- Он тебе так важен, что и умереть нестрашно?!

***

Омега стоит перед дверью в их с Тэхёном квартиру. В квартиру, в которой когда-то всё было хорошо. В квартиру, в которой слышался только звонкий смех и чувствовалась радость и уют. Сейчас же, переминаясь с ноги на ногу у порога, Чонгуку не по себе. Он чувствует только страх, и это чувство слишком объёмное и пугающее. Тэхён, что стоит позади своего омеги, чувствует как меняется запах младшего. Из мягкого и лёгкого, что был по пути сюда, он превращается в горьковатый. Так пахнет страх и уязвимость. Парень заранее обговорил это с доктором и поэтому ничего не предпринимает. Просто ждёт, хотя и это действие отдаёт болью в груди. Через пять долгих и фантомно удушающих минут, Чонгук вставляет в замочную скважину ключ. Дверь открывается и впускает в свои объятия. Ничего не изменилось, здесь также пахнет ими, хотя прошло много времени. Омега проходит вглубь, вдыхает, наполняя свои лёгкие запахом их дома. Он боялся, что будет страшно и некомфортно вновь находится здесь, но этого не произошло. Гук разворачивается к всё так же стоящему позади Тэхёну, что пытается скрыть то, как переживает за него, и ярко улыбается. Он дома… они дома и всё отлично. — Тэ, мы тебя очень-очень любим, — подходит сам и целует этого невероятного альфу. Никогда не пожалеет, что открылся и доверился этому человеку. За время их отношений получал в ответ только безграничную любовь и заботу. — Родной мой, вот увидишь, у нас всё будет замечательно, — поглаживает животик омеги. — Я, ты и наш кроха. Вы у меня будете самыми счастливыми, это я обещаю.

***

Свадьбу парочка решила всё же не устраивать, а просто расписаться и посидеть дома в кругу друзей и родных. Чонгук уже на середине пятого месяца беременности. И кто ж знал, что у него начнётся поздний токсикоз. Это адовый ад. Кушать хочется, и как можно больше, только вероятность засесть у белого друга не радует Чонгука вовсе. Ким бегает вокруг мужа, и как ему нравится Гука так называть, и пытается накормить. Младший на эти попытки только фыркает. Живёт на воде с лимоном, время от времени получается засунуть в него кимчи и то, с боем. — Ким Чонгук, скоро придут гости, ты скоро? — альфа заглядывает в спальню, где застаёт своего любимого за попыткой влезть в своё худи. Оно хоть и объёмное, но уже маловато. Кроха растёт не по дням, а по часам. — Ким Тэхён, я с тобой развожусь, — альфа лишь посмеивается подходя ближе. Омега только фыркает. — Мало того, что ты отобрал у меня мою шикарную фигуру, так ещё и забрал возможность ходить в моих любимых вещах. Это уже выше моих сил! — Малыш, одень моё, оно идеально на тебя сядет, — достаёт из шкафа своё худи. — И твоя фигура мне очень нравится, и, если бы не гости, которых мы позвали, я бы тебе прямо сейчас это доказал. — Согласен, я прекрасен. Давай, одевай уже, — и так по-детски поднимает руки, что предел милашиства зашкаливает. И не скажешь, что поязвить в последнее время стало обязательным пунктом каждого прожитого часа. Кстати, об этом. Ким Чонгук такая вредина стал. Если до пятого месяца он плакал по поводу и без, то сейчас фыркает и дерзит. Тэхёна такие изменения только забавляют, а задабривать эту вредину всегда получалось кимчи. Когда пара решает не отказывать себе в порыве внезапного страстного поцелуя, дверь в квартиру, которую они предварительно оставили открытой, распахивается и слышится ор Чимина и Джина. — Женатики, встречайте! А радости столько, будто сами женились. За ними уже более спокойно, но с не менее счастливыми физиономиями проходят все остальные. Чонгук с Тэхёном выходят на всеобщий шум. — О, целовались. Ну точно говорю, — подходит и крепко обнимает сначала омегу, слыша бурчание Тэхёна «осторожно, живот», а потом и его самого. — Так, все кыш. Где мой маленький Гуки-и? — Джин тоже не отказывает себе и набрасывается с обнимашками. — Я не маленький. Я взрослый замужний омега, ждущий ребёнка. Забыл? — Забудешь такое. Ни дня спокойной жизни. В итоге твой Тэхён с моим Намджуном ищут тебе всякую экзотическую гадость, которую твоей душеньке захотелось. А про их сочетания я лучше промолчу, — Чонгук пинает альфу в бок. — А-а-ай, больно же. — А нечего мне тут. Пока Джин пытался шуточно поспорить с ничуть не уступающим младшим, в комнату входит Ким Сан. Вот, кто тут самый счастливый. Он любит Чонгука всем сердцем. Постоянно говорит сыну беречь и любить это чудо. — Вы подросли, — Сан по-отечески обнимает омегу. Вглядывается в лицо Чонгука и выдаёт рядом стоящему Тэхёну лёгкий подзатыльник. — Ты что, совсем его не кормишь? Похудел как. Пока все присутствующие хихикают, включая Гука, Тэ пытается оправдаться. — Да я Гука с боем кормлю. Каждая съеденная ложка приравнивается одному моему седому волосу. И за все мои старания мне ещё и подзатыльник, — омега приобнимает мужа. — Это правда, не ругайте его. У меня токсикоз страшный начался просто, — Сан понимающе кивает. Папа Тэхёна тоже мучился с ним. — Ладно, только пытайся всё-таки побольше кушать. Мне нужны здоровые дети и внуки, — ласково журит и гладит чернявую макушку. — Ну что за несправедливость? Мне подзатыльник без разбору, а его по голове погладили. Точно я твой сын? — Вы оба мои дети, не плачь, но Гуки я люблю чуть больше. Ким дуется на слова родителя, сложив руки на груди, пока остальные посмеиваются с этой семейной сцены в сторонке. А после настало время отпраздновать. Слушали тосты, пожелания счастливой совместной жизни и так далее по списку. А в середине вечера Чонгука всё-таки довели до слёз. Сначала Ким Сан загнул самую душещипательную речь на свете, сравнивал омегу с матерью Тэхёна, и просто радовался, что сын нашёл такого прекрасного спутника жизни. Для Чонгука Сан с первой встречи стал отцом, он его очень любит. А потом когда, подарил молодожёнам новую квартиру побольше, начался второй поток слёз. Вечер однозначно удался, и поздравляли и радовались сегодня не только за Кимов, но и за Юнги и Хосока, что объявили о своих отношениях. Чонгук за друга так обрадовался, что чуть с дивана не упал, куда они после переместились впоследствии, пока к омеге тянулся. Из-за живота он стал неваляшкой.

***

Проводив всех, Чонгук наконец выдохнул. Этот день его изрядно вымотал. Сначала подготовка, потом его часа четыре тискали все кому не лень, а сейчас можно лечь и со спокойной душой поспать, ведь уставать он стал в разы быстрее. Тэхён, заметив как вымотался его супруг, отправил его в постель, под громкие протесты и угрозы, что он хочет лишь помочь. Закончив с уборкой в квартире, альфа подтягивается, желая поскорее оказаться рядом с мужем в постели, в принципе, сейчас он туда и направляется. Заходя в спальню, он так и застывает на пороге. Вместо посапывающего Чона в кровати, ворох вещей и бардак вокруг неё же, шкафы и тумбочки открыты, а на люстре (как только умудрился?) висят носки. В темноте сложно отличить, но похожи на альфьи. И вот объясните Киму, как человек, который буквально пару минут назад еле-еле стоял на ногах, а глаза вот-вот должны были закрыться, смог выстроить целое и уютное гнездо? Такому явлению как гнездование со стороны Чонгука, Тэхён уже не удивляется. В тот же день как они вернулись из больницы омега впервые сделал его. Уложил туда альфу и забрался сам. Омеги в современном мире гнездуются не так уж и часто. Обычно инстинкты берут верх, когда они испытывают стресс или переживают о своей безопасности. Это всё и случилось с Чонгуком. Он ещё в больнице говорил альфе, что как только вернётся домой, сразу же сделает гнездо. В зависимости от уровня пережитого стресса омега может и не подпускать к себе никого, а так как он ещё и в положении, вообще мало кто может к нему подойти. Это уровень колоссального доверия. Тэхён, если честно, в душе боялся, что Гук может его к себе не подпустить в этот период. Но, к счастью, его даже не спрашивали и сразу запихнули под уйму своих же вещей. Чонгуку последний месяц до безумия не хватает альфьего запаха. Хоть к себе пристёгивай, честное слово! За последний месяц это уже второе гнездо. Ближайшие дня 2 его отсюда толком и не выпустят, чему он только рад. — Родной, тук-тук. Пустишь? — Тэхён аккуратно приподнимает рукав свитера, находя моську Гука. — Я уже заждался, — Тэхён ныряет в самую серединку гнезда, где его сразу облепляют всеми конечностями. Животик ничуть не мешает, наоборот, идеально дополняет картину. Пара несколько минут лежит в тишине. И когда альфа думает, что Чонгук заснул, носик, что был на метке на шее альфы, начинает шевелится. — Тэ, ты помнишь, что завтра плановый приём? — голос тихий, засыпающий. — Конечно помню. Завтра нам скажут кто у нас будет, — альфа улыбается. Ким ждал этого дня достаточно долго. Беременность сложная. Чонгук проводит в больнице уйму времени, постоянно на телефоне с врачом. Это выматывает, но в их ситуации это обычная осторожность. Первое время Чонгук стрессовал на фоне страха потерять ребёнка. Боялся попросту услышать о невозможности сохранить плод. И сейчас боится, но процент риска сокращается с каждой неделей. Это радует и успокаивает. — А кого ты хочешь больше? — альфа думает «ну началось». Это минное поле, не то слово и всё, сразу можно ставить статус «game over». Но, как кажется Киму, лучше будет оговорить все ньюансы появления ребёнка вне зависимости от пола — как простого, так и вторичного — с омегой, нежели молчать. — Родной, я бы хотел, чтобы это был мальчик, а вторичный пол мне не важен, — Чонгук поднимает взгляд. Тэхён не видит, только чувствует — он лежит с закрытыми глазами. Размышляет, представляет. — Хотя, и девочке я тоже буду рад, только я косички плести не умею, да в платьишках не разбираюсь, — омега хихикает. — Я хочу мальчика-омегу. Мне кажется, так и будет, — немного молчит. — Ты всё-таки точно больше альфу хочешь. Я уверен. — О, моя вредина проснулась. А я всё думал, куда запропастилась, — омега фыркает, но от альфы не отлипает. — Ты не прав. Я бы хотел, что б у меня родился омежка. За свою недолгую жизнь я понял, что вы намного лучше и сильнее нас, альф. Это мы слабые. И откуда взялся этот стереотип? Иметь двоих родных омег это самоё большое счастье для любого альфы. Именно мальчики-омеги рождаются от чистой и сильной любви. И я почему-то уверен, что у нас будет именно так. Тэхён заставляет мужа отлипнуть от себя, но только для того, чтобы спуститься вниз к животу и зацеловать каждый миллиметр. Без этого ритуала не проходит ни один их день. Чонгуку это кажется очень близким и интимным моментом. Слава Богу у него в голове не было мысли, что он стал некрасивым. Видя взгляд, каким на него смотрит Тэхён, невозможно почувствовать себя таковым. У него в глазах как-то умудряются сочетаться нежность со страстью. И заобнимать хочется и раздеть и… вы поняли. — Ким Чонгук, а вы не против обсудить нашего ребёнка чуть позже, а сейчас немного пошалить? — поцелуи спускаются ниже и стают горячее. — Тебе так нравится слышать свою фамилию с моим именем? — Безумно. Теперь полностью мой. Только мой. Если кто-то здесь не в курсе, то Ким Тэхён жуткий собственник. Когда добился расположения омеги был невероятно горд и доволен собой. Когда начали встречаться вообще всех вокруг задолбал, что Чонгук теперь его. Сейчас, когда под ним лежит его муж, с его меткой (двусторонней, что немаловажно) и его пока что неродившемся ребёнком, альфа внутри Тэ просто вопит от правильности картины. Так и должно быть. Чонгук тоже ревнивец и собственник, и, когда Тэхён сказал, что хочет поставить метку на шее своей омеги, ответил, что только если взаимную. Гук всегда знал, что если и будет носить чью-ту метку, то только с обратной связью. Вот и живут вместе деля ревность и собственность на двоих. Эти чувства стараются держать в узде, не позволяют брать верх. Главное их правило — доверие, без него построить счастливую семью с долгим браком не выйдет. — Твой, абсолютно. Как и ты мой, — омега уже завёлся, всё-таки некоторые ограничения из-за беременности дают о себе знать. Своего альфу хочется до сумасшествия, а нельзя. — Тогда расслабься и получай удовольствие. Когда ему какой-то альфа года два-три назад сказал, что минет делать обязан только омега, Тэ с ним согласился. Сейчас бы сам себе по морде дал, честное слово. Сделать приятно любимому человеку может любой из партнёров, и удовольствия получить не меньше. Альфа стягивает с такого желанного тела трусики, Гук не изменяет своей любви к кружевному белью, и это рвёт все оставшиеся цепи альфы…