Бескрайняя бездна космоса

Стоять под прожигающим взглядом было слишком неуютно. Аякс далеко не из пугливых – но сейчас его словно придавливало к полу сквозившим в голосе скептицизмом и той мертвой тишиной, что стояла на мостике. – Уничтожили? Три корабля с полным набором вооружения, как у эсминца? Молчание команды напрягало не меньше, чем присутствие самого капитана. Удивительно, что они вообще были способны нормально работать в таких условиях – будь тут Кэйа, он бы уже нашел время пошутить и расколоть гнетущую тишину на части. Однако Тарталья находился здесь один, без поддержки за спиной – что ж, зато не надо волноваться за своих, если они умудрятся вывести кого-нибудь из себя. – Не верите – посмотрите запись боя, – огрызнулся Тарталья. – В логах прекрасно видны наши действия. – Предпочитаю услышать все лично, – отрезал Чжун Ли, не сводя глаз с командира крыльев. "Предпочитаю не разговаривать с Вами лично", – промелькнул в мыслях Аякса ответ. Каменный страшно раздражал – своим присутствием, давящим взглядом. И тем, что наверняка уже успел пару раз прокрутить запись, доступ к которой Тарталья предоставил, как только поднялся на борт линкора – и все равно предпочел детально допросить. – Да, уничтожили, – сквозь зубы повторил Аякс. – Одновременным залпом из кинетических систем. – Как вы пробили обшивку? – Нашли слабое место и сбили щиты. – Каким образом? – продолжил вопросы капитан. Тарталья был уверен, что его нервы вот-вот сдадут. Мужчина выводил его из себя – целенаправленно, похоже, а Аякс никогда не отличался кротким нравом. Мысленно призывать себя к спокойствию становилось все сложнее. – Волной резонанса, просчитав частоту колебания ионов. – В условиях боя, когда подача энергии на щиты нестабильна, а частота колебаний меняется ежесекундно? – с отчетливым недоверием спросил капитан. – Да, черт возьми! В груди разгоралось пламя злости. Чжун Ли не имел права так к нему цепляться – не тогда, когда они буквально вытащили их всех из капкана смерти. Раздражение в адрес Камня копилось и тлело внутри долгие годы, а недавнее происшествие с Люмин только усугубило ситуацию. – Проявляй уважение, когда разговариваешь с капитаном, – сухо произнес парень с темно-зелеными прядями волос и недовольно прищурил глаза. Его форма явно намекала на принадлежность к службе безопасности корабля, но, если честно, Аяксу было плевать. – Может, я бы и проявил к твоему капитану уважение, если бы он вместо всей этой херни начал задавать вопросы по факту, – взвился Тарталья. – Например, какого черта протоколы Федерации упустили из вида ситуацию, в которой два линкора спокойно могут сдохнуть на относительно безопасной границе с Джаксами? – Это не повод пренебрегать субординацией, – взъелся на него темноволосый. Аякс чуть было не рассмеялся истерически – о какой субординации идет речь, если этот парень первый перешел на ты? Элементарная вежливость должна работать в обе стороны. – Сяо, – капитан остановил завязавшийся спор жестом руки. – Спокойно. Мы не можем отрицать, что он прав. Прошу простить мне мое недоверие, однако ваш способ ведения боя не должен был принести такой результат. С большой вероятностью вас бы уничтожили еще с самого начала. По какой причине… – Мы не решили свалить подальше и дождаться, пока вы прилетите, и вас развалит к чертям термоядерная ракета? Засуньте эти вероятности куда подальше, капитан Чжун Ли. Мы не бежим с поля боя, и выбирать медленную смерть на краю галактики я не собираюсь. Вас там не было, и не Вам меня осуждать. Мы сделали, что могли, ясно? – По счастливой случайности, этого оказалось достаточно, – нахмурился Чжун Ли. – Но на Вашем месте я бы не стал полагаться на везение. – Так слава космосу, что Вы не на моем месте, и теперь у нас есть информация о… Тарталья осекся и прошелся по мостику беглым взглядом. К ним прислушивались все присутствующие: еще бы, огрызаться в ответ на вопросы Камня мало кто рисковал. Аякс злился, но злость – не повод говорить во всеуслышание обо всех своих выводах. Чем меньше будет известно команде линкора, тем лучше. – У вас было время осмотреться. Вы предполагаете что-то, верно? – Да, – кивнул он и понизил голос. – Но я бы предпочел, чтобы об этом знало как можно меньше народу. – Разумно, – кивнул Чжун Ли. – Следуйте за мной. Они направились в одну из пустых переговорных. Как бы сильно Аякса не бесил этот мужчина – он явно знал свое дело. Тарталья понимал, что на его месте тоже не стал бы слепо верить тому, кто предугадал нападение Джаксов на линкор и с видимой легкостью устранил их корабли. Так что поведение Камня и его попытки прощупать Тарталью были вполне обоснованы. Если б не эти чертовы джаксовы корабли, Аякс предпочел бы не шататься по металлическим коридорам летающей консервы, а завалиться в пустую каюту и проспать часов десять – нервное напряжение во время сражений чертовски выматывало. Но теперь неясно, когда он вообще сможет отдохнуть. Слишком непонятная ситуация – уж лучше он повторно обсудит все детали со своей командой несколько раз. И поделиться выводами с капитаном, вопреки личной неприязни, наилучшее решение. Репутация Властелина Камня в народе говорила сама за себя, и Аякс понимал, что мужчина сделает все ради защиты людей. К тому же, он был достаточно умен, чтобы верно понять тревогу Аякса. И сейчас, когда они плывут – летят – в одной лодке, они союзники. Волей-неволей Тарталье придется довериться этому человеку. Серая дверь переговорной тихо отъехала в сторону, и Тарталья зашел следом за капитаном. И заметил, что за ними увязался тот парень из безопасников – Сяо. Аякс обернулся и категорично произнес: – Нет. – Я полностью доверяю Сяо, – недовольно сказал Чжун Ли. – Я буду говорить только наедине, и это не обсуждается, – Аякс скрестил руки на груди и уставился на капитана. Обычно люди инстинктивно избегали зрительный контакт с ним, однако Чжун Ли спокойно смотрел в ответ – и теперь уже Аяксу хотелось уйти из-под тяжелого взгляда. Ни один капитан или адмирал еще не смотрел на него так. Десятисекундные гляделки Тарталья, все же, выдержал. Капитан, по всей видимости, осознал серьезность намерений и попросил Сяо выйти, на что тот нахмурился и собрался было что-то возразить – но наткнулся на гневный взгляд Чжун Ли и передумал. Негромкий щелчок закрывшейся двери, и Аякс медленно выдохнул, опускаясь на кресло. Капитан остался стоять, опираясь бедром на стол, и навис над ним – это раздражало. Впрочем, пусть он делает, что хочет – Тарталья может прикрыть глаза и игнорировать его действия, концентрируясь на разговоре. Лишь бы снова не сорваться. – Так что именно Вы хотели мне рассказать, лейтенант Тарталья? – Вы ведь видели записи. Сами скажите мне, – устало произнес он. – Что было первым, на что Вы обратили внимание? Ну, если закрыть глаза на технические несоответствия. – Скорость, с которой они отреагировали на ваше появление. Аякс кивнул. Пространственные колебания в точке выхода корабля из подпространства появляются заранее, но не настолько, чтобы корабли Джаксов успели подлететь с другой стороны системы – а их покойный ныне линкор специально появился на самом ее краю. – Вот и мне это показалось странным. Словно они точно знали точку выхода и ждали нас там. – Обвинения в сливе информации недружественной нации – слишком серьезное заявление, – заметил Чжун Ли. – Это все еще может быть удачным для Джаксов стечением обстоятельств. – Я никого не обвиняю. Пока. Но, посудите сами – у них ровно три термоядерных ракеты, одну из которой они тратят на базу уже тогда, когда мы уже не можем ничего сделать. Они как будто знали, как в таких случаях действуют протоколы безопасности – а они у Федерации, к слову, полное дерьмо. – Почему? – Очевидно же – если в системе, куда уже летят наши корабли, происходит что-то неладное, надо либо высылать подмогу мгновенно, либо ждать гораздо больше десяти минут, за которые в бою кто-то даже почесаться не успеет, – фыркнул Тарталья. – Это оправдано на стычках в центре галактики, где подпространственные прыжки и сами длятся по пять-десять минут, а понатыканные повсюду радары засекают исход боя не в нашу пользу до того, как подмога успела вылететь. Вот там – да, есть возможность проанализировать все и либо не посылать людей вообще, либо добавить огневой мощи. А на периферийных системах мы просто не в состоянии адекватно сражаться с такими боевыми протоколами – такое ощущение, что совет Федерации либо вообще не готов к стычкам на краю галактики, либо игнорирует проблему намеренно. Где-то на середине монолога Аякс открыл глаза и наблюдал за тем, как лицо капитана мрачнело – отчего-то у Тартальи сложилось впечатление, что Чжун Ли и сам об этом неоднократно думал. И схожие размышления другого человека лишь подтвердили его сомнения. – Разумно. Пожалуй, этот вопрос стоит поднять на совете. И все же, это тоже к делу не относится. Аякс усмехнулся про себя – да ему не угодишь. Что ж, если Камню нужны грязные подробности их стычки, Тарталья расскажет – и пусть Чжун Ли потом не жалуется, если Джаксы пойдут на Федерацию войной. Его дело – предупредить. – Ладно, едем дальше, – лениво потянулся Аякс, вполглаза наблюдая за тем, как сосредоточенно рассматривает его Чжун Ли. – Первое: какого черта за нами послали именно вас, если гораздо ближе к этой системе есть Крыло Маккартни и пара эсминцев? Второе: техническое превосходство Джаксов очевидно, но, судя по обломкам, термоядерных реакторов всего три, значит, по одной ракете на два вылетевших линкора и базу – они должны были знать наверняка. Третье: любые запросы на изменение и анализ технических характеристик кораблей того же Роя рассматриваются экстренно в течении двух-трех дней, а четыре наших заявки на изменение информации об оружии Джаксов игнорируют уже с полгода. Да и вообще инфа об их кораблях не обновлялась уже лет двадцать. Если бы логисты знали точно, что ублюдки не вставляют инерционные рельсы в D-шки, неладное бы почуяли еще тогда. В связи с чем у меня возникает вопрос: кому в Федерации настолько выгоден союз с Джаксами, что они готовы пожертвовать драконом? Чжун Ли не сводил с него взгляда. Это обескураживало. От пристального внимания этого человека кожа покрывалась мурашками, а внизу живота скручивалось узлами волнение – словно Аякс сидел в птице и тревожно ждал, когда он вступит в бой. Странно, что наедине с этим человеком Тарталья чувствовал себя точно так же. Аякс изо всех сил концентрировался на видимом спокойствии и контроле ситуации, но было чертовски сложно не выдать свое нервное напряжение – и он не мог объяснить себе, отчего мужчина действовал на него столь странным образом. – Разрушение моего корабля – прямой сигнал к атаке. Если твои догадки верны, Федерация хочет не союза, а войны. Значит, либо в деле замешан Рой, либо кто-то уверен, что в результате войны мы приобретем куда больше, чем потеряем. – Бинго! – воскликнул Аякс, ухмыляясь. – Если вас уничтожают, Федерация агрится и разворачивает операцию против Джаксов. Если вы остаетесь живы, совет настораживается их возросшей мощью и усиленно готовит оборону. Подозреваю, что как раз в этот момент и дадут ход всем проигнорированным ранее заявкам – полагаю, там накопились не только мои. А теперь скажите мне, почему в Федереции так уверены, что Джаксы с такими технологиями не разделают нас под орех? – Мне не нравятся выводы, к которым ты ведешь. В воздухе отчетливо витало напряжение – и, если бы оно возникло лишь из-за предмета обсуждения, Аякс воспринял бы его нормально. Вот только дело было в другом – в том, как именно смотрел Чжун Ли, как он передвигался, в его мимике и невольных жестах. Черт побери, Люмин явно знала, с кем ему изменять – капитан и впрямь был чертовски горяч, а доля высокомерия в его манерах только подогревала интерес Тартальи. Неужели раньше Аякс принимал его видимую отстраненность за холодное равнодушие? Забудьте, он ошибался – этот взгляд какой угодно, но не равнодушный. Скорее, прожигающий, как рентгеновское излучение, а еще тяжелый, как ядро радия – и столь же токсичный. Отравляющий. И с этим надо было что-то делать, пока Тарталья еще в состоянии. – А с каких пор мы перешли на ты? – ляпнул он, приподняв бровь. Вопреки надеждам, Чжун Ли ни капли не смутился – лишь сощурил глаза и произнес: – На ты перешел лишь я, тебе же делать это искренне не советую. Впрочем, если Вы против, я вернусь к прежнему обращению, лейтенант Тарталья. – Не стоит, – хрипло ответил он. Вероятно, потому, что от слов капитана в горле моментально пересохло – с этим чертовым Чжун Ли невозможно было расслабиться. Капитан, наконец, прекратил эту игру в гляделки сверху-вниз. Он оторвался от стола и присел в кресло напротив, расслабляя плечи – отчего Тарталью тоже невольно отпустило, и он заерзал, принимая более удобное положение. – Так как именно вы поняли, что необходимо сделать в бою? Теперь в голосе Чжун Ли сквозил интерес, а не недоверие, так что Аякс уже с большей охотой принялся рассказывать детали их вылета. – Точно не скажу. Там куда больше работает интуиция, чем разум – чаще всего ты анализируешь данные скорее подсознательно и принимаешь решения еще до того, как мозг подключается и выдает рабочий вариант. – Найти уязвимости, послать одного в обход под прикрытием излучения от взрыва, сбить щиты, что опытной группе ученых и инженеров на линкоре удается в одном из пяти случаев, а затем одновременно выстрелить по ослабленной части корпуса, при этом еще и не подставившись под удар – это, по-твоему, результат подсознательного анализа данных? – По большей части, да. Чжун Ли на пару секунд затих – черт его знает, что творилось в его голове. Пытался принять тот факт, что не всегда точный просчет спасает в подобных ситуациях? – Судя по всему, они могли уничтожить половину из вас раза четыре. Не понимаю, почему они медлили. – Я заметил, – кивнул Аякс и ухмыльнулся. – Кажется, они хотели собрать нас в кучу и пытались засечь еще двоих, чтобы никто из нас не выбрался и не смог ничего рассказать. Кто же знал, что нас всего пятеро? – И я бы очень хотел знать, по какой причине за последние пару лет все кандидаты на оставшиеся два места в Крыле переводились обратно после первых же миссий, – жестко произнес Чжун Ли. Тарталья лишь пожал плечами – мол, кто ж их знает. Он не был готов принимать к себе тех, кто не в состоянии с ними сработаться – а те, у кого и были какие-то шансы, ушли сами, не выдержав обстановки в их команде. И Аякс прекрасно их понимал. – Что ж, твою позицию я понял, – сказал капитан и поднялся с места. – Но без прямых доказательств нам остается лишь сохранять в тайне свои выводы, искать зацепки и ждать. У вас есть время отдохнуть, пока мы летим обратно. – Постойте, – возмутился Тарталья. – Вы правда хотите вернуться, следуя приказам командования, которое, возможно, хотело Вас уничтожить? И даже не взглянете на станцию, которую мы нашли за звездой? – Какую станцию? – глаза Чжун Ли опасно блеснули. – О, ничего особенного. Нечто среднее между буровой установкой и орбитальной станцией с функцией сбора и преобразования энергии звезды. Только она скорее собирает вещество, а не генерирует электричество. Строить генераторы так близко к звезде было по меньшей мере бесполезно, да и вовсе нелогично. Затратно, нефункционально, опасно – гораздо больше проблем, чем пользы. – Ты обозначил это как "ничего особенного"? – Пару часов назад, капитан, мы видели еще большее дерьмо, и Альбедо до сих пор пытается понять, из какой херни они слепили эти D-шки. В системе что-то неладно, и было бы глупо улетать отсюда, не исследовав ее. Чжун Ли подошел вплотную, вновь нависая над ним сверху вниз, и опасно понизившимся голосом произнес: – Если вы позволяете себе игнорировать приказы командования, это не значит, что я поступлю так же. – Как знаете, – ответил Тарталья, игнорируя ползущие по шее мурашки. – Но на Вашем месте я бы прикрылся какой-нибудь технической неисправностью и попробовал выиграть время. – Посмотрим, – прищурился он. – Я не обозначу в отчетах твое неподчинение капитану разрушенного линкора только потому, что оно спасло нам жизнь. Но если ваше Крыло попробует оспорить мои приказы, Тарталья, тебе придется нести ответственность. – И что вы сделаете? Накажете меня? Аякс усмехнулся. Для большинства людей, что на корабле, что извне они – герои, умудрившиеся совершить невозможное. После их триумфа совету придется закрыть глаза на обвинения Камня, если таковые возникнут – разве что им потребуется устроить резонанс в обществе, что маловероятно. Кажется, капитан Чжун Ли полагал точно так же, потому как склонился к самому его уху и прошептал: – Федерация не помешает мне лично тебя отшлепать. Аякс подавился воздухом. А Чжун Ли совершенно спокойно прошел к двери, лишь на выходе обернувшись и совершенно другим тоном сказав: – И, Тарталья. Мне жаль, что так вышло с Люмин. Она показалась мне разумной и порядочной девушкой. Своего рода извинения прозвучали слишком неуместно после откровенно неприличных слов – Аякс не сразу сосредоточился на смысле. – Не стоит. В этом нет Вашей вины, – кивнул он, мазнув взглядом по лицу капитана до того, как тот покинул переговорную. После всех событий не имело смысла злиться на Чжун Ли. Гораздо важнее разобраться в ситуации. Да и, в конце концов, Люмин провела их обоих. *** – Ну и? – поинтересовался перехвативший его в ярко освещенном коридоре Кэйа. – Как все прошло? – Честно? Я сам не понял. Он испытывал мои нервы, но, судя по тому, что сигналка не орет о скором переходе в подпространство, прислушался. Он чертовски умен и понял все с полуслова – даже то, что я не рискнул озвучить, но при этом он меня так бесит, что зубы сводит. – Я понятия не имею, что именно ты сказал, но мне одобрили внесвет. Связался с Роз, жду ответ. Розария – тот самый друг Кэйи в отделе разработки протоколов безопасности, и помимо предоставленных ею кодов-доступов могла помочь им и с внутренней информацией. Правда, до сегодняшнего дня они об этом не задумывались. – И она готова рисковать ради нас? – усомнился Аякс. – Милый, ты видел мою обаятельную улыбку? Думаешь, девушки способны устоять перед ней? – Я смотрю, на тебя даже Мика клюнул. – Не хмыкай, Тарт. Шутки шутками, но в том, что Роз такой же надежный человек, как и вы четверо, я уверен. Она может быть грубой, но мы пережили достаточно, чтобы доверять друг другу. Кэйа бегал взглядом по проплывающей мимо белоснежной стене и морщил нос – по всей видимости, не одного Аякса раздражала эта белизна. Обычно капитаны хоть как-то украшали коридоры своего судна – корабль Чжун Ли же выглядел изнутри каким-то слишком стерильным, а оттого неуютным. – Ну, будем надеяться. Все равно выбора у нас нет. Альбедо успел что-то выяснить? – Ага, успел, – фыркнул Кэйа. – Только не делится выводами, засранец. Тебя ждет. – Понял. Ну, время у нас есть, Каменный не идиот, чтобы игнорировать инфу об орбитальной станции. Понять бы еще, что делать дальше. – А ты можешь сейчас повлиять на ситуацию? Забудь, Тарт. Собираем сведения и ждем. – Вот и Чжун Ли сказал то же самое, – вздохнул Аякс, не замечая, как лицо его друга приобрело какое-то хитрое выражение. – Чжун Ли? Помнится мне, раньше ты называл его не иначе, чем "Камень", "придурок", "капитан-мудак" или другими подобными прозвищами. Что, так сильно понравился? – Кэйа, нет, – предостерег его Тарталья. – Не начинай. – Да ладно тебе, признайся, он же не так плох, как ты о нем думал, правда? – Кэйа, отстань! Я терпеть не могу его идиотскую принципиальность и нежелание действовать тогда, когда стоило бы рискнуть. – Принципы – это то, чего тебе не хватает, дорогой мой. Вы прекрасно друг друга скомпенсируете. – Он мне не нравится, – продолжил настаивать на своем Аякс. – И меня совершенно точно к нему не тянет. – Ну, смотри. Иногда бывает так, что ты берешь наугад леденец из упаковки, суешь в рот, и обнаруживаешь, что это та самая лимонная конфета, которую ты заочно терпеть не мог. Но вот, она оказывается у тебя во рту, и тебя как будто осеняет: "О да, кислота! Именно этого мне так не хватало!" – Судя по твоей воодушевленной морде, Кей, тебе во рту не хватает чего-то другого. – Вот видишь! – ничуть не расстроился от его намеков Кэйа. – Ты сам связал Камня, леденец и "брать в рот" в один ассоциативный ряд. Альберих хлопнул его по плечу и шагнул в открывшуюся дверь, заставляя Аякса на мгновение застыть в размышлениях. Альбедо копался у себя в планшете еще с полчаса – Тарталья успел добраться до душа и выпить контрабандный зерновой кофе, который Дайнс прятал в своей птичке, затем походить из стороны в сторону по предоставленному им гостевому помещению с отвратительно-белыми стенами и успокоиться, только когда на него прикрикнула Скирк. К моменту, когда Ал их позвал, он уже немного перевел дух – нервничать и подавать плохой пример своей команде не стоило. Он не единственный, кто сейчас взвинчен. – Я проанализировал характер обломков кораблей Джаксов, – начал Альбедо, когда они все уселись на пол. – Есть три интересных момента. Инерционные рельсы установлены там, где должны были быть системы поддержания жизни. Причем, судя по всему, они убрали их только частично, но оставшаяся половина не функционирует без первой. – Бредятина какая-то, – нахмурился Кэйа. – Жизнеобеспечение невозможно сконструировать более компактно. Там же были люди, да? – Были, Кэй, я видела тела у обломков, – откликнулась Скирк. – И технически реализовать автопилот на кораблях с подпространственными двигателями невозможно, – добавил Альбедо. – Так что само по себе это и впрямь выглядит, как бред. Второй момент. Извлечь плазму для ракет из реактора можно всего один раз, чтобы не нарушить стабильность – это давно известный факт, и никто из разумных цивилизаций еще не придумал, как его обойти. И, поскольку коридор для экстренной транспортировки ракет в конструкции я не нашел… Можно было бы предположить, что они придумали, как сохранить стабильную управляемую термоядерную реакцию вне реактора на столь продолжительный срок, чтобы вручную доставить ракету к пусковому механизму. Это единственное приходящее на ум адекватное объяснение, но даже оно звучит нереально, к тому же, вопрос с жизнеобеспечением остается открытым. – То есть, осталось узнать, как уменьшить системы поддержания жизни? – спросил Дайнслейф. – Не спеши, Дайнс, – отозвался Аякс. – Не верю, что это все, что нарыл Альбедо. – Верно. Отвечая на твой вопрос – урезать системы можно только на планетах и ближайших к ним станциях, к которым можно добраться без скачков в подпространство. Потому что все это дело накроется, как только корабль пройдет сквозь сингулярность червоточины. Путь, который прошло человечество, чтобы достичь отдаленных звезд, был тернистым и полным потерь. Открыть способ перемещения в подпространстве – еще полбеды. Другое дело – понять, как там выжить; это приходилось выяснять экспериментально, и долгие десятилетия люди не могли точно определить, как именно можно перемещаться по червоточинам. Все осложнялось тем, что никто не мог мгновенно ответить с другого конца. Чаще всего люди узнавали о том, что улетевшие в подпространство коллеги мертвы, лишь когда излучение от точки выхода достигало Земли – а для этого приходилось ждать световые годы, если не десятилетия. Потому так сложно было определить, какие технологии переживают переход сквозь червоточину. И если тот факт, что ядерные реакторы взрываются сразу, как только попадают в сингулярность, был заметен сразу – взрыв пары сотен мегатонн тротилового эквивалента в солнечной системе пропустить сложно – то мелкие технические неисправности, вызываемые перепадами температур, давления и скачками электричества, никто не в силах был обнаружить моментально. – И третий момент, – после некоторой паузы продолжил Ал, словно сомневаясь, стоит ли озвучивать эти выводы. – Вы видели взрывы. Разгерметизация реакторов приводит к достаточно сильной вспышке плазмы, но не такой, как бывает при разрыве ракеты с ней – там искусственным путем высвобождается вся доступная энергия, а здесь большая часть дейтерия и трития не схлопывается в гелий, а разлетается по космосу без нейтронных всплесков. Альбедо замолчал и уставился на товарищей в ожидании, что они подхватят ход его мыслей. Впрочем, напрягся только Аякс, прокрутив в голове финальную сцену боя. – И что? – не понял Кэйа. – Об этом даже Дайнслейф знает. – Заткнись, Кей, – тот неласково взглянул на Альбериха. – Отставить, – машинально прервал их привыкший к разногласиям Тарталья. – Третья вспышка была сильней. – Конструкции двигателей должны быть одинаковые, если я правильно понял, – Альбедо кивнул, подтверждая правоту Аякса. – Но от третьего корабля, разрушенного Дайнслейфом, почти не осталось обломков, и радиус взрыва значительно превышал первые два. Если бы он оказался ближе к нам, а Дайнс не имел привычки стрелять издалека, нам бы тоже не поздоровилось. В горячке боя никто не обратил внимания на то, что теперь казалось очевидным. – Так почему ты решил, что двигатели одинаковые? – спросил Кэйа. – Это не проверить, если его разнесло на атомы. – Смотри, – сказал Альбедо и махнул по планшету рукой, проецируя картинку на экран в стене. Он замедлил скорость воспроизведения до минимума и убрал с изображения световые части спектра, оставляя видимыми только самые высокочастотные лучи. С небольшой разницей во времени отобразились два взрыва, третьим взорвался корабль Дайнса – он находился чуть дальше от корабля и его ракеты летели дольше. А следом за зарождающимся взрывом, таким же по параметрам, как предыдущие два, на том же месте возник четвертый – куда более яркий. И даже приглушенный экран затопило ярким светом от количества выброшенных в космос гамма-частиц. – Это не реактор, господа, – резюмировал Ал. – Думаю, мы нашли третью ракету. Никто не переносил их из реактора в нижнюю часть корпуса. И в ней вовсе не плазма, а контейнер с дейтеридом лития, который рванул следом за ядерным активатором. – Не может быть, – потряс головой Тарталья. – Переход в червоточину бы взорвал такую бомбу к чертям. – Аякс, у нас слишком много фактов, говорящих о том, что они пренебрегли законами подпространства и пронесли через него устройства, которые не должны были работать. Сигну двигателя, кстати, тоже можно подделать за счет технологий, которые ни мы, ни Джаксы, ни Империя никогда не использовали в космосе. – Это паршиво, – озвучила очевидное Скирк. – Это не просто паршиво, это пиздец, – подтвердил Аякс. – Возможность таскать в подпространство любое дерьмо так сильно пошатнет баланс сил в галактике, что обладатель этой технологии сможет буквально управлять происходящим. А если все это будет доступно не только одной стороне конфликта, Млечный путь вообще разорвет на куски – и ни у кого не будет стоп-слова. – Хочешь сказать, что если дать Джаксам время, они оснастят все корабли подобным оружием и сотрут Федерацию с Империей в порошок? – прищурил глаза Дайнслейф. – Это если технологии нет у… – Кэйа! – прикрикнул Аякс. – Я тоже пришел к подобным выводам, но прошу тебя пока держать их при себе. Давай пока по фактам. Что ты нарыл? – Окей, молчу, – пожал плечами Альберих. – Мика сообщил, что куда-то в этот сектор шлют линкор, но у него нет доступа к этой информации, так что он не может сказать, куда именно. Инфа от Розарии тоже слишком невнятная – пока я не попросил, она никуда не лезла, но говорит, что попробует разузнать. Сказала только, что некоторые коллеги из соседнего отдела под руководством некоего Итэра мутят воду и ведут себя очень скрытно, но ничто не намекало бы на ситуацию в нашем секторе, если бы она не слышала краем уха фразу про "Дракон". Итэр… Где же Тарталья мог слышать это имя? – Понял, тогда ждем дальше. Хорошо бы узнать у Камня, что именно там за станция на орбите – но сомневаюсь, что он станет передо мной отчитываться. Жаль, у нас самих не хватило времени взглянуть поближе. Ожидание – самое сложная часть их работы. Тарталья сунулся было на выход из гостиной, но нарвался на охрану, не пустившую его за порог – приказ капитана. В их распоряжении осталось только три смежных комнаты. Немного подумав, Аякс перебросил свои вещи к Дайнслейфу, оставив Скирк одиночную комнату, выделенную ему, как вышестоящему по званию. Время тянулось медленно, словно стекающая с ложки патока. Руки чесались что-то сделать, с кем-то поговорить, разузнать что-нибудь – но Тарталья еще не настолько обезумел, чтобы написать лично капитану, а других знакомых на корабле у него не было. Дайнс с Кэйей играли в карты, ругаясь и обвиняя друг друга. Их странная манера общения первое время раздражала Аякса, но он быстро к ней привык, осознав, что для этих двоих постоянные перепалки – обычное дело. Альбедо тихо копался в планшете, и Тарталья не решился его отвлекать – сам подойдет, если захочет. А Скирк, которой, похоже, тоже надоела белизна их гостиной, рисовала на стене баллончиками причудливые узоры из красных, черных, фиолетовых и синих оттенков. – Где ты это взяла? – с восторгом спросил Аякс, и увлеченно рисующая девушка непроизвольно дернулась, заставляя линию сместиться вбок. – Ну что ты наделал! – несдержанно укорила его Скирк и раздраженно встряхнула баллончик. – А, черт с тобой, исправлю. Заглянул знакомый инженер-проектировщик, пока ты отходил. Нашел для меня ненужные. – Знакомый здесь есть, значит? – хмыкнул Аякс. – А он сможет рассказать нам о том, что происходит на корабле? Девушка обернулась и смерила его взглядом. – Не думаю. Кавех только о своих проектах и думает. Давно бы свалил с корабля, если бы его не выгнали из Академии. А здесь его приютил единственный лейтенант, который терпит его сволочной характер ради навыков, так что он торчит на драконе последние три года. Знакомая ситуация, правда? Скирк ухмыльнулась, и Аякс отразил ее улыбку. Не только они – отбросы в космосе. – Нарисуешь и мне в каюте что-нибудь? – Тебе сцену пришествия Дагона в Инсмут, кровавую луну над Иннистрадом или синее пламя Летоса? – Я ничего не понял, Скирк, – признался Аякс, на что девушка только похихикала про себя. – У меня запас цветов ограничен. Там еще темно-зеленый валяется, выбирай. Но сначала я разукрашу гостиную. Скорее всего, к тому моменту, как Скирк закончит с гостиной, их уже выселят. Ну, либо Федерация решит закончить начатое и уничтожит их всех разом. Аякс собрал всю переданную ребятами информацию на один физический носитель и припрятал в карман – лучше перестраховаться и держать все это при себе. Доказательств причастности Федерации у них как не было, так и нет – если Каменный решит отбросить их теорию, они вновь останутся одни и ничего не смогут сделать. Зависеть от постороннего человека – неприятно, но выбора не было. Сквозь мысли проступил гул загудевшего двигателя, а корабельное радио объявило о переходе в подпространство через три минуты. Аякс вскинулся – это было минимальное время с расчетом на то, чтобы любой член экипажа пристегнулся и приготовился к переходу в сингулярность. И обычно времени на то, чтобы закончить свои дела, оставляли куда больше. Что-то не так. Аякс убеждается в этом, когда замечает, что напротив имени Чжун Ли в планшете краснеет пометка "адресат заблокировал ваши сообщения". Убеждается, когда входная дверь не отъезжает в сторону, оставляя их взаперти. На сей раз время развернулось в стремительный поток, и события понеслись вскачь, сбиваясь с прежнего ритма – тягучего и размеренного. Тарталья активировал коды Розарии и выбежал за дверь, прямо в руки охране, напоследок бросив своим: – Не лезть! Если кто спросит – это только моя инициатива. Не успевших среагировать безопасников он раскидал, словно в бою они ничего не стоили – впрочем, по сравнению с Тартальей, они и впрямь казались никчемными. Слишком медленными. Какое-то время пришлось потратить, чтобы пристегнуть людей к креслам: он не настолько монстр, чтобы оставлять кого-то дрейфовать в невесомости после перехода в подпространство. Аякс взглянул на таймер – полторы минуты, через минуту начнут отключать системы. Не успеет – лифт отключится до того, как он поднимется. Впрочем, технический коридор никто не отменял. Судя по чертежам дракона, он должен проходить… – Здесь! – воскликнул Аякс, пробивая белую панель ногой. Изнутри коридор выглядел не менее стерильно – разве что над белым цветом обшивки не заморачивались. Это только радовало: всяко приятней смотреть на титановые панели в первозданном, металлическом виде. Невесомость настигла его как раз к тому моменту, когда необходимо было пробираться по шахте вверх. Тарталья оттолкнулся от вбитых в стену ступеней лестницы и взлетел наверх, тщетно пытаясь контролировать направление. Встряска перехода в подпространство впечатала его в стену – он с трудом успел ухватиться за выступы лестницы, попутно, кажется, вывихнув сустав. Это не имело никакого значения – сейчас куда важнее было узнать, что именно произошло, и по какой причине капитан так всполошился. Аякс задержался на миг от звука входящего сообщения – Альбедо прислал по внутренней связи предполагаемые координаты системы, куда они вылетели. Он спроецировал на стену звездную карту и мазнул по ней взглядом. Направление не соответствовало ожиданиям – они не возвращались на базу, а летели еще ближе к границе галактики. Подозрения лишь усиливались, и он поспешил наверх в надежде, что Чжун Ли его выслушает. *** В выводы, к которым пришел предвестник, Чжун Ли посвятил лишь Гань Юй и Сяо. Когда поступил новый приказ, девушка как раз вносила корректировки в план технического обслуживания по возвращении на базу – их "техническая заминка" в системе должна быть обоснована, чтобы Федерация не смогла ни в чем их упрекнуть. Приказ лететь в систему в двадцати минутах подпространственного прыжка отсюда застал их врасплох. Они послали два шаттла исследовать объект на орбите звезды – и собранные ими выводы казались противоречащими всем известным законам. Впрочем, истинные законы физики внутри червоточин разумные расы галактики пока могли только предполагать. Экстренное послание командования лишь внесло неразберихи в планы Чжун Ли – высший приоритет он при всем желании не мог проигнорировать, а потому отдал приказ вылетать тотчас же. Оба шаттла к этому моменту уже вернулись – и причин не прыгать по заданным координатам у него не осталось. За двадцать минут полета он успеет придумать план. Ведь так? В его мысли ворвался запыхавшийся голос: – Если на той стороне нас ждут с термоядерными ракетами, нас не спасет ни один щит. Лейтенант Тарталья в попытке контролировать свое положение в пространстве вцепился в панель открывшейся двери, опираясь о стену ногами. Лицо Чжун Ли закаменело, а в груди заворочалось раздражение вперемешку с восхищением оттого, что лейтенант сумел преодолел путь к мостику прямо во время перехода в подпространство. Однако этот дестабилизирующий элемент – последний человек, которого Чжун Ли хотел бы видеть с собой рядом. Он и без того внес слишком много хаоса, появившись на линкоре. – Увести, – бросил он в сторону Сяо и отвернулся. Старший лейтенант Алатус невзлюбил пилота с первого взгляда – впрочем, как и всех других, смевших смотреть на Властелина Камня без уважения. Он слишком трепетно относился к своим обязанностям по охране экипажа линкора и его капитана, по умолчанию считая, что все обязаны относиться к Чжун Ли так же почтительно, как и он сам. Так что Сяо исполнил приказ с небывалым рвением, захватив с собой двоих человек из личной охраны. Чжун Ли даже не посмотрел в их сторону – знал, что их подготовка в условиях невесомости достаточно хороша, чтобы Тарталью вывели отсюда в считанные мгновения. – Эй, кэп, – возня за спиной и отчетливо прозвучавший удар все же заставил капитана обернуться. Любая драка при нулевой гравитации выглядела комично, но разметавшиеся вокруг лица рыжие пряди отчего-то делали искаженное усмешкой лицо пилота иллюзорно-красивым, и Чжун Ли не отвел глаза. Тарталья пнул ногой одного из безопасников, достал из кармана какой-то предмет и толкнул его в направлении капитана. Сяо не успевал его перехватить, с некоторым отчаянием прослеживая предмет глазами, а затем с силой скручивая руку Аякса за спиной, отчего тот поморщился. Чжун Ли поймал рукой предмет – всего лишь флешка, а не взрывное устройство, как мог бы подумать Сяо, и услышал, как Тарталья произнес до того, как его вывели за дверь: – Надеюсь, вам хватит мозгов вынырнуть из подпространства до обозначенной точки выхода. И Чжун Ли вынужден принять это решение, просмотрев обработанные каким-то гением из команды Тартальи данные в накопителе. Тревожные сведения от их информаторов тоже косвенно подтверждают сделанные во время разговора с пилотом выводы. Еще и непонятно откуда взявшийся брат Люмин… Капитан нахмурился – вероятно, зря за все время полетов он столь слепо доверял сведениям Федерации и не обзавелся своими людьми в совете. Экстренный выход из подпространства – отвратительная штука. Это означало куда более резкие перегрузки, обжигающий холод или возникающий на долю секунды жар – чем дальше от точки выхода, тем серьезней были последствия. Потому вынырнуть подальше от системы все равно не получится. Их в любом случае засекут. Если Тарталья прав в своем предположении о том, что их ждет ловушка, боя им не избежать. Однако так они смогут занять более выгодную для себя позицию. Чжун Ли не сомневался, когда отдал приказ о перерасчете места выхода. По сути, трубка червоточины соединяет только две точки в космосе – на протяжении остального пути ты находишься не в привычном человеческому пониманию измерении, а где-то вне всего. Но если постараться, можно выйти из подпространства не на конце трубки, а чуть раньше, там, где она проходит достаточно близко к реальному миру. Правда, в этом случае воздействие сингулярности перехода будет в разы сильней. Но это не невозможно, и в крайне редких случаях корабли прибегают к этому способу. В их ситуации были плюсы. Даже если на борту находились шпионы совета или Джаксов, они не смогли бы никого предупредить – подпространство не выпускает ни фотоны, ни внесвет. И Чжун Ли, получив новые координаты, подтвержденные серьезными расчетами целой группой ученых-навигаторов, на всякий случай решил отправить их на проверку тому гению из команды пилотов. Перестраховка никогда не была лишней. *** В карцере время снова будто застыло, вынуждая Тарталью беспорядочно летать, отталкиваясь от стены к стене. И злиться – потому что чертов Камень похоронит их, если так и продолжит следовать приказам Федерации. Честно говоря, Аякс понятия не имел, на что рассчитывал, доверяясь ему. Мерзкие белоснежные двери раздражали тем, что не пропускали ни звука, не открывались пинками ног и не позволяли получить ни намека на информацию. Так что, когда они открылись, показывая за собой ухмыляющееся лицо Скирк с транквилизаторной пушкой наперевес, он чуть было не подскочил от радости. Вернее, подскочил – забыв, что гравитация отсутствовала, и врезался в потолок, замедлив столкновение с ним вовремя подставленными руками. На полпути к птичкам их застали сирена красной тревоги и голос капитана, предупреждавший, что через пять минут они экстренно вынырнут из подпространства. К тому моменту Скирк уже рассказала Аяксу о том, что капитан решился сотрудничать с Альбедо – похоже, Чжун Ли не настолько конченый идиот. По просьбе Тартальи Ал остался в гостиной на связи с Камнем, а остальные добрались до своих кораблей и приготовились к выходу. Код, позволявший им открывать запертые двери, больше не работал – после открытия дверей карцера кто-то заблокировал его действие. Так что, глубоко вдохнув, Аякс отправил запрос на мостик: – Капитан, Крыло лейтенанта Тартальи готово к вылету после выхода из подпространства. Прошу разрешение на открытие шлюзов. Чжун Ли замер, стиснув зубы, пока связист ожидал его ответа. Лейтенант – чертов лис, которому не сидится на месте. И все же, поддержка его Крыла в предстоящем бою, если таковой все же начнется, будет не лишней. Капитан медленно выдохнул и расслабился, иррационально надеясь, что птички останутся целыми – он не хотел терять даже тех, кто позволял себе идти против его приказов. И произнес: – Доступ разрешен. Открыть шлюзы после выхода из подпространства.