня… Я не должна была ее целовать, я должна была найти другой способ… Пожалуйста, я сделаю все, что ты скажешь…       Он взял мое лицо в ладони. Глядя ему в глаза, я почувствовала, будто в сердце воткнули нож. Почему его взгляд такой ласковый?!       - Дорогуша, это ничего не значит. Ты потрясающая, идеальная во всех отношениях, не удивительно, что другие люди хотят тебя заполучить. Пусть Сара радуется, что ей удалось урвать хоть кусочек, прежде чем я распотрошил ее.       Я всхлипнула и попыталась стереть слезы. Питер вздохнул и снова прижал меня к себе.       - Ты точно на меня не злишься?       Я помотала головой, продолжая всхлипывать.       - Очень рад, моя дорогая. Теперь, как мне убедить тебя, что я совсем на тебя не сержусь?       Я ответила ему еще одним сдавленным всхлипом. Я все еще не могла поверить, что он так легко меня простил.       - Питтс, мне так жаль…       - Эль, послушай. – Он снова взял мое лицо в ладони. – Это ерунда, понимаешь? Я счастлив, что ты в порядке, что моя ошибка не стоила тебе жизни или здоровья. Ты принадлежишь мне, точно так же, как я – тебе. Неужели, ты считаешь, что такая мелочь может встать между нами?       Я судорожно вздохнула, глядя ему в глаза. Питер поцеловал меня, я почувствовала вкус его губ.       Он ни на кого не похож. Он – совершенно особенный.       Мне жаль, что пришлось так поступить. Но, если Питер меня простил, имею ли я право простить себя сама? Разумеется, он идеален, он - самый добрый и понимающий человек на свете, но могу ли я воспользоваться его добротой, чтобы перестать себя винить?       Его губы коснулись моей шеи, целуя след от веревки. Я крепче обняла его.       Я люблю тебя, больше всего на свете.       Я обязательно искуплю свою вину.