Дьявол за рулём

— Алло, кто мне звонит? — Мам, это я, Кармен, — голос дочери одновременно обрадовал и насторожил женщину. Она говорила быстрее обычного, и голос подрагивал; она сильно волновалась, хотя обычно сохраняла хладнокровие в любой ситуации. Миссис Купер распросила свою дочь о том, что произошло, почему она звонит раньше обещанного и когда сможет приехать, — мам, извини, но меня не будет к девяти: я еду в городскую больницу. — Что?!!! Кармен, что с тобой случилось?! Где ты?! Ты что, попала в аварию?! На тебя напали?! У тебя есть аптечка?! Ты уже звонила в скорую!!!? — Мам, мам, мам, успокойся, со мной все хорошо, я цела и невредима! Пожалуйста, не беспокойся, — её голос обнадеживал женщину, но не успокаивал, — мне в больницу надо одного человека отвезти. Ему очень плохо! — Что? Кому? О ком ты говоришь?! — Мама, сейчас я все объясню: я по рассеянности перепутала автобус, и уехала как раз на север, где ты мне говорила поворачивать. В итоге мне пришлось несколько километров идти к следщей остановке. Ну и у какой-то забегаловки я наткнулась на человека…он попал в аварию на своей машине, у него перелом ноги! А ещё он голову немного задел! У него не было ничего подходящего в аптечке, у меня, к сожалению, тоже. Мам, я должна ему помочь. Сейчас я на его машине поеду в городскую больницу, где ему забинтуют ногу. Извини, я приеду к тебе очень поздно. — Хорошо, доченька, я рада, что с тобой все! А как же этот мужчина умудрился в аварию попасть? Он сильно пострадал? Как его нога? — Он ехал по своим делам, в город, как какой-то мальчик выскочил на дорогу. Он свернул в сторону, и слетел с обочины в кирпичную стену! — Боже мой! Какой кошмар… — И не говори! Он сейчас недалеко от меня, сидит в машине. Я когда его увидела в ней, всего в крови, стонущего, подошла, распросила что случилось, а он ещё от шока не отшел, не мог ничего ответить… Боже, я правда так испугалась, ты…ты просто не представляешь… — Хорошо, езжайте в больницу, только обязательно позвони мне оттуда! Ты правильно поступаешь. Кармен, ты молодец! Я горжусь тобой, дочка…а как зовут, кстати, мужчину? Кто он вообще? — Я пока не знаю, где он работает, подожди секунду… — Кармен убрала телефон от уха, — сэр, как вас зовут? Я забыла ваше имя!       Человек в машине не ответил, а начал ворочаться и тихо-тихо стонать. — Кармен! Я ногу не чувствую! — еле слышно сказал он, но было видно, что ему хотелось кричать, — она болит, но я её больше не чувствую! — О Боже! Мама, я не могу говорить! Пока! — девушка с грохотом буквально вбила телефон обратно и побежала к незадачливому ездоку. Она осмотрела его кровоточащую рагу в ноге, после чего сразу оказалась на водительское сиденьи. Мотор зарычал. Они поехали по дороге.

***

— Хорошо ваша машина не сломалась. Я не представляю, как бы мы добирались без неё. — Я благодаря этому пацану её в металлолом сдам, даже на веловепеде ездить не буду, — рассержено сказал он, кряхтя и сжимая ногу. — Сильно болит? — Да также, только теперь я её трогаю и не чувствую… — Господи, держитесь, мы скоро доедем! — Да знаю… Спасибо, Кармен…не знаю, чтобы я делал без тебя. Немного неудобно отвлекать тебя, — неуверенно дрожащим голосом сказал Майк, на что Кармен попросила его не беспокоиться, — ты к матери ехала в гости, да? — Да, у моей сестры сегодня день рождения. Мы всегда празднуем в родительском доме. Ничего, они оставят мне кусочек торта. Сейчас главное — вас довезти. — Ну, само сабой понятно, что торт — не главное, — улыбнувшись, ответил Майк, — много людей соберётся на торжество? — Ну, кроме меня: мама, папа, два моих брата, надеюсь не опоздают, дядя, его жена, ещё соседи подойдут, это ещё человек шесть; исключая мистера Санденса — он уехал в Маями в командировку… — А-а-а-а, ну понятно… Это обычное дело: я тоже на работу еду под лампой позагорать. — Хе-хе, ну да, — Кармен было спокойнее от того, что её пассажир уже шутит во всю; значит ему не так плохо, — А вот виновницы торжества, кстати, не будет: самолёт будет только завтра, так что… — И ей тоже торт оставят? — Конечно!       Они несколько минут ехали в тишине. Кармен старалась объехать машину, но безуспешно. Так повторилось несколько раз, и девушка уже начала терять самообладание. Внезапно она почувствовала, что Майк пристально смотрит за ней. — У тебя очень хорошая семья, Кармен, — вдруг сказал он, нарушив молчание, — И они воспитали тебя очень…я не могу слов подобрать. На твоём месте, я бы волосы на голове рвал от того, что не получится их повидать до самого вечера и…по-семейному посидеть с ними. Они у тебя ну очень классные! — Спасибо…они действительно очень классные, — ответила Кармен, слегка покраснев. Слова пассажира подняли ей настроение и даже согрели её. Она вспомнила свой день рождения три месяца назад, когда вся семья также собралась, и от этих воспоминаний забылся сегодняшний ужас. Она схватилась за руль ещё увереннее и мысленно ещё раз поблагодарила мужчину за эти тёплые слова. — Но увы, их рядом нет, и праздновать тебе придётся со мной… За такой небесный подарок, как ты, я очень благодарен. И в благодарность, мне очень хочется сделать этот день самым запоминающимся в твоей жизни, — сказал Майк и улыбнулся, смотря прямо на сияющую Кармен.       Они ехали уже десять минут, изредка обгоняя машины. — Мы сейчас попадём в пробку на въезде в город. Надо свернуть кое-куда. — С чего вы взяли, что мы попадём в пробку? — Я пять лет так на работу добираюсь. На следующей развилке сворачивай налево. Срежем и за пять минут доберёмся до больницы. — Доехать через пригород? Хорошая идея, — ответила девушка и уже приметила развилку.       Они выехали на пустынную местность, и машин уже на дороге не было. Их тачка, гонящая среди моря песка по тонкой серой линии, казалась изгоем в этом тихом месте. Кармен свободно давила на педаль газа, поднимая стрелку на спидометре и смотря на своего пассажира, который с умиротворенным видом облокотился на кресло и что-то затих. Смотря со стороны, она решила, что он только что достиг всего, чего хотел, будто какое-то его главное желание исполнилось. — Как ваша нога? — спросила она. Но умиротворённый парень ответил не сразу, а лишь приоткрыл окно и медленно вздохнул. — Прекрасно, — сказал Майк, а затем приблизился к Кармен; та удивлённо посмотрела на него, пока его рука рылась в дверном отделении. Она вылезла оттуда с какой-то коробочкой, как вдруг вцепились свободными указательным и большим пальцем в ручку и щёлкнула её, и дверь распахнулась на полную. Не успела Кармен среагировать и предпринять что-то, как Майк "больной" ногой со всей силы пнул её в бок, и она вылетела из двери. Вся жизнь Кармен перенеслась перед глазами, и она вспомнила остальные свои 22 дня рождения, прежде чем её ноги разбились об асфальт. Она закричала от страшной боли перед тем, как мёртвой схваткой вцепиться в дверь. Перед её глазами пролетало тёмно-серое покрытие все с большей скоростью. Майк уже сидел на водительском сиденье и вдавил газ, — ты, наверное, уже поняла, что мы не едем в больницу?       «Зачем ты это сделал?!» — хотела закричать Кармен, но страх так сильно её сковал, что это было невозможно. Можно было только кричать, но она каким-то чудом выкрикнула «Зачем?!». — Представь на моём месте своих чудесных родителей! — ответил Майк и схватил кричащую девушку за руку и потянув к себе. Колени Кармен больше не бились об асфальт, она почувствовала запах освижителся в салоне, но через секунду на её запястии щелкнули наручники. Второй браслет Майк замкнул на руле. Он улыбнулся, зная, что когда-нибудь эти наручники пригодятся ему, — я дарю тебе незабываемые эмоции, которые ты запомнишь до конца своей жизни!       Кармен сквозь сквозь слезы боли в последний раз взглянула на то демонически-злую звериную морду, в которую превратилось дружелюбное и приветливое лицо её пассажира перед тем, как Майк ударил её со всей силы кулаком, и она выскочила из салона прямо на асфальт. Машина гнала под семьдесят и ускорялась, волоча испуганную рыдающую девушку по покрытию, пока железный браслет разрывал её запястие.       Майк убрал колено из-под руля и схватился за него руками. Крик его «спасительницы» почти оглушил его, и тогда он врубил радио на полную. Играл тяжёлый метал. Каскадер не был фанатом этих звуков, но они хорошо заглушали Кармен.       Майк не сводил глаз с Кармен: прикрепленная наручниками к рулю, она мотылялась как флажок и билась головой о ступеньку кабины. Её лоб был уже весь окровавлен. Парень слышал, как асфальт рвёт на тряпки её джинсы, а затем и кожу и оставляет кровавый след. От вида лица Кармен, заплаканного и страдающего, Майк весело расхохотался. Дорога была прямая, без единой машины на ближайшую милю, и парень мог даже не смотреть вперёд, а наблюдать свое «шоу», что он и делал. Каскадер видел лишь один "минус": его новая знакомая не так громко кричала от ужаса, как Трисс или её подруги, когда он их таранил. Кармен больше мучалась от боли, чем от ужаса.       Вдруг девушка начала свободной рукой тянутся к двери в надежде приподняться хоть немного и заползти в салон, и тогда Майк пнул её по голове своим кожанным сапогом со всей силы, и она сорвалась. — Как тебе моя нога? Она, кажется, здорова! Э-э-э-эй! Ка-а-арен! — Майк выглянул из двери и посмотрел на тело, волочащееся по асфальту. Он не понял, что с ней, но девушка больше не стонала и не шевелилась, — ну и тонкая же у тебя шея, Карен! Черт, а ведь даже не проехали это чудесное место. Я думал поиграть с тобой по-дольше. Скукота. Теперь поеду домой грустный и…вот же дерьмо!       Майк выпучил глаза от удивления, проезжая мимо полицейского поста; мужчина в форме выпучил глаза точно также; посмотрев на цифру на радаре, он выпучил их ещё больше. — Хр-р-р-р-р-р-р… А, это не я отец! Стоп… Джим, зачем ты включил сирену? Кто-то нарушает? — Доброе утро! Спорим, я назову тебе такую цифру, которую ты никогда ещё не слышал? — А вон тот лихач слышал? Может и ему сообщим?       После этих слов сержант Джим вдавил газ в пол, и патрульная машина выехала из-за таблички «Добро пожаловать в тихий и добрый Мартинсвилл» и погнала по дороге.       Майк смотрел на полицейскую машину в зеркале заднего вида и тихо матерился. Он схватил Кармен за майку и со всей силы дернул, чтобы затащить в салон. Пара усильных движений, и тело лежит лицом на пассажирском кресле, а ногами в окне. Параллельно он слушал полицейскую сирену и громкоговоритель, настоятельно требующий съехать на обочину. Одна небольшая деталь заставила каскадера задуматься: эти звуки становились все громче и чётче, что означало приближение патрульной машины. — Чтобы кто-то догнал Майка МакКея? Ну попробуйте, — злобно сказал он, стиснув зубы и вдавив педаль газа в пол. Мотор зарычал, как и сердце Майка. Началась погоня.       Пустынная и призрачная дорога стала громче городского шоссе: с одной стороны рычание машины майка, с другой — сирены патруля. Сержанты Джим и Салливан переглягулись и, твёрдо решив таранить, кивнули друг другу, и первый надавил на педаль газа. Майк решил поберечь бензин и вместо скоростного исчезновения, устроить «шоу каскадеров».       Парень развернул руль, теня мёртвую Кармен за руку, и съехал с дороги на пыльную землю. Машина подняла золотистую тучу ввысь. Майк погнал прочь от асфальта. Полицейские свернули за ним. Они въехали в облако пыли, в котором чуть не задохнулись из-за того, что не закрыли окна. После включения дворников, Джим и Салливан не обнаружили и следа лихача. Салли высунул голову из окна; его мучала острая боль в глазах от песка, и как бы он не тёр их, она не утихала. — Джим, вон он! — крикнул сержант при виде темно-красной тачки, с ревом несушейся по асфальту, — Сворачиваем обратно на дорогу!       Но пока они проехали по грунту до покрытия, Майк был уже в пяти милях от них; дьявольский смех звучал громче мотора. Но патруль все ещё виднелся в зеркале. Он приближался к городу, на большую дорогу. Майк представил, как она будет забита сейчас. Однако решил, что шоу не должно на этом закончиться.

***

— Дальше выедем к городу. На оживленном движении он не сможет оторваться. Газу, Джимми! И приготовь наши браслеты.       Майк выскочил на оживленную трассу. Полицейские за ним, чуть не сбив мотоциклиста. Суматоха началась сразу же, как только погоня перешла на навую трассу с кучей машин: Майк начал безумно вилять, выезжая на встречную полосу и обгоняя машину за машиной; каждый звон клаксона только раззадоривал его, и хитрые маневры были у него ещё рискованнее. Он не хило оторвался от преследователей с сиреной. Джим как только не вертел руль, чтобы не врезаться в проезжающие машины, изредка сворачивая на встречку; Салли неистово кричал каждый раз, когда приходилось так делать. Майк в очередной раз резко свернул и таранил тягач на встречной полосе. Тот сразу сбился с курса и потерял управление. — Джимми, поворачивай! Поворачивай!!! Поворачивай!!! — кричал Салли, смотря прямо в глаза испуганному водителю тягача. Джим вывел машину из-под огня, тягач пролетел мимо. Но патрульная машина таранила легковую в бампер и выбила с дороги. — Прекрати так лихачить, Джимми! Ты угробишь нас и их! — Сам сядь за руль, раз такой умный!       Секунда, и опять патруль чуть не влетел в машину. Джим в жизни никогда так не боялся, как сейчас. В попытках не попасть в аварию, оба забыли про зачинщика погони. И Джим и Салли вдруг с ужасом осознали, что не могут вернуться на дорогу: поток машин был слишком большим, и занять дорогу не получалось; патрульная машина виляла и виляла, чтобы не влететь в случайную тачку. Сбросить скорость не было возможности, тормозить было опасно. Риск ДТП вырос до небес и отказывался падать.       Майк уже свободно летел ровно по линии между дорогами, все ещё сопровождаемый воем клаксон. При одном виде его ревущей машины, водители сигналили, а затем и съезжали с дороги. В зеркало заднего вида Майк с улыбкой наблюдал испуганных пешеходов, в которых летит машина с не менее испуганным водителем. Джиму и Салли довелось увидеть, как белый минивен подскачил на тратуаре и сл звоном и грохотом таранил магазинчик. Послышались крики.       Вот Майк выскакивает на перекрёсток. Он молнией проскачил за долю секунды до того, как загорелся красный и остановилось одно движение, чтобы другое могло начаться. За ним, сквозь стену из тачек, таранив боком стоячие машины, неуклюже выезжала и патрульная машина. Джим уже потерял надежду догнать нарушителя: удержать руль было его незбыточной мечтой. Ни он, ни Салли не понимали, в какую сторону они едут и куда пропал лихач. Они были посреди дороги в машине, как в вертящейся кабине в парке-аттракционов — картинка перед глазами плыла, ремни не спасали от сумасшедшей качки из стороны в сторону, чувство тошноты все усиливалось, машина вертелась, казалось, не впапад рулю, скрип шин оглушал больше сирены, хотелось кричать и звать маму, что они и делали.       Из-за неудачного поворота и случайного тормоза машина превратилась в вертящийся снаряд. Сейчас перед глазами патрульных пустая дорога, а через секунду — линия разноцветных машин. Ансамбль клаксонов мог легко сдуть их с пути. — Джи-и-и-и-и-м, грузо-ови-и-ик!!!!! — закричал Салли.       Услышав эти слова, Джим хотел вдавить на тормоз, но вот инстинкт самосохранения и рефлексы поняли, что встать посреди оживленного движения так себе затея. Сержант вдавил педаль газа. Машина с включённой сиреной получила курс, перестала вертеться и на полной скорости погнала прямо в лобовую на грузовик. — Джим, ну ты и деб… — кричал Салли, а затем их машина с грохотом влетела в гудящее тяжеловестное авто. От столкновения сначала раскололся кенгурятник, одна его часть улетела на тратуар, а две другие — в стоячие машины. Копот смялся, как под прессом, фары в смятку, крылья раскололись и весь ноускаут поднялся в небо, как пыль у дороги. Смятый копот влетел в лобовое стекло и вместе с его осколками пригвоздил Джима и Салли к сиденьям и обезглавил обоих вместе с подголовниками. Сквозь разбитые окна брызнули фантаны крови и изгваздали асфальт. За фонтаном в окно вылетела голова Салли, а голова Джимми пробила заднее стекло и покатилась по дороге.       Патрульная машина без ноускаута отлетела от грузовика, который сбился с курса и начал вилять, как поличейские секунду назад. Разбитая машины трижды развернулась на все 360 градусов перед тем, как её таранили сразу две тормозяшие легковушки. Патруль отскочил как бильярдный шар и перевернулся. Красно-синий маячок раздавило весом машины, которая проехала на крыше двадцать метров и перевернулась обратно. Рядом с ней как раз перевернулся и грузовик.       Никто из водителей, пешеходов или случайных людей не знал, как это произошло. Со временем куча народу собралось на перекрёстке. Все ужаснулись увиденным, но вот причины никто не видел, словно её и след простыл.