Герои Энвелла: Next Generation

Людмила Максимовна, женщина средних лет в рубашке с воротником, оторвала взгляд от журнала на учительском столе и обвела сидящих перед ней учеников глазом сокола, выискивающего добычу. Все 24 ученика сидели за партами, склонившись над листами с вопросами и тетрадками, предназначенных специально для контрольных работ, и выписывали решения математических заданий. Причём каждый по-разному: кто-то старательно и неторопливо выводил каждую циферку, кто-то судорожно чиркал, размазывая по бумаге чернила, а кто-то вообще сидел, грыз ручку и обливался потом. В комнате царила почти что тишина, лишь изредка кто страницу перелистнет, или ручкой щёлкнет, или вздохнёт от полнейшего отчаяния когда-либо понять ненавистный предмет. В общем, привычная атмосфера итоговой контрольной по алгебре в 9-Б классе, у которого она недавно начала преподавать. …Ладно, не совсем привычная: многие ученики сидели в куртках. Но тут уж Людмила Максимовна их винить не могла: кабинет им попался холодный, а отопление ещё не включили, так что приходится согреваться чем есть. Но, если не считать этого, всё идёт вполне традиционно. Однако всё-таки кажется, что чего-то не хватает… Вот только чего? Может, кто-то что-то должен сделать или сказать? Взгляд сокола остановился на русой голове, склонившейся уж слишком подозрительно вправо. Ага, вот чего учительнице не хватало — списывальщиков! — Зимина, — абсолютно спокойно произнесла Людмила Максимовна, злорадно усмехнувшись внутри, когда девочка вздрогнула и посмотрела на неё, — подглядывать к Гущиной нет смысла. У неё по-прежнему другой вариант. Девочка улыбнулась смущенной улыбкой, которая резко контрастировала с ненавистью к слишком глазастому преподу в её очах. — Надо же было проверить, Людмил Максимовна — а вдруг вы лоханулись и дали нам одинаковые? — Что тут скажешь, скромностью Зимина Йоланта не страдала никогда. Учительница ухмыльнулась, показывая своё превосходство, и заявила с убийственной лаской: — Мне, Зимина, чтобы «лохануться», как ты изволила выразиться, нужно изрядно постараться. Я же всё-таки не первый день учителем работаю. Так что, будь добра, либо работу на стол, либо к Гущиной больше не заглядывай. У девочки едва заметно дернулся глаз, но всё-таки матную тираду, которая рвалась наружу, она сдержала и уткнулась в собственную тетрадь. Людмила Максимовна посмаковала эту маленькую победу и уже собралась вернуться к журналу. Но тут раздался другой голос: — Людмила Максимовна, разрешите слово молвить? Женщина решила не комментировать странную формулировку вопроса и повернулась к хозяину голоса. Это тянул руку блондинистый паренёк с предпоследней парты с карими глазами, которые скрывались за парой очков. — Что тебе, Черных? — неприветливо спросила Людмила Максимовна. Ей было глубоко плевать на то, что этот кадр по её предмету был лучше всех в классе — у неё были с ним, так сказать, личные счёты. — Не сочтите за грубость, но я хотел бы указать на несправедливость! — Какую несправедливость? Блондин привстал и ткнул пальцем в сторону другого парня, который сидел вместе с ним в правом ряду. — Вы отчитали Йоланту за то, что она в чужой вариант смотрит, а сами проигнорировали вопиющее нарушение дисциплины со стороны Миклашевского. Присмотритесь — у него вся парта в шпорах! Лоренс (так звали Миклашевского), который всё это время сидел с видом оленя, попавшего в свет фар, решил возмутиться. — Чё ты наговариваешь, нет у меня ничего! — А вот и неправда! — с видом победителя заявил Черных. — Я видел, как ты на парте формулы выписывал. — И тут же мстительно добавил: — Несмывающейся ручкой! Это было уже слишком. Людмила Максимовна, игнорируя рьяно оправдывающегося Миклашевского, поднялась из-за стола и пошла к его парте, чтобы лично убедиться в сказанном. Не хватало ещё, чтобы парту пришлось заменять — бюджет школы не резиновый. Нет, можно, конечно, попытаться потребовать у отца Миклашевского новую, но тот, скорее всего, встанет на сторону сына и открестится от всех требований. И ничего ему не сделаешь, потому что он в ментовке работает, грубо говоря. Почему она была так уверена? Ну, а иначе как Миклашевского не исключили за то, что он школьную камеру разбил, как Людмила была готова утверждать, намеренно? Но как только учительница сосредоточила своё внимание на одном ученике и отвела взгляд от других, у неё за спиной тут же начался движ. Ученики обоих рядов тут же принялись молча вскидывать руки с оттопыренными пальцами. Кто-то показывал один, кто-то два, а кто-то вообще три. А в среднем и в левом ряду на последних партах сидели две девочки, одна кареглазая брюнетка, другая зеленоглазая и тоже брюнетка, но с гораздо более тёмным оттенком волос. Оказавшись вне радара, они принялись, причём совершенно беззвучно, доставать из своих курток бумажки и… бросать их в учеников с поднятыми руками. Вот зелёный взгляд прошёлся по мальчишеской руке, демонстрирующей два пальца. Девочка стремительным движением сунула руку в карман куртки, выудила оттуда листок, воровато оглянулась и швырнула его в сторону парня. Немножко промахнулась и получателю попало по голове, но тот даже ухом не повёл — схватил бумажку и спрятал под листом с вопросами. То же самое было проделано с ещё парой-тройкой людей. У её кареглазой коллеги клиентов оказалось побольше, но расправилась она с ними так же быстро. И стреляла она чуть ли не со снайперской точностью. Людмила Максимовна тем временем (в который раз уже) хотела залезть под стол и пересмотреть свой карьерный выбор. У Миклашевского действительно парта была исписана формулами, но тот, вместо того, чтобы признать вину и отдать работу, как нормальный ученик, теперь клялся на чем свет стоит, что к этому не причастен. — Оно тут было, когда я пришёл! — настаивал он. — Я вообще ни при чём! — Не слушайте его, Людмил Максимовна, врёт он всё! — не отставал от него Кирилл Черных. — Я вот этими глазами видел, — он ткнул двумя пальцами в очки, чуть не задев стёкла, — как он эти формулы искал, а потом выписывал! — Вот и пойди глазёнки протри вместе с окулярами! — защищаясь, рявкнул Лоренс. — А то они у тебя вон запотели все! — Вот только не надо мне тут, вижу я нормально! — продолжал гнуть спектакль блондин. — Да вот не похоже что-то! Я ничего не писал, это вообще не моё! — Тут он ткнул пальцем в свою соседку, шатенку с волнистыми волосами. — Тинку вон лучше спросите! Девочка явно обиделась. — Я-то тут при чём?! Людмила Максимовна перебила их перепалку громким вздохом. Как же её эти дети достали, причём именно вот эта параллель. — Черных, сядь и пиши дальше работу. Миклашевский, либо работу на стол, либо достаёшь влажную салфетку и вытираешь парту. Начисто. — Нету у меня… — начал было тот. Людмила Максимовна тут же повернулась, без предупреждения, надеясь застукать кого-нибудь ещё. Но нет, остальная часть класса смотрела на неё честными глазами. Просканировав всех на имение шпор и не обнаружив, к своему превеликому сожалению, ничего подозрительного, Людмила Максимовна громко поинтересовалась: — У кого есть влажные салфетки для Миклашевского? Девочка с первой парты центрального ряда полезла в рюкзак, достала пакет влажных салфеток и молча протянула учительнице. Людмила Максимовна взяла пакет и бросила перед Лоренсом. — И вытирай пошустрее, звонок никто не отменял. Миклашевский грозно воззрился на салфетки, явно пытаясь испепелить их взглядом, но всё-таки достал одну и принялся вытирать парту. — А ручка-то несмывающаяся… — ехидно пропел кто-то с галёрки. — Черных, если ты закончил, можешь сдавать работу. Блондин немедленно поднял руки ладонями вверх и напустил на себя вид под названием «сама невинность». — Уже молчу, Людмила Максимовна. Учительница вернулась к столу и села, изредка поглядывая на этих малолетних нарушителей спокойствия. Некоторое время все спокойно писали, лишь Миклашевский время от времени недовольно кряхтел, вытирая парту. Но, похоже, чернила оказались всё-таки смывающимися, и через несколько минут затих и он. Людмила Максимовна профилактики ради снова обвела испытующим взглядом класс, ничего не заметила и решила вновь приняться за журнал. Но в этом классе ничего не бывает так просто. Снова раздался голос, на этот раз девчоночий: — Людмила Максимовна, а у Федоренко телефон под партой! — Ах ты крыса! — возопила немедленно вышеупомянутая Федоренко. Людмила Максимовна вознесла очи к небу. Ей сегодня дадут журналом позаниматься или нет?! — Федоренко, телефон на стол. — Да чё сразу я?! — огрызнулась та. — Эта су… то есть стерва клевещет на меня, вот! — Фигасе, какие ты умные слова знаешь! — Похоже, Зимина опять решила заявить о себе. — Зимина, — уже совсем истощенно произнесла Людмила Максимовна, — пиши лучше свою работу. Федоренко, я жду. — У меня ничего нет, — упрямо отчеканила пухлая девочка и в доказательство приподняла тетрадь. Учительница перевела взгляд на телефоны, лежащие у неё на столе, и с благостной полуулыбкой пригласила: — Тогда подойди и покажи мне свой мобильный. От этой фразы Федоренко Шушана заметно напряглась. Девочка поднялась, подошла к столу и принялась разглядывать лежащие на нём агрегаты. Людмила Максимовна с почти что наслаждением смотрела, как та потеет и супится, пытаясь придумать, как выкрутиться из этой ситуации. — Если я правильно помню, твой телефон покрыт малиновыми такими стразами, — решила немного усложнить девочке жизнь учительница, ведь на столе не лежало ни единого телефона с малиновыми стразами. Людмила Максимовна в очередной раз похвалила себя за проницательность, когда Шушана пораженно вернулась к парте через несколько секунд и всё-таки положила на стол свой вырвиглазный мобильный. Ну да, засранка она, но что поделаешь? Нужно же ей как-то развлекаться! Да и вообще, пусть лучше благодарят её за то, что она работу не забирает, как некоторые её сотрудники. И не ругает их за то, что они совсем не дружный класс и стучат друг на друга направо и налево. Жаль только, в своём упоении позором Федоренко, Людмила Максимовна не заметила, как ряд у стены передаёт друг другу шпоры. Слава Богу, это происшествие оказалось последним. После этого воцарилась блаженная тишина. Никто ни на кого не доносил, никто даже списывать не пытался. Людмила Максимовна (не прошло и полгода) смогла спокойно посидеть над журналом и даже голову стала поднимать реже. Потом за несколько минут до звонка ученики посдавали работы (хоть некоторые и пытались выклянчить ещё пару минуточек), забрали телефоны, прозвенел звонок, и 9-Б класс отправился на большую перемену. Людмила Максимовна, собирая вещи, не заметила, как почти несколько человек вышли с торжествующими ухмылками. Всё прошло в точности по плану.

***

∞ не предел: «ну че ребят, гг!» пули от дедули: «ну черных ты дал жару конечно» «со всех сторн меня обосрал» «я чуть сам не поверил» ∞ не предел: «спасибо, я старался :)» «шуша и йолька вы кстати тое круто справилсь» котэ с ножом: «патибо 😘» кексуальная козявка: «все благодарности принимаюцв в виде баксов мне прямо в трусы плиз энд сенк ю 💅🏻» паук шлюх: «💵💵💵💵💵» пули от дедули: «💸💸💸💸💸💸» сильвестр в столовой: «💰💰💰💰💰» кексуальная козявка: «🤑» нафиг мне ник: «фу» «наши благодарности где?» котэ с ножом: «спасибо женя слава и кир!!!» четкая мандрынька: «без вас не справились бы ❤❤❤» чихуахуёнышь: «пожалуйста :)))» ∞ не предел: «ноу проб» «йолька выгребай бабло из трусов будем делить поровну» Кирилл Черных посмеялся над возмущенными сообщениями, которые сразу же последовали вслед за этим заявлением, повернулся к девчонкам, стоящим рядом с ним, и немножко ехидно заявил: — Как она там говорила? — он повысил голос до сопрано. — «Чтобы лохануться, мне нужно изрядно постараться, ме-ме-ме…» А у самой весь класс под самым носом списывал! — Ну, а кто ж ей доктор, что она все свои контроши из учебника берёт? — смеясь, заявила та, что с растрепанными волосами, заплетенными в конский хвост, и карими глазами. Эту девчонку звали Евгения Сменкина, для друзей и семьи просто Женя. — Вы особо не расслабляйтесь, — остудила их вторая девчонка с коротко подрезанными волосами, зелёными глазами и с митенкой на левой руке. Эту звали Мирослава Смагина, или же просто Слава. — В следующий раз такое с ней уже не прокатит. Она хоть и новенькая, но явно не дура. — В следующий раз мы придумаем что-нибудь другое, — с улыбкой заверила её Женя, и тут же у неё завибрировал телефон. — О, Вася с Варей звонят! Девчонка вытащила телефон из кармана, сняла трубку и, приставив к уху, со смешком выпалила: — Вы дозвонились до Общины малочисленных коренных народов севера, чем можем вам помочь? — Женя, — донесся из трубки девчоночий голос, — не томи! Рассказывай скорее, как прошло? Наша тактика вам подошла? — Не представляешь, Вась, но да! — воскликнула Женя. — Она купилась на обе этих, как их… диверсии, и ничегошеньки не заметила! — Ура! — закричали из трубки уже два голоса. Кирилл выхватил у Жени телефон, заодно показав смеющейся девочке язык, и сказал: — Сменкины, спасибо вам! Вот просто человеческое спасибо! Если бы не ваша стратегия, половине класса щас была бы жопа! Стратегия известных мастеров по тактике списывания, к которым даже егэшники обращались за советом, Василисы и Варвары Сменкиных из 8-Б класса действительно была успешной, однако очень опасной в исполнении. Для начала нужно было знать, какую именно классу выдадут контрольную. С этим разобрались, как только сверили несколько предыдущих контрольных Людмилы Максимовны и обнаружили, что все они из одного учебника. К учебнику, конечно же, имелось ГДЗ, которое не составило труда найти. Это был первый этап. Второй этап заключался в изготовлении шпор, а если ещё точнее — шпор нешурщащих и легко передаваемых по классу. За два дня до контрольной было условлено, что все, кто решился списывать, принесут Жене и Славе свои бумажечки с подготовленными ответами (с парой-тройкой ошибок, чтоб не палевно было), предварительно обклеенные прозрачным скотчем, дабы их было легче прятать. Поскольку никто не знал, как Людмила Максимовна решит распределить варианты, написаны были все три. Потом они были надёжно спрятаны в куртки ответственных за их передачу Жени, Славы и Кирилла; первый хранился во внутреннем кармане, второй — в правом кармане, а третий — в левом. Только Жене пришлось спрятать второй и третий вариант в правый и левый рукава, потому что карманов снаружи у неё не было. А назначили их почтальонами потому, что Женя и Слава хорошо умели рассчитывать силы и точно бросать, а Кирилл бросать не умел, но зато мог очень быстро передать нужный вариант через других. Третий этап назывался «диверсия» и считался самым опасным. Через десять минут после начала урока кто-то должен был отвлечь Людмилу Максимовну, чтобы шпоры можно было передать. Для этой роли были избраны самые убедительные «актёры» класса: для первого акта — Миклашевский Лоренс и Кирилл Черных, а для второго — Федоренко Шушана и Зимина Йоланта. Почему именно они? Лоренса батя покерное лицо научил ещё в младших классах держать, Кирилл успел набраться драматизма у отца, Шушана тренировалась на своих гиперопекающих родителях, а Йоланта была просто по жизни актриса. Первый акт предназначался для центрального и левого рядов, за которые отвечали Слава с Женей, а второй — для правого, за который отвечал Кирилл. А дальше уже нужно было как в метро на рельсы — не ссать. — Да не за что, — это уже говорила не Вася, а Варя. — Просто наша Тамара Ивановна такая же — даже не пытается, а тупо контрольные из учебников дерёт. Мы эту технику применяли уже раза два или три, по-моему, хоть и чуть-чуть по-другому, а она до сих пор не вкуривает. — Вам бы со своими стратегиями в разведку идти, — усмехнулась Слава, тыкая в телефон. — Да ну, скажешь тоже, — засмеялась снова Вася. — Мы же не всегда сами, у нас советчики тоже есть… Вы нам вот что скажите — будем сегодня в «Героев Энвелла» гамать? При упоминании излюбленного ребятами RPG все заметно повеселели. — А то! — воскликнула Женя, которой наконец-то удалось отнять мобильник у Кирилла. — Надо же как-то отпраздновать наш успешный тим ворк! — Я, если честно, до сих пор поверить не могу, что у нас получилось, — покачала неверяще головой Мирослава. — Даже готовилась наврать Арту с Кирой, что нас одноклассники шантажировали и заставили участвовать в этой афере. — Не волнуйся, — подала голос Варя, — на это тоже имелся план. Если что, папа Владки вас бы отмазал, он умеет. — Погодь, — напрягся Кирилл, — Муромова в курсах, что ли? — Ну да, — раздался несколько удивлённый ответ. — А она нас не выдаст? — Кир, я, конечно, понимаю, что вы с ней в контрах, но Влада не стукачка, — с легким укором сказала Вася. — Это для вас она не стукачка, а для меня вполне может стать, — возразил Кирилл. — Кир, она младше тебя на три года, — сухо констатировала Мирослава. — Не стыдно с малолеткой сраться? — Ну а чё она! — обиженно-возмущенно ответил Кирилл. Женя тут же пояснила в ответ на непонимающий взгляд Славы: — Они поцапались из-за того, что Кир пытался ей внушить, что у Бога нет пола. Мирослава скривилась и одарила Кирилла взглядом, который намекал, что её мнение о его умственных способностях резко упало. — Блондинчик, ты серьёзно? — Слава, это не тебе пытались внушить, что у нас, оказывается, не Бог, а Богиня! — замахал руками Кирилл. — Бог — это сгусток энергии, а у энергии нет пола! Он это, как его… небинарный, во! — Технически, — вмешалась Варя, — Бог создал мужчину и женщину по своему образу и подобию, а это может означать, что он одновременно и мужчина, и женщина. — Только это уже делает его не небинарным, а андрогином, — добавила Вася. — И это если Бог существует, — вставила свои пять копеек Женя, которая решила притвориться, что поняла хотя бы половину из использованных терминов. Мирослава же на этот обмен мнениями смотрела с тихим ужасом в глазах. Затем она вздохнула, словно вселенски уставший человек, и потерла переносицу. — Знаете, порой мне кажется, что я к окончанию школы все мозговые клетки с вами растеряю. Вы в церкви-то хоть раз в жизни были? — Когда кажется — креститься надо! — с задорной улыбкой ответила Женя, от чего Кирилл и Вася с Варей громко заржали. Мирослава отошла от окна и сказала: — Всё, я в класс. Посижу там, пожалею, что вообще знаю вас. — Так не водись с нами, раз жалеешь, — пожала плечами Женя. Слава оглянулась на улыбающихся ей друзей и ответила: — Нет уж, хренушки. Не хватало ещё, чтоб вы без меня всей школе мозг вынесли. В ответ ей раздался дружный смех, полный ласки. Затем Женя и Кирилл отправились вслед за ней, по-прежнему переговариваясь с Васей и Варей и обсуждая, в какой локации игры они сегодня встретятся. Слава покачала головой и отправилась к своей парте. Именно в такие моменты она была безумно благодарна Арту за то, что он привёз её в Санкт-Петербург.