Герои Энвелла: Next Generation

Как только Женя проснулась, так сразу поняла, что с её организмом что-то не так. Нет, не то чтобы она записывала подробную проверку каждого вдоха, что делала (вот было бы смешно!), она просто это почувствовала. Во-первых, ей было трудновато дышать, словно в носу засела пробка. Во-вторых, когда она проснулась, то сразу же ни с того ни с сего закашлялась, на что горло отозвалось раздирающим зудом. И, в-третьих, её мучило очень неприятное чувство, будто из кто-то выкачал все силы и оставил совсем немножечко, самый минимум. Ох ты. Она что, заболела? Но ведь ей нельзя болеть! Ей надо в школу и вообще! Надо поскорее встать и принять горячий душ — вот тогда ей точно станет легче! Мама когда-то говорила, что вирусы при достаточно высоких температурах не выживают. Вот сейчас Женя об этом и позаботится. Женя как можно быстрее позавтракала, забежала в ванную, разделась и полезла мыться. Вот только организм явно не хотел с ней мириться — в самый неподходящий момент у Жени закружилась голова, так что пришлось встать на месте и опереться на стену, чтобы не упасть. Женя поморщилась, приложив руку к голове, и потянулась в нужную сторону. Стена оказалась слишком тонкой и шаткой. Женя едва успела осознать, что опереться она пытается на душевую занавеску, и со всей силы вцепилась в неё, пока падала. В итоге она с громким «Ай!» плюхнулась на холодный пол, и единственное, что смягчило её падение, оказалось самой занавеской. В которой она в придачу запуталась. «Начался денёк», — только и подумала Женя, когда снаружи ванной раздалось обеспокоенное «Женя?». В следующую минуту в ванную забежала обеспокоенная Кира и увидела своё чадо в этой… не самой удобной позе. — Жень, ну как же ты так? — спросила она и бросилась её распутывать. — А я знаю? — просипела Женя. Ого, что это у неё с голосом? Мама тем временем отлепила от неё занавеску и помогла подняться. — Не ударилась хоть? — уточнила она и протянула Жене пушистое полотенце, увидев, что та ёжится. — Нет, не сильно, — ответила Женя, закутываясь в блаженно тёплую махру. — Хорошо. А теперь вопрос: чего это тебя вдруг на утренний душ потянуло? Женя наконец-то опёрлась-таки на стену и объяснила: — Я, кажется, заболела. Но поскольку болеть я не хочу, мне надо принять горячий душ. — Заболела? — нахмурилась её мама. Женя кивнула. — А в чём дело? Женя описала симптомы. Мама заглянула ей в горло, коснулась лба и сказала: — Уф, да, вижу, таки притащила вирусяку. — Я не специально! — возмутилась Женя. — А я разве говорю, что специально? — усмехнулась мама. — Но тебе не горячий душ нужен, а тёплая постель. И протянула Жене её футболку. Женя неуверенно её приняла и напомнила: — Но ты же говорила, вирусы в высоких температурах не живут. — Это не тот случай, — ответила мама. — Душ — это стимуляция, Жень, а у тебя, я вон чувствую, температура. Тебе станет только хуже. Так что сейчас ты вернёшься в постель и в душ больше ни ногой, поняла? — Что, совсем? — слабо усмехнулась Женя, одеваясь. — Пока не выздоровеешь. И с этими словами Женя вернулась в свою тёплую кроватку. Что ж, похоже в школу она сегодня не пойдёт. Круто, конечно, но… там же Слава, Кир и двойняшки. Они собирались сегодня в игрушку новую от дяди Фила поиграть, Кир показать хотел. Женя хотела тайком притащить Гаечку на урок, чтобы посмотреть, что будет. Слава совсем недавно выздоровела, с ней уже можно тусить. А теперь ничего не выйдет, она будет сидеть дома и скучать. — Эй, ну ты чего загрустила? — раздался мамин голос. — Зато в школу не надо. Женя раздражённо повела плечом. — И что? Ты сейчас уйдёшь, а я дома одна буду. Мама явно застыдилась. Жене хотелось добавить, что она всё понимает, но не было сил. — Ну что поделаешь, Жень, мне надо, — извиняясь ответила она. — Иначе нам не на что жить будет. И ты будешь не одна, а с Крипом. Их фиолетовый монстрик согласно чирикнул, сидя на краю кровати. — Это другое, — пробурчала Женя. — К тебе через некоторое время дедушка зайдёт проведать. — И это тоже. — И я буду тебе писать, — пообещала мама, — ты даже не заметишь, как я вернусь. Женя вздохнула и тут же кашлянула. — Да ничего, мам, всё хорошо, я понимаю. Ты только вернись поскорее, хорошо? Мама кивнула и поцеловала её в лоб. — Я постараюсь. А ты пока попробуй поспать, во сне легче становится. Женя кивнула и устроилась поудобнее. Ладно уж, заболела, ну бывает. Но это же ненадолго, да и хуже наверняка уже не станет. Прорвёмся. Мама попрощалась, пообещала быть на связи и выключила свет, погрузив комнату в полумрак. Через некоторое время хлопнула входная дверь — мама ушла на работу. Женя кашлянула и закрыла глаза. Будем надеяться, что сон ей приснится хороший.

***

Женя проснулась через час и поняла, что уж лучше бы она продолжила спать. Дома было тихо, слишком тихо. Ведь мама ушла на работу, а Крип заснул вместе с ней. Ни единого звука, кроме приглушённых окнами машин и Жениного покашливания, которое эхом отскакивало от стен. Всё бы ничего, да только уж очень ей такая атмосфера детдомовский изолятор напоминала. Нужно эту тишину чем-нибудь заполнить. Женя подумала, потом с трудом вылезла из кровати и, слегка пошатываясь, пошла в мамину комнату. Кое-как перетащила из неё компьютер. Неуклюже устроила его на кровати, включила и поставила первый попавшийся мультик. Тот оказался интересным — про пиратов, которые охотились на морских чудовищ. Бедные морские чудовища. И ещё там была очень прикольная девочка и пират, которому она постоянно досаждала, но который принял её как дочку. И ещё они подружились с большим красным морским чудовищем и маленьким голубым чудовищем. Женя не всё запомнила и пропустила много важных частей, потому что постоянно жгло глаза и клонило в сон. Надо будет потом пересмотреть. Женя проверила телефон. Мама пока ещё не писала. Девочка немедленно подавила проблеск досады — наверняка она просто занята и не может написать. Может, Славе написать или Киру? Так у них сейчас уроки… Ну да ладно, напишет обоим, ответят когда смогут. Женя быстренько отстучала по сообщению, в котором сообщила, что она заболела, отложила телефон и уставилась в потолок. Продолжаем болеть и скучать. Тут засветился экран телефона. Женя бросилась к нему, думая, что это мама, но увидела, что пишет ей Кир. Кир👓: «блин, Жень, отстой: (» «тебя как, не сильно колбасит?» Приятно удивлённая Женя принялась писать ответ. Женя👾: «немного, но ничего думаю не умру» «а ты мне на уроке чтоли пишешь» Кир👓: «*что ли» «и сейчас физра, я просто не пошел» «сказал, что форму забыл» Женя👾: «а чиво» Кир👓: «я все равно её не люблю» «плюс Слава еще не вышла, без вас неинтересно» Женя👾: «🥺» «а тебе хуже за это не будет?» Кир👓: «а шо они мне сделают» «я все равно в спецгруппе из-за очков» «физрук ко мне не цепляется» Женя👾: «а, ок» «ну тогда может про дядь филину игрушку расскажешь?» «ты там собирался» Кир👓: «давай» «папа конечно что-то с чем-то я тебе скажу» «вот как можно было игру всерьез бугагаградом назвать???» «и самое главное что она реально залипательная!» Женя👾: «лол» Они говорили долго, до тех пор, пока не закончилась физра. Женя с разочарованием, но с пониманием отпустила Кира на математику, потому что Таисия Николаевна на уроках переписываться не разрешает под страхом директора. А сама снова погрузилась в сон, и спала до тех пор, пока не написала мама, ну, и ещё Слава. Всё-таки приятно, когда тебя не забывают. Женя немного с ними попереписывалась и погрузилась в сон. И спала до тех пор, пока не пришёл дедушка. Он пощёлкал языком над её состоянием, а потом потрепал по волосам и сказал: — Ну ничего, Жень, не боись: заживёт как на собаке! Женя усмехнулась, а дедушка ушёл на кухню и разогрел ей вчерашний суп, потому что уже было пора обедать. Девочка кое-как его съела, потому что её привычный аппетит несколько поубавился, а потом снова завалилась в кровать. Дедушка, чтобы ей не было скучно, немного ей почитал, но потом всё-таки ушёл. Что поделаешь, тоже работа. А потом мама вернулась и немного, но развеяла эту всепоглощающую тоску. Короче, не нравилось Жене болеть. Она любила двигаться, общаться, лезть в приключения, а тут на тебе. Она не знала, сколько продлится её болезнь, лишь только то, что процесс выздоровления обещает быть до жути скучным. Может, попросить маму помочь ей новую игрушку дяди Фила установить, «Бугагаград» этот? А то так и помереть недолго…

***

Следующий день прошёл почти так же, как и предыдущий. Женя большую часть дня провалялась в постели, а компанию ей составлял Крип и изредка друзья. Мама вняла её просьбе и помогла ей скачать «Бугагаград», и какое-то время он её развлекал. Однако паршивое состояние в целом помешало ей насладиться игрой полностью. Пока что она могла только сказать, что это крутой платформер с засранскими головоломками, и ещё что ей эта болячка уже вот тут вот сидит. А ведь ещё только второй день. В общем, Женя немножко попроходила игру, сохранилась и отложила до лучших времен. Ну, до времен выздоровления, то есть. Когда-то же они наступят.

***

Третий день. Болячка до сих пор не ушла. Лекарства вкуснее не стали. Температура спала на один-единственный градус. Самочувствие паршивое. Скука смертная. — Ненавижу болеть, — пробурчала Женя, глотая очередную дозу парацетамола после еды. — Потерпи, солнце, скоро оклемаешься, — ответила мама, погладив её по голове. — Да я знаю, — вздохнула Женя. — Просто скучно, ничего не происходит, еле двигаюсь… Мама забрала у неё пустой стакан, проглотила содержимое своего и сунула их в раковину. — Что поделаешь: вирус гуляет. И у вас в школе в этом году слишком много детей заболело. Она кивнула на телефон, вытирая об полотенце руки. — Вон, родители даже недавно обсуждали, стоит ли закрыть школу на карантин. — А они закроют? — поинтересовалась Женя. — Пока не решили, — ответила мама. — Но оно и к лучшему, Жень. Пересидишь. Женя надула губы. — Я не хочу. Мне не нравится пересиживать. — Поверь, в больнице тебе не понравится ещё больше, — многозначительно выгнула мама бровь. Женя что-то пробурчала, кхекнула и подпёрла голову кулаком. — Ну ладно, хорошо. Но только можно со мной хоть что-нибудь интересное случится, пока я болею? Я ж скоро завяну, как цветочек, который тебе тёть Валя подарила! Мама пообещала, что завтра они обязательно чем-нибудь займутся. И ещё строго попросила не вздумать брякнуть последнее при тёте Вале.

***

На четвёртый день пришла бабушка, и Женя быстро поняла, что лучше бы она молчала. Мама, когда убегала на работу, сказала ей, что дедушка сегодня не сможет прийти, так что за ней присмотрит бабушка. Женя не обрадовалась. Нет, вы не подумайте, она бабушку любила, но она просто часто говорила и делала вещи, которые ей были неприятны. Особенно когда она невольно стыдила Женю маминой самоотверженностью и её способностью делать не то, что нужно. А не делать нужно было много: не разбивать в школе окна, потому что лишних денег у мамы нет, не просить слишком много игрушек, потому что мама не для того на работе корячится, не умничать насчёт электронных часов, когда бабушка пытается ей вдолбить умение читать время по стрелкам, не сопротивляться, когда она пытается заставить её полюбить чёртову математику, и, конечно же, не тратить слишком много времени на развлечения, иначе не видать ей аттестата, как своих ушей. Список продолжается. Женя, кстати, так и не допетрила, что такое аттестат и чем он так важен, несмотря на бабушкины попытки объяснить. Мама ей уже говорила, что бабушка так проявляет заботу, и потому Женя на неё не обижалась, но слишком много времени старалась с ней не проводить. Её контролёрские замашки утомляли девочку. Вот и сейчас она ментально подготовилась. Так, если она правильно всё рассчитала, сначала бабушка проявит тревогу, незавуалированно её пожурив… — Говорила же: одевайся тепло, не снимай шапку, так нет же! А теперь вот добегалась! Девочка не стала спорить. Всё равно бабушка для себя уже всё решила. Хотя сама видела, как Женя без шапки бегает всего два раза. Но если она сейчас начнёт защищаться, бабушка только сильнее убедится в своей правоте, и начнёт вычитывать ей лекцию, а у Жени на неё не было сил. Так, о чём бишь мы? Ах да. Теперь бабушка поинтересуется Жениным самочувствием. — Как у тебя дела? Температура ещё есть? Она коснулась её лба, а Женя кашлянула и ответила, что да, немного. Она уже пила парацетамол, он помогает. Хоть и противный. — Так, ясно. Что ещё? Женя подумала и ответила: — Ну… я воду много пью, лекарства, мандарины вот мама недавно принесла, и ещё конфетки эти для горла… ну, сосательные которые. Бабушка кивнула и произнесла: — Ясно. Значит, ничего толкового. Женя выгнула бровь, но удивилась не сильно. Конечно же, бабушке не понравилось, как мама её лечит. Конечно же, она сейчас возьмёт дело в свои руки и будет делать Жене нервы. А это значит, что сейчас будет весело. В кавычках. — Вот почему всегда нужно проводить профилактику, — продолжала тем временем нудеть бабушка. — Чтобы потом вот так не страдать! Эх, Кира, не прислушиваешься к моим советам, а зря… Ну ничего, Жень, не волнуйся, я уже принесла всё, что нужно… Только сейчас Женя заметила, что бабушка принесла с собой чем-то наполненную сумку. Вот она подошла к столу и принялась выкладывать содержимое. Девочка не всё различила, но рассмотрела, что она принесла чеснок, коричневую бутылочку, картошку, овощи и ещё какие-то странные штуки. Видимо, готовить что-то будет, подумала она тогда. Ох, как же она была не права. Тут вот какое дело: Татьяна Сменкина была умной женщиной, но не всех отношениях. Во-первых, у неё было совершенно другое, не медицинское образование. И, во-вторых, она большую часть своей жизни прожила с мамой, то есть, с бабушкой Киры и Вика. А та, не имея того же, была приверженицей народных методов борьбы с болезнями. Большинство из которых были довольно… сомнительны в своей безопасности. Не все, но большинство. Татьяна ни в коем разе не собиралась Жене вредить нарочно. Но она была настолько убеждена в функциональности этих методов, что даже не подумала остановиться и подумать о возможных последствиях. Что привело к несколько забавному происшествию. Сначала всё было ещё куда ни шло. Бабушка нацепила медицинскую маску-респиратор, от которой Жене хотелось ржать в голос, потому она была похожа на птицу, которой не повезло при рождении с клювом. И пока она подхихикивала у бабушки за спиной, та закрыла в её комнате окно и велела не открывать. — Но мама сказала проветривать… — начала было девочка. — И впустить сквозняк? — возмутилась бабушка. Женя тогда пожала плечами — ладно, не открывать так не открывать, ей не трудно. Но буквально в следующий момент бабушка ей велела закутаться в три одеяла. Мол, Жене нужно пропотеть. Мелкой это не понравилось, но спорить она не стала. Всё-таки как лечиться она знать не знает, может, так положено. Продержалась она ровно десять минут. Ну серьёзно, она в этих одеялах чуть не заблудилась, пока выпутаться пыталась. Бабушка ничего из этого не видела, поскольку занималась чем-то на кухне. Главное — успеть притвориться, что ничего не было, когда она вернётся. Бабушка ничего не заподозрила, когда пришла сказать, что готовит Жене обед. Зато она сообщила ей новость повеселее — она может перебраться на кухню, скоро обед будет готов. Когда девочка, вытирая пот с лица, туда перебралась, бабушка сообщила ей новость погрустнее — она наварила целую кастрюлю картошки. И Жене предстоит заняться над ней ингаляцией. — Может, не надо? — неуверенно вякнула тогда Женя. Мама же ни разу так не делала… — Надо, Женя, надо, — твёрдо ответила бабушка. — А теперь садись и дыши, я пока обед закончу. Женя нахмурилась, но спорить опять не стала. Как оказалось, зря. Во-первых, от горячего воздуха ей пекло чуть ли не всё лицо, во-вторых, от пара слезились глаза, и, в-третьих, бабушка застала её не за ингаляцией, а за вырезанием в одной из картофелин узорчиков зубочисткой. Ну что поделаешь, если это занятие оказалось интереснее, а главное, не таким нежеланным? Жене был сделан строгий выговор насчёт того, что с едой не играют, тем более с едой, которая ещё и лекарственное средство, а потом уже наконец-то выдан обед. Девочка съела его почти весь, поблагодарила бабушку, а потом пошла к себе в комнату спать. Не удалось. Бабушка спросила за уроки, которые Женя надеялась сегодня проигнорировать. Так что следующим делом они принялись за домашку, которая включала в себя математику (чтоб ей в гробу икалось). Издевательство над больным человеком и его правами, как бы выразился Кир. Когда бабушка наконец-то ушла, Женя вздохнула с облегчением. Она вообще хотела задержаться и о чем-то поговорить с мамой, но та задержалась, так что не вышло. Когда она ушла, Женя завалилась спать и проспала до самого утра. Когда пришла мама и как с удивлением таращилась на целую кастрюлю картошки на плите она не видела.

***

Именно на пятый день всё и случилось. Бабушка пришла снова, к огромному недовольству Жени, и первым делом поинтересовалась, куда делась картошка для ингаляции. — Мама её на салат порезала, — ответила Женя, указывая на холодильник. Бабушка ущипнула себя за переносицу: — Я же её предупредила… Женя же облегчённо вздохнула. Повторять вчерашнюю экзекуцию ей совершенно не хотелось. Но, как оказалось, рано. У бабушки были припрятаны и другие методы в закромах. Первый назывался «горчичники» — странные пакетики с ещё более странным содержимым. Судя по названию, это была именно что горчица, вот только разве её не едят? Как она может остановить Женину болезнь? Что девочка, собственно, и спросила. Так она познакомилась со вторым методом — полоскание горла перекисью водорода. Бабушка сказала, что горчичники, видите ли, прогревают грудную клетку, а перекись водорода поможет добить вирус. — А если не получится? — продолжала сомневаться Женя. — Не волнуйся, это вирус убьёт точно, — заверила её бабушка. И когда она рассказала ей про третий метод — закапывание сока чеснока в нос — Женя поняла, что ЭТОГО она не допустит точно и начала спорить. Отчасти потому, что терпеть не могла чеснок, отчасти из-за нарастающего чувства, что бабушка лечит её как-то неправильно. Бабушка, конечно же, от всех её аргументов отмахнулась и строго велела не вредничать. Ты же ведь хочешь выздороветь, верно, Женя? Женя выздороветь хотела. Но не такой ценой. Поэтому она пришла к одному-единственному выводу — надо драпать, причём срочно. Вот только куда? К маме? Так она адрес её работы благополучно забыла. Кир или двойняшки? Слишком далеко от неё, а на велосипед у неё сейчас не хватает сил. Значит, остаётся только Слава — она ближе всего. Будем надеяться, что она её не выпнет, как только услышит, что Женя больная. Стоп. Если бабушка Женю в комнате не увидит, то она же отправится её искать! Блин, а как же это предотвратить? Женя недолго подумала, наспех нацарапала на бумажке записку и как можно бесшумнее прокралась ко входной двери. Бабушка чем-то громыхала на кухне и не заметила её только чудом, потому что у прохода не было двери, и если бы она повернулась, то увидела бы, как Женя извивается в куртке, которую пыталась как можно скорее нацепить. Но она, слава Богу, не повернулась. Так что Женя тихонько стащила с тумбочки ключи, сунула в карман телефон, отперла дверь и выскочила на лестничную площадку. Когда она выбежала из парадной, кашляя в кулак, и рванула к выходу из двора, то уже набирала Славкин номер. Та ответила почти сразу. — Привет, Жек, — начала было она, но тут Женя её перебила: — СПАСАЙ! — А? Что? Что случилось?! — явно перепугалась Слава. Женя объяснила ситуацию кратко, а главное, доступно: — Меня бабушка угробить хочет! — Какая бабушка?! — Женя этого не видела, но Слава начала осматривать свою комнату на предмет чего-нибудь тяжёлого, но подъёмного. Ну, для неё. — Моя! Моя бабушка хочет! Слава задала очевидный (по её стандартам) вопрос: — Она за тобой гонится?! — И ещё один: — С утюгом?! — Да нет! — Женя прокашлялась. Капец, а на улице-то оказалось холоднее, чем она ожидала! — Я заболела, а она меня лечит! — И что? — не поняла Слава. — То! — немного раздражённо бросила Женя, остановившись отдышаться. — Она меня на картошку горячую посадила, одеялами задушить пыталась, а сейчас хочет горчицей обмазать и сок из чеснока в нос залить! Реальность, конечно же, была чуть менее ужасной, чем девочка описала. Но поскольку Слава тоже не слышала про народные методы и не любила чеснок, она очень даже легко поверила в то, что бабушка Женю не лечит, а пытает. Поэтому она перешла сразу к делу: — Ты сейчас ко мне? — Пожалуйста, — прохрипела Женя, возобновляя бег. — Я буду ждать внизу, — отчеканила Слава, — возле двери. Она не соврала. Как только Женя влетела в знакомый двор, Слава замахала рукой. Женя на последнем дыхании врезалась прямо в неё и немедленно закашлялась. — Так, только на меня не кашляй! — предсказуемо возмутилась Слава. — Я только выздоровела! Женя послушно отвернулась в сторону. На подколы о том, что Слава — чистюля, не было сил и воздуха. Последняя тем временем взяла её за руку и повела в парадную. — Значит так, — раздавала она по дороге указания, — скоро придёт дядя Лёша, так что сидишь в комнате Арта и не высовываешься. Он не заглянет, если я не разрешу. Только пожалуйста — на вещи не кашлять, не чихать и не блевать! — Я и не собиралась! — вяло возмутилась Женя, пока Слава запирала входную дверь на замок. Та повернулась к ней и продолжила: — Вот и отлично. Бабушка твоя, кстати, где я живу, не знает? — Нет, по-моему. — Значит, ты ей не сказала, что уходишь? — Ну… почти…

***

— Женя, ты где?! — возмущённо вопросила Татьяна. Ей было на что сердиться. Её приёмной внучке уже было пора приступить к лечебным процедурам, а она куда-то спряталась и отказалась выходить, сколько бы она её ни звала. Она уже каждую комнату обшарила, заглянула в каждый шкаф, под все кровати и даже в несколько крупных ящиков. Жени нигде не было. Тогда Татьяна начала немножко волноваться. Ну не могла же она раствориться в воздухе, в самом-то деле! Может, тщательнее в шкафу порыться, вдруг она посреди одежды спряталась? Или на… Тут её внимание привлёк лист бумаги на Женином столе. На нём было что-то написано кривоватым почерком. Татьяна немедленно его узнала, потому что лично пыталась отучить Женю от этих закарлючек, хоть и безуспешно. Она подняла листок и недоумённо нахмурила брови. Записка звучала так: «Меня аобсалютно совершено точно похитили и вернут только когда я выздаоровею, так что не ищи меня, со мной все хорошо! — Женя» Слово «хорошо» было подчёркнуто и окружено указывающими на него стрелочками, чтобы читатель не смел даже сомневаться в том, что у автора всё хорошо, великолепно и просто опупенно. — Это что ещё за шутки? — Жаль только, Татьяна на это заверение не купилась.

***

— Жека, ты дурбалинда? — даже не сердито, а удивлённо спросила Слава. — Я запаниковала! — кинулась оправдываться Женя. — Я просто не хотела, чтобы она волновалась, и всё! — И для этого написала, что тебя похитили?! Она же теперь сто пудов ринется тебя искать! — Она бы и так ринулась меня искать, я ж больная! — И напомнила, приподняв указательный палец: — Но даже если не поверит, сюда она не пойдёт. Она, скорее всего, к Васе с Варей обратится, она же им тоже бабушка… — Ясно, — кивнула Слава, протягивая руку. — Гони телефон. — Зачем? — оглянулась Женя, снимая свои зимние кроссовки с голубой подошвой и куртку. — Я их сейчас про… происти… — Слава сдалась и закруглила: — Скажу им, что делать, короче!

***

Сегодня двойняшки вернулись домой раньше обычного — последние два урока отменили. Необычное явление, но не нежелательное. И, вполне возможно, даже длительное — они слышали, как мама говорила с папой про какой-то там «карантин», который хотят ввести в школе. Мол, слишком много людей этой зимой заболело. Ну, им это было только на руку. Дети, что с них взять. Поэтому Вася сейчас сидела на кровати и резалась в свой любимый Animal Crossing, а Варя за её столом лепила из пластилина разные фигурки. На данный момент она работала над чем-то непонятным, то ли над собакой, то ли над сосиской на ножках, а Вася стабильно травмировала Блезерса тем, что таскала ему насекомых. И тут у Вари зазвенел телефон. Звонила Женя. Та радостно сняла трубку и как обычно поинтересовалась: — Кто говорит? В ответ раздалось шебуршание и раздражённое: — Жек, это обязательно? — Ну тебе что, трудно? — просипел голос Жени с заднего фона. — Это пароль такой, давай! Раздался вздох и уже более отчётливый голос Славы: — Слон. Вася с Варей синхронно хихикнули, а потом Варя поинтересовалась: — Слав, это ты, что ли? Ты чего вместо Жени звонишь? — Двое из ларца, у нас проблемы, — немедленно перешла к делу Слава. — Жека свалила от бабушки вашей бешеной и теперь прячется у меня. — От которой? — уточнила Варя. — А сколько их у вас, десять? — съязвила Слава. — Две, — не обиделась Варя. — Одна мамина и одна папина. — Это которая папина, — подсказала Женя. — Дядь Вика мама. — Бабушка Таня? — удивилась двойняшка. — А что она сделала? Слава кратенько пересказала Женин процесс лечения и двойняшки понимающе переглянулись. Уж они-то понимали реакцию Жени как никто другой. Папа однажды им рассказывал, как заболел, а мама с бабушкой принялись его лечить этими… как их… народными методами, во. Ой, этих ужасов им хватило на несколько ночей вперёд. Нет, они, конечно, не знали, что такое «ларингоспазм» и «ожог дыхательных путей», но эти слова им ни капли не понравились. Особенно после того, как мама попыталась объяснить. Короче, завербовать двойняшек не составило большого труда. Они пообещали, если что, держать рты на замке.

***

— Так, отлично, — сбросила звонок Слава. — Щас ещё блондинчика на всякий случай предупредим — и порядок. — Хорошо, — кашлянула Женя и опёрлась о стену. — Слушай, Слав, я пойду прилягу, ладно? А то мне что-то нехорошо… Слава тут же повернулась к ней: — Сильно? — Нет, просто прилечь нужно, — промямлила Женя, уже направляясь в первую попавшуюся комнату. Слава начала было: — Жек, это моя комната, а тебе надо… Но Женя уже молча влезла на её кровать, укрылась её одеялом и немедленно заснула. Слава нахмурилась, ощутив прилив раздражения, и вошла в комнату с полным намерением сбросить её, потому что это была её кровать и её личное пространство. У неё всю жизнь не было ни того ни другого, она только вошла во вкус, а она ей тут… заразу разносит! Она уже хотела рявкнуть: «Жека, вон из моей кровати!», но тут подошла и увидела, какой у Жени усталый вид. А ещё как она мирно посапывает, свернувшись в клубок, словно щеночек. Раздражение будто рукой сняло. — Ладно, фиг с тобой, — буркнула Слава, вышла из комнаты и, стараясь не скрипеть, закрыла дверь.

***

А двойняшкам тем временем не повезло — у них опять зазвонил телефон. Бабушка Таня заметила исчезнувшую куртку в коридоре, поняла, что Женя наверняка сбежала, и отправилась мелкую беглянку искать. Но поскольку она её заветных мест не знала, она решила допросить своих других внучек. Которые теперь стояли над вибрирующим телефоном Вари и таращились на него во все четыре глаза. — Не отвечай, — предложила Вася. — Но тогда она позвонит папе. — И что? Он же ничего не знает. — А где живут Кир и Слава — знает, — резонно возразила Варя. — Бабушка спросит, где друзья Жени живут, и случайно её выдаст. Нет, давай лучше её отвлечём как-нибудь. И сняла трубку. — Алло? — Алло, Варечка? Девочка как можно беспечнее ответила: — Да? — У меня тут проблема: я не могу Женю найти, а её маму, ну, тётю Киру, отвлекать от роботы не хочу. Не подскажешь, куда она могла пойти? — Э-э-э… Варя немного панически взглянула на сестру, мол, чё говорить-то? — Тупи, — как можно тише подсказала Вася. Варя быстро кивнула и выдала: — Какую Женю? — Не настолько! — прошипела сквозь зубы Вася, выпучив глаза. Это, к сожалению, их сразу же выдало: — Ага, значит, вы знаете, где она? Варя от такой неожиданной способности к дедукции начала бэкать и мэкать, силясь как-нибудь обернуть ситуацию в их сторону. Ей помогла Вася — выхватила телефон и выпалила: — Извини, баб Тань, связь что-то плохая, пш-ш-ш! Сейчас, пш-ш-ш, прервётся! Потом перезвони! И скинула звонок. — …Что ж, могло быть и лучше, — сказала после секундной паузы она. — Ага… — кивнула Варя. Они постояли молча несколько моментов, ожидая, что бабушка сейчас перезвонит, а потом с ужасом услышали, как из глубины квартиры зазвенел папин рингтон. — Бегом, — прошипела Вася. Варя кивнула, и они со всех ног кинулись прочь из комнаты. Если вкратце, Татьяна ни Вику, ни Вале дозвониться не смогла: Вася с Варей стащили сначала папин телефон, а потом ещё и мамин на всякий случай. Но поскольку дорогие и нужные агрегаты они выкинуть не могли, они не придумали ничего лучше, кроме как запереться вместе с ними в ванной. И каждую просьбу открыть дверь отражали то требованием пароля, то угрозами отправить телефоны купаться в ванне. Вик с Валей не понимали, что происходит, и что это за детский бунт, а двойняшки жутко собой гордились, что смогли спасти свою двоюродную сестрёнку от беды. Но Татьяна, ядрён батон, локацию Жени таки вычислила. Ведь был ещё один человек, который знал, куда она могла пойти, и это Андрей. Он спокойненько рассказал бывшей жене, что Женя, скорее всего, у Славы, мол, я её пару раз видел, она тут неподалёку живёт. И Сменкина отправилась в дорогу, на всякий случай приготовившись проделывать с Женей то же самое, что и с Кирой когда-то — ловить. Она зашла в нужный двор, оглянулась, и её поход оказался немедленно вознаграждён — на балконе второго этажа висела Женина куртка.

***

Как только Слава закрыла дверь, она сразу же задумалась. Пока Жекина бабушка их не нашла и пока не пришёл дядь Лёша, надо бы пока прискорить процесс выздоровления её гостьи. Не будет же она тут жить вечно, в самом-то деле. Слава Жеку, конечно, любит, она её первая и лучшая подруга, но её личное пространство ей по душе всё-таки больше. Осталось только разобраться, как. Хм… Чего там Арт делал, пока она болела? Вроде бы поил её, бульоном кормил и давал лекарства. А само лекарство называлось пра… парм… парацетамол, во! Вроде больше ничего. Значит, Жека должна много пить, есть бульон и принимать лекарства. А, и ещё в кровати вылёживать. Не так уж и сложно, справится. Да и ненадолго это, наверняка до тех пор, пока Кира с работы не придёт и не утихомирит свою мамку бешеную. Слава, тихонько напевая под нос «Ни хороший ни плохой, просто бедненький больной…», отправилась на кухню. Взяла стакан, налила в него из чайника воды и пошла обратно, чтобы тихонько поставить его на стол, чтобы Жека, когда проснётся, выпила воду. Надо ещё поставить бульон греться, что со вчера остался. Жаль, тогда ещё придётся выслушать выговор от дяди Лёши, потому что ему, видите ли, не нравится, что она плитой пользуется. Ну серьёзно, она что, маленькая? Она в свои восемь уже в школу сама ходила и готовила! А он почему-то… АЙ! Девочка обо что-то споткнулась и едва успела выставить руку, чтобы опереться о стену и не упасть. Постояла молча несколько секунд, облегчённо выдохнула. Пронесло, разве что воду из стакана расплескала. Что это вообще было? Слава заглянула себе под ноги и увидела Жекины кроссовки, которые мелкая не удосужилась подвинуть к стене, как делают они с Артом. Плюс девочка ещё и забрызгала её куртку, потому что Женя повесила её не на крючок, а просто кинула на тумбу, с которой та благополучно сползла на пол. Слава встала прямо, упёрла руки в бока, невольно скопировав позу Арта, когда тому что-то не нравилось, и также невольно повторила одно из его лайтовых ругательств: — Жека, твою дивизию! Ну вот куда это годится? Жека только-только пришла к ней домой — и уже нужно убирать за ней! Неужели было так трудно не бросать обувь посреди дороги?! Блин, не зря она не хотела её раньше пускать! Ну ладно, ладно. Она больна, наверняка она не специально. Слава же тоже не хотела обблёвывать Йолькин рюкзак. Интересно, кстати, ей удалось его отмыть? Когда вернётся в школу, спросит. А сейчас надо разобраться с Жекиной одёжкой. Слава занесла стакан на кухню, вернулась, взяла кроссовки мелкой и затолкала под стену. Вот, теперь никто не споткнётся. Затем она подняла её светло-фиолетовую куртку, слегка встряхнула её и потащила на балкон, потому что Арт стирку всегда вешал именно там. У них там даже специальный столик такой с прутьями стоял, сушилка называется. Слава открыла дверь и аккуратно расположила куртку так, чтобы та уже точно не сползла. Вот только на улице был ветер, хоть и несильный, вдруг унесёт? Такое уже вроде было, разве нет? Да, точно! Арт потом с какими-то фиговинками вернулся, цветными такими. Сказал, что это щипчики, ими надо пришпандёривать одежду, и ещё что он недооценивал их пользу. Вот только где они… А, вот же! В коробочке на полу стоят. Слава нагнулась и взяла два щипчика. А когда выпрямилась, то услышала снизу голос: — Я прошу прощения, ты ведь Мирослава?

***

— Да подвинься ты, мне не видно ничего! — Тихо! — …Так что, ушли они или нет? — Вроде ушли. Я теней не вижу. — Думаешь, они до конца дня нас оставят в покое? — Не знаю. Телефоны же им наверняка нужны. Но если позвонит бабушка… — О, у меня идея! Давай мы бабушку Таню на обоих телефонах блокнем, чтобы она звонить не могла! Это же возможно? — Точно! Вася, ты гений! Вот только как? — Дай телефон, попробую разобраться… Стоп. Ты слышала? — Что? — Они возвращаются. Давай скорее! — Да успокойся, Вась, они всё равно сюда не… войдут… ой. Дверь с противным, как в фильмах ужасов, скрипом раскрылась и показала их отца на пороге. Вик сунул в карман канцелярский нож, которым провернул защёлку с другой стороны двери, и поинтересовался: — Ну что, В в квадрате, теперь, может, изволите объясниться?

***

Слава подошла к балконным перилам и посмотрела вниз. Там стояла средних лет женщина с короткими русыми волосами и карими глазами. Слишком знакомыми карими глазами. Слава на всякий случай ответила собственным вопросом: — А кто спрашивает? Женщина немного удивлённо дёрнула бровями, но ответила: — Я — Татьяна Сменкина, бабушка твоей подруги Жени. Она ведь у тебя? Ой, чё-ё-ёрт… Какая же она дура. У этой женщины ведь Кирыны глаза, один в один! Она не знала как, но Жекина сумасшедшая бабка их нашла! Так, что делать, что делать? Припугнуть её, швырнув чем-нибудь тяжёлым? Так нет ничего. Заорать? Стыдно, она ведь даже к ним в окно залезть не пытается. Уйти внутрь? Так она ко входной двери попрётся, ломиться станет, а у неё Жека спит. Блин, да где же эти идеи, когда они нужны! …А может, последовать сценарию, который предложила Жека? Нет, тупая идея. Абсолютно дурацкая и бредовая. Жаль только, других у неё нет. — Её здесь нет! — твёрдо заявила Слава, вцепившись руками в парапет для большей уверенности. — И вы её не получите! — Что? — Жекина бабка явно не ожидала услышать такое. — Жеку похитили! — Она чё, реально это делает? — А вернут только её маме! — Да, она реально это делает. На что только не пойдёшь ради дружбы. — Так что можете уходить! — И припечатала: — И сок из чеснока заберите! Жекина бабка ей, конечно же, не поверила, только ещё больше убедилась, что беглянка прячется у неё. Она начала с ней спорить, объяснять, что Женя просто капризничает и не хочет лечиться, но Слава все её оправдания пускала мимо ушей и требовала (пока ещё вежливо) сдрыснуть. В конце концов они перешли на повышенные тона, от чего из окон начали выглядывать особо любопытные соседи. — Послушай, — начала уже терять терпение Жекина бабка, — может, позовешь саму Женю? Я поднимусь, мы спокойно сядем и поговорим… — И не подумаю! — рявкнула Слава. — Подойдёте к нашей двери — я вызову полицию, скорую, сантехников и соцслужбы! Слава знала, кто такие полиция и скорая. А вот кто такие сантехники и соцслужбы — понятия не имела, просто слова для неё имели угрожающую подоплёку. Арт когда-то при ней на них жаловался, так что она решила, что если она их вызовет, то они устроят проблемы. Её угроза сработала слишком хорошо — Татьяна восприняла её как таковую и начала уже покрикивать. В общем, дядя Лёша, когда пришёл, застал такую сцену: мама Киры Сменкиной, Таня, стоит под балконом его сына и орёт, а на самом балконе стоит Мирабилис и орёт в ответ. Из-за чего был сыр-бор, он не разобрал — что-то там про чеснок, Жеку и невоспитанных детей? Он подошёл ближе и поинтересовался: — Привет, Тань, а чего это ты тут? Таня Сменкина обернулась и воскликнула: — Алёша! Ну хоть какой-то союзник! Может, хоть ты мне поможешь, а то я вот-вот голос сорву! — А в чём? — Да девчонка эта, — ткнула Таня пальцем вверх, — Женю, внучку мою, похитила и отдавать не хочет! — Свалите со своим соком из чеснока — тогда и поговорим! — донеслось с балкона. — Правда? — тем временем вопросил Алексей. И поинтересовался уже у Славы: — Мир, ты зачем Женю похитила? Он явно находил ситуацию забавной. Татьяна же удивилась: — Ты её знаешь? — Конечно! — усмехнулся Алексей. — Это ж Артишока дочка и моя внучка! — Двоюродная племянница, — поправила его Слава. — Одно другому не мешает, — по-прежнему усмехаясь, ответил Алексей. Таня сначала посмотрела на свою противницу, потом на Алексея. — Правда? — наконец спросила она. — Странно. Артём такой хороший мальчик, то есть, мужчина, я думала, его дети тоже воспитанными будут. Алексей не стал комментировать, что видел, как Мира едва сдержалась, чтобы не запулить в Таню щипчиком. — Да ну, Тань, всё Мирослава воспитанная! — кинулся он защищать свою не-внучку. — Она просто испугалась немного, и всё. Сейчас она нас впустит! Впустишь же, Мирабилис? — поинтересовался он уже у девочки. Та упрямо сжала губы. — Нет. Она, — ткнула мелкая в Таню, чтобы никто не перепутал, кто, — Жеке в нос чеснок залить пыталась, одеялами придушить, садила её на горячую картошку и вообще пыталась всячески замучить! Алексей аж глаза выпучил. Чтобы Таня, и издевалась над детьми? У неё же самой двойня! — Да я же тебе уже объяснила! — взмолилась Таня. — Это не мучение, а лечение! Горячая картошка — для ингаляций, одеяла — чтобы пропотеть, а чеснок — чтобы нос закапать и насморк предотвратить! О-о-о… Теперь Алексею стало всё ясно. Народная медицина во всей красе. Теперь понятно, почему Мирабилис так рьяно Женьку защищает. Нужно немедленно разруливать ситуацию, а иначе бедная мелкая закончит с совершенно иными проблемами. Но только он собрался ей всё растолковать, как у Тани зазвонил телефон. На экране светилось имя Киры. — Слава Богу, её она точно послушает, — облегчённо вздохнула Таня и сняла трубку. — Алло, Кира…? — МАМА! — грянуло из телефона на весь двор. Ха, и объяснять ничего не пришлось. — Мне только что звонил Вик! Ты что там с моим ребёнком вытворяешь?! Таня аж опешила от резкости в голосе дочери: — Как что? Лечу её! — ГОРЧИЧНИКАМИ?! КАРТОШКОЙ?! — Да! Ты, кстати, зачем её порезала?! Я же просила её не трогать! — Я же думала, ты так шутишь! — Нет, она была для ингаляций… — КАКИЕ НАХРЕН ИНГАЛЯЦИИ, МАМА?! Ты хочешь, чтобы у Женьки ожог дыхательных путей был?! — Кира, ну не ругайся… — Бляха-муха, ну ты же взрослая женщина с высшим образованием, как можно быть такой т… недальновидной?! Алексей некоторое время понаблюдал за этой сценой, а потом весело прокомментировал: — Это ещё что: мне вот, когда я ещё совсем мелким был, молоко в нос капали, чтобы не болел! — И добавил всё так же бодренько: — Причём не какое-нибудь, а грудное! — Дядь Лёшь, — раздалось сверху, — тебе буквально ничего не стоило не говорить это вслух!

***

Слава своего добилась — Татьяна внутрь так и не вошла. Через некоторое время приехала злая как собака Кира и забрала её вместе с Женькой. После этого у них были серьёзные разговоры про здоровье Жени, которое Татьяна чуть было не укоротила, извинения и обещания сначала думать, а уже потом делать. Это касалось и Татьяны, и Жени: первая могла хотя бы в Интернете почитать про подлинность своих методов, а Женя могла бы позвонить Кире, у неё сегодня был очень даже спокойный день. На этом они обо всем и договорились. Однако всё-таки Женин остаток болезни с девочкой отсидела Кира, а не Татьяна. Просто на всякий случай. И когда Женя окончательно поправилась (и помирилась с бабушкой), её ждал приятный сюрприз. Ей позвонила Слава и предложила: — Слушай, Жек, а ты ко мне на ночёвку хочешь? Ответом было очень радостное «да».