Когда сердца бьются в унисон

      Я почувствовала, что очнулась, но не спешила открывать глаза. Все равно, в реальности меня ничего хорошего не ждет. Я услышала задорную речь диктора. Телевизор?       «Нападающий «Черных львов» вырывается вперед, он мчится к воротам, обходит игроков команды соперника, и!.. Не удалось, дорогие зрители, какое разочарование…»       - Хуесос безногий. – Голос Педро прозвучал неподалеку, я едва удержалась от того, чтобы вздрогнуть. Надеюсь, за шумом матча меня не будет слышно. Я поняла, что лежу на полу. Чуть пошевелив руками, я услышала узнаваемое шуршание скотча. Отлично, значит, легко смогу выбраться. Едва заметное шевеление ногами подтвердило, что они тоже перемотаны скотчем. Я замерла, некомфортное ощущение в районе груди никуда не делось, значит, трекер на месте. В принципе, наверное, можно так полежать еще какое-то время и дождаться Питера. Довольная, что ситуация разрешится так легко, я расслабилась и продолжала лежать. Может, попозже рискну приоткрыть глаз.       Матч оказался футбольным, судя по комментариям диктора, его передавали по радио. Спустя некоторое время послышался короткий щелчок и речь диктора оборвалась. Стул заскрежетал об пол, заставив меня внутренне поежиться. Шорох обуви по полу прекратился где-то совсем рядом со мной.       Легкий пинок в живот был безболезненным, но ощутимым, а главное – внезапным. Я резко выдохнула и открыла глаза.       - С добрым утром, принцесса. Выспалась?       Педро присел на корточки и довольно улыбался. Видеть его вот так, не прикованным и свободным, было непривычно и страшно.       - Пинаться было не обязательно. – Я старалась, чтобы голос звучал отстраненно и равнодушно. Он довольно грубо поднял меня и помог сесть.       - Ну, сколько бы ты еще так лежала. – Он протянул руку и коснулся моей щеки. – Ты испортила мне план, кстати.       От услышанного мои брови тут же поползли вверх.       - План?       - Ага. Я был уверен, что выйдет твой ублюдок. Думал убить его и спокойно забрать тебя, но все обернулось иначе. Не знал, что он разрешает тебе разговаривать со всякой швалью. Я бы не разрешил.       Он и не разрешил бы, это была огромная, блять, работа, чтобы он разрешал.       - Питер мне доверяет. – Я старалась говорить спокойно.       - Ага, просто у него не хватило яиц, чтобы выставить границы. Ничего, со мной ты быстро их почувствуешь.       Видимо, мне не удалось до конца подавить гримасу отвращения на своем лице. Яндере-абьюзер, причем явно проявляющий свои абьюзивные наклонности, худшее сочетание, которое могло быть. Педро увидел мою реакцию и аккуратно схватил меня за плечо.       - Эй, детка, расслабься. Я же говорил, что не обижу тебя. Просто будь послушной и не выводи меня из себя, договорились?       Я коротко кивнула. Очевидно, что он ждал именно такого ответа. В принципе, я знаю, что нужно делать, чтобы уйти отсюда живой.       Жаль только, что уйти здоровой варианта нет.       Я медленно осмотрелась: старое темное помещение, бетонные стены выглядели так, будто стоят уже тысячи лет, каменный пол был пыльным и грязным. В углу стоял подернутый ржавчиной железный стул и какой-то ящик, на котором пристроился винтажный радиоприемник, единственная новая вещь в этой комнате. Я чуть указала головой в сторону аппарата.       - Красивое.       Педро обернулся, пытаясь понять, о чем я говорю, и хмыкнул, после чего снова взглянул на меня.       - Нравится? Украл в магазине техники.       - Украл? Ты находишься в розыске, и при этом рисковал, чтобы украсть радио? – Наверное, мое лицо было слишком изумленным. Педро коротко хохотнул и взял меня за подбородок.       - Ну, есть у меня слабость к винтажным вещам.       Я глубоко вздохнула и улыбнулась.       - Вот теперь я убедилась, что ты – сумасшедший.       Его смех эхом отразился от стен. Он медленно провел ладонью по моей щеке. Его рука все еще оставалась забинтованной, сердце сдавило от необъяснимой жалости.       - Не заживает?       Он усмехнулся, убрал руку от моего лица и снял бинт. На тыльной стороне ладони был уродливый, багровый шрам полукруглой формы, в котором отчетливо прослеживались следы зубов. Кожа вокруг следов была желтоватой, видимо, сходили синяки, но сама ладонь отекшей не выглядела. Значит, заражения нет, просто рана заживает медленно.       - Никак не зарастет, ублюдок укусил крепко.       - Ты хотя бы обрабатываешь?       - Незачем, на мне все и так заживает, как на собаке. – Он приподнял бровь и ухмыльнулся, глядя на меня. – Переживаешь?       Не знаю, насколько хорошо он чувствует ложь, лучше говорить правду.       - Сочувствую. Я понимаю, что тебя укусили не просто так, но мне жаль видеть твои увечья.       Когда Питер оставит от тебя лишь кровавые ошметки, мне тоже будет жаль.       Судя по выражению его лица, мой ответ его, как минимум, удовлетворил. Я снова неспешно осмотрелась, в помещение вел один проход с железной дверью, не было окон, свет давала только видавшая виды походная лампа, стоящая рядом со мной.       - Где мы вообще?       - Заброшенный склад в нескольких милях от города. Не волнуйся, принцесса, мы здесь ненадолго.       - В каком смысле? – От услышанного я почувствовала легкую панику. Питер нас еще не нашел, если мы переместимся, это затруднит ему поиски.       - Ну, я же не могу держать тебя на каком-то складе. – Он встал и довольно осклабился. – Дождемся ночи и выдвинемся. Там хотя бы кровать будет.       - Кровать? – Я в непонимании уставилась на него. Его так волнует, что я спала на полу? Он нагнулся, упершись рукой в стену позади меня, его взгляд горел похотью.       - Я не прочь выебать тебя прямо здесь, но ты, наверное, предпочтешь сделать это с удобствами.       А, вот что он имел ввиду. Что ж, тогда я не против отложить этот вопрос. И, желательно, утонуть в каком-нибудь водоеме по дороге в это таинственное место.       Ты обещала Питеру выжить.       Я поежилась от собственных мыслей. Надеюсь, он найдет меня раньше, чем это случится, иначе сдержать данное ему обещание будет намного сложнее. Педро провел рукой по моим волосам, я едва сдержала дрожь: теперь его прикосновения стали невыносимыми.       - Хочешь чего-нибудь? Есть, пить?       Я прислушалась к собственным ощущениям. Наверное, все и сразу, мне нужны будут силы в любом случае, а уж слабеть от голода и обезвоживания точно не хотелось.       - Наверное, и то, и другое. – Я чуть усмехнулась и постаралась как можно ласковее взглянуть на него. От ответил мне ухмылкой и отошел к ящику, из-за которого достал спортивную сумку. Вытащив из нее бутылку воды и шоколадный батончик, он подошел ко мне и бросил провизию к моим ногам, после чего довольно уселся на стуле, наблюдая за мной.       - Угощайся, детка.       Я чуть нахмурилась, внимательно разглядывая бутылку и батончик. Это – явная демонстрация власти, чтобы я поняла свое уязвимое положение перед ним. Как он сам сказал, чтобы я «почувствовала границы». Я могу показать, что не из робкого десятка, порвать скотч и спокойно поесть, но тогда он поймет, что я не буду покорной.       А он должен заблуждаться до последнего.       Я пошевелила руками, будто пытаясь освободиться, и постаралась сделать расстроенное и удивленное лицо, когда этого сделать не удалось. Я закусила нижнюю губу и жалобно взглянула на Педро, его лицо горело предвкушением. Теперь нужно правильно попросить, это важно, с ним нельзя ошибаться.       - Педро, я не справлюсь, помоги, пожалуйста. – Мой голос был тихим и чуть плаксивым, будто я сейчас разревусь от огорчения. Кажется, сработало, он тут же подскочил со стула и оказался возле меня. Он поднял с пола батончик и разорвал обертку зубами.       - Нихера без меня не можешь, да? – Батончик коснулся моих губ. – Радуйся, что я такой добрый. – Он пытался сделать вид, что недоволен, но я видела, как ему нравилось происходящее.       Я аккуратно откусила кусок и принялась его жевать. Возможно, стоило сделать это как-то поэротичнее, чтобы снизить его бдительность, но не хочу, чтобы он сорвался и изнасиловал меня прямо сейчас. Батончик закончился довольно быстро, после шоколада во рту остался сладкий привкус, пить захотелось сильнее. Педро смял обертку и сунул ее в карман толстовки, подавать мне воду он явно не собирался. Очевидно, он хотел, чтобы я попросила еще раз. Возможно, он специально дал мне сладкое, чтобы жажда усилилась, и я просила сильнее. Я облизнула губы и сглотнула слюну, после чего снова жалобно взглянула на него.       - Педро, я очень хочу пить, не поможешь? – Когда вопрос слетел с моих губ, захотелось хлопнуть себя по лбу: он вполне может мне на это ответить «нет, не помогу», чтобы заставить умолять. К счастью, он просто хмыкнул и поднял с пола бутылку. Открутив крышечку, он поднес горлышко к моим губам, я жадно принялась пить. Бутылка была небольшая, всего на поллитра, но я осушила ее всю. Закончив, я выдохнула и с благодарностью взглянула на Педро.       - Спасибо, не знаю, что бы я без тебя делала. – Моя улыбка и выражение лица были ласковыми и преисполненными благодарности, во всяком случае, я на это надеялась. Судя по довольству, мелькнувшему на его лице, моя надежда оправдалась. Ничего мне не ответив, он забрал пустую бутылку и положил ее в сумку. Видимо, не хочет оставлять следов нашего пребывания.       Педро вернулся к приемнику, включил его и снова расположился на стуле. Спустя пару минут стало ясно, что передают бейсбольный матч. Похоже, я его больше не интересовала, я – вещь, я - трофей. Пока он уверен, что я никуда не денусь, то не стою и сотой доли его внимания. Видимо, для него редкие и красивые вещи не имеют ценности сами по себе, а только тогда, когда они недоступны ему. Заполучив их, Педро чувствовал удовлетворение и забывал о них.       Поэтому ты их убивал? Жизнь, что тебе не принадлежала, была трофеем?       Я продолжала внимательно разглядывать своего надзирателя. В какой-то момент он поймал мой взгляд и широко улыбнулся, демонстрируя острые клыки.       - Детка, ты во мне дырку просверлишь.       Он не был похож на человека, которого пугают чужие взгляды, мое внимание очевидно ему льстило.       - Изучаю тебя.       Он хмыкнул и отвел взгляд.       - Я и так стараюсь не навязывать тебе свое общество, но ты, похоже, не против.       Его слова изрядно меня удивили. Стало быть, он игнорировал меня не из-за отсутствия интереса, а по другой причине?       - Я не против. Хочу узнать о тебе больше.       Это не было ложью, мне правда было любопытно. Когда он погибнет, это перестанет иметь значение, но мне все равно было интересно, что сделало его таким, какой он есть. Педро перестал улыбаться, выключил приемник и подошел ко мне, после чего сел рядом.       - Ну?       Я нахмурилась, задумавшись. Вопросы задавать надо с умом, не хочу, чтобы он вышел из себя.       - Что ты будешь делать теперь? Ну, когда выбрался?       Он посмотрел в пространство задумчивым взглядом, будто этот вопрос раньше не приходил ему в голову.       - Не знаю. Не думал об этом.       - Зачем же ты тогда сбежал? Не хотел умирать? – Я чуть наклонила голову набок.       - Нет. – Он чуть нахмурился. – Дело не в этом.       - А в чем тогда?       Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда он открыл их и перевел взгляд на меня, я увидела что-то знакомое в глубине его черно-красных глаз.       Так на меня смотрит Питер.       - Моя жизнь всегда была… пустой. Сколько себя помню, в ней не было никакого смысла. Я… просто существовал, как, блять, не знаю, камень. – Он откинул капюшон, проведя рукой по бритой голове. – Я пробовал всякое дерьмо, наркотики там, алкоголь, но лучше не становилось. Мне было шестнадцать лет, когда я убил свою одноклассницу. Мы с ней просто трахались, но в тот день, помню, повздорили из-за чего-то. Знаешь, принцесса, когда я убил ее, то испытал гораздо больше, чем за все разы нашего с ней секса. Я действительно что-то почувствовал.       Он чуть развернулся ко мне всем телом, я развернулась в ответ, зеркаля его поведение.       - Я начал убивать. Мне правда были неважны их параметры, главное, чтобы их можно было прикончить. Единственное, мне особенно нравились люди с какой-то внутренней силой. Они не всегда были сильны физически, но всегда так отважно боролись за свою жизнь. Видеть, что даже их отчаянные старания оказывались бесполезны, было… охуенно. Факт того, что даже таких сильных людей покидает жизнь по моей вине, помогал чувствовать себя живее. Все было в порядке, до тех блядских копов.       Он отвел погасший взгляд в сторону, лицо стало отстраненным, будто он был разочарован сам в себе.       - В это правда не было смысла, детка. Я мог отбиться и уйти, и что дальше? Снова бегать по всей стране? Меня бы снова поймали над каким-нибудь трупом, я сам заметил, что становлюсь беспечным. Проще было сдаться и сдохнуть уже, наконец.       Он резко выдохнул и отвернул от меня голову, прикрыв рот рукой. Посидев так несколько секунд, он повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза. Его взгляд лихорадочно блестел, лицо было преисполнено какой-то болью, будто он никак не решался сказать что-то тайное, постыдное.       - А потом я увидел тебя. Сначала я не понял, что произошло, подумал, что ты просто мне понравилась. И лишь потом я понял, что… стал чувствовать. Мне стало нравиться, как колотится сердце, когда я думаю о тебе. Понимаешь, жизнь обрела краски и смысл. С этого момента я просто хотел быть с тобой, чтобы ты всегда была моей.       Я смотрела на Педро и понимала, что готова заплакать от боли и сочувствия к нему. Возможно, будь Питер иного склада характера, например, более вспыльчивым, сейчас бы он стал точно таким же. И Сара могла стать такой же. Да, они не стали, но по чистой случайности. Им повезло чуть больше, Педро – нет. Возможно, не стоит их оправдывать: есть люди, которые страдали гораздо больше, чем все они вместе взятые, но которые не стали такими. Разум твердил, что такие люди не заслуживают ничего, кроме ненависти и презрения, а сердце любило Питера, оплакивало Сару и сочувствовало Педро. Последний был опаснее всех, возможно, он изобьет меня до полусмерти, заставит плеваться собственной кровью, разорвет на куски, но я не смогу осуждать его за то, кем он стал.       Прикосновение ладони к щеке было неожиданным, я вздрогнула от него. Улыбка Педро была какая-то печальная.       - Ты все равно надеешься, что твой ублюдок придет за тобой?       Я вздохнула и улыбнулась. Мой ответ был ему понятен. В любом случае, это не то, в чем я смогу соврать.       - Ты же понимаешь, что я убью его?       - Попытаешься убить. Да, я понимаю. – Я чуть пожала плечами, чувствуя, как затекли связанные руки. – Я ведь не разлюблю его. Неважно, сможешь ты убить его или нет, я до последнего своего вздоха буду принадлежать ему.       Удар по лицу был неожиданным, болезненным, вокруг глаза появилась тошнотворная тупая боль. Я обрушилась на пол и почти сразу почувствовала удар в бок, от резкой боли я закашлялась. Только бы без переломов… Я подняла на него взгляд, его глаза горели каким-то торжеством, рот был растянут в жуткой улыбке. Педро тяжело дышал. Схватив меня за волосы, он приблизил мое лицо к своему, я чувствовала его горячее дыхание.       - Не волнуйся, принцесса, с этим можно работать. Я обязательно его убью, и мы будем вдвоем, только ты и я. Поначалу будет тяжело, но я тебя перевоспитаю. Ты поймешь, что будет лучше от него отказаться и выбрать меня. – Моей щеки коснулся горячий мокрый язык. - Не хочешь стать моей добровольно, значит, сделаю своей насильно. Поняла меня?       Он немного тряхнул меня за волосы, казалось, еще немного, и он снимет с меня скальп.       - Да, я поняла.       Он отпустил меня, и я обрушилась на пол, после чего отползла обратно на свое место. Оказывается, все это время здесь лежал старый матрас, даже не замечала… Я улеглась, стараясь игнорировать боль в боку и глазу. У него действительно быстро меняются эмоции, кроме того, теперь он волен делать со мной все, что захочет, теперь придется это учитывать. Педро, будто расслабившись из-за моего ответа, включил приемник и стал слушать очередную программу, хотя я видела, что он все еще тяжело дышит. Я затаилась, стараясь, чтобы он обо мне не думал. Моя задача – выжить.       Остальное значения не имеет.