Когда сердца бьются в унисон

      Думаю, не существует людей, которые любят кошмары. Это всегда пугает и изматывает. Особенно, если в кошмарах фигурируют любимые люди.       Или те, кто были таковыми.       Мне снились кошмары с Питером. Обычно в них он был либо уже мертв, либо погибал по какой-либо причине. Но я воспринимала их спокойно: существует примета, что если человек приснился мертвым, то он будет жить долго. Я в это всегда верила.       Но с Ней мне не снилось ничего.       До сегодняшней ночи.       Я помню кошмары из старой вселенной. Мне снилась Она, с ее чертовым новым избранником. Как Она отвергает меня, как целует его, а я рыдаю, мне больно, очень больно, но я ничего не могу сделать. Я открывала глаза, а кошмар оказывался жестокой реальностью, где меня больше не было в ее жизни, зато этот ублюдок был, надо было убить его, надо было толкнуть под машину, всегда был шанс, почему я не видела…       Этот кошмар стоил всех предыдущих. Если бы я вспорола себе брюхо, было бы и в сотню раз не так больно.       Тьма. Ничего не видно, непонятно, куда идти.       - Все еще боишься темноты, Элли?       Ужас охватывает все мое тело, я резко разворачиваюсь. Она, точно она. Те же карие глаза, светлые длинные волосы, почему-то я запомнила ее со светлыми, как в самом начале наших отношений… Все та же мягкая улыбка. Ее изящная высокая фигурка наряжена в платье, которого у нее никогда не было, но которое так красиво подчеркивает изгиб ее плеч и тонкую талию. Разрез сбоку обнажает длинную ножку.       Я не могу ей ответить, что я напугана, но виной тому отнюдь не темнота. Я вообще ничего не могу сказать.       - Я больше тебя не люблю, помнишь об этом?       Это уже не больно. С этим я смирилась. Я тоже тебя больше не люблю.       - Помню.       - Помнишь, почему это произошло?       Я молчу. Я знаю ответ, но она явно не его хочет слышать.       - Потому что тебя нельзя любить. Ты недостойна любви. И твоя любовь тоже никому не нужна.       - Тебе была нужна. И ты меня любила.       Она едва заметно пожимает плечами.       - Это была ошибка. Таким, как ты, нельзя ни с кем быть. Ты только все портишь.       Ладно, это уже больно.       - Стефи, что ты хочешь? Ты ведь уже умерла.       Она улыбается.       - Хочу забрать то, чего ты не заслуживаешь.       К ней со спины из темноты выступает фигура. Я еще не вижу, кто это, но ужас снова сковывает меня, а сердце готово выпрыгнуть из груди.       Питер.       Он нежно обнимает ее за талию, она тянет руку и гладит его по лицу. Они хорошо смотрятся вместе, высокие, изящные … Меня начинает тошнить.       - Ты любишь его, Элли?       Верного ответа нет. Я могу убить ее, раздавить череп ногой. Могу ответить «да», упасть на колени и умолять не забирать его у меня.       Неважно, что я могу, я все равно не в состоянии сделать ничего из этого.       Только смотреть.       Она разворачивается к нему. Питер смотрит на нее так, как смотрел на меня. От этого зрелища я начинаю задыхаться. Я только смогла выдавить из себя:       - Питер, пожалуйста…       - «Пожалуйста» что?       Его голос холоден, как и взгляд. Он никогда так на меня не смотрел. Как будто я...       Помеха.       - Я жестоко ошибся. Ты недостойна моей любви, и ничьей не достойна. Я не хочу тебя ни знать, ни видеть. Мне плевать на тебя.       Она тихо смеется, потом обхватывает его лицо руками. Смотрит на меня краем глаза.       Пожалуйста, пусть я сейчас умру, я не смогу, я не выдержу…       Они сливаются в страстном поцелуе. Он ласкает ее, она стонет от наслаждения. Он целует ее в шею, пытаясь стянуть с нее платье.       Я кричу, но не слышно ни звука.       Больно. Больно.       БОЛЬНО.       Я вскакиваю и просыпаюсь.       В первую секунду я полностью дезориентирована. Не могу понять, что происходит. Потом я чувствую, как холодный пот течет по лбу. Меня начинает трясти, как он озноба.       - Дорогуша? Что с тобой?       Я резко поворачиваю голову. Питер приподнялся над подушками и тянет ко мне руку. В ночном сумраке мне почти не видно, но его лицо выражает тревогу.       - Кошмар приснился?       Я помню его руки на ней.       Я якобы случайно отстраняюсь, не давая себя коснуться.       - Да… Мне… Просто надо в туалет. Скоро вернусь.       Я резко спускаюсь с кровати. Голова немного кружится.       - Сходить с тобой?       - Нет, все в порядке, я быстро.       Ноги дрожат. Надеюсь, я не упаду. Я быстро покидаю комнату и иду в ванную.       Вид просторного помещения с голубовато-белой плиткой немного меня успокоил, но этого не хватило, чтобы прийти в себя. Я тяжело облокотилась на раковину и посмотрела в зеркало. Лицо потеряло розоватый оттенок, став сероватым. Челка мокрая от пота, волосы растрепаны. Я попыталась пригладить их рукой, но она слишком дрожала и ничего не вышло. Я сползла на пол.       Это сон. Это всего лишь поганый сон. Все сейчас по-другому, этот кошмар не реален, и не может быть реален.       Или может?       Я оцепенела от ужаса. Все верно: Она мне уже ничего не сделает, даже если бы и хотела. Но разве не найдется других? Я прекрасно понимаю, что недостойна той любви, которую мне дарит Питер, много ли времени пройдет, когда и он это поймет? Или если кто-то поможет ему понять?       Меня снова затошнило.       Нет, я не отпущу его, придется меня убить, я никуда его не отпущу, я не переживу это во второй раз, пусть лучше своими руками убьет…       Спокойно, спокойно, не надо паниковать. Надо успокоиться. Надо сконцентрироваться.       Дрожащими руками я открыла шкафчик под раковиной, нашла упаковку с одноразовыми бритвами. Надо вскрыть.       Пинцетом мне удалось сломать бритву и достать лезвия. Пара порезов, и боль заставит меня успокоиться.       Я села на крышку унитаза. Левой рукой натянула кожу на бедре.       И провела лезвием.       Порез почти не жгло, и было видно, что он неглубокий. Надо сделать еще несколько.       Я сделала еще пару порезов, но они почти не болели. Почему, блять?!       В панике я надавила на лезвие сильнее и провела резче. Лезвие маленькое, примерно сантиметр высотой, но ушло в ногу почти целиком. Порез получился длинный и глубокий. Я почувствовала знакомое жжение.       Облегченно выдохнув, я откинулась на бачок унитаза, бросив лезвие на пол. Теперь все в порядке, осталось подождать, пока адреналин сделает свое дело.       Я услышала, как открывается дверь, но отреагировать не успела.       - Эль!       Питер подбежал ко мне, но остановился, увидев порезы и лезвие на полу.       - Питтс …       - Все в порядке, сейчас все исправим.       Питер полез в шкафчик под раковиной и вытащил оттуда аптечку. Достал оттуда дезинфицирующее средство, бинт и ватные шарики.       - Сейчас, любимая, зачем же ты так…       Смочив пару шариков, он протер раны, особенно самую большую, стер кровь, а затем перевязал мне бедро. Убрав все на место, он начал мыть руки.       - Наверное, стоило сделать это до того, как я начал обрабатывать, но я как-то не сообразил…       Теперь он точно тебя бросит, истеричка проклятая.       Осознание этого заставило меня расплакаться.       - Эль, дорогуша, что…       Договорить Питер не смог, потому что я, рыдая, бросилась ему в ноги. Хватаясь за низ его штанов, я подняла на него голову, но не увидела его лица из-за слез.       - Питтс, умоляю, не бросай меня… Я все сделаю, что угодно, только останься со мной… Я не могу жить без тебя, я умру, если ты уйдешь…       Дальше я продолжать не могла, и просто поливала его ноги слезами. Как же я отвратительна. Я бы не удивилась, если бы он пнул меня в лицо.       Питер опустился на колени и прижал меня к себе.       - Любовь моя, ну, что ты такое говоришь... Мы созданы друг для друга, помнишь? Ты – смысл моей жизни. Я никогда тебя не оставлю.       Я впилась ногтями в его спину и зарыдала сильнее. Он гладил меня по волосам.       - Ничего не бойся, я навсегда останусь с тобой.