В Питере пить

Это все так страшно на самом деле. Когда все твои ожидания рушатся в один момент. Леше снова страшно, Леше снова стыдно перед всеми и перед собой даже. Холодные стены давят на подсознание и хочется кричать от неописуемой боли, но он не может. Кто-то небрежно трясет его за плечо. Сука, Макаров даже задремал на какое-то время в этом сраном подъезде. —Просыпайся, кис-кис!–Голос женский, значит точно не Гречка и Леша даже не знает хорошо это или просто отвратительно.  Он медленно открывает глаза и перед ним медленно вырисовывается силуэт той милой дамы из квартиры Кира. Она сидит на корточках, сложив руки с наманикюренными пальчиками на коленях. —Чего тебе? —Что же так грубо?–Она проводит чуть трясущейся рукой по его предплечью—Поднимайся, сейчас будем разбираться.–Девушка тянет ему руку, предлагая помощь. Макаров хватается за ладонь и брюнетка оказывается на удивление сильной и тянет его наверх. —Меня зовут Кристина, а ты..я так понимаю Алексей?–Леша кивает на ее слова и чуть пошатываясь следует за ней в сторону квартиры, уже успевший стать ненавистной.  Интерьер оказывается вовсе не плохим. Он стягивает потрепанные конверсы и шагает за Крис в глубь квартиры, на деле, просто огромной квартиры.        Кирилл сидит на углу большой заправленной кровати. Девушка шагает к нему и, на удивление Макарова, садится на достаточно большое расстояние для человека, с которым, они скорее всего ебались во всевозможных и невозможных позах. В голову даже закралась мысль, что что-то тут нечисто, но Леша, поглощенный обидой, эту мысль послал изучать учебник анатомии мужчины. У Макарова в голове что-то щелкает и он срывается к Кириллу, но тот с абсолютно каменным лицом выставляет ладонь вперед, произнося простое, но устрашающе «сядь» и это действует максимально отрезвительно. Леша и вправду падает назад, на мягкое белоснежное кресло и закрывает глаза руками, принимаясь тереть лицо. —Это Кристина–указывает рукой на девушку—Моя очень хорошая подруга. Нет, мы не спали, так что можешь быть спокойным.  —Я не изменял тебе! Света врет, я деньги..деньги просил у Разумовского!–Принимается быстро тараторить Леша. —Стой, что ты сделал?–Гречкин замирает и вдруг заливается таким диким хохотом, что даже Кристина вздрагивает и отшатывается чуть дальше.  —Я сбежал к тебе–Звучит слезливо, не так как хотелось, но сейчас если честно не до гордости и чести, вот правда.       Кирилл резко перестает смеяться. Так же резко как начал и таращится на него огромными синими глазищами. Подрывается с места и за секунду оказываясь около Леши, заключает его в крепкие объятия. Макаров медлит непонимающе, но позже прижимает парня к себе, через его плечо благодарно улыбается Кристине, а та лишь светит зубами в ответ и чуть заметно подмигивает один раз и поднимаясь, идет одеваться, понимая, что ее присутствие сейчас точно не нужно. Кирилл обнимает парня за талию и шепчет несвойственные ему нежности.  —Люблю, слышишь? Люблю..–И тут Леша замирает. Ему показалось, наверное. —Прости меня, солнце, отец звонил сказал, что эта Света ебаная деньги украсть хотела–Макаров слышит всхлипы и резко отстраняется.  Плачет. Кирилл Гречкин плачет. Не может такого быть, понятно?! Не может. Поэтому Леша моргает часто, пытаясь сфокусировать туманный взгляд. Но нет, на мраморно-былых щеках и вправду мелкие ручейки слез. Макаров тянется к бледным и потрескавшимся, чуть влажным губам и увлекает Кира в мягкий поцелуй. Тот незамедлительно отвечает, жмется ближе, совсем как маленький котенок и, кажется, почти мурчит. А Леша кажется, счастлив и даже без «почти»